Верь, не верь... Приметы

Верь, не верь ...

Приметы, суеверия и ритуалы в нашей жизни наличествуют столько же, сколько существует само человечество. Есть люди, которые в них верят, как в Бога, другие – отмахиваются, как от назойливой мухи. Один и тот же символ может различаться у разных народов, национальностей и религий. Когда-то приметы и пр. явления являлись причиной кровавых войн, оказывали влияние на решение государственных вопросов и решали судьбы миллионов людей. Были периоды, когда предвестия рассматривали как пережитки прошлого, предрассудки и связывали их с языческими обрядами, идолопоклонничеством и преклонением перед тёмными силами. Но иногда простые народные приметы шокировали своей высокой достоверностью и точным отображением истинной сути происходящих процессов.

Медицина, как одна из областей человеческой жизни и деятельности, не является исключением из правил, скорее, наоборот. Именно здесь, на арене борьбы жизни и смерти, число примет, ритуалов и суеверий многократно превышает вероятность того или иного исхода как от банального, так и крайне неблагоприятного заболевания. Именно медицинские работники – солдаты здоровья – являются носителями и хранителями неисчислимого количества самых разных знаков, явлений, символов, предвестий и всего прочего, что называется одним общим словом – примета. Последняя крайне непостоянна и широко варьирует у врачей разных специальностей, будь то хирурги, терапевты, гинекологи и пр. Но факт остаётся фактом – знаки имеют место быть в каждой больнице, отделении, роддоме, диспансере, станции «Скорой помощи», поликлинике и даже, простите, морге.

За тридцать шесть лет работы врачом я сталкивался с самыми разнообразными приметами, суевериями и ритуалами – от «упавшего на пол инструмента во время операции» - до «пожеланий спокойного дежурства», но запомнились из них или самые трагические, или самые смешные, или связанные с родными и близкими.

В далёкие семидесятые годы, когда я был студентом третьего курса мединститута, у моей мамы обнаружили хронический калькулёзный холецистит. До этого её много лет лечили от ишемической болезни сердца терапевты-мудотёры (А.В. Вишневский), которые о холецисто-кардиальном синдроме имели лишь самые отдалённые представления.

Маму положили в хирургическое отделение, где работал мой отец и другие «светила» абдоминальной патологии и начали готовить к операции. Следует отметить, что у хирургов того времени в арсенале имелось несколько судьбоносных примет – по мере возможности не оперировать рыжих, блатных, хороших знакомых и, Боже упаси, своих родственников. Когда-то отец оперировал меня по поводу острого аппендицита, но, поддавшись на уговоры коллег, решил не искушать судьбу, но непременно быть в составе операционной бригады. Решено: оперирует друг отца, д.м.н., защитившийся по желчекаменной болезни. Ассистирует ему – д.м.н., специалист по хирургической патологии верхнего этажа брюшной полости. И – «промокашкой» - вторым ассистентом, которым обычно являлся интерн или студент старшего курса, назначен мой отец – д.м.н., хирург, на тот момент, с тридцатилетним стажем. Всё понятно: какова ставка – такова и операционная бригада.

На операции выявлен и подтверждён крупный солитарный камень, выполняющий всю полость желчного пузыря, с явлениями перифокального воспаления и выраженным спаечным процессом в подпечёночном пространстве. При выделении желчного пузыря из инфильтрата обнаружена спайка, которую оператор поместил на лигатуры и собрался перевязать и пересечь. Однако отец, взяв образование в руки, почувствовал в нём пульсацию, характерную для артериального сосуда и настоятельно отверг идею его пересечения. Это была дополнительная печёночная артерия, встречающаяся крайне редко, но, тем не менее, кровоснабжающая б;льшую часть паренхимы печени. Выполнена классическая холецистэктомия. Дренаж подпечёночного пространства. Послеоперационное течение без осложнений. Через неделю с небольшим мама была уже дома.

Несмотря на то, что в последующем я несколько лет работал с отцом, он никогда не говорил мне об этом инциденте. И только спустя много лет, когда его друг навсегда уехал на постоянное место жительство в Израиль, он рассказал мне всю «подноготную» тогдашней ситуации. Страшно даже представить себе исход операции, откажись отец из-за приметы в её участии…

…Что-то, безусловно, есть в приметах, ритуалах и суевериях. Но скорее всего, они выполняют психотерапевтическую функцию – дают надежду, избавляют от страха, придают уверенность, успокаивают и пр. Перефразируя крылатое выражение из одного хорошего кинофильма, можно сказать: «Все верят в приметы: одни – что они есть, другие – что их нет», но независимо от воззрений человека, верить он должен, прежде всего, в свои силы и в себя.

Владислав Маврин