Чистый лист предо мною лежит...

          Моему другу, Бэлле Лейбович,
          убитой в августе 1996 года.

          Господи, что после нас останется?!
          Моргидж, гитара и книжка стихов.
                Наум Сагаловский

          Жить можно врозь и даже не звонить,
          Но в високосный — будь с друзьями рядом!
                Леонид Филатов

Чистый лист предо мною лежит,
Но не будьте ко мне очень строги.
Вот уже и наметились строки,
И перо в ожиданьи дрожит,

Будто конь пред забегом. Никак
Не понять, что писать. Вадемекум?
Невозможно же гнаться за веком.
Ускользает он, словно червяк.

Век бежит, убегает, а суть —
Я не властен над этим движеньем,
И победою иль пораженьем
Завершится мой собственный путь.

Всё куда-то уходят друзья.
Ни судить, ни рядить не пристало.
Я гляжу на дорогу устало,
Жаль, вослед. А вернуть-то нельзя

Ни годов, и ни дней, ни часов...
А порой и секунды довольно.
Как там Парки? Ну что, вы довольны?...
Нам судьбу не закрыть на засов.

Да и, может быть, кто-то в лото
Проиграл мои тонкие нити.
Если можно, чуть повремените,
Там Атропос, Лахезис, Клото.

Не замаливать иль не грешить?
Но безгрешных не знает природа.
Слаб душой. Где тюрьма, где свобода -
За меня кто-то должен решить.

Уготован мне рай или ад?
Моргидж есть. И гитара, и книжка.
Впрочем, книжка, наверное, слишком -
Мне, увы, не писать Илиад.

Не писать, не сложить, не готов…
Что мной движет - инстинкт или разум?
Повторяю нелепую фразу:
"Не люблю високосных годов!"