Полет на воздушном шаре

Хорошо, что у родителей есть дети. С детьми взрослые могут кататься на каруселях, собирать лего, играть в куклы, а главное - летать на воздушных шарах.
Солнечным апрельским днем Алина Николаевна, бабушка Матвея и Ники Клёновых, посадив цветы на клумбе, разогнула спину и посмотрела на небо.
- Игорь, - сказала они своему сыну, - что-то давно мы не летали на воздушном шаре!
- Да, - отозвался Клёнов-старший. - Я даже не припомню, летал ли я когда-нибудь на нем или нет.
Бабушка рассмеялась и сказала, что летать никогда не рано и никогда не поздно. Так и родилась идея сделать Матвею и Нике подарок - воздушное путешествие!
Об этом событии дети решили снять фильм.
Они включили видеокамеру и устроились перед ней за столом в гостиной.
- Знакомьтесь: мы - Клёновы. Наша мама Кира - врач скорой помощи, она спасает людей от травм и болезней, - начала Ника.
- Наш папа Игорь  - строитель. Он строит большие дома, в которых будут жить люди, - продолжил Матвей. - А еще с нами живет бабушка, Алина Николаевна, папина мама. Раньше она служила в театре, а теперь устраивает детские праздники.
- Мы учимся в школе, во втором «б» классе. - В доказательство Ника потянулась к краю стола и взяла школьные дневники, которые показала в камеру.
- Так видно? - спросила она у брата.
- Видно. Мы - двойняшки, родились в один день, но получились очень разными, - продолжил мальчик. - Я, Матвей Клёнов, выше и сильнее.
- А я, Ника Клёнова, красивее, и волосы у меня вьются. - Ника тряхнула кудряшками и показала брату язык. В ответ ей он скорчил рожицу. Девочка прыснула от смеха.
Конечно, они знали, что так делать некрасиво, но ведь их никто не видит!
- Сейчас мы вам расскажем, как в наш день рождения мы летали на воздушном шаре, - продолжил Матвей. - Все началось в понедельник, когда наша бабушка сажала в саду гладиолусы. Это цветы такие длинные-предлинные. Давай покажем сад, - обратился Матвей к Нике, и они выбежали во двор.

- Смотрите, справа у ворот растет клен, - рассказывала Ника, а Матвей снимал ее на камеру. - Его листочки с одной стороны зеленые, а с другой - серебристые, поэтому он так и называется - «серебристый клен». Его посадил наш дедушка Иван Владимирович Клёнов, в честь нашей семьи. Перед воротами площадка для машин. Когда мама и папа уезжают на работу или еще куда-нибудь, мы здесь играем в мяч. Я обычно выигрываю.
- А вот и нет! - запротестовал Матвей.
- А вот и да!!! - упорствовала Ника.
- От площадки идет дорожка к дому, - продолжил снимать и рассказывать Матвей, потому что спорить с Никой - последнее дело. - Окно на первом этаже, справа - кухня. А если забежать с другой стороны - отсюда не видно - то можно увидеть окна гостиной. Наверху справа - моя комната, а слева - спальня родителей. Окна бабушки выходят в сад. А наверху видите - башня? Это комната Ники.
Над вторым этажом, действительно, находилась маленькая башня, увенчанная конусообразной крышей. В ней была круглая комната с окнами на восемь сторон, прикрытыми маленькими навесами, как на карусели. На самом верху башни красовался железный петух-флюгер на тонкой металлической ножке. Если дул ветер, петух поворачивался головой в его направлении. Когда папа был маленьким мальчиком, эта комната была для него сторожевой башней. Сейчас в ней поселилась Ника, и комната превратилась в Башню принцессы.
Комната Матвея напоминала помесь рыцарского замка и офиса компьютерной фирмы. У входа стоял рыцарь в железных доспехах ростом с  невысокого человека. Если зайти сюда ночью, то можно испугаться. Все остальное пространство занимали компьютер и разнообразные приспособления к нему.
Также на втором этаже располагался спортивный зал с тренажерами для папы, боксерской грушей для Матвея и шведской стенкой, на которой иногда заходили повисеть мама и бабушка.
— Познакомьтесь с нашей кошкой Яшмой, - воскликнула Ника. - Мы когда-нибудь расскажем вам историю ее появления в нашей семье.
Трехцветная пушистая кошка перестала умываться лапкой, посмотрела в объектив и сказала: «Мяу».
- Вон там - сад и маленький огород, - перевел объектив камеры Матвей. - За сиренью - качели. А вот клумба с цветами, с которой все и началось.

* * *
Мама, услышав о затее бабушки с воздушным шаром, нахмурилась и спросила:
- А это безопасно для детей?
Она всегда думает о разных опасностях, и с этим ничего не поделаешь. Папа называет ее страхи издержками профессии. Папа заверил маму, что все хорошенько разузнает. Он все узнал, и в среду вечером взрослые долго шептались, в результате чего решили сделать именинникам сюрприз.
Сюрприз не удался, потому что дети держали ушки на макушке. Они услышали слова «воздушный шар» и сразу поняли, что готовится удивительное приключение.
- Матвей, смотри, - Ника сунула свой планшет под нос брату. - На каком красивом воздушном шаре мы полетим!
- Да, и большом к тому же, - согласился он. - Вот бы взять с собой Сашку Смирнова и Федю Бокова!
- И Лину Хорольскую, - добавила Ника. - Но нам, наверное, не разрешат.
- А давай мы все им расскажем и покажем! - предложил Матвей.
-  Давай! А как?
- Мы снимем фильм!
- Ура!!! - крикнула Ника и зажала ладошками рот.
От радости они принялись скакать на диване. В гостиную заглянула мама и строго на них посмотрела.
- Идите ужинать!

* * *
За ужином дети завели разговор о воздушных шарах, и взрослые поняли, что их тайна раскрыта. Они рассказали о путешествии на день рождения, и дети очень обрадовались. Папа доверил Матвею видеокамеру, потому что мальчик никогда ничего не разбивал, не ломал и не портил. «Удивительный ребенок!» - говорили их соседи Можайские, и Клёновы с ними соглашались. Матвей делал все по правилам, неважно, кто эти правила выдумал: взрослые или он сам. Ника же правила частенько нарушала, отчего попадала в разные смешные или трудные ситуации, из которых, впрочем, легко выбиралась, отделавшись легким испугом или ободранной коленкой.
Ника вертелась возле брата и просила «одним глазочком» посмотреть в объектив.
- Ника! - предупредила ее мама. - Не попадись на уловку злой феи Какнибудь!
- Разве бывают злые феи? - удивилась Ника.
- Всякие бывают, - заметил Матвей. - Вот, например, наша соседка тетя Маша наверняка слушается советов такой феи.
Ника представила худющую, как шест для прыжков в высоту, тетю Машу в колпаке и с волшебной палочкой в руках, и хихикнула. Мама не удержалась и улыбнулась тоже.
- А как выглядит фея Какнибудь?
- Те, кто с ней сталкивался, говорят, что она неаккуратная, плохо причесанная и постоянно все теряет. Также она все время твердит: «Сойдет и так!» - и не дает никому сделать дело, как надо.
- Опасная фея, - проворчал Матвей, снимая на камеру родителей, укладывающих в сумки куртки, шапочки и пледы.
- Мама, а ты когда-нибудь встречалась с феей Какнибудь?
- Я встречаюсь с ее проделками каждый день, - вздохнула мама. - Люди поддаются на ее уловки, когда падают с деревьев, травятся несвежими продуктами, забывают зонт в дождливую погоду, курят. Мне приходится их лечить.
- Почему же люди такие глупые? - удивился Матвей. - Неужели они не знают, что этого нельзя делать?
- Знают. Но дело в том, что Какнибудь все время жульничает. Она обманывает доверчивых детей и взрослых, говорит, что сегодня, допустим, можно курить, а завтра не поздно бросить.
- Ничего себе, доверчивых! - возмутился Матвей. - Вот дядя Петя из восемнадцатого дома курит, как паровоз. Он что - тоже доверчивый?
- Выходит, так, - отозвался папа. - Он верит в чудо. Думает, что даже если он будет травить свое тело сигаретами каждый день, то ничего ему за это не будет.
- Пусть только попробует злая Какнибудь к нам подойти! - воскликнула Ника. - Я ее мигом прогоню!
- Как же ты ее узнаешь? - спросил Матвей.
- Легко! - ответила Ника. - Она же не человек, значит, будет такая страшная, как в фильмах о злых ведьмах, но я не побоюсь ее!
-  А если она спрячется и будет шептать тебе на ушко, чтобы ты выпрыгнула в окно?
- Тогда, - серьезно ответила Ника, - я крикну, чтобы она убиралась к себе домой.
Взрослые улыбнулись.
А злая фея Какнибудь в это время пролетала мимо на своем волшебном вертолете  и услышала разговор в семье Клёновых. Ей очень не понравилось то, что она услышала.
- Ладно-ладно! - пообещала она. - Я вам покажу, как меня не уважать! - и решила сделать Клёновым Очень Большую Пакость.
Но Какнибудь не знала, куда они собираются поехать, и подлетела ближе, чтобы подслушать. Яшма увидела ее, потому что кошки видят и слышат лучше, чем люди. Она зашипела и замахала лапками. Какнибудь пыталась спрятаться, но кошка преследовала ее, распушив хвост. Все удивились.
- Что с тобой, глупое животное? - спросил папа, но бабушка его остановила.
-  Она не глупая. Яшма умная и добрая кошка. Она никогда ни на кого не шипит, кроме соседских кошек, которых не пускает на свою территорию. Кошка видит то, чего не видим мы. Значит, ей что-то не нравится.
- Что? - удивился Матвей?
- К сожалению, она не может этого сказать, - вздохнула бабушка.

* * *
В субботу утром семейство Клёновых с сумками и корзинкой для пикника загрузилось в большую папину машину и отправилось на базу, с которой стартуют воздушные шары. Пока они ехали, дети уснули в машине и не услышали ничего, о чем говорили взрослые. А они говорили о том, что дети уже выросли и очень много понимают и умеют.
Какнибудь вначале кралась за ними на вертолете, а потом поняла, куда они направляются, и сразу направилась на базу воздухоплавания.
- Приехали! - объявил папа, когда машина остановилась возле ворот турбазы «Монгольфьер-5». Матвей прочитал название по слогам и спросил:
- Почему турбаза так странно называется?
Ох, уж этот Матвей! Ему обязательно нужно знать, как что называется! Оказывается, давным-давно, в восемнадцатом веке, во Франции жили браться Монгольфье. Они очень хотели научиться летать, но как это сделать, не знали. И вот однажды они придумали: если надуть большой-пребольшой шар и привязать к нему корзину, тогда в этой корзине можно полететь туда, куда ветер дует. Но когда шар взлетал, он сдувался от холода. Что делать? Как заставить шар подниматься? Тогда они решили нагреть воздух в шаре, чтобы он летел хорошо. Ведь горячий воздух поднимается вверх! И все получилось! С тех пор шары для воздухоплавания, или тепловые аэростаты, называются «монгольфьер».

Пока папа разговаривал с директором базы, а мама и бабушка устраивались в отведенном им домике, Матвей и Ника осматривали территорию.
- Смотри, Матвей! - Ника указала на четырех девушек, только что вышедших из машины с открытым верхом. - Думаю, они вернулись из полета. Давай у них узнаем?
- Что? - спросил брат, но Ника уже подбежала к девушкам, что-то сказала, а потом замахала Матвею руками, чтобы он включил камеру и тоже подошел. Как только Матвей приблизился, Ника сделала важное лицо и обратилась в объектив:
- Вы в первый раз летали на воздушном шаре?
Девушки дружно кивнули и улыбнулись.
- Шар летел высоко?
- Да, - ответила светловолосая худенькая девушка Оля. - Примерно один километр.
Ника посмотрела на брата, и он пояснил:
- Это обычное расстояние между тремя автобусными остановками, или две тысячи моих шагов.
Он глянул на Нику и уточнил:
- Твоих две с половиной тысячи.
Ника решила, что обидится на него позже, и продолжала интервью:
- Страшно было?
- Немного, - призналась Лена, самая маленькая из девушек. - Только когда взлетали.
- Вы быстро летели?
Девушки переглянулись и пожали плечами.
- Ну, ветер в ушах свистел? - уточнила Ника.
- Не свистел, - ответила серьезная Наташа. - Мы его даже не заметили.
- Почему? - удивилась Ника.
Злая фея Какнибудь, которая, конечно, подслушивала этот разговор, потирала руками и шептала про себя, что Клёновым обязательно будет страшно, уж она об этом позаботится.
- Когда вы едете в машине с закрытыми окнами, у вас в ушах свистит? - Брат с сестрой покачали головами. - Мы летели вместе с ветром, понимаете?
- Матвей! Ника! - позвала мама, и дети, быстро поблагодарив собеседника, побежали к домику, чтобы одеться в полет. Им было жарко в хлопковых ветровках, вязаных шапочках и высоких кожаных ботинках, но Кира и Алина Николаевна были неумолимы.
К домику подъехала машина без крыши, которую они видели недавно, и Матвей и Ника уселись на заднее сиденье ждать взрослых. Скоро из домика вышла мама с пледами в руках, за ней семенила бабушка с корзинкой с пирожками и апельсиновым соком. Последним подошел папа, на груди которого красовался большой морской бинокль. Папа занял место рядом с водителем. Машина тронулась.
Ехать в такой машине было неудобно, но весело. Они проехали мимо других домиков турбазы и выехали на большую площадку, где готовился к взлету большой бело-голубой аэростат. Он был прикреплен к большой корзине, сверху которой была горелка, теплый воздух от которой попадал в шар.
- Какой диаметр монгольфьера? - спросил папа у инструктора, который подошел к ним и поздоровался.
- Около восемнадцати метров.
- Прилично.
- Папа, а почему воздушные шары такие большие? - спросила Ника.
- Чтобы поднимать в воздух тяжелый груз.
- Какой груз? - удивилась девочка.
- Нас с тобой, - ухмыльнулся Матвей.
- Я не груз! - задрала носик Ника. - Я - человек, а когда вырасту - стану женщиной!
- Ух, ты! - улыбнулся папа. - Серьезная заявка.

* * *
Какнибудь вертелась поблизости, но она пока еще не придумала, чем бы напугать Клёновых посильнее. Она пыталась задуть горелку, но только опалила кончики своих растрепанных волос.
Клёновы направились было к корзине, но инструктор их задержал.
- Перед полетом вы должны внимательно выслушать правила поведения в гондоле.
- В чем? - удивилась Ника.
- Вот эта корзина, - инструктор показал в сторону сплетенной из лозы емкости для пассажиров, - и есть гондола. Так называются лодки в Венеции. Мы же воздухоплаватели, а разве в корзине удобно плавать?
Все согласились, что в лодке плавать удобнее.
- Из гондолы нельзя высовываться, наклоняться, нельзя бегать, прыгать и мешать пилоту, - обратился он к детям. - Когда будете приземляться, присядьте вот так, - он присел и нагнул голову, - и держитесь за специальные ручки. Хорошо, что вы в куртках. Вверху немного прохладно. А вы, Игорь, - обратился он к Клёнову-старшему, - держитесь подальше от горелки и не снимайте бейсболку, чтобы не опалить волосы. Да, вот еще что, - добавил он. - В углах гондолы находятся баллоны с газом, прошу юных воздухоплавателей до них не дотрагиваться.
Матвей и Ника дружно кивнули.
- А корзина может перевернуться? - спросила Ника.
- Боишься? - хмыкнул Матвей.
- Ничуть, - отозвалась Ника. - Просто хочу знать.
Она не признавалась даже себе, что ей стало немного страшно.
- Нет, - ответил инструктор. - Аэростат устроен так, что даже если оборвется одна веревка, то другие будут прочно держать корзину. Чтобы полет был безопасным, нужно строго соблюдать Нормы летной годности, в которых записано, как высоко можно поднимать аэростат, сколько топлива должно быть в запасе, какая температура должна быть в шаре и многое другое. Эти нормы очень строгие.
- Правильно! - одобрил Матвей. - Какнибудь сюда не проберется! Ей этого не разрешат.
- А мне и не нужно ваше разрешение, - фыркнула злая фея, но ее никто не услышал.

* * *
Началась посадка. Первой в гондолу поднялись бабушка, затем мама. Пилот галантно подал им руку. Потом папа помог подняться Нике и Матвею, и, наконец, поднялся сам. Горелка загудела, шар вздрогнул и начал медленно двигаться вверх и в сторону реки. Земля удалялась, и скоро дома, машины и люди стали казаться маленькими, а собак и кошек и вовсе невозможно было разглядеть.
- Сколько мы будем лететь? - спросил Матвей пилота.
- Около часа, - ответил тот. - Все зависит от скорости ветра.
- А разве здесь есть ветер? - изумилась бабушка.
- Есть, но мы его не чувствуем, - тоном знатока ответил Матвей, хоть спрашивали не его. Он не мог удержаться, чтобы не поделиться своими знаниями.
- Монгольфьеры летят при ветре от трех до пяти метров в секунду.
Шар поднимался все выше.
- Мне так хорошо, что хочется петь! - воскликнула Ника. - А тебе, Матвей?
- А мне есть хочется.
Алина Николаевна как будто ждала этой команды и тут же сунула в руки внука пирожок и бутылку с соком. Затем она раздала пирожки и сок всем остальным, не забыв о себе. Пилот отказался, сказав, что на работе не ест.
Папа спрашивал у пилота назначение приборов, а мама укуталась в плед и мечтательно смотрела вдаль через бинокль.
- О чем ты думаешь? - спросила ее Ника.
- Кто-то сказал, что люди - как птицы. Вот я сейчас и чувствую себя птицей. Я лечу над городом, вижу, как он живет, как двигаются люди и машины, как город готовится к Первомаю. Вот, смотри, - она передала дочери бинокль, - Театральная площадь. Там делают сцену, будет большой концерт. А справа, видишь - возле мэрии устанавливают разноцветные флаги.
- В других местах тоже, - добавил Матвей, снимавший на камеру панораму предпраздничного города. - Там и еще вон там, - указал он пальцем, и никто не сделал ему замечание, что показывать пальцем неприлично.
- Смотрите, - протянула руку бабушка в сторону зоопарка. - Как много людей уже гуляют в зоопарке. А второго мая, по доброй традиции горожан, очень многие семьи пойдут в зоопарк.
- И мы пойдем? - спросила Ника и умоляющими глазами посмотрела на Киру. - Мам, мы пойдем второго мая в зоопарк?
- Конечно, - ответила мама. - Мы…
Она не договорила. Внезапно налетел ветер. Шар дернулся, корзина наклонилась и стремительно полетела к большому белому облаку, неизвестно откуда взявшемуся на чистом апрельском небе. Все вцепились в поручни гондолы. Пилот нахмурился и что-то сказал Игорю. Папа скомандовал:
- Присаживаемся и держимся за ручки!
Все опустились вниз. Густой белый туман окутал гондолу. Даже шар скрыло белой пеленой. Стало сыро, но ветер стих. Ника приподнялась и высунула руку наружу.
- Что ты делаешь? - строго сказала мама.
- Хочу дотронуться до облака, - сказала Ника. - Я быстро, дотронусь - и всё!
- Зачем? - удивилась бабушка.
- В нашем классе еще никто не дотрагивался до облака. Я буду первой!
- Еще чего! - отозвался Матвей и тоже поднял руку.
Вслед за ним руки подняли папа, бабушка и мама. Даже пилот растопырил пальцы. Потом он включил специальный сигнал, чтобы не столкнуться с другим шаром, если тот подлетит близко.
А фея Какнибудь летала вокруг и дергала за веревки  шара, пыталась сдуть пламя с горелки и нарушить хоть что-нибудь, что плохо сделано, но ничего не нашла. Тогда она разогналась и бросилась, завывая, на шар, отчего тот завертелся как юла. У Клёновых даже голова закружилась. Пилот крикнул:
- Сколько лет здесь работаю, никогда такого не было. Чудо какое-то!
- Какнибудь! - прошептала Ника. - Она здесь. Я ее чувствую.
- Папа, - стараясь говорить уверенно, спросил Матвей, держась обеими руками за ручку безопасности. - Если сложить вместе наши силы, мы можем победить фею Какнибудь в открытом бою?
- Может быть, попробуем договориться? - предложила мама, одной рукой цепляясь за ручку гондолы, а другой удерживая Нику.
В ответ на мамино предложение ветер донес из облака жуткий смех. Шар запрыгал верх-вниз.
- С ней нельзя договориться, - пробормотала бабушка и сползла по стенке гондолы. Кира бросилась к ней, расстегнула ее куртку и принялась считать пульс.
Папа крикнул пилоту:
- Мы можем опуститься ниже облака?
- Пока нет. По моим расчетам, мы над городом, и снижение опасно. Я связался с нашими навигаторами, пусть они ведут нас. Вот они отвечают. Да… Да??? Вы уверены? Странно. Связь с ними есть, а установить наше местонахождение они не могут. Откуда-то идут сильные помехи. Придется выбираться самим. Не бойтесь, ничего страшного, - ободрил он побледневших бабушку и маму. - Просто неприятно.
- Это хорошо, что неприятно, - Какнибудь была довольна произведенным эффектом. - Теперь я с вами справлюсь! - прошипела она и начала плеваться огнем.
- Смотрите! - закричала Ника. - Веревка горит!
И правда, одна веревка вспыхнула как бенгальский огонь в новогоднюю ночь. Вслед за ней занялась вторая.
- Где огнетушитель? - крикнул папа.
Пилот, не отворачиваясь от приборов, ответил:
- В длинном ящике справа от входа.
Матвей бросился к ящику, на котором сидела Ника. Девочка тут же сместилась на кожаный пол гондолы, прижав к груди видеокамеру. Матвей ударил по замку кулаком, не замечая, что от удара на ребре его ладони выступила кровь.  Два огнетушителя лежали рядом. Один из них Матвей передал отцу, а другой взял себе. Горели уже все веревки. Отец скомандовал:
- Я справа, ты слева!
Огнетушители выплевывали пену на веревки, сбивая искры, на огонь поднимался все выше и выше, где его уже невозможно было достать. И тогда Ника закричала. Тоненько-тоненько, но очень громко:
- Какнибудь, убирайся отсюда! Оставь нас в покое! Убирайся! Убирайся!! Убирайся!!!
От ее крика туман начал рассеиваться. Матвей и мама подхватили требования Ники, даже бабушка прошептала:
- Пошла вон, змея подколодная!
А папа свистнул. Свистел он звонко и так долго, насколько хватило его дыхания.  Матвей посмотрел на него с уважением. В их классе так свистеть не мог даже второгодник Денис Боба. У Какнибудь от такого шума тут же заболели уши. Еще бы - она их никогда не мыла! Кроме того, фея не переносила свиста, поэтому свалилась с облака вниз.

* * *
Туман рассеялся, и огонь погас. Аэростат летел над окраиной города. Матвей поднял валявшийся на полу бинокль и посмотрел вниз.
-  Скоро приземлимся, - сказал повеселевший пилот и сдвинул намокшую то ли от сырости, то ли от пота бейсболку на затылок.
Из горелки все реже вырывался огонь, и аэростат начал снижаться. К месту посадки уже спешили три машины, одна из которых - «скорая помощь».
Гондола коснулась земли, где ее немного потащило по кочкам и высокой траве и аккуратно завалило набок.
Матвей метнулся к выскользнувшей из рук Ники камере и едва не вывалился на землю. Шар опустился и сложился на траве как выстиранная и выжатая рубашка.
К ним уже бежали спасатели и врачи. Воздухоплавателям помогли выбраться из гондолы. Бабушке хотели было измерить давление, но она заявила, что прекрасно себя чувствует.
Головы у Матвея и Ники кружились, но они этого почти не замечали. Матвей передал камеру отцу и с сожалением заметил:
- Жаль, не успели снять…

* * *
Вечером Клёновы сидели у костра и смотрели в огонь, который на земле был совсем не таким страшным, как в воздухе. На груди каждого висела медаль воздухоплавателя.
Директор турбазы поблагодарил Клёновых за отвагу и приглашал летать на шарах, сколько огни захотят.
- Хорошо, что мы послушали Нику, - сказала мама.
- Хорошо, что Матвей так отважно сражался с огнем, - добавил папа.
- Хорошо, что ты умеешь так звонко свистеть, сынок, - улыбнулась бабушка.