Дебют

Долгое время не мог определиться, в каком виде спорта смогу прославить свое отечество. Не было даже намеков на какие-то успехи, не говоря уже об эфемерной славе. А тут в городе должно было пройти первенство вузов по боксу. Команда вуза, в котором я учился, включала опытных боксеров, не раз участвующих в соревнованиях различного уровня. Она  была представлена  всеми весовыми категории, кроме одной – боксера первого наилегчайшего веса. Очень трудно было найти в студенческой среде человека с таким весом. Наверняка, он должен бы переболеть в детстве  рахитом, язвенной болезнью,  или постоянно  недоедать и заниматься непосильным физическим трудом.

К моему несчастью  при росте сто семьдесят два сантиметра я весил  чуть больше пятидесяти одного килограмма. Я не болел в детстве рахитом, не страдал  язвенными и прочими болезнями желудочно-кишечного тракта и жил в полне благополучной семье. Просто такова была моя конституция.
 
Привел меня в спортивный зал мой сокурсник, с которым я был в дружеских отношениях еще со школьной скамьи. Он занимался  боксом немногим меньше года, но уже считал себя искушенным бойцом.

Видавший всякое на своем веку тренер, посмотрел на меня с каким-то сожалением. Хоть как-то подготовить меня  за неделю до начала соревнований не взялись  бы даже такие знаменитые тренеры бокса, как Кас Д'Амато или  Фриц Здунек, а отсутствие стальной воли к победе, отваги и мужества делало мою боксерскую карьеру мало перспективной. И все же, мое рафинированное воспитание не позволило отклонить предложение тренера, и я дал согласие на участие в соревнованиях.
 
Оставшуюся неделю до начала соревнований посвятил, в основном, корректировке веса. Не ел, не пил, изнурял себя паром и бегом. В результате добился соответствия требуемым параметрам, но потерял физическую устойчивость – меня заносило при чуть заметных порывах ветра.
 
Не владея основами бойцовского искусства, решаю воздействовать на противника психологическими методами. Уже при взвешивании, подражая видавшим видам профессионалам, я уставился на своего визави не моргающими  глазами, а потом зачем-то провел рукой специфическим жестом по горлу, давая тем самым понять, что дни его, считай, сочтены.

Соревнования  начинались во второй половине дня. Трудно описать тот ужас, который охватил меня в ожидании поединка. Дрожь охватила все видимые и не видимые части моего тела. Печаль и глубокое чувство раскаяния не отпускали меня. Зачем я только ввязался в эту затею.  Не успел даже   попрощаться с родителями. Свидимся ли?

Зал был заполнен в основном  студенческой молодежью. Пытаюсь найти среди присутствующих своих однокурсников. Пусть знают, какой я крепкий орешек! К сожалению,  не вижу  ни телевизионщиков, ни прессы. Кто же будет освещать это эпохальное спортивное событие?

Наконец, главный судья соревнований приглашает в ринг первую пару боксеров первого наилегчайшего веса. С трудом волоча ноги, добираюсь до места ристалища.

Первый удар гонга прозвучал для меня колокольным набатом.  Как можно дольше стараюсь задержаться в своем углу,  придумывая разные штучки - от случайно выпавшей капы, до развязавшейся шнуровки на боксерских перчатках. Наконец судья в ринге в категоричной форме принуждает меня вступить в бой.
 
Следуя указаниям тренера, стараюсь держаться от своего соперника на дальней дистанции, постоянно пятясь назад, а в критические минуты опасности поворачиваюсь к нему спиной и легкой трусцой двигаюсь вдоль канатов ринга. В зале стоит гомерический хохот, прерываемый свистом и улюлюканьями.

Самое любопытное, что  соперник, также как и я, не желая вести бой до полного уничтожения противника, старался придерживаться той же тактики – мы кружили по периметру ринга, боясь нарушить разделяющую нас дистанцию. Наконец, судья в ринге, осознав свое предназначение как блюстителя правил ведения боксерских поединков, а не легкоатлетических состязаний, остановил бой и потребовал от нас  более решительных действий. Тогда мы, не сговариваясь, резко поменяли тактику ведения поединка, и, войдя в клинч, стали имитировать ближний бой, стараясь не наносить ударов, которые могли бы задеть достоинство соперника и разрушить наше взаимопонимание. До конца первого двухминутного раунда, который показался нам вечностью, мы не могли выпустить друг друга из объятий, несмотря на неоднократные предупреждения судьи в ринге. Прижавшись друг к другу, нам было тепло и уютно, но самое главное безопасно.
 
Спасительный гонг застал нас в центре ринга. В состоянии крайнего возбуждения, почему-то направляюсь в угол соперника. Сквозь гомерический хохот зрителей слышу надрывный голос своего тренера. Иду на его голос. Наконец, можно сесть и расслабиться. Надрывно глотаю воздух. Как ежик в тумане слышу наставления тренера.

Второй и, думал, последний раунд в моей любительской карьере  мало чем отличался от первого. Основная задача состояла в том, чтобы держаться от противника подальше или уходить в глухую защиту. Той же тактики придерживался и мой соперник.

Судья в ринге теряет терпение. Соперники  получают второе предупреждение за пассивное ведение боя, однако решительность арбитра мало влияет на общую картину ведения поединка. Тогда и было  принято беспрецедентное в судейской практике решение о нашей дисквалификации. Под улюлюканье зрителей направляюсь в свой угол, выражая по пути свое возмущение несправедливо принятым судейским решением. Ведь у меня просто украли победу!
 
Может судейская комиссия пересмотрит принятое решение? Стоит ли ломать мою профессиональную боксерскую карьеру? Во всяком случае, хочется верить, что проведенный бой войдет в анналы истории профессионального бокса, и я навсегда впишу свое имя в ее страницы.