Эпохальное восшествие. гл. 1 п. 1

Уайтблэк вышел на дорогу. Солнце светило мрачно и безысходно. Прямые лучи диска били по магистрали и ослепляли глаза. И человеку надо было идти навстречу этому снопу огня, пройти свой путь до конца, чтобы в конце остановить этот злобный свет жестокого карлика в одной из звездных систем вселенной. Сэйфори встал на колени и припал губами к земле на обочине перед домом, в котором он провел столько лет жизни. Теперь коттедж стоял полуразрушенный, с глазницами окон без стекол, с пробоинами в стенах и крыше, жалкий и несчастный. По щеке тридцатилетнего мужчины скатилась слеза и упала в радиоактивную пыль, которая била гаммами бэр-излучений. Сэйфори опустил стеклянную створку скафандра, раздался щелчок и в уши полился звук мелодии Шопена, тот самый посмертный ноктюрн, встал с колен и направился по дороге вдаль, к высившемуся и теперь обезглавленному призраку города Кейбруотера, в пригороде которого и находилось местожительство нашего героя. По шоссе в обе стороны брели тонкие фигурки людей в скафандрах, ветер вздымал обрывки газет, журналов, разный мусор и закручивал все это в небольшие смерчи, встававшие столбиками и тут же рассыпавшиеся и все это напоминало жуткую картину судного дня: разрушенный атомной войной город, летающие кусочки одежды и волос сожженных тел, небольшая горсть выжившего населения Кейбруотера, судорожно пытающегося наладить хоть какое-то сносное существование для себя и беспощадное излучение, проникающее даже под свинцовые накладки хорошо и главное вовремя изобретенных специальных костюмов, напоминающих одежду космонавтов. Мужчина шел, разглядывая безликие стеклянные  шары на плечах бредущих путников и сквозь них он видел внутренним взором только уныние, уныние и уныние. Да и то сказать - уныние было еще не худшим свойством человеческой природы. А сколько жителей этого большого и некогда красивого мегаполиса покончили с собой? - Тысячи. Если не больше. Потерявшие родных и отчаявшиеся, они перестали сопротивляться злому року и махнули на себя рукой, смысл жизни для них перестал существовать и их находили повсюду: повесившихся, застрелившихся, скорчившихся в конвульсиях после принятого яда...
  Завибрировал айфон, засунутый в грудной карман. Сэйфори вытащил: "сообщение". Прочитал: городской совет призывал сдать кровь для семьи мэра, за это обещалась неделя бесплатного отдыха в подземном госпитале Джи 12... О, там было хорошо! Тепло, чистые постели, свежий воздух, растущие яблони и апельсиновые деревья в кадках, горячее мясное питание. Но не факт, что твоя кровь подойдет мэру. Да, ее выкачают и потом могут сказать - "Извините, у вас слишком высокая доза облучения". Коррупция существовала всегда. Она была живучее атомного апокалипсиса и никто не знал, в каких саунах и бассейнах на глубине 3 километров плескались дети и родственники главы муниципалитета и его кабинета, но то что они пышали здоровьем и на их лицах был здоровый румянец, говорило само за себя...
 - Черт! - Мужчина, шедший впереди, споткнулся и растянулся среди потрескавшегося после тепловой ядерной волны асфальта. Уайтблэк бросился вперед и помог подняться ему. Благо, переговорные устройства помогали общаться прямо в скафандрах на расстоянии 50-100 метров, то и горожане разговаривали не снимая стеклянных, точнее плексигласовых, шаров, утяжеленных свинцовыми прослойками. - Спасибо! - сказал доходяга, с трудом поднимаясь опять на ноги. - Как тебя зовут? - спросил он.
- Сэй! А тебя? - А меня Рич. Чертова война! У тебя кто-нибудь остался в живых?