Нежность - ч. 2

Лето нежное, белоснежное находит лаз в неплотно закрытых шторах, садится на ресницы и раскачивает сон, как ветку с неизвестной птахой-щебетухой; секунда-другая и сон вспорхнет, растворится в продолжение топленого молочного утра – в кружке с крепким молотым.

Затычку в ванной распирает от важности выпавшей роли – ключа к наслаждению: уже журчит вода и возносятся замки белой пены. Водяные капли, которыми плачет зеркало, и умываются кафельные стены превращаются в прозрачный липовый мед – он моя безбрежная запредельная нежность, разлившаяся в теле. В теплый расплавленный мед обмакивают пальцы и облизывают каждый, по отдельности, медом измазывают рот и заполняют ямку пупка. От сладости пересыхает в горле, слипаются в тяжелые ленты волосы. На мокрую кожу оседает утренний зефир, пробравшийся в неприкрытую дверь, как странник в затерянный мир.

Вдох-выдох...

Воздух, воздух летний – свежее дыхание нарожденного младенца, обласканного солнечным елеем.

Как любопытная толпа, жаждущая взглянуть на новоявленного, ступаю туда, где на ветру колыхаются занавески, и прохлада одевает голое в невидимые струи. Это облачение, все равно что объятия соскучившихся после долгой разлуки - сквозь пространство тянутся к телу воздушные руки. Я - рамка, поймавшая ветра поток, на мне замкнулась нежность и на губах моих ток.