Жизнь на сцене

        1

        - Ужас! Сегодня вы играете хуже некуда! – закричал Евлампий Карлович и вскочил со стула, нервно всплескивая руками, - Куда делся ваш актёрский дар?! Вы же так превосходно показали себя на пробном прогоне! Катюша, ты переигрываешь! Просто возмутительно! Перестань заламывать руки, поменьше кривляйся и выкини к чёрту этот ненужный пафос! Покажи, на что ты способна на самом деле! Пьеса о настоящей, сложной любви, не какой-нибудь ничтожный, шаблонный водевиль! Ты же отлично знаешь этот образ, это твоя роль!..
        - Евлампий Карлович, извините, да, это моя вина, - послышался приглушенный дрожащий женский голос с подмостков, - я подумала, что будет лучше, если….
        - Не спорь с режиссёром, никакого самопала! – оборвал её мэтр, - Ну, а ты, Костик?! Чего ты там улыбаешься втихомолочку?! Думаешь, ты сегодня превзошёл сам себя?! Ха! Не тут-то было! Катька хоть как-то старается, даже свои проклятые самодеятельные «нотки» привносит! А ты-то, как сонная тетеря, сомнамбула недоделанная, всю репетицию слоняешься по сцене, как статуя с одной и той же окаменелой физиономией, как я тебя не подстёгиваю!..
        - Евлампий Карлович, я, пожалуй, действительно сегодня не в духе! – начал оправдываться Константин, переминаясь с ноги на ногу, - Может, сделаем перерыв? Или даже может уже на сегодня…
        - Чёрта с два! – гаркнул вскипевший режиссёр, - Мы уже делали пять перерывов за этот долбаный прогон, а толку – ноль! Причём, каждый раз, от репетиции к репетиции вы оба всё хуже и хуже! Оба! Вы, что хотите, меня в могилу свести?! Не дождётесь! Я сам вас похороню, если вы мне запорите спектакль! Менять актёров уже поздно – до премьеры осталось каких-то десять дней!..
        - Но Евлампий Карлович! – прослезилась Екатерина.
        - Вот, вот! Уже более похоже на правду! Давай, порыдай немного, может, поймёшь, что должна чувствовать твоя героиня! – режиссёр вытер пот со лба и, подойдя к сцене, стал говорить уже не так громко, - Что с вами случилось, дорогие мои? Я видел в этих персонажах только вас, больше никого! Вы не представляете, чего мне стоило уломать продюсеров, даже сценариста! Я был уверен в вас, не сомневался ни минуты! И первые прогоны показали, что я был прав! Но потом! Что, что случилось?! У вас, что какие-то проблемы? Семейные? На работе? Кошка сдохла? Собака?..
        Внезапно на сцену прошмыгнула старушка со шваброй и ведром и принялась натирать сценичный паркет.
        - Агриппина Семёновна! – взмолился Евлампий Карлович, - Ну я же столько раз вас просил, сначала дождитесь моей команды! Мы ещё не закончили!
        - Некогда мне ждать, когда вы там нарепетируетесь, - шепеляво проворчала уборщица, бешено отдраивая пол, - У меня возраст, давление! И сериал свой пропущу!
        - Если у вас давление, не работайте! – отрезал мэтр, шаря по карманам в поисках пачки сигарет, - А сериал смотрите на здоровье на вахте, Клавдия Степановна ведь тоже его включает!
        - Неудобно мне там, тесно! И Клавка всё время в рекламу на другой канал переключает, а потом вовремя не возвращается обратно! Или вообще начинает по телефону тарахтеть, что… – прищурившийся режиссёр с такой недвусмысленной агрессией воззрился на Агриппину Семёновну, сжимая кулаки, что та быстренько сунула тряпку в ведро и умотала.
        Маэстро закурил сигарету и принялся озадаченно бродить между сценой и первым рядом партера, испуская густые клубы дыма.
        Девушка и парень на подмостках стояли, не шелохнувшись, и молчали.
        - Значит так, друзья мои, - затушив сигарету, начал Евлампий Карлович, и хрипловатый голос его при полной тишине в огромном зале разлился тревожным эхом, - Даю вам последний шанс. Ещё одна попытка за этот отвратительный вечер. Покажите же мне снова тех талантливейших, могучих актёров, какими вы были в начале этого проекта! И какими вы были еще раньше, на тех самых ваших звездных постановках, открывших вам дорогу к славе! Прикоснитесь вновь к тем чувствам, которые вы испытывали в час творения истинного искусства! Возьмите себя в руки! Итак, если вы сейчас не реабилитируетесь, я буду вынужден принять меры! Запомните это, запомните!.. Так, Катюша, поменьше слащавой театральности, больше жизни, и не отходи от сценария!.. Костя, растопи своё восковое лицо и давай уже принимайся работать по-настоящему! Начинаем опять с того момента, как Вика и Олег встречаются в парке через пять лет. Всё, поехали!..
        Однако, Екатерина и Константин вновь потерпели фиаско, на этот раз перегнув палку совсем наоборот. Актриса сыграла сцену сугубо реалистично – почти на бытовом уровне, слишком обыденно и скучно, превратившись из чопорной, изысканной дамы в неотесанную бесчувственную старлетку. Актёр же, напротив, чересчур усердно и нарочито сладострастно выражал эмоции, яростно жестикулируя и сильно превышая громкость голоса, а мимика его лица творила нечто невообразимое, меняя выражение лица каждую секунду.
        Несчастный режиссёр чуть окончательно не вышел из себя. Он облил своих подопечных очередной порцией грязи, едва не срываясь на нецензурную лексику. Екатерина в слезах выбежала прочь со сцены, а Константина выгнал сам мэтр, молниеносно быстро для своих преклонных лет взобравшись на высокие подмостки. Когда его раздражители ушли, Евлампий Карлович поостыл, отдышался, спустился в партер и, нервозно схватив портфель, вышел вон из зала.
        Тотчас же на сцене материализовалась Агриппина Семёновна и, замурлыкав незамысловатую вступительную музыку из своего любимого сериала, начала наводить чистоту на измученном пьедестале театрального искусства.

        2

        На следующей репетиции ситуация не изменилась: Екатерина и Константин просто превзошли все самые страшные ожидания своего наставника, ни разу ни на толику не попав в нужное направление его режиссуры. Евлампий Карлович схватился за голову и уронил её на колени, у него уже просто не было сил ни ругать своих горе-актёров, ни читать им мораль или давать какие-либо советы.
        Он тяжело опустился в своё режиссёрское кресло и испустил неимоверный вздох отчаяния.
        Внезапно посреди затянувшейся паузы гробовое молчание зала нарушила девушка из администрации, шумно распахнув тяжелые двери входа в партер:
        - Екатерина Вячеславовна! Там к вам какой-то молодой человек пришёл, говорит, очень срочное дело!
        - Что? Кто пришёл? – Екатерина вышла из жуткого оцепенения и возвратилась в реальность, тупо уставившись на администратора, - Я сейчас занята. Как его имя? Ты его знаешь?
        - Наверно, преданный поклонник, не может забыть твою Аглаю, «Идиот», - с усмешкой огрызнулся Евлампий Карлович.
        - Не представляется… Говорит, личное!.. А, говорит, одноклассник ваш! - администратора явно кто-то дёргал за локоть, - Да он здесь, со мной! Требует вас, утверждает, что ему было назначено. Может охранников позвать?
        - Что? Назначено?.. Но я не… Нет, нет, не надо охраны. Я уже иду, - Екатерина поспешно побежала по ступенькам со сцены.
        - Э, нет, так дело не пойдёт! – руководитель резко вскочил и преградил ей дорогу, раскинув руки, - У нас работа, все заняты! Пока не будет прогресса, никуда я вас, дорогуша, не отпущу!
        - Евлампий Карлович, ну просто узнаю, кто это и что ему нужно! Может, умер кто-то, раз так рвётся! – актриса обиженно нахмурила тонкие бровки.
        - Уж кто здесь точно скоро помрёт, так это я! – прохрипел маэстро, с негодованием расстёгивая верхнюю пуговицу белоснежной рубашки, - Если хотите с кем-то разговаривать – пожалуйста! Но только на сцене!
        - Господи, да входите уже! – девушка-администратор впихнула в зал назойливого молодого человека и закрыла за собой дверь.
        И тут Екатерина поменялась в лице, руки её непроизвольно опустились. Она мертвенно побледнела и попятилась обратно к сцене.
        - М-может мне лучше уйти? – тоже смутившись, промямлил гость после неловкого минутного молчания, судорожно поправляя очки.
        - Ну зачем же? – Евлампий Карлович стал степенно расшаркиваться между рядов партера, - Раз уж пожаловали к нам в гости – милости просим! Не стесняйтесь, поднимайтесь к Катеньке на сцену, почувствуйте, какой прекрасный оттуда вид! Можете толковать с ней о чём угодно, тут все свои!
        - Пожалуйста, скажите ему, чтобы ушёл! – прошептала Екатерина прерывающимся голосом, вцепившись в рукав своего наставника.
        - Ну что ж, раз парень так застенчив, я сам провожу его к нашей знаменитости, пусть хотя бы возьмёт автограф... – проигнорировав просьбу Екатерины, маэстро решительно направился к попятившемуся было обратно к выходу очкарику, как вдруг зал содрогнулся от внезапного крика будто проснувшейся актрисы:
        - Аркашка! Уходи пожалуйста! Не мешай нам работать!
        - Я бы на вашем месте этого так не оставил! Девушка не должна так командовать мужчиной, - Евлампий Карлович похлопал по плечу опешившего Аркадия и подвёл его к сцене. Молодой человек воодушевился, в глазах загорелся огонёк, и он вбежал по ступенькам на сцену, точнее просто подлетел к своему кумиру:
        - Катенька! Я больше не могу так! Почему ты не отвечаешь на мои сообщения?! Ведь мы же… Мы же с тобой друзья с самой школы! Может, даже больше… Катя! Я понимаю, кто теперь ты – звезда мирового масштаба! А я…работяга. Но скажи мне только одно – почему ты меня игнорируешь, как самого последнего подлеца?!
        - Аркадий, я замужем!..
        - Да я понимаю, глупая! Но можно же просто оставаться друзьями?! У меня тоже есть… девушка… Так, несерьёзно… Ответь мне только всего на один вопрос – тогда, помнишь, в саду, после выпускного? Мы с тобой целовались! Скажи, ты… Ведь, ты меня тогда любила! Любила, да?!
        - Аркадий!..
        - Скажи сейчас! Вот я говорю! При всех! Екатерина! Я люблю тебя! Люблю больше жизни! Ответь же мне, а не то покончу с собой! – несчастный рыдающий парень сорвал с себя очки и упал перед актрисой на колени.
        И тут произошло нечто неописуемое. Екатерина сняла с себя маску напускного гнева, глаза её прояснились, губы улыбнулись, и она тоже опустилась перед своим одноклассником на колени:
        - Аркадий, милый, ну не плачь, не плачь, пожалуйста, - мягко пролепетала девушка, поглаживая всклокоченную русую шевелюру своего поклонника, - Я же… Я тоже тебя тогда любила. Любила всем сердцем. Я… Я и сейчас тебя люблю… А ты знаешь, Аркаша, ведь я ответила тебе на все твои 55 писем. Да, я точно помню эту цифру – 55. Я ответила на каждое из твоих сообщений в уме, я и помню всё наизусть – каждое слово. Но мне не так и не хватило смелости отправить тебе хотя бы одно словечко… Мне так стыдно… Ведь я тебя бросила… А ты бросил из-за горя учёбу…
        - Я тебя не достоин, ты – богиня!.. – всхлипывал Аркадий.
        - Нет, глупышка, это я тебя недостойна, я. Мне казалось, не солидно такой красавице с большими амбициями водиться с таким тихоней, болезненным, застенчивым интровертом. Как я была не права… Сколько было образцовых самцов в моей уже, кажется, такой длинной жизни, и каждый из них относился ко мне только, как к образцовой самке. И теперь, когда уже почти десять лет прошло с окончания школы, всё чаще и чаще мне так хочется вернуться в тот сад после выпускного вечера, и снова тебя поцеловать… Страстного, преданного, любящего очкарика…
        И счастливая парочка слилась в сладострастном поцелуе, словно, в зале больше никого не было.
        - Браво, браво, Екатерина Вячеславовна! Это ваш лучший выход за последние несколько недель! Думаю, на сегодня вполне хватит, – режиссёр громко зааплодировал, а вместе с ним и растерявшийся Константин, не вставивший ни слова во время всего неожиданного происшествия.
        Смущенные одноклассники, улыбаясь, взялись за руки и скрылись за кулисами. Потом из зала вышли Константин и сияющий Евлампий Карлович, довольно потирающий свои вспотевшие руки.
        Внезапно тишину зала вновь нарушили чьи-то кряхтящие всхлипывания. Волоча ведро и швабру, на сцену выползла Агриппина Семёновна, всё это время выжидавшая своего часа за портьерой:
        - Ой, батюшки, эвона как в жизни-то бывает! Столько терпели, столько маялись, бедолаги! Встретились, слава богу!.. Не, это уж тебе не сериал, это жизнь!

        3

        Следующий, последний перед премьерой прогон начался на ура. Точнее, Екатерина блистала, как никогда. Девушка словно преобразилась, её руководитель не верил своим глазам. Он готов был поклясться, что актриса даже превзошла свои лучшие, принёсшие ей признание роли в постановках «Идиота» Достоевского и «Три сестры» Чехова. Екатерина порхала на сцене, как бабочка, лёгкая и невесомая, полная тонких, искренних чувств и неподдельных эмоций, как и требовалось от образа Вики.
        Чего отнюдь нельзя было сказать о Константине. Актёр явно отставал от своей партнёрши, делал ненужные паузы, терялся, забывал о мимике, говорил и смотрел не в зал, а в пол. Персонаж его был как будто неживой, фоновый, и никак не мог попасть в унисон с игрой Екатерины.
        Евлампий Карлович, потеряв всякую надежду, устал настропалять своего расклеившегося подопечного и полностью сосредоточился на возродившемся таланте актрисы, уповая на то, что она спасёт весь спектакль только за счёт себя.
И, всё-таки, гениальности одной актрисы явно не хватало для успеха спектакля, в котором равноценную роль должен был сыграть её партнер…
        Генеральная репетиция уже подходила к концу, все начали как-то неохотно собираться, уже подсознательно чувствуя, что, похоже, спектакль обречён, как вдруг двери зала резко, шумно распахнулись, как на предыдущей репетиции. Взорам встрепенувшихся театралов открылась взмыленная девушка-администратор, сдерживая рвущегося в партер человека:
        - Константин Георгиевич, тут ваша супруга…
        - Да дайте уже пройти, хватит им уже репетировать! – высокая, худощавая девушка прорвалась сквозь железные объятия администратора и стремительно направилась к сцене, сотрясая тишину зала ожесточенными ударами длинных шпилек.
        - О, дорогая, мы уже как раз закончили, и к тому же… - Константин не успел докончить свою речь, так как супруга залепила ему тяжелую пощечину.
        - Знаю я, как ты тут репетируешь, бабник! – оскалилась девушка и бросила свирепый взгляд на Екатерину, - А ты, шлюха, решила моего мужа увести, да еще и двух детей без отца оставить?!
        Далее произошло нечто невероятное. Жена Константина набросилась на опешившую Екатерину, та, спасаясь от побоев, убежала обратно на сцену. За ними бросился Константин. Женщины сразились в словесной перепалке, и только предмет их спора, вставший между двух огней, сумел предотвратить неминуемую драку. Слава богу, потасовка закончилась довольно быстро, но из-за кулис успела возникнуть Агриппина Семёновна и, размахивая шваброй, хотела заступиться за того, кого больше всех собирались обидеть.
        Невозмутимый же Евлампий Карлович молча наблюдал за происходящем внизу, как обычно из первого ряда партера. Усатый рот его расплылся в умиленной улыбке, а глаза лукаво блестели.
        Ситуация разрешилась миром. Константин сумел объяснить супруге, что произошла нелепая ошибка. Таинственный аноним, позвонивший ей и сообщивший, что Константин изменяет жене, крутя служебный роман со своей партнёршей по спектаклю, конечно же, наклеветал на несчастных актёров. Он воспользовался вспыльчивостью и чувствительностью взрывной девушки, и та ему безоговорочно поверила, не имея никаких доказательств. Подлил масла в огонь тот факт, что Константин всегда поздно возвращался из театра. На самом деле, время он проводил не в объятиях Екатерина, а вместе с ней на сцене, под чётким руководством режиссёра. Особенно сильной была финальная речь распалившегося актёра, не постеснявшегося присутствия своих коллег:
        - Светочка, да ты и представить себе не можешь, как меня утомляют эти тяжелые тренировки! Да, да, не репетиции, а изнурительные тренировки, как на спортивном поле, а не на сцене! Вдвойне тяжело из-за того, что я не могу до конца прочувствовать эту роль, да простит меня Евлампий Карлович, утвердивший меня на эту роль и усердно пытающийся вылепить из меня этот персонаж, низкий ему поклон! Хотя теперь, после такой встряски, после того как ты, родная, закатила нам этот сюрприз, я пожалуй, стал лучше понимать этого многострадального Олега! Ты, моя милая, как глоток свежего воздуха посреди этого запыленного, косного искусства! Вот, где настоящая жизнь, настоящие отношения – у нас с тобой! Какая страсть, какие бури в душах! И как ты могла поверить в то, что я тебя на кого-то променяю?! Мы с тобой неразлучны, как огонь и вода, как день и ночь, как свет и тьма! Да, мы с тобою очень разные, но ведь мы любим друг друга, взаимно дополняя наши сердца! Светочка, свет мой, я люблю тебя, люблю только тебя одну!
        - И я тебя люблю, зайчик мой! – окончательно растаяла Светлана, и супруги слились в горячем поцелуе. И только громкие аплодисменты Евлапия Карловича и присоединившейся к нему Екатерины заставали смутившуюся пару разомкнуть свои объятия. Даже Агриппина Семеновна, в кой-то веки без своих «инструментов» вывалившаяся на сцену, еле-еле живая от потока эмоций, заверила всех присутствующих, что обязательно в премьеру придёт в театр, как зритель, а не как уборщица. Купит билет в партер и будет наслаждаться игрой своих любимых актёров – настоящих, не «сериальных».

        Премьера действительно прошла на ура. Не только Екатерина, но и Константин блистали как никогда. Это были их лучшие роли. Постановка имела оглушительный успех не только у зрителей, десять минут аплодировавших стоя, но и у критиков, отметивших небывалую реалистичность и, в то же время, тонкую искусность актёрской игры.
        Душевный подъем и радость Екатерины и Константина не омрачило даже то, что во время торжественного вечера в честь спектакля их руководитель признался в том, что это он, совершенно упав духом после неудачных прогонов, устроил им эту встряску. Именно он разыскал школьную любовь Екатерины, сообщив, что та назначила ему встречу в театре после репетиции, и солгал жене Константина об его измене с сотрудницей, сделав анонимный звонок. Поначалу актёрам хотелось побить своего режиссёра-афериста, но они сдержались, понимая, что именно из-за этого эксперимента они обязаны ему успехом. Евлампий Карлович попросил прощения, коллеги дружно подняли бокалы, и маэстро добавил напоследок:
        - Друзья мои, в жизни вашей будет много таких испытаний, уж поверьте мне, старому пройдохе. Играйте и в театре, и в жизни, приносите радость своим родным и близким, и, конечно же, вашим зрителям. Но, мой вам совет, старайтесь не заигрываться с этой коварной штукой – жизнь. Никогда до конца не ставьте театр на место реальной жизни. Помните, что каждый спектакль рано или поздно заканчивается, а ваша жизнь будет длится ещё очень долго, и никто, никакой режиссёр не скажет вам точно, как тот или иной поступок отразится на сценарии вашей завтрашней судьбы.