Белое лето

Цвета белой ажурной салфетки с бабушкиного комода видится мне еще одно лето. Отводишь в сторону ее резной край и рассматриваешь сквозь кружево дома, машины, людей и деревья - в последних, напрочь отрицая зелень. «Посмотри, сколько в этом времени года жаркой, пронзительной нежности», хочется сказать тебе, смущенно путаясь в трогательную белую рубашку и пряча зеленые синяки.
С тополей разлетается белый пуховый снег. Где-то под летним зноем кузнечиками и стрекозами звенят сто полей, которые нас ждут, но так и не дождутся. Мы будем проезжать мимо их дурманящего цветастого пэчворка, жадно впиваясь в него глазами, пытаясь вшить в травяные лоскуты хотя бы один день, в котором бы исчезло все, кроме нас. Мы все время будем куда-то идти, ехать, бежать, спешить, постоянно зная, что стремимся друг к другу, зная, что обречены на эту встречу, средь белого дня и белого лета. И каждый день будет натянут, как белый холст, вынуждая меня отыскивать краски. Каждый день станет белой вордовской страницей, белым сухим, белым нижним, млечным шрамом на животе, белизной моей неизлечимой меланхолии, болезненной резкостью наших слов.

«Почему, когда ты болеешь, ты всегда ох***но выглядишь?» - спросишь ты. У меня не найдется другого ответа, кроме как «Смерть ей к лицу».

Не ослепнуть бы… до зимы.