Беглец 2

Глава вторая

Отрежь мне руку, только тогда я пойму калеку.
Плени меня и тогда я пойму раба.

На площади собралось человек пятьсот, простые горожане, проходившие мимо по своим делам, хозяйки несущие домой продукты в корзинах, мужчины, идущие на работу, городские бездельники и зеваки. В толпе сновали маленькие дети поодиночке и стайками. От куда ни возьмись, появились стражники, они деловито обступили толпу горожан прижав ее к стенами очистив большую часть площади.
Что до самих стажей, они впечатляли, рослые и широкоплечий, облаченные в кольчуги, стальные наплечники и нагрудники, на головы были шлемы с закрытыми забралами. Поверх всего были серые плащи, такого же цвета как все одежда горожан. Вооружены они были алебардами, так же на поясах виднелись кинжалы, а у нескольких за спиной я заметил арбалеты. Мне удалось приблизиться к одному из них, что бы разглядеть поближе. На доспехах, оружие, ножнах кинжала и ткани были начертаны надписи и рисунки, надписи мне не чего не дали, языка я не знал, в рисунках прослеживалась одна тематика "ангелы", и еще от доспехов вело магией, хотя сами стражи ей не обладали, но что то в ней мне не нравилось, что то было не так.
Звук рога отвлек меня от раздумий и созерцания стражей, словно по мгновению все горожане рухнули на колени, прекратили разговоры, и на площади воцарилась тишина. Площадь представляла собой прямоугольник, одни конец которого упирался в здание, память мне подсказывала, что он назывался "Малый дворец наместника", хотя дворцом я это сооружение назвать не могу, скорее миниатюрный донжон, планировка города была интересная, память постепенно открывала все новую и новую информацию. У города было две стены, одна внешняя защищала его от внешних угроз, вторая была в самом городе, разделяя город на две части, во втором круге стен находился замок наместника, магическая гильдия и Храм света. Войти во второй круг можно было либо через "малый дворец наместника" либо через врата "Храма света" в другой части города.
И опять меня отвлекли от мыслей, распахнулись ворота "дворца" и на площадь вышло около сотни стражей во главе с воином в белоснежно белых доспехах, они впечатляли, как и сам воин. Доспехи словно светились, металлические части были отполированы,  до такой степени, что ловили каждый лучик света, отражая его, белоснежная ткань довершала образ. Сам же воин был высок, ему можно было смело дать больше двух метров, широкоплечий но с тонкой талией. Двигался он уверенно и изящно, словно дикий зверь на охоте. Голову его скрывал шлем, лишь пряди белых волос спадали на плечи. Он пересек площадь и подошел к статуи  "ангела" встал на колени, что то прошептал, вскочил на ноги и застыл.
Третий раз прозвучал рог, и на другом конце площади показалась процессия. Вначале в поле моей видимости появился десяток стражников, за ними шел похожий воитель, в таких же доспехах, но уже не столь белоснежных, тут и там виднелись пятна грязи и следы крови, за ними шли пленники, на первый взгляд их было больше сотни.  Пленники выделялись в этом царстве белого и серых цветов. Одна только одежда привлекала к ним взгляд, кто-то был в черных плащах, другие в синих или зеленых одеяниях. Они были чужими здесь, побитые, изнуренные шествовали они по площади, но в их глазах читалась злость и несгибаемая воля. Они с призрением смотрели как на своих охранников, так и на жителей города.
Сами пленники были разнообразны, среди них были крупные мужчины, воины, это было видно по остаткам доспехов, на многих были кольчуги или легкие кожаные доспехи. Другие пленные не походили на могучих воинов, обычные люди, облаченные либо в черные, либо  светло голубые плащи. У этих пленников по мимо кандалов на руках, виднелись металлические кляпы во трах и обруча с надписями на голове. В толпе виднелись да же женщины, их одеяние выдавало, что они не мирные представительницы слабого пола, а совсем на оборот, кожа и железо вот их наряд. Еще одним отличием были лица, а точнее их разнообразие, если в городе преобладали одни и те же черты лиц цвет волос и глаз. То среди пленных были голубоглазые блондины, рыжие с зелеными глазами, словно несколько народов смешалось в этой толпе.
  Я на мгновение закрыл глаза, сконцентрировался, и снова открыл их, теперь я видел полную картину, почти от каждого пленного веяло магией. Больше всего от тех, кто был с кляпами и обручами, их сила словно была заперта внутри, она бурлила и пыталась вырваться, но не могла ей мешали кандалы кляпы и обруча. И тут я понял, что меня смущало, от пленных шел знакомый мне фон энергии, с которым я сталкивался у себя в мире, а вот от стражей и предметов другой, не знакомый мне и чуждый.
Процессия остановилась, дойдя до статуи "ангела" белоснежные воители оказались друг напротив друга, мгновение они стояли, а потом тот, пришедший с пленными снял свой шлем, припал на одно колени и опустил голову. Я не видел его лица, только пряди длинных белых волос, настолько белых, что они могли слиться с белоснежной тканью первого воителя.
— Отец, я привел тебе дар. — Произнес тот, что склонился, голос его был грубый и скрипучий, словно он не говорил, а гавкал. После этих лов первый воитель снял свой шлем, и я увидел его лицо. Сказать, что меня шокировал его образ нечего не сказать.  Его лицо скорее походило на звериную морду длинное и вытянутое, с мощной челюстью большим приплюснутым носом, ртом наполненным клыками, все лицо было изборождено морщинами, за которыми терялись те немногие черты человеческого лица.
 Он улыбнулся, показывая свои белоснежные клыки, ах да кожа у него была молочно белая, в тон волос и одеяния.
— Хорошо сын мой, завтра мы восславим детей света, принеся в жертву этих ничтожеств. — Ответил он, протягивая руку своему сыну и помогая ему подняться.
— Рабы света, завтра состоится великая жертва во славу детей света, мы принесем в жертву сих воинов пустоши, обагрим их кровью жертвенники, возрадуйтесь. — Снова прорычал он, развернулся и направился к вратам, его сын направился за ним.   
Вдруг из толпы пленных послышалось пение, тонкий женский голос начал затягивать песню, языка я не знал, походил он на Латынь, произношением и интонаций.  Девушка находилась в центре толпы, и сразу ее разглядеть не удалось, да же не девушка, а девочка на вид ей было лет 16. Высокая и изящная стояла она с гордо поднятой головой, смотря вверх, ее пение с каждым мгновением нарастало, пронизывая всю площадь, оно было настолько красиво, что перехватывало дух,  в нем была душа, читались ее эмоции, ненависть, злоба, душевная сила и скорбь. От ее песни у меня по телу пошли мурашки, а люди вокруг меня начали испуганно оглядываться. Долго ей петь не дали, несколько стражников протиснулось  к ней, один из них  ударил ее  древком алебарды по лицу. Тут же другие пленные попытались заступиться, началась потасовка, но что могут связанные измученные люди, стражники ударами всех успокоили. Девушка упала, изо рта пошла кровь, и по моему она выплюнула несколько зубов.
Стражники спешно начали сгонять пленников в один из проулков, память мне подсказывала, что он ведет к темницам, от мыслей о темнице внутри меня родился страх, память говорила, что это самое ужасное место в городе.
После ухода главных действующих лиц народ с площади начал постепенно расходится, странно, но, ни кто нечего не стал обсуждать.  Все словно зомби тихо и спокойно разошлись.
У меня после всего этого представления возникло множество вопросов, кто были эти пленники, кто были эти воины, почему народ все воспринял все это так спокойно. Но звук пустого желудка вернул меня в грешный мир, нужно было искать еду, а потом разбираться в происходящем.
Что из себя представляет средневековый рынок? Я некогда на нем не был, и вот представился шанс  узреть его. Первое что вызвало шок как у представителя цивилизации это запах, смесь различных и в основном неприятных запахов. Гнилые овощи и фрукты, тухлой рыбы и мяса, где то в дали в него вмешивался запах специй и хлеба, но это было как насмешка, эти приятные запахи только подчеркивали общий зловонный фон. И не удивительно все, что испортиться выбрасывалось или под прилавок или за него, или в ближайшую сточную канаву.  В общем рынок меня разочаровал дюжина лавок с различными продуктами пару лавок где продавали различный инструмент, лавка со специями, еще несколько с тканью все того же серого цвета. Лишь одно бросалось в глаза, люди вели тут себя как положено. По всему рынку разносились призывы продавцов к своим лавкам, люди торговались и ругались, выбирали еду, товары. Да  же в одном углу завязалась драка.
Этим я и решил воспользоваться, пока двое мужиков пытались намять бока друг другу, а все окружающие увлеченно наблюдали за этим, можно было незаметно украсть у ближайшего торговца хлеб.   
Вначале все шло хорошо, пользуясь суматохой, мне удалось подобраться к торговцу, да же незаметно умыкнуть крайнюю буханку, спрятать ее под верхнюю одежду и отойти. Но когда я уже собирался найти укромный уголок и насладиться едой, на мое плече легла, чья то рука. Я обернулся, передо мной стоял стражник, один из тех, кого я видел на площади.  Одним молниеносным движение он схватил меня за руку, и куда то потащил. Где то в глубине памяти всплыла мысль, что за кражу мне должны отрубить большой палец руки. Вторая мысль была уже моей, я думал, что в принципе его можно будет потом отрастить, но лучше сейчас убежать. Выход был один, использовать те крупицы магии, что у меня есть. 
Я сконцентрировался, собрал все свои силы, и просто направил всю энергию, кокая у меня была, в ту руку, за которую меня держал стражник. По моим расчетам этого должно было хватить, что бы отбросить стражника, а мне убежать.  Но все сложилось иначе, энергии оказалось куда больше, чем я предполагал, стражник отлетел на несколько метров, упав на лоток с овощами.  В этот же момент доспехи на нем начали светиться ярким белым цветом, руны и рисунки, выгравированные на стали, стали яркого белого цвета. Я не понимал,  что произошло, но  вот окружающие отреагировали, один из обывателей секунду назад выбирающий рыбу, подскочил ко мне и ударом по голове оглушил.
Я не знаю, сколько прошло времени, что происходило со мной, очнулся я от холода и сырости. Лежал я  на сыром каменном полу  в окружении десятка людей.  В нос ударила целая плеяда запахов, сырость, затхлый воздух, протухшая вода, запрелая солома, запах мочи и пота. Меня тут же стало тошнить, но поскольку в желудке нечего не было, меня не вырвало, лишь приглушенный кашель вырвался из гортани.
— Встань на ноги, сверху воняет чуть меньше. — Кто-то сказал мне.
Я последовал совету, но запах не уменьшился, а к общему моему состоянию добавилось головокружение, проведя по голове, мне удалось нащупать небольшую шишку. После этого я огляделся, в небольшой камере было около дюжины человек, я узнал тех, кого видел  сегодня на площади, часть сидели на полу прикованные цепями к стене, двое же были в колодках подвешенные к потолку цепями, это были те, у кого на голове были обруча, и рот был закрыт железным кляпом. 
— Тебе стало легче? —  спросил тот же голос. Я обернулся, что бы увидеть его.
Со мной говорил огромный мужик, он сидел у самой двери, на небольшой кучке соломы. Увидев, что я встаю, он встал во весь рост, длинна его цепи ему это позволяла. Он был поистине огромный, около двух метров роста и наверно килограммов 120 весом. Широкие  плечи, огромные мышцы рук и ног, из-под легкой рубашки виднелись бугры мышц и темные волосы. Но  округлое лицо, с ухоженной бородкой и добрые карие глаза вызывали ощущение доверие к нему. Да же то, что он был лысый, и на правой стороне его черепа виднелась в полумраке затейливая татуировка, не добавляла ему грозности, от него веяло веселием и добродушием.
—  Да, немного. —  Ответил ему я.
—  Малец, скажи мне, почему тебя посадили к нам? —  спросил он —  ведь ты простой воришка?
"От куда мне знать" подумал я. В этот момент один из прикованных в колодки людей, потряс рукой и промычал, что бы привлечь внимание громилы, тот обернулся пристально посмотрел на него, притронулся к своей татуировке на черепе, тут же у него закатились глаза, по всему телу пробежала дрожь. Минуту он стоял без движения, чем приковал внимание, всех кто находился в камере. Закрыл глаза, открыв глаза, поменяли свой цвет, из карих они превратились в ярко зеленые, с некой икринкой в глубине.
—  Говорю с тобой я, лорд защитник города крепости черной реки. —  Произнес он уже другим голосом, не добродушным басом, а надменный и резким голосом другого человека. Я посмотрел на человека в колодках, поняв, что говорю теперь с ним. 
— Изволь объяснить мне, кто ты такой, и почему в глубине земель мертвого света делает человек со способностями сумеречного колдуна, и почему смотря на твою душу, я вижу душу не мальчика, а мужа? —  обрушил он на меня град вопросов.
Честно говоря, я растерялся, по сути, он раскрыл меня, да и мой план прописан был до момента попадания в другой мир, частью разума я понимал, что возможность успеха слишком мала и скорее всего меня ждет смерть. У меня все получилось и поэтому стоит импровизировать, но в этой ситуации другого выхода не было, пришлось рассказать ему всю правду. Утаив пару моментов, например того что я знал что убью прошлого обладателя тела.
Мой рассказ вызвал интерес у всех находящихся в камере, мой монолог слушали с интересом и ни кто не проронил, ни слова.  Самое большое внимание читалось в глазах лорда, то и дело он хмурился, а в глазах помелькали искорки.  Закончив, я перевел взгляд на здоровяка, тем самым дав понять, что теперь готов слушать лорда.
— Очень интересный рассказ, и похож на правду, согласно записям у этого мира был  мир близнец, но по каким, то неизвестным причинам перестал существовать.  Так значит, молодой человек вы не знаете куда попали, и что происходит? — спросил он у меня.
— Да, и наверно называть меня молодым, далеко от истины. — Ответил я.
— Отнюдь, тело ваше молодо, да и вы начали новую жизнь, и не пристало мне говорить с вами как с равным мне по годам. — Ответил он и задумался.
— Как вам будет угодно — сказал я, понимая, что сейчас получу информацию, и лучше делать все, что он захочет.
— Я так понимаю, что придется рассказать тебе все с самого начала, все от начала существования мира. Времени у нас много, а вот сил у меня мало, по этому. — Он замолчал, оглядел камеру, и произнес. — Грин расскажи ему все, от легенды создания и далее.
Грин был молодой парень лет двадцати трех, с ярко рыжими волосами, зелеными глазами и насмешливой улыбкой. Он откашлялся, сделал попытку встать, но у него это не удалось, видно было рану на ноге, поэтому он остался сидеть и начал рассказ.
И была тьма, всемогущая и принадлежало ей все, и была она всем, шла бесконечность, которая была для нее лишь мигом. Но в один из мигов своего существования тьма поняла, что ей одной скучно, и создала она свою противоположность, и родился свет, и стал он ее ребенком. Тьма зажгла для него звезды, и отдала ему половину своих сил. Тьма любила свет как сына, а он ее как мать и было это хорошо. Стали они рука об руку творить миры, растить горы, разливать моря и они радовались этому. Однажды в одном из миров появилась жизнь, и тот же миг родилась новая сущность по имени "жизнь".  Тьма и свет обрадовались ей, и дали ей часть своих сил, но в месте с жизнью родилась и смерть, ее младшая сестра, без которой не может быть гармонии. Смерть получила часть сил света и тьмы, и мир вновь погрузился в гармонию. Однажды Жизнь попросила у Тьмы, что бы та связала миры, что бы новые живые организмы могли расселиться по всем мирам, где могут выжить. Тьма согласилась и связала их порталами. Жизнь в месте со своей сестрой Смертью разнесли семя жизни по всем мирам. Тогда начался золотой век гармонии. Появлялись новые животные и растения, начали появляться первые разумные. В одном из миров появились ангелы, и Свет сделал их своими любимыми детьми, тьма же выбрала себе неназываемых, дабы их имена утеряла история.  Жизнь и Смерть не стали выделять кого либо, ибо любили всех одинаково. 
Но все хорошее должно закончится, так и случилось.