Поликлиника. Очередь на прием

Поликлиника

Обычная районная поликлиника небольшого подмосковного городка. Вестибюль заполнен больными, жаждущими попасть на приём к врачам разных специальностей – терапевту, хирургу, акушер-гинекологу, психиатру и пр. «Обычная толпа в поликлинике». Полная астигмация по принципу – в тесноте, да не в обиде, «все мы – одна семья, каждый мне - брат и друг».

Рядом с молодой беременной женщиной спокойно сидит маньяк с окровавленным топором, за ним бабуля с гипертонической болезнью, пожилой мужчина с геморроем, трясущийся от ломки нарик, молодой парень с обрывком верёвки на шее, женщина-диабетик и т.д. Все взаимовежливы, взаимоуважаемы и «спокойно сидят и ждут своей очереди на приём». Особенно спокойно себя ведут больные психиатрического профиля, которые даже «внешне никак не отличаются от людей в очереди к другим врачам», «демонстрируя хороший комплаенс».

- Женщина, - обращается маньяк к сидящей рядом беременной, - присмотрите, пожалуйста, за инструментом, - небрежно кивая на окровавленный топор, - я пока выйду на крылечко, покурю.
Та в ответ кивает головой:
- Не волнуйтесь, пожалуйста, обязательно присмотрю. Жалко же, ежели пропадёт.

Эй, шизик, курить пойдёшь? - наклоняется маньячила к парню с тесёмкой на шее. – Что, брат, опять не повезло с хорошей верёвкой?
Тот печально кивает головой:
- И не говори. Один магазин хозтоваров на весь город, а нормальной бечёвки не купить.

Вышли на крыльцо, закурили. Следом, как ошпаренный, выскочил нарик с трясущимися руками:
- Мужики, сигаретки не найдётся?
- Да не вопрос, - отозвался маньяк и протянул пачку. – Угощайся на здоровье, брат, а то тебя колбасит, как осиновый листик на ветру.
- И не говори, брат. Вчера немного с дозой перебрал, а сегодня уже на товар бабла нема. Вы тоже, что ли, к психиатру?
- А то. Заначка у неё волшебная. Как махнёшь пару-тройку колёс – и топориком уже махать в городском парке вечерами совсем неохота.
- И не говори, - встрял шизик. – Мне тоже после её заначки так хорошо делается… Так хорошо… Сижу, телек смотрю, слезу утираю, верёвочку свою любимую мылом натираю…
- Хороший у нас психиатр, - закончил за всех нарик, - чуткий, душевный и отзывчивый человек. Защищает от тех, кто обзывает нас «деформированными и изначально не очень здоровыми людьми»; утверждает, что мы – «самые лучшие из возможных»; говорит – «фильтруйте базар». Короче, - наш человек.
- Наш – это точно, - подтвердили другие. – Говорят, она даже докторов лечит, причём тысячами. И «очень хороших людей», причём тоже тысячами. И как это ей, интересно, удаётся?
Помолчали, каждый мечтательно думая о волшебной заначке. Пошли обратно.

На месте маньячилы уже сидела молодая женщина с ребёнком на руках.
- Мама, мама, а сто ето? – канючил пацан, разглядывая окровавленный топор под стулом.
- Это дядин инструмент. Он с ним на работу по вечерам в городской парк ходит, - отвечала женщина. – Ты не бойся, он хороший… До вечера… Видишь, тоже на приём к тёте доктору пришёл.
- Мама, а он засем к насей тёте дохтору присёл? У него тозе голыско бо-бо?
- Нет, малыш. Он пришёл к другой тёте, в соседний кабинет. Просто у нас очередь одна. Не перепутать бы… А, впрочем, какая разница, все там будем…

- Извините, мужчина, мы выше место заняли, - встрепенулась женщина с ребёнком.
- Нет, нет, что вы, что вы, сидите, сидите, - галантно отозвался маньяк. – Вы только мальчику скажите, чтоб топор не трогал, а то подцепит какую-нибудь заразу. Сейчас ведь и кроме СПИДа гадостей всяких хватает.
Женщина, соглашаясь, кивнула головой:
- И не говорите.
Тут встряла бабуля с гипертонической болезнью:
- «Эх, сынок»… Разве можно так к рабочему инструменту относиться? Помыл бы… А то прямо с работы – в поликлинику… Пашешь, как ломовая лошадь. Так ведь и до гипертонического криза недалече.
- Спасибо, бабушка, обязательно помою. Вот сегодня позднее ещё сюда загляну, говорят тут по вечерам, «слёт менеджеров и интеллигенции, на редкость приятные люди»… А я их просто обожаю…

- Следующий! – послышалось из кабинета психиатра.