Полдень. Часть 1

   Иван Капустин проснулся в своей квартирке и повернул голову в сторону телевизора, который стоял в дальнем углу. Делал он это медленно, чтобы голова не закружилась и не заболела, что частенько с ним случалось. Телевизор «Куб-1С» был выключен, планшетная электронно-вычислительная машина «Планшет-1С» лежала на столе, а его экран уже светился. Мужчина сел на кровати, откинул подальше одеяло с изображением синих цветов и бросил взгляд на лежавшие в углу одеяла оранжевого, зеленого и красного с петухами цветов. На сегодня была назначена плановая сдача одеял старого образца и замена их на новые, с неизменным изображением синих цветов. Миллионы таких одеял заполонили всю Великую Страну, а старые в Наркомате Народного хозяйства, решено было собрать на переработку и создание из них ковров для больниц и госпиталей. Иван поднялся, оделся в светло-серую домашнюю форму одежды, набросил на ноги зеленые тапочки с выпуклой звездой и надписью «донобувь» на подошве. На планшете уже виднелось сообщение: «Товарищ Капустин, завтра вы заступаете на дежурство на складе «Пятерочка», по адресу … ». Ваня прошел в другую комнату но, вспомнив, что кухни в привычном своем виде в новых домах не предусмотрено, вернулся обратно. Наркомат Народного хозяйства решил, что освободившиеся после упразднения кухонь квадратные метры площади должны пойти в счет второй комнаты, которая предназначалась для детей, которые должны были появиться у владельца этой комнаты в недалеком и светлом будующем. Сюда же должна была и переезжать жена жильца, у которой, в свою очередь, отбиралась квартира. Так называемые «гражданские браки» (сожительства) были запрещены, а нарушители этого постановления Совета Министров Великой Страны вычислялись сотрудниками НКВД и отправлялись на исправительные работы, где они строили такие вот стандартные дома (помещения для жилья ПЖ-20ХХ), в которых и жили обычные люди, такие как Капустин. Дежурства на продовольственном складе попадались довольно редко, в основном этот вид дежурства выпадал женщинам, но после него всегда следовал выходной. Прошло то время, когда продовольственные склады еще назывались магазинами, когда приветливые и не очень продавцы и продавщицы ругались на покупателей или, что еще хуже, приставали к покупателям с вопросом «вам что-нибудь подсказать?», а те, в свою очередь, божились занести деньги потом. Теперь деньги уже вышли из оборота, поскольку в них не стало необходимости, а снижение цен отменило ВСЕ цены на продукты питания. Теперь экономика Страны позволяла сверхтемпами выпускать любую продовольственную продукцию. Люди, еще не привыкшие к наступившему «светлому послезавтра», пока еще продолжали набирать как можно больше продуктов и уносить их к себе, но большинство людей уже поняли, что хранить все это негде (кухонь нет), а продукты портятся быстро. Таким образом эйфория первых дней сошла на нет, и Совмин решил уменьшить количество производимых продуктов питания, поскольку количество «ненасытных» резко уменьшилось.
   Капустин вышел на улицу, вдохнул свежесть летнего утра и потянулся. Пора было идти на работу. Ваня прошел до остановки несколько сотен метров и остановился у края бордюра. Вдали показалась вереница автобусов ПАЗ-3205, которые ехали колонной, никого не обгоняя. Дежурные водители, на должности которых Капустин попадал не часто, выбирались в основном из мужчин. Обгонять и переезжать на другую полосу строго запрещалось, а на двигателе, рядом с каждым водителем лежала «Памятка дежурного водителя». Именно этот документ четко регламентировал каждое действие тех, кто был выбран на такое дежурство. Естественно, абы кого на такие должности не назначали. ПАЗик с номером 24 остановился около остановки, Капустин запрыгнул вовнутрь. В салоне сидели люди в точно такой же одежде, как он сам. Иначе и быть не могло. Форма одежды объявлялась обычно в прогнозе погоды, который показывался по телевизору. За несоблюдение формы одежды объявлялись выговоры, либо отменялся выходной день.
   С самого начала Великой Страны Совмин пришел к выводу, что в бесклассовом обществе главной силой является рабочий класс. Его работоспособность, в свою очередь, обеспечивают интеллигенция, повара, офицеры сотрудники милиции и т.д.
   Автобус покатил по проспекту Победы мимо новых домов ПЖ-20ХХ. Справа показалось здание кинотеатра «Победа». Напротив, на островке, на стелу с орденом «Победа» смотрел отлитый из бронзы Сталин. В его право руке была трубка, а голова была приподнята так, что казалось, что он смотрит в небо. Иван вспомнил, что давно не был в кинотеатре и посмотрел на афишу.

     Июнь – Июль 20ХХ года.
• Любовь в коммунизме.
• Солдаты генерального секретаря.
• Красный рассвет.
• Футбол. Сергей Овчинников.
• Смешарики (поучительные мультфильмы для детей).
• Собачки-2. Столпотворение.
• Кавказская пленница или Новые приключения Шурика (1978)    

Министерство культуры Великой Страны приняло решение в срочном порядке отказаться от фильмов, в которых содержатся насилие, «половые отношения» и другие «пороки капиталистического общества». Поколение «новых» людей должно было расти только на идеологически верных фильмах. Формат 3D никто не отменил, просто они были переименованы в «цифровой формат». Перечень фильмов, разрешенных к показу в кинотеатрах, утверждался Советом Министров.
   Через дорогу от стелы и Сталина располагался «Книгомир», а рядом с ним столовая №1 и продовольственная база. В это время над зданием, где раньше был рынок, пролетел, шелестя лопастями, Ми-24, а по дороге, со стороны моста, уже показались два БРДМ-2, за которыми следовали два автобуса ЛиАЗ и БТР-80. В это же время из-за «Книгомира» выехал танк Т-55 и встал в голове колонны. Все пассажиры автобуса посмотрели в окно.
-Зачистка где-то будет…
-Интересно, кого ищут…
-На двадцать седьмой, скорей всего…там вчера гадов каких-то нашли…
-Давно пора…
-Сейчас проверят, и все хорошо будет…
ПАЗ свернул на улицу Советская и покатил вниз. На НЛМЗ кипела работа, сталь текла почти бесперебойно, сельское хозяйство росло, как на дрожжах, самолеты «Аэрофлота» пополнялись новейшими Ту-534 и Ил-127. Население деревень росло, колхозы ширились, а над сельскими полями летали самолеты сельскохозяйственной авиации. Население страны позволяло это сделать. Шло заселение отдаленных районов Сибири и Дальнего Востока. На Украине из липецкой стали делали новые вертолеты Ми-8, тяжелые транспортные самолеты Ан-225 «Мрия» и новые автобусы ЛАЗ.

   Москва салютовала героям космоса. Космонавты Великой Страны высадились на Венере и Марсе. В стране свершилось то, чего не могли сделать в России – справиться с коррупцией. Деньги вышли из оборота, талоны выдавались за работу, а за соблюдением законодательства следили товарищи из милиции. Правительство перестало быть «кормушкой», а на плечи народных депутатов была возложено столько ответственности, что врагу не пожелаешь. Заработная плата была отменена, поэтому привилегий у членов правительства почти не осталось. Генеральный секретарь Коммунистической партии волевым решением запретил использование легковых автомобилей различных марок и постановил до июня следующего года ввести в эксплуатацию автомобили ВАЗ-2304, ЗАЗ-3101, Москвич-21 и КИМ-2015. Первые модели выдавались гражданам, уже имеющим машины, в обмен на их транспортные средства, которые пускались на переработку.

Автобус проезжал мимо поликлиники №1, у которой стояли женщины в окружении сотрудников НКВД. Рядом с остановкой «улица Горького» стояла старенькая БМП-1, в башне которой красовалась огромная дыра. Пушка «Гром» уже вышла из строя и мертвым взглядом смотрела на люк, ведущий к масляным фильтрам грубой очистки.
-Кто это?
-Абортницы. Сейчас давить будут.
-Как давить?!
-Согласно новому уголовному кодексу, аборт является непростительным преступлением, а добровольно пошедшим на него женщинам назначается смертная казнь через давление гусеницами.
Иван Капустин слушал разговор других пассажиров ПАЗика и думал: «А ведь все-таки есть в мире справедливость. Никто не заставлял тебя заниматься любовью с мужчиной, и никто не давал тебе права решать за нерожденного ребенка, жить ему или нет. Наказание неотвратимо».
-Следующая остановка «Спортивный комплекс «Металлург»». За остановкой стоял БРДМ-1 с флагом и надписью «Антирэп». В рамках борьбы с субкультурами милиционеры ходили по квартирам и проверяли вещи подростков.
   Проезжая мимо площади Революции и кинотеатра «Октябрь», пассажиры увидели огромный памятник красного кавалериста, расположенный на высоте десяти метров от земли. Этот памятник был построен в честь героев Этой Революции. Несколько лет назад мотострелковая рота Красной Армии держала оборону против ВС РФ, которые пытались взять Петровский мост под свой контроль. Атаки не прекращались в течение трех часов, после чего по реке подошли части морской пехоты РККА и фланговым ударом отбросили Белых на исходные позиции.
   Проехав Петровский мост, Иван увидел пусковые установки С-300, которые до сих пор несли боевое дежурство. ВВС США уже не существовало, войска из Липецка были выведены, но ЗРК до сих пор оставались на позициях. Министерство обороны было занято мобилизацией миллионов солдат, которых еще надо было возвратить из Вашингтона, а про дивизион С-300 все удачно забыли. Зенитчики спали в кабинах, офицеры катали девок на катамаранах, а люди не обращали на них никакого внимания. Над рекой Воронеж висели два вертолета Ми-8, которые вели работы по расчищению дна.

   Отработав смену, Капустин вышел через заводское КПП и направился к автобусу. Теперь ему надо было доехать до столовой, чтобы успеть на ужин. Талоны на питание уже потеряли свое значение: тунеядцев в стране не осталось. Кто-то из них устроился на работу, а кто-то пополнил ряды заключенных. Судебные тройки на приговоры не скупились, и совершившие преступление граждане вместе со своими семьями отправлялись на работы в Сибирь. Упрощенный порядок делопроизводства уже решено было отменить, но соответствующего постановления Верховного суда Великой Страны еще не было.
   Иван вышел из автобуса аккурат у столовой и направился к ее дверям. Столовые представляли из себя двухэтажные здания, на каждом этаже которых находились ряды столов, накрытых белыми скатертями.
   Капустин посмотрел на меню, где красовалась надпись «Ужин. Тушеная капуста с рыбой. Булочка с маслом. Индийский чай. Конфеты «Буревестник». Иван усмехнулся и подошел к раздаче. Стоявшая у раздачи дежурная по столовой поставила на полку поднос с едой и улыбнулась: «Приятного аппетита». «Спасибо» - ответил Капустин и сел за свободный столик. Людей в столовой было немного, видимо все уже поели. Деятельностью столовых руководил Наркомат Пищевой промышленности. Он устанавливал меню для всех столовых страны, которое объявлялось вместе с прогнозом погоды по радио, телевидению или интернету. Правительство всерьез взялось за здоровье своих граждан, и теперь оно само устанавливало нормы снабжения населения необходимыми продуктами питания. Каждый трудящийся теперь мог пойти в столовую и поесть, если ему не хотелось готовить еду дома. Это нововведение позволило отказаться от утомительного приготовления пищи после работы. Миллионы женщин вздохнули с облегчением. Конечно любой мог получить еду на складе и готовить что-то необычное, но это обычно практиковалось по праздникам, торжествам и поминкам.
   Краем глаза Капустин увидел, как к раздаче подошел солдат. Он получил ужин и присел за столик вдалеке. После Войны срок военной службы был сокращен до четырех месяцев, три из которых новобранцы занимались боевой подготовкой. Вероятность новой войны сошла на нет, и теперь это был скорее ритуал. Отслужив в армии, гражданин становился совершеннолетним и получал соответствующие права и обязанности. В противном случае человек этих прав не получал независимо от возраста. А можно было получить и год исправительных работ на добыче золота. Повсеместно демонстрировались советские фильмы, воспитывающие в человеке любовь к Родине («Атака», «Батальоны просят огня», «Освобождение» и другие).
   Ваня доел три шоколадные конфеты «Буревестник», допил чай, отнес поднос и удалился из столовой. На дворе стоял летний вечер. Завтра и послезавтра на металлургический завод не идти, а что будет дальше, никто не знал. В Нижнем Парке постоянно создавались очереди. Там осталась единственная «пивнушка» в городе. Правительство планомерно вытесняло алкашей из города, и сейчас в Липецке существовала лишь одна «зона распития спиртных напитков». Она простиралась вдоль побережья реки Воронеж от спасательной станции до левой оконечности островка. Также распивать спиртные напитки разрешалось в Нижнем Парке с 22:00 до 6:00. У санатория «Липецк» в это время устанавливались посты НКВД, которые отслеживали всех алкашей, которые выйдут за пределы «зоны», после чего пьяница уезжал заниматься общественно полезным трудом далеко-далеко. Автобус, на котором Иван ехал с работы, шел по другому маршруту: через Площадь Героев. Быханов Сад снова стал Комсомольским парком, в котором снова стал соблюдаться режим, установленный Министерством культуры Великой Страны. Счастливые люди сидели на многочисленных лавочках, кто-то шел в кино «Комсомольское», а кто-то на «Дискотеку-20ХХ». У входа в парк стоял пионерский пост, вооруженный фонариками, флажками и штатным мобильным телефоном «Красная заря». В отличии от другого отечественного мобильного телефона «Красная Москва», этот телефон держал связь только с несколькими другими номерами, а звонить по своей надобности с него было невозможно.
   Автобус мчал через Следственный комитет города Липецка и дворец бракосочетаний. Браки в стране регистрировались не так часто. Министерство нравственности запрещало до брака вступать в половые взаимоотношения, а в ЗАГСах имелись штатные медицинские специалисты. За обнаруженные «недостатки нравственности» девушка (да и вся ее семья) отправлялась жить в незаселенные районы, где устраивалась на швейную фабрику. Такие девушки и производили стандартные одеяла, ковры и форму одежду для многомиллионной страны. Парни за такое уезжали на лесоповал. Рождение ребенка по Семейному Кодексу означало заключение брака. В противном случае (см. выше). Новой «ячейке общества» за счет государства выдавалась двухкомнатная квартира. Для повышения нравственности парней и девушек бесчисленными тиражами выпускались «Памятки строителей коммунизма» и «Памятки идеологически подкованных девушек», в которых содержались правила поведения при общении «лиц противоположных полов». Секса в стране не было.
   Тем временем за окном показался дворец спорта «Звездный», а через дорогу от него – одна из городских столовых. Дворец спорта в настоящее время реконструировался, рос ввысь и вширь. Министерство Спорта приняло решение «Всем рекордам наши звонкие дать имена» и приступило к созданию спортивных секций и объектов для всех видов спорта. Стране нужны были результаты. И страна их получила. На недавнем чемпионате мира по хоккею наша сборная выиграла первое место, победив в финале сборную Швеции. Сборные команды Канады, США, Чехии, Словакии, Германии и других европейских стран, за исключением Швейцарии и Финляндии, в чемпионате не участвовали. На чемпионате мира по стрельбе все пьедесталы пестрели красными флагами с серпами и молотами. Перед «Звездным» , над фонтаном, был установлен памятник хоккеисту, а там, где когда-то стояли горки и БРДМ-2 без башни, теперь стояла БМП-2 на постаменте. Во время войны здесь шли жесточайшие бои. Здесь и на улице Катукова.

   Войска НАТО наступали на город со стороны Ельца. Часть сил двигалась на железнодорожный вокзал, а танковые соединения должны были одним броском захватить мост, ведущий к Тракторному, и уничтожить его, чтобы не допустить контрудара наших войск. Вдоль всей улицы завязались тяжелейшие бои. Стрелковые полки народного ополчения города удержать Политех не смогли и продолжали отступать. По Катукова бои завязались в районе 27 микрорайона. Натовцы были задержаны на несколько часов, за которые 24-я Ямпольская танковая дивизия перешла по мосту реку Воронеж и заняла оборону у памятника танкистов. Именно здесь и произошел танковый бой, очевидцем которой стал и сам Ваня Капустин. Наводчик-оператор Т-72. В те дни он метался как угорелый (мда, не лучший юмор для танкиста), левую руку он держал на переключателе баллистик, а правую на выключателе «АЗ Вкл.» на распределительном щитке. Лицо было красным от прикосновений к налобнику, а глаза, даже когда он вылез из башни, видели только треугольник прицела и кружок стабилизатора вооружения. Танки шли на танки, и не с двух километров, а с нескольких сот метров. Как под Прохоровкой, броня в броню, снаряд в снаряд. Мост американцы так и не взяли, задача была выполнена. Но даже сейчас проезжать через памятник танкистов Капустину было неприятно, и он закрывал глаза. Сейчас вместо памятника был пункт приема металла. Разбитый Т-34 лежал на боку, пораженный урановым снарядом, а вокруг него врастали в землю советские основные боевые танки. Полностью занять город американцы так и не смогли.

Вокруг автобуса высились коробки стандартных домов. Они не были такими красивыми, как до этого, но от них веяло чем-то новым. Началом новой жизни. Город перестраивался, становился похож на другие города, превращался в один из центров металлургии Великой Страны. Показатели про производству чугуна, стали и других металлов били все предыдущие рекорды.
   На седьмом микрорайоне сейчас располагался штаб сельскохозяйственной авиации Липецкой области. «Ожило» КПП, через которое дети в девяностых годах ездили на велосипедах. Они проезжали под шлагбаумом, не обращая внимания на машины и наряд по КПП. Да и как могут дети знать, что такое наряд по КПП. А дальше высилась громада десятиэтажного досугового центра «Липецк». Капустин туда никогда не ходил – не было времени. И вот, наконец, Каменный Лог. Место это было весьма неспокойным. Там постоянно собирались различные, пока еще не искорененные, молодежные течения, потому что больше собираться им было негде. Неустановленная одежда была запрещена, поэтому в городе человек, одетый в нее, очень резко выделялся. Вот и осталось «неформалам» собираться в логу и слушать там свои песенки. Руководством страны это не приветствовалось, но и у милиционеров не было законных оснований для их задержания.
   Автобус остановился у остановки «Центральный продсклад», и в него запрыгнул знакомый нашего героя – Петя Веников. Одет он был…да-да, в стандартную форму одежды.
-Здорова, Ванек.
-Здорова.
-Как жизнь? Чем занимаешься?
-Работаю, на заводе.
-Ааа. А у меня только что дежурство закончилось. На складе. Завтра выходной, думаю, куда сходить… может в Комсомольский парк, с парашютом прыгнуть…или на рыбалку сходить…
-Я слышал, туры проводят по реке Воронеж. На стеклянной подлодке. Сходи – посмотри…
-А ты завтра как?
-Я в магази…на складе дежурю. Выдаю продукты питания.
-Понятно…а послезавтра у тебя выходной…эх, хорошо…
-Да, хорошо…
-Я слышал, на реке бобров разводят. Они уже там, говорят, плотину трехэтажную соорудили. Сейчас вот река станет чистой – будем тунца разводить.
-Это кто тебе сказал?
-Сегодня в обеденный перерыв по телевизору смотрел.
-Ааа. Ну ладно. Ты сам-то где работаешь?
-На свиноферме. Хряков растим…ммм…закачаешься…
-Говорят, сельское хозяйство в гору пошло?
-Да не то слово! Государство за это дело добре взялось. Авиация, специальные постановления, новые виды комбикорма…
-Ну ладно, давай тогда, удачи. Моя остановка.
-Пока.
Иван вышел из автобуса и побрел к себе домой. Прошел еще один день коммунистического строительства. На стене работало радио, а из него доносились сводки Наркомата Внутренних Дел .
   Капустин разделся, включил телевизор и лег спать.
-Радио! Выкл!
Радио пискнуло и выключилось. По телевизору шел фильм «Дайте жалобную книгу». Телевидение с интернетом в Великой стране работало до 22:00, после чего выключалось, чтобы люди могли спокойно спать. В целях борьбы с бандитизмом выходить на улицу после 23:00 было запрещено. Нарушителей отлавливала милиция и читала им бесконечные нотации. Всю ночь. А на следующий день не выспавшиеся нарушители шли на работу.
«Телевизор, выкл» - крикнул Капустин и закрыл глаза. С завтрашнего дня начиналось дежурство.

 В шесть часов утра Ваня уже был на продовольственном складе. Выдавать продукты питания нужно было сутки. Капустин накинул оранжевый фартук, расписался в журнале дежурств, и работа началась. Покупателей приходило не так много, и в основном к вечеру. Завозить продукты сегодня не будут, поэтому ничего трудного в работе не было. В 6 утра он вышел из продсклада и поехал на автобусе домой. Теперь предстояли сутки отдыха. У поликлиники №5 уже стояли женщины и четыре сотрудника НКВД. На углу, рядом с продскладом «Пролетарский» стояла БМП, а офицер милиции громогласно зачитывал: «Женщины, вы совершили самое тяжелое преступление – аборт, то есть убийство из корыстных побуждений, группой лиц по предварительному сговору лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии. Списки нами получены из медучреждений. Ввиду доказанности совершенных вами преступлений, согласно статье 123 Уголовного кодекса, вы приговариваетесь к раскатке гусеницами. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Ложись!». Два ряда женщин испуганно попадали на земли, после чего БМП, дернувшись, поехала по ним на первой пониженной передаче. Из эжектора повалил черный дым, под гусянками затрещали кости, а Иван уже отвернулся, чтобы не видеть этого ужаса. Приговор был суров и справедлив. Эти женщины распорядились жизнью своих детей, умерщвили их по разным причинам, и теперь сполна за это рассчитывались. Они решили, что другие люди не должны жить, теперь государство решило, что им самим не стоит жить. Глаз за глаз. Принцип талиона. Смертная казнь в стране производилась обычно через расстрел, и аборт был единственным преступлением, за которое людей давили гусеницами.
   Капустин посмотрел на плакат с изображением Сати Казановой, вздохнул, и пошел домой. Когда-то здесь были горы мусора, разорванные картонные коробки, пластмассовые и стеклянные бутылки из-под спиртного. Теперь же, силами пойманных «неформалов» дворы расчищались куда быстрее. Благо поклонников «западных ценностей» оставалось еще много. Линия партии сводилась к тому, чтобы постепенно замещать то, что в течение многих лет насаждалось Западом, на свое, родное, Отечественное. Впрочем, сейчас Запад уже не представлял серьезной угрозы. Народы Европы успешно строили коммунизм, а промышленность США и их правительство были уничтожены. Ракетные шахты были демонтированы, а армия распущена. Американцы не были довольны: они либо лишались работы, либо  их рабочий день увеличивался. Весь остальной мир обеспечивать Америку отказался, а сами обеспечить себя американцы не могли. Вооруженные силы Мирового Социализма (ВСМС или Военная СМС) охраняли границы между Мексикой и Техасом, а также между Канадой и северными штатами. Но миллионам наших людей это было безразлично.
   Иван зашел домой, накрылся стандартным одеялом и заснул крепким сном полностью счастливого человека.

   Но не все люди были рады наступившему «Светлому будущему». Политика беспощадной справедливости, ведомая руководством Великой Страны, коснулась слишком многих людей. На первых порах они боялись Новой жизни и беспрекословно выполняли все возложенные на них обязательства. Однако дальше все пошло по накатанной: некоторые «активисты», скрываясь под личино й социализма, начали занимать высокие посты. Тысячи мужчин оказались недовольны казнями их жен – абортниц, а кто-то просто не хотел работать. Причем, в большинстве своем, это были либо бывшие директоры или собственники, и лица, «склонные к постоянному злоупотреблению спиртными напитками», иначе говоря «алкаши». Конечно, интересы у них были разные, но ненависть к Великой Стране была общей. Кроме этих «товарищей» на сторону врагов Новой Жизни переходила молодежь, увлеченная западной культурой. Такие люди постоянно собирались в Каменном логу, объединялись в боевые группы и всячески пытались доказать несостоятельность существующей власти.
   Вот и этой ночью неизвестные злоумышленники совершили ряд дерзких нападений сразу в нескольких местах. Сначала был атакован автобус на мосту через Лог, потом, спустя пять минут, трамвай, следовавший на ремонт, возле Парка Победы. Кульминацией же стал расстрел трех автомобилей возле центрального рынка, напротив церковного кладбища. Обстановка в городе начала стремительно ухудшаться. База боевиков была устроена в недостроенном доме, который было видно с моста через Каменный Лог. Одной из активисток движения стала «Блэк Кэт» - девушка, у которой имелись свои претензии к существующему порядку. Она и сколотила одну из самых результативных боевых групп, действовавших в Логу. Такая же надпись «Black Cat», теперь красовалась и на расстрелянном трамвае.
   Капитан Тополев осматривал трамвай и что-то писал в бланк протокола осмотра места происшествия. Нападение было совершено с особой жестокостью, о чем говорили десятки пробоин от пуль. Один вагоновожатый был расстрелян с нескольких позиций и несколькими очередями.
-Значит, патронов у них много….суки…
Утром был поднят дежурный взвод НКВД, состоявший из дежурных бойцов, который был направлен на осмотр местности. Спускаясь в Лог, бойцы натолкнулись на засаду. Двое бойцов были убиты, еще трое подорвались на МОНке. Дозор «капиталов» отступил, а взвод был отозван. Тополев бил кулаком по броне бронетранспортера: «Твари! Кто им оружие дает!!! Откуда у них МОНки!!! Все продают, мрази». Тополев помнил бои, которые шли за НЛМЗ во время его национализации. «Сколько ребят легло тогда. И сколько еще ляжет, пока вся эта мразь не будет уничтожена. Навсегда уничтожена. Нет. Прошлого мира больше не будет. Я сказал».      

  Капустин проснулся в восемь часов. Он просмотрел информацию на планшете, откуда узнал, что на завтрак в стране сегодня гуляш с картофельным пюре, оделся и решил сходить в Комсомольский парк. На месте он был в десять часов. Парашютная вышка на фоне близлежащих зданий казалось неким исполином, подчеркивающим тоталитарное величие страны. Поднимаясь вверх по ступенькам, и стараясь не смотреть вниз, Иван видел голубое небо любимой Родины, на котором изредка виднелись небольшие облачка. Небо засасывало, оно становилось все ближе и ближе. Капустин уже чувствовал его прикосновения, его силу и бесконечность. На душе было радостно, внизу чирикали птички, а Ваня продолжал лезть вверх, напевая: «Вперед и вверх, а там. Ведь это наши горы, они помогут нам. Они – помогут нам…». Взобравшись на самый верх, Капустин увидел два красных полотнища, которые громко шелестели на ветру. Там уже стоял инструктор, который принялся надевать на него снаряжение.
-Смотри, товарищ, перед землей, когда горизонт поплывет, держи ноги вместе, стопы – параллельно земле. Все, пошел.
 С этими словами инструктор резко толкнул Ивана, который полетел вниз, не успев испугаться. Парашют был открыт сразу, поэтому спуск был плавным. Сверху родная страна казалась еще более прекрасной. Еще более нужной. А он, Иван Капустин, был всего лишь винтиком, который позволяет работать огромной махине Великой Страны.