Продолжение Зрелость главы 26-30

Глава 26 Снова дела рабочие.


Но горячую натуру враз не перекроишь и я не раз ещё её проявляла.
Так у нас главврач и зав второй терапией, великолепные специалисты, один хирург от бога, второй настоящий земский врач, в Чеховском варианте, имели слабость. Частенько прикладывались к спиртному, что явно не способствовало уважению к ним коллектива и между собой их величали Стасик и Козёл, а мне это было очень обидно и однажды я сотворила непредсказуемый поступок.


Поднявшись вверх, за какой-то надобностью к главврачу, я застала их обоих в кабинете статистики, где они расположились пообедать и вкусить змия.
И меня понесло, я совершила самоуправство.
Заперев входную дверь,  разгорячённая и дошедшая до слёз, отчитала их как маленьких шкодливых мальчишек, говоря о том, что мне стыдно за унизительные отзывы о них в коллективе, хотелось бы, чтобы они хотя бы в рабочее время воздерживались от своей слабости.


В общем наговорила много обидного, но справедливого. Видимо постоянная боль от жизни с таким мужем прорвалась во мне таким образом.
Они , как ни странно, не рассердились на меня, я думала меня уволят теперь, а они наоборот стали меня успокаивать и уверять, что всё поняли и постараются не делать этого во время работы.


Как ни странно, но слово они сдержали, более на рабочем месте их никто пьяными не видел. Хоть один плюс. Я никому об этой выходке не рассказывала, но у стен есть уши и вскоре вся поликлиника гудела о моём беззрассудстве и смелости.
Ко мне стали относится с ещё большим уважением, а когда всех старейших работников, так совпало, что поликлинике исполнялось 25 лет, а Москве 850 , награждали медалью юбилея Москвы, то мне неожиданно тоже вручили эту награду.


Врачи сказали, что это Станислав Максимович настоял, за мой вклад в организацию работы поликлиники.
Это было неожиданно и конечно приятно, но я нажила себе ещё более непримиримого врага в лице Серафимы Федоровны. Её наградой обошли и она сильно кричала об этом, стоя в коридоре возле регистратуры и понося меня на все лады.


В мае отмечали юбилей Станислава Максимовича, ему исполнялось 70 лет и он объявил всем о том, что уходит на заслуженный отдых, а в поликлинике будет новый главврач, но это случится только с Нового года, а сейчас он доработает оставшийся год.


На этом дне рождения, я от имени всего коллектива и по их поручению, читала собственноручно написанные стихи и вручала подарок ото всех. Я очень волновалась и мне казалось, что я запинаюсь, но все сказали, что я прочла замечательно и вообще держалась молодцом.
Так протекало начало 1996 года.

В июне 96-го ко мне пришла дочь Зои, Леночка. К тому времени умерла уже Мария Васильевна, Зоя готовилась к переезду в Северное Бутово, где они приобрели квартиру на деньги полученные от акций Газпрома и Леночка стала владелицей этой квартиры.


Она попросила меня приютить парнишку молдаванина, который работал в открывшемся у нас торговом центре Глобал-Сити и снимал жильё на другом конце Москвы. А ездить на работу к пяти утра,получалось, что иногда и ночевал на задворках.


Мы посоветовались с детьми. От папы никаких доходов, одни расходы, денег на житьё не хватает, потеснимся. Решили это совместно, так как у них ухудшались условия жилья. Но решили, значит нужно делать. И мы взялись за перестановку.
Из двух кроватей соорудили двухэтажную, плотницким делом я уже научилась заниматься, так что сладила. Места в комнате займёт меньше и им двоим будет не тесно. А маленькую комнату сдадим жильцу.


У самой Лены живут две женщины с Западной Украины, тоже работающие в Глобал, поэтому мальчика она просватала мне.
На следующий день он пришёл, высокий симпатичный, мускулистый парнишка 18 лет. Ещё один сын? Почти так и получится. Он сказал, что будет платить за жильё 1500, я согласилась, как-никак хорошее подспорье.


Расположился, начал жить. Неделю я наблюдала, как он питается. Только кипяток погреет и хлеб ни с чем, почти сухомятка. А работа тяжёлая, убирает территорию и грузчиком работает. Худеет и выматывается на глазах. Могу я видеть подобное безобразие? Не могу, не умею жить с людьми как с чужими, оставлять их в беде. И в приказном порядке велела питаться вместе с нами.


В общем все его деньги на питание и шли, да 400 рублей в паспортном столе заплатили за временную прописку, потом его включат в счёт за квартплату, государство считать денежки умеет. Так что практически ничего я не нажила, да и не умею наживаться на других.


 А потом посылки ему от мамы пошли с продуктами, получилось подспорье всей семье, она овощных консервов накрутит, с проводниками передаст и всё отлично.


Так у нас появился Лёша, с которым особенно подружится Иван. Станет с ним заниматься боди-билдингом и вскоре мой хлипкий Иван, начал обретать мускулатуру и уверенность в себе. Володя этим не увлекался и как окажется после неспроста. Мы ещё не знали, что у него проляпс митрального клапана, а он уже ощущал усталость и слабость временами, оттого и отказался.


В этом году он ушёл из школы и поступил в ПТУ обучаться на слесаря механосборочных работ. Всё как Женя делал, брату подражал и не только.


Не было у него перспективы в школе никакой. Он в эксперимент попал, которые тогда проводиться много чаще в школах начали. Какие-то умные головы решили, что незачем обучать всех одинаково, время тратить. Есть способности, будут заниматься усиленно, нет, спустя рукава, недостоин.
И разделили классы на сильных и слабых учеников. Вот слабым и преподавали кое-как и обзывали их дебилами, а по сути делали из них таковых.


 А дети, видя такое отношение к себе, отвечали тем же, бросали заниматься уроками и безобразничали, изводя учителей. В общем-то сами добились того, чтобы дети так реагировали. Известно, как вы лодку назовёте, так она и поплывёт ,и каждое действие равно противодействию.


На таком фоне росло озлобление против школы и многие решили уйти. Потом этот эксперимент отменят, то ли опомнятся, то ли новое выдумают,но отменят. А дети этого эксперимента потерянными окажутся и будут трудно пробиваться по жизни, а заодно и мстить за проявленное к ним отношение.


 Откуда и бандиты троечники, но весьма успешные в отстаивании своих желаний пойдут!
Силой ломить будут, хитростью и злостью, а не разумом. Выходит сами себе, сознательно зло взрастили.


В августе 19 числа, на яблочный спас, умерла мама и нам пришлось ехать на похороны. Впервые с 81-го года я переступлю порог Надеждиной квартиры.
 Здесь и раньше-то всё было, как в музее. В обуви не ходить, экспонаты руками не трогать и всё в таком же духе, а теперь евроремонт и сплошные понты. Мы новые русские.


 Правда нас уже два раза обокрали, но мы оправились. Ещё бы, Надежда в банке, зав отдела по кредитам, Серёжа там же в охране. Так что жить можно. Павлик институт закончил, говорят в аспирантуру поступил. Ну и ладненько, удачи ему.


Мне, как всегда поручили в церковь идти, заупокойную заказать. Пошла, а дети остались тётке помогать.
Вместе со мной пошла тётка Аня, соседка и подруга мамы. Она меня покойников перестать бояться научила, заставила за ноги дедушкины подержаться и страх, как рукой сняло. Настолько, что по смерти Марии Васильевны, я Зое помогала обмывать и обряжать её.


Вот сейчас мы с тётей Аней и пошли в церковь не спеша, а она мне по дороге рассказала, как оно всё здесь обстояло. Много нового для меня открыла.


-Мать-то твоя чудная стала последнее время, перед тем как совсем свалилась. Заговаривалась, деньги теряла, в магазинах её обсчитывали легко, видели, что не в себе человек, за один батон, как за десять брали. Пользовались значит, оттого она голодала часто. Мы уж её подкармливали, предлагали ей самим ходить в магазин, отказывалась она.


А Надя с Серёжей, то ходили навещали, а то как отрезало, перестали приходить. Она и посылала к ним, звала и плакала, не идут. А в мае случился с ней уже сильный инсульт, она в палисаднике ковырялась, сирень, ландыши обрабатывала, сорняки рвала, да и упала.


 Перекосило её всю и речь невнятная стала. Мычит , а понять нельзя. Побежали к Надежде. Тут уж они примчались скоренько, да забрали мать к себе. Впечатление такое, что ждали они этого момента, когда мать совсем беспомощной станет.


-Да, нет, тётя Ань, быть того не может.
-Нет, Вер, может. Ты меня слушай, я в людях понимаю. Я ж её и здесь у Надежды навещала. Ничего сказать не могу, ходили они за матерью неплохо, и лекарства по назначению врача давали. Правда в больницу класть не дали, сказали сами выходят.


Выходили ровно настолько, чтобы она кое-как говорить начала и понимать что-то. Вот приду к ней, пока они на работе, я с ней сижу, как сиделка . А она мне говорит, Надежда Верке не велела сообщать, а то она приедет и в психушку меня сдаст. Это они ей так внушали. А ещё заставили её переписать завещание на дом, вернее дарственную, на Павлика. Нам мол ничего не нужно, это только для сохранности, а то Верка в Москве, некогда ей ездить, а Сашка здесь дом либо сожжёт либо пропьёт.


Вот я им возьми и скажи, зачем же вы Веру лишили возможности знать о состоянии матери и дом себе загребли. Надежда волком на меня посмотрела и процедила, что больше в моих услугах не нуждается. А я ведь адреса твоего не знаю, сообщить не могу. Вот с тех пор они мать одну на день, без присмотра оставляли, торопились видно, чтобы и до Сашиного приезда она не дожила. Так то вот. Вам с Сашкой теперь бороться за дом нужно.


Рассказала она это, а мне не по себе, сестрицыну натуру знаю, а поверить в такое боюсь.
-Нет-говорю- тётя Ань, как вышло, так вышло, нужно Саше, пусть борется, а я не буду. Не могу поверить, что сестра ради алчности на такое пойти могла.
Так ничего Надежде и не сказала, когда вернулась.


 Тут и другие родные приехали, дядя Юра, дядя Геня, отчимова сестра Женя с новым мужем. Я её много лет не видела, а сейчас увидев рядом с Надеждой, поняла насколько они похожи.


Похоронили маму, вернулись с кладбища поминать. Я подолгу с некоторых пор в обществе, где много говорят и шумно становится, находиться не могу. Голова словно отключается, внимание рассеивается, а потом боль наваливается пульсирующая, словно мне изнутри по глазам пальцами тычут, выпихивают их.


В общем быстро из-за стола ретировалась, легла в маленькой комнатке отдохнуть. А там уже беседы всякие разные пошли. Сестра, когда в подпитие, говорить особенно громко начинает, всех перебивая.


Слышу, она всем рассказывает про то как я площадку для детей отвоёвывала, про то как на болотах им лагерь устраивала и зарядкой заниматься заставляла. Я даже обомлела.
Вошла в комнату, спрашиваю:-Ты это точно помнишь?
 Она отвечает:- А чего ж мне не помнить, чай не дурочка. А ты-то чего спрашиваешь?
-Да-улыбаюсь криво-удивлена:- Ты же всегда всем в том числе и детям моим про меня гадости рассказываешь, а тут вдруг такой подарок, хорошее рассказала. Вот я и недоумеваю, с чего бы это?
-Да, ну тебя, не начинай-отмахнулась она от меня.


Я всем говорю:- Вы меня извините, плохо себя чувствую, так что я домой поеду, пора.
Мальчики мои младшие, говорят мы с тобой. Женя с Наташей остались и отец с ними. Как же от водки дармовой уехать, а мы поехали домой.
 Правда у дверей, провожая сестра сказала с ехидцей:-Да,кстати, насчёт дома. Он на Павлика подписан, так что не суетись.
Я посмотрела на неё и ответила:- Я в курсе и по-моему ни о чём не спрашиваю и наследства не требую.


С тем и ушли, горько и пусто на душе от того, что правду значит тётя Аня рассказала. Вот тебе и дети одной матери. Это был последний раз, когда мы с сестрой виделись. Отрезало, нет у меня больше сестры, для меня она умерла.


Правда перед отъездом ребят на вокзал отправила, сама на кладбище заглянула, попрощаться с матерью, высказать ей наболевшее и более никогда не приезжать.




















                Глава 27 Новые приключения.

Начался новый учебный год, Ванечка в школе, Володя в училище, через всю Москву ездит, на Машиностроительный завод в их училище.

Я работаю. Как раз у Серафимы Федоровны несчастье случилось. Муж с сыном попали в автокатастрофу и скончались в больнице. Не успела похоронить их, дочь с внуком разбились на самолёте, в авиакатастрофе. Казалось бы такая беда нормального человека свалит напрочь. А она через неделю на работу вышла и всюду её гырканье слышится, брешется со всеми почём зря.


Злость в ней, вместо горя кипит, никому житья не даёт. Не выдержала я, когда она снова ко мне привязалась, говорю, вон вас как жизнь наказала, чтобы показать вам ,что неправильно живёте, неправильно к людям относитесь, а вам ничто не в науку. Горбатого могила исправит.
До неё и это не дошло.


А вскоре в поликлинике пожар случился. Проводили ремонтные работы на первом этаже, напротив регистратуры, варили столбы под новый кабинет и искра через отверстие, где вниз труба отопления уходит, попала в подвал, в красный уголок. Там то-ли ветошь, то ли что лежало, затлело, а от неё ряды кресел загорелись. Когда хватились весь подвал и первый этаж задымлены были и вверх по лестничным пролётам дым пополз.


Пришлось срочно эвакуировать больных, врачей, пожарную сразу вызвали.
Далее этого помещения огонь не пошёл, погасили, но задымление и копоть на всё легли плотно и долго расползались. Пришлось поликлинику для приёма закрыть до завтра. И тут как назло ночной сторож позвонил, что в больницу попал, поэтому не выйдет. А как оставлять поликлинику одну с выбитыми окнами и возможностью нового возгорания, вдруг тлеет. Поликлиника обесточена, света нет, гарью воняет и дым медленно выползает.


Станиславу Максимовичу оставаться? Мне его жаль стало, я говорю, давайте я ночь подежурю, сбегаю домой, детей накормлю, сама поем и прибегу назад. А тебе не страшно, спрашивают. Я говорю, с детства не боюсь пустых помещений, нечего в них бояться.Так и согласились.


 Отдежурила я ночь, фонарь мне мощный оставили, чтобы я обход делать могла. Я раза три за ночь в подвал спускалась, фонарь гасила, чтобы в темноте разглядеть не тлеет ли где. Нет обошлось, спокойно всё.


 Потом ещё до конца года пришлось дважды курьера приболевшего заменять, кровь в лаборатории развозить , в управу за документами ездить. В общем помогала, как могла и всё это мне оплатили. Так что не зря старалась.


Так и год к концу подошёл и 1997 постучался, переломный для меня......
Да, ещё чуть не забыла, в ноябре за Сашкой съездила в Ульяновск, привезла его пока к себе. Прописать его у себя не смогу, после четырёх-то ходок по тюрьмам. Но временно поживёт, пока ему жильё в Серпухове не предоставят.


 И лишнее доказательство получу, что сестра против меня козни ради дома строила, не только с матерью, но и с братом. Писала ему в письмах гадости обо мне, внушала, чтобы он со мной не якшался, оттого он и писать мне одно время перестал, мол не родная я им , а сводная, поэтому они друг дружки держаться должны. Нас ссорила, чтобы никто ничего не знал, о состоянии дел с матерью и с домом. Такая вот хитрость.


В процессе работы в поликлинике у меня сложились определённые и весьма доверительные отношения с врачами и пациентами.
С врачами мне часто приходится дежурить по субботам и тогда когда почти нет пациентов, на приём идут только приглашённые врачом, остальные думают, что день выходной, образуется много свободного времени, когда можно просто попить кофейку и спокойно доверительно поговорить о жизни.


Что фактически и происходит. И очень многие раскрываются с личной стороны, но это так и остаётся между нами и обсуждению в коллективе не подлежит. Отсюда и доверительное отношение ко мне. Я становлюсь невольным носителем личных секретов других, а это значит идёт накопление случаев из жизни людей и жизненного опыта.


Помимо этого в обычные дни, забирая вызовы на дом, врачи часто между собой обсуждают врачебные случаи, признаки заболеваний, симптоматику. Молодые спрашивают совета у более опытных, а я невольно слышу эти разговоры и они тоже откладываются в памяти.


 Найдут они и своё практическое применение. Так я научусь, принимая вызов отличать экстренные случаи от обычного заболевания и настаивать на вызове скорой, а если скорая не возьмёт пациента, то обещаю что врач будет обязательно.


Таким образом мне удалось даже спасти жизни нескольким людям, если бы они ждали прихода врача, упустили бы время. Так что прислушиваться и делать выводы тоже не вредно.
 А врачи начинают сожалеть, что я пошла не по своему пути, что у меня дар, чутьё на болезнь , вот мол, где было бы хорошее применение. Я смеюсь, это не дар, это способность к обучению и внимательность, не более того.


С больными такая же история и у меня появляется даже опекаемая пациентка. Есть у нас на участке старая женщина Веймер Рахиль Давидовна. В силу заболевания у неё развились фобии. Она вызывает врача по три раза в неделю и... не пускает в квартиру.


Не принимать вызов нельзя, попасть к ней невозможно. Таким образом никак не разрешить недоразумение, а её сын, изредка навещающий мать, каждый раз пишет жалобы в райздрав и врача наказывают ни за что. Никакие объяснения в расчёт не принимаются, замкнутый круг.


По хорошему тут необходима помощь психиатра, но сын доводам не внемлет.
Я в патовой ситуации, не принять вызов, вызвать огонь на себя, принять-на врача.


Дом, где она живёт рядом с моим и я решаюсь на самостоятельный шаг, навестить её и поговорить.
И вот однажды после работы я пришла к ней и позвонила в дверной звонок.
-Кто там?-послышался из-за двери резкий каркающий голос.
-Извините, вас беспокоят из поликлиники.
Дверь приоткрылась на маленькую щёлочку, цепочка держала.
-Что вы хотели?
-Рахиль Давидовна, я хотела с вами договориться, ведь вам нужна помощь, нужны лекарства, а вы не принимаете врача, когда он приходит. Может вы дадите мне записочку и я принесу вам лекарства, выпишу их у врача?


Цепочка снялась с двери и передо мной предстала маленькая, худенькая, похожая на встрёпанную птичку, женщина с копной седых спутанных волос. Несмотря на свою величину, голос создание имело мощный.
-Проходите, я вас узнала по голосу, вы принимаете от меня вызовы.
Итак я получила неожиданное приглашение войти.


Квартиры в этих башнях весьма своеобразные. Двух и трёхкомнатные, малогабаритные, тогда как однокомнатные большие и просторные. Словно в насмешку строили. Комната 24 метра и десятиметровая кухня и холл приличный, не чета коридорчику в квартире моих детей. А дома у них однотипные.


Я была приглашена в комнату, где мы разговорились, при этом присутствовал и чай и воспоминания и даже совершенно неожиданно игра на фортепиано.
 Играла Рахиль Давидовна мощно и прекрасно. Ранее, как она рассказала, она выступала и гастролировала, а теперь одинока и забыта всеми.


 Я провела у неё не менее двух часов. Не знаю почему она прониклась ко мне доверием, но мы договорились, что я приду вместе с врачом и я попросила сходить к ней доктора Павлову. У неё был смежный участок, поэтому зайти ненадолго рядом было бы несложно. Павлова знала ситуацию и согласилась.


Неожиданно оказалось, что предложение удачное и Рахиль Давидовна приняла Павлову очень хорошо. Она получила и советы и необходимое лечение, лекарства я ей выкупила и принесла, как обещала. В общем теперь Павлова взяла её под своё крыло, я просто навещала, чтобы она не страдала от одиночества и жалобы прекратились, поликлиника вздохнула спокойно.


Уже уйдя из поликлиники, гуляя с собакой я непременно здоровалась с Рахилью Давидовной , ожидавшей на балконе и изредка навещала её. В 1998 году она умерла.


 В то же самое время и вторая опекаемая из Жениного дома появилась у меня. Идя от Жени, я увидела женщину пожилую, с трудом пытавшуюся подняться на ступени. Помогла ей,а она попросила проводить до квартиры и я проводила. Потом мы познакомимся.


 Позжемне доведётся и шить ей, и сопровождать в больницу и навещать там, и забирать из больницы. У неё сын, немного моложе меня, холостяк Боря, не вполне здоровый человек, хроник. А она уже в пожилом возрасте ухаживает за ним. И вот ей пришла в голову идея, разлучить меня с мужем и заполучить себе в снохи.


Никакие отговорки и разъяснения не действовали, она напирала, как танк. Я от такой ситуации честно говоря устала и пошла на обман. Как раз после того, как я сама перестала работать, я прекратила отвечать на её звонки. Она начала приставать к Жене, приходить к нему домой, просить, чтобы мама прищла к ней.


 Он спросил у меня, в чём дело, я объяснила и сказала ему -Скажи ей, что я уехала из Москвы, поменялась с сестрой жильём. Сестра теперь живёт здесь, а я в Серпухове. Не могла же я жить в постоянном страхе перед её звонками.
В итоге мой обман удался, я просто идя куда-то внимательно оглядывалась, нет ли её на горизонте. И так бывает, что приходится прятаться от назойливых людей, если они начинают предъявлять на тебя собственнические права, а ты этого не желаешь.
























                Глава 28 Укатали Сивку крутые горки.


Между тем дела мои стали идти не очень хорошо именно в 97 году. Неожиданно случилось заболевание по женски и я попала с сильным кровотечением на чистку в больницу. Прямо с работы увезли на скорой. Оказался эндометриоз, ненормированное разрастание слизистой матки,обычно встречающееся у малорожавших и неожиданно обьявившееся у меня.


 К тому же начинался климакс. И это тоже стало проявляться сильными головокружениями, провалами в памяти, чего раньше не наблюдалось, повышенной активностью или напротив полным упадком сил. Мои 48 лет давали себя знать, шёл 49-ый.


Всё чаще стали проявляться приливы, когда меня окатывало жаром и мне становилось трудно дышать. Гинеколог тут же посадил на американские гормоны и состояние стало полегче.
Но проявились и другие вещи, не связанные с климаксом, а именно я стала переставлять местами на письме цифры или буквы. Буквы не так существенно, можно понять улицу, а вот с цифрами сложнее.


 Номер телефона или адрес дом корпус квартира, подъезд или этаж неверно указанные приводят к тому, что врач на некоторые вызовы не может попасть сразу, приходится перезванивать, уточнять и я обнаруживаю свои ошибки. Причём объяснить как это вышло, я не могу.


 Назвать это невниманием нельзя, это что-то другое, тем более при проверке, я словно слышу голоса диктовавшие мне адрес и вижу, где и в чём я ошиблась. Теперь при приёме вызовов мне приходится дважды перепроверять, а это снижает скорость работы.
И однажды доходит до скандала.


 Врач Воробьёва, не попав на вызов, не изволила отзвониться уточнить, а просто проигнорировала этот вызов. Больной прождал напрасно и потом вечером ездил дежурный врач, снятый с приёма, а жалобу всё равно написали. Но изначально-то вина моя.


 Осуждать Воробьёву тоже нельзя, у неё такой же период климакса, а значит период раздражительности и непредсказуемости поступков. Так что вина целиком моя.
Нужно что-то делать, это тревожит и напрягает меня. А Воробьёва считает, что я намеренно подставляю её. Неприятно, и не докажешь,что в мыслях подобного нет.


Хирургом по вызову у нас работает врач районной ВТЭК ,он приходит два раза в неделю и навещает на дому ветеранов войны и труда. А вызовы для него принимаю я.
Мы обсуждаем ситуацию и он говорит, присутствующей здесь заведующей первой терапией:-Дай- ка Надежда ей направление на рентген. Похоже это проблемы с позвоночником. У неё кровь не проходит нормально в мозг, кислородное голодание.


 И мне дают направление на рентген. Почему он сделал такое заключение? Я стала странно передвигаться, меня словно штормит, сильно заносит в сторону ,когда я поднимаюсь и начинаю двигаться. Рентген показал сразу три проблемы в позвоночнике, две грыжи Шморля, сросшиеся шесть верхних позвонков и провал позвоночного столба в области поясницы. Мне тут же дали направление на обследование в больницу.


Михал Михалыч, этот хирург, тут же позвонил в нашу 55-ю больницу и сказал заведующей неврологией, что придёт такая-то, это моя знакомая пожалуйста повнимательнее, прослежу лично. Обследуйте основательно.
Так в апреле я оказалась в больнице.


Саша в это время работал в Малино-фуд. Женя всё-таки рискнул поверить ему ещё раз и взял на своё предприятие грузчиком и лоточником. Возле базы они продавали скоропортящийся фруктовый товар, чтобы не нести убытки.
Дома оставались одни мальчишки, но они уже не были крохотными и умели обслужить себя сами, а Володя при необходимости и приготовить мог.


Но я всё равно выходные посвятила тому, чтобы наготовить им на неделю полуфабрикатами еды, чтобы только зажарить или разогреть.
А в понедельник приехала в больницу.


 Меня приняли и разместили в палату на 10 человек, на кровать, как сказали соседки, где сегодня ночью умерла старушка. Ну, в больнице не выбирают.
Только я начала распаковываться, как в палату вбежала медсестра и с порога громко спросила ,Гончарук кто?
Я ответила, что я. Она скоренько велела мне собираться и следовать за ней.- Минутку, я только вещи уберу-Да, нет с вещами, со всеми вещами-раздражённо поторопила она.


Я растерялась, но сгребла всё и последовала за ней, а следом побежали две ретивые любопытные старухи. Сестра провела меня в самый конец коридора, открыла дверь, потом вторую и сказала-Извините, вас сначала неверно распределили, вам сюда и пропустила меня вперёд. Я оказалась в большой двухместной палате, где лежала одна девушка, а вторая койка предназначалась мне.


Из коридора послышались завистливые голоса:- Ну конечно, блатную привели. А второй голос ответил:- Я так и думала.
А потом голос сестры-Нечего тут высматривать, марш к себе.


Кровати здесь были новые, с регулировкой высоты и поворачивающимися под разный наклон матрасами, не чета кроватям в общей палате. Таких двухместных палат было в отделении восемь, по две в каждом пролёте и в них действительно клали по знакомству или за отдельную плату. Я числилась по категории знакомств. Михал Михалыч распорядился.


Такое положение было для меня внове и абсолютно необычным. К вечеру Женя привёз мне маленький переносной телевизор, что оказалось весьма кстати. Моя соседка по палате была не ходячей, у неё не действовала нога, полинейропатия. Нога в ступне безвольно обвисала и не управлялась.


А лежать целыми днями в тишине и одиночестве было для неё тяжеловато, поэтому она была рада и соседству и телевизору.
И конечно, несмотря на собственные болячки, я тут же возьму её под крылышко, наседкин материнский инстинкт силён.....


Несмотря на то, что в холле больницы большой телевизор, наша палата скоро стала средоточием жизни. Зав отделением и медсёстры предпочитают забегать на телевизор к нам. В холле больные мешают репликами и капризами, объясняют они. А сестрички в свободное время просто прибегают поговорить. Я быстро разговариваю любую аудиторию и как всегда быстро умею подружиться.


Мне проводят обследования и лечение воротниковой зоны и поясничной. Многие процедуры мне запрещены. Так на поясничной зоне проводят иглоукалывание, а гимнастика и массаж противопоказаны. Грыжа у меня неоперабельная, она в долях миллиметра от важных сосудов и может пережать их, так как вдавлена внутрь, объясняет врач, а это приведёт к обездвиживанию.


Делают дополнительный рентген, снимок позвоночника через рот. Снимают Атлант и выясняется, что он у меня разбит, потом сросся неверно и от него пошли отростки в ткани мозга, от этого головокружения и потеря ориентации.


 Потом мануальный терапевт вправит мне голову, это будет неприятно и непродолжительно больно, но потом приведёт к частичному улучшению самочувствия. Воротниковую зону мне обрабатывают на физиотерапии и делают лёгкий массаж, глубокий тоже противопоказан.
Помимо этого лекарства и уколы.


Но мне не проводят главных исследований, следовало свозить на РЭГ, а врач забыла это сделать и эхо-экг также не провели. Бывает рассеянность и у врачей. Поэтому выпишут потом с диагнозом распространённый остеохондроз и ревмоартроз атланта.


 А также попутно обнаружат причины моих постоянных болей из-за которых я пачками ела соду,полагая что у меня проблемы с желудком, хотя приступы порой были почти до потери сознания. Оказалось панкреатит.Это с 13-ти лет почти до пятидесяти я мучилась необследованной, по причине обманчиво цветущего вида.


Но пока течёт больничная жизнь. Моей соседке делают массаж и обкалывают ногу блокадой прямо в палате и начинают появляться первые успехи. Наташенька сначала начинает сидеть, потом понемногу стоять возле кровати, потом мы с ней делаем первые робкие шаги по палате и даже дважды выходим на короткую прогулку в коридор.


Я радуюсь этому, как первым шагам своего ребёнка. Навестившая её мама, не могущая приходить часто, так как сидит с Наташиным маленьким ребёнком, тоже радуется до слёз.






















                Глава 29 Мир тесен и полон подлости.


Теперь мне придётся отступить в прошлое, чтобы была понятна суть дальнейших бурных событий.


В конце 95 года у нас с одной из врачей, Алиной был серьёзный, откровенный разговор. Алине было 37 лет, у неё рос сын , которого она родила в 18 лет, так как они с мужем поженились учась ещё в мединституте  и ребёнок родился рано. Она боялась делать аборт, чтобы не остаться бездетной. Пришлось брать академический, чтобы сидеть с ребёнком,поэтому закончила Вуз на год позже мужа.


 Муж работал кардиологом в больнице, а потом перешёл на скорую. Алина недоумевала, почему он резко поменял профиль работы, а после узнала, что он увлёкся молодой медсестрой, которая к тому же обучалась в вечернем на врача. Из-за неё,работавшей на скорой, он и перешёл туда же.


Роман протекал бурно и Алина, узнав о нём не знала, как ей быть. Именно на эту тему мы с ней и разговаривали. Она сильно переживала измену мужа и хотела даже ехать к разлучнице, бить ей морду, как выразилась Алина. Я объяснила, что это ничего не даст, а наоборот ещё более утвердит её мужа во влечении к молодой.


Прикинула, что ей нужно просто на время расстаться с мужем, съездить куда-нибудь отдохнуть и обдумать своё положение, чтобы принять решение, жить с мужем или расставаться. Сам он хотел, чтобы всё было, как идёт, то есть с одной ему комфортно живётся, с другой уютно спится. Он никак не мог определиться, а Алина была этим предательством измотана.


Алина сказала, что её подруга прислала ей приглашение посетить Бельгию, где она теперь живёт и я ответила, что это лучшее, что она может сделать. Новые впечатления, новые ощущения, новая атмосфера, могут дать ей толчок к решению трудного вопроса, жить или не жить с Евгением. И Алина прислушалась к моей рекомендации , оформила отпуск и поехала в Бельгию.


Когда через месяц она вернулась, то первое, что сделала, придя в поликлинику, это ураганом налетела на меня, закружила и расцеловала, “ты мой талисманчик”. Я не могла понять в чём дело, остальные тем более.
Алина всегда сдержанная, замкнутая и казавшаяся высокомерной и этот поступок всем казались несовместимыми.


Частично я догадывалась, что видимо решение найдено, но остальных ставить в известность не собиралась.
После окончания приёма, она позовёт меня в подвал, где мы обычно курим и расскажет всё.


Они с подругой и мужем, а также его другом, объездили всю Европу. Она получила массу впечатлений и не только. Она получила предложение от друга мужа, стать его женой. И согласилась. Теперь будет оформлять развод с Женькой, решать квартирный вопрос и устраивать сына.


 Сын всё-таки взрослый, студент, доучится и если захочет приедет к ней, а нет жильё у него будет. Сразу отмечу, ей удалось за полгода решить все вопросы и обустроить свою жизнь в Бельгии. Потом она приедет и расскажет, что первое время ей пришлось работать медсестрой и ходить на курсы, подтверждать свой диплом, вернее свои знания, так как наши дипломы там не котируются.
 И это удалось ,она прошла курсы повышения квалификации и теперь работает врачом в больнице. Так что- что ни делается, всё к лучшему.


Но возвращаюсь в настоящее. Раза два в неделю Наташу навещает, как я полагаю муж. Он врач скорой помощи.
 Наташа тоже работает на скорой врачом терапевтом, а раньше работала там же медсестрой. Она недавно заболела сильной простудой в следствии чего и случилось осложнение на ноги.


Но врачи обещали, что она поправится и вот и вправду у неё улучшения. Немолодого уже человека зовут Женя. Он активно молодится, всегда бодр, весел оживлён.
В то время, как он приходит, я выхожу из палаты, чтобы дать им возможность пообщаться наедине.
И как потом окажется, зря.


 На выходные, когда Наташа уже довольно сносно начнёт передвигаться и даже выходить на прогулку в больничный сад, он сотворит гадость. Попросту похитит её с прогулки, мол тебе неплохо побывать дома. И это без разрешения врача.
 В выходные врачей нет, один дежурный на три этажа. Здание шестиэтажное, значит дежурят два врача и за всеми не углядишь.


К ужину она не явилась и я подняла тревогу, человек исчез. Ночь прошла тревожно, а наутро послали по её адресу машину. Они же отвечали за пациента и нужно было решать, сообщать в милицию о пропаже или она найдётся.


 Она нашлась, дверь в квартиру оказалась открытой, в комнате были следы гулянки, остатки еды и вина на столе и беспомощная Наталья, лежащая на полу, то ли в пьяном, то ли в бессознательном состоянии. Не знаю по какому наитию, врач прихватил с собой, в пакет бутылку со стола и сдал её в лабораторию больницы.


Её привезли в ужасном состоянии, она бредила, никак не могла очнуться, практически ни на какие раздражители не реагировала.
Мне пришлось ухаживать за ней. Перегаром от неё не пахло, значит это не могло быть просто перебором спиртного, в чём подозревали её медсёстры.


 Они обращались с ней несколько предвзято и пренебрежительно, а я сильно переживала. Потом она пришла в себя, но была так слаба, что могла только невнятно шептать и мне пришлось наклоняться к ней, чтобы понять, чего она хочет.


Она просила судно. Я подложила его под неё, но моча не шла, а она корчилась от болей. Побежала к медсестре, просить поставить ей катеттер . Я уже попросту плакала и медсестра согласилась. Когда поставили катеттер, то из Натальи полилась не просто моча, а почти живая кровь и тут медсестра испугалась, а следом за ней пришёл врач.


 Он сказал, что ей дали большую дозу клофелина и просто удивительно,что она осталась жива. А увидев мочу, врач сказал, ей ещё и почки загубили, убить мало того, кто это сделал. И тут я вспомнила, что в этот день здесь был Женя и сказала, что забрать её  отсюда мог муж.
Это не муж-объявила медсестра,-это любовник.
- Он увозил вас?-спросил врач у плачущей Натальи и она кивнула.


Пазл в моей голове сошёлся, врачи скорой, молодая любовница, Женя, это же муж Алины.
Врач сообщил в милицию и вечером в нашей палате появились два сотрудника в штатском. Они сказали, что возьмут палату под контроль, так как преступник, узнав, что дело сорвалось, может понять где жертва и прийти вновь.


Один из них расположился в углу за дверью в кресле с журналом, а второй ушёл в смежную пустующую палату. Нам рекомендовали вести себя естественно и не обращать внимание на них.


 Я посидела рядом с Наташей и она рассказала мне,что Женя раздумал на ней жениться из-за того, что она может остаться инвалидом.  Ему плевать на совместного ребёнка, он стал хуже к ней относится после его рождения, но так как они работали вместе, а ему светило повышение, он не хотел портить свою репутацию и оттягивал разрыв, а теперь видимо решился.


 Он зазвал её в выходной домой обманом, мол побудем вместе отметим твоё улучшение и обговорим свадьбу, а сам вот что сотворил.


Потом нам велели укладываться и погасить свет,что мы и сделали.
Наташа не могла заснуть, я тоже. Где-то в районе половины второго через окно послышался звук подьехавшей к корпусу машины.
Там часто приезжают скорые, привозят людей с инфарктами, но наш дежурный насторожился и как оказалось не зря.


Через некоторое время за дверью послышались осторожные шаги и она приоткрылась. В проёме стояла довольно высокая фигура. Почти шёпотом он позвал: Наташ, ты спишь?
Наташа не отозвалась, я тоже не шевелилась, только смотрела обмерев.


 Фигура скользнула внутрь и наклонилась над Наташей. Её кровать как раз у двери. В этот момент зажёгся свет. Это второй сотрудник ступил в комнату, а первый уже стоял возле Жени и крепко за запятье держал его руку со шприцем. Они оказались правы, преступник  пришёл добить жертву и попался.


Его увели, а у Наташки случилась истерика и прибежавшая медсестра вколола ей успокоительное.
На следующий день пришёл следователь прокуратуры снимать опрос с Натальи. Оказалось, что Женя начал пить и кажется даже потреблять наркотики. Он попал в неприятное положение из-за долгов и решил таким образом избавиться от обузы в образе Наташи, чтобы решать свои дела на свободе от каких либо обязанностей, не придумав ничего лучшего, как устранить её физически.


Приехала Наташина мама. Она очень плакала и сетовала на судьбу дочери, говорила же я тебе, он плохой человек.
Ну, что уж после драки кулаками махать. Всё лечение Натальи пошло насмарку, нужно было не только начинать всё сначала, но и лечить последствия отравления. Мне через три дня предстояла выписка, а матери посоветовали нанять Наталье сиделку, так как она нуждается в постоянном присмотре.


И кстати, живём мы неподалёку и судьбу Наташи я знаю. Она осталась инвалидом, а мать растила дочку и ухаживала за инвалидом в коляске, каким стала Наташа.
 Женя получил срок.




















                Глава 30 Я инвалид.


После выхода из больницы, я вышла на работу, но состояние моё  не улучшилось и Михаил Михайлович, позвонил заведующей и отругал её за невнимание к его просьбе. Меня направили обследоваться в первый диагностический центр.


Обследование там выявило энцефалопатию  2 степени по смешанному типу, что являлось следствием перенесённой травмы и  остеохондроза. В итоге я получила вторую нерабочую группу инвалидности. Я очень плакала, мне было тяжело ощущать себя инвалидом и сразу нерабочей группы.


Просила дать третью, чтобы хоть немного работать. Михаил Михайлович протянул мне список работ запрещённых и разрешённых и сказал, смотри сама. Я просмотрела весь список и раздражённо отодвинув его, вздохнула. -Ну, что! Нашлась работа, что можешь делать?-Сидеть в туалете и кричать занято-отозвалась я.-Вот то-то, слушай старших.

Психологически мне было очень тяжело. Я привыкла быть в гуще событий, привыкла быть необходимой, привыкла жить для людей и вдруг разом всё, полный обрыв и никакого понимания, как жить ,что делать?


С другой стороны я помню свой давний спор с Ниной Михайловной, когда я сама сказала ей, что если ты осознаёшь, что стал тормозом в работе, что приносишь больше вреда, чем пользы, нужно уходить. И сейчас взвешивая свои допускаемые в работе ошибки,те усилия, которые предпринимались для их исправления, я умом осознаю, что ушла вовремя.


А значит нужно жить для семьи, для себя , а там время покажет. А вдруг будет улучшение и группу мне смягчат или вообще снимут? Хотя с другой стороны сейчас столько желающих работать, а рабочие места становятся дефицитом, что надежды слабенькие. Но пока надежда есть, нужно только усиленно проводить назначенное курсами лечение.


Теперь у меня, как у стариков, "ты будешь работать на лекарства".....
Нет конечно лекарства отпускают бесплатно, но их гора и нужно принимать строго циклично и по времени. А памяти не хватает, хотя для памяти и пью.


Занимаюсь домашними делами, больше времени посвящаю своим мальчишкам и собаке, живу их интересами, а чувства удовлетворения от прожитого дня нет.Нет ощущения нужности своих усилий и насыщенности жизни.
 Не знаю, может тем, кто подходит к этому переходу постепенно подготовленным легче? А может также трудно?


Да ещё и Саша, снова без работы, снова в постоянных брожениях,снова на первую полученную на подхалтурке копейку напивается и просто безобразничает.
 Доводит меня до исступления, я уже желаю себе смерти, избавления от такой никому не нужной жизни. Понимаю, что это плохие мысли, но новые выходки, новые идиотские поступки и я вновь желаю того же.


В пьяном угаре, столкнулся у подъезда с таким же алкоголиком, поскользнулся на мокром камне, размахался руками чтобы удержаться и попал тому по лицу, вышиб сигарету. Тот взбеленился, пусть и молодой, но такой же пьяный, кстати отец Ванечкиного одноклассника. Наш убежал куда-то, тот пошёл домой, а вечером, добавив ещё решил прийти к нам, разбираться с обидчиком.


Пришёл во всеоружии, вооружился отвёрткой и пружиной дверной, вместо дубинки. Одно слово, пьяный...
А у меня внуки с ночёвкой пришли. Наташа с Женей и матерью поехали в Тульскую область на похороны, детей к нам пока.


Открываю дверь на звонок, а передо мной встрёпанное чудо с красными, налитыми кровью глазами "твой где?".- Не знаю отвечаю, не приходил пока.- Ну тогда ты за него и отвечай, и на меня с отвёрткой.


А детишки, они ж любопытные, на звонок за мной выбежали. Володи нет, гуляет, Ваня в комнате за компьютером в наушниках сидит, Лёшка с работы только в 11 придёт, так что я считай одна с малышами. Загораживаю их, пытаюсь их в комнату утолкать, а его уговорить угомониться, я то при чём?


Только он ничего не соображает, отвёрткой размахивает, благо пьяный, всё мимо, то в стенной шкаф, то в косяк двери попадает. Соседка выскочила, урезонить его пытается, жена его снизу бежит:-Слава остановись.
А Слава невменяемый.


Отвёртка в шкаф впилась и не вылезает, он за пружину. Женщины кричат, дети плачут, я молча пытаюсь сопротивляться и его к двери вытеснять.
 
Соседка в милицию позвонила. Он пружиной на меня замахнулся, я в сторону и пригнулась. Пружина о притолоку комнатной двери ударилась и из руки у него вылетела в коридор. Жена его пружину подхватила, кричит ему, идём домой, милиция едет.


Это до него дошло. Он ведь уже сидел за хулиганство и испугался. Рванул вниз по лестнице, но угрозами сыплет, я мол сына твоего с работы подкараулю и пришибу. Это он в адрес Жени, они по соседству на предприятиях оба водителями работают.


Только он убежал, мой явился, я злая, перепуганная за детей, встрёпанная, накинулась на него с криком, рассказывай в чём дело. Он и рассказал.
 А во всё время, пока сосед хулиганил, мой оказывается на лестнице на девятый этаж сидел. Всё видел, слышал, а на помощь не пришёл. Вот как его пьянство изменило.
И сейчас рассказал и быстрее в кровать нырнул, мол милиция придёт, он тут не причём.


Милиция приехала, опросили нас, соседка пошла их до его квартиры провожать, а я села писать заявление, как мне велели. Написала, а тут и их человек подходит, в подъезде, говорят прятался. А пружину в мусопроводе нашли, он её туда выбросил, следы заметал.


 Повезли его в опорный пункт  и велели нам с соседкой туда же через полчаса подойти.
Я детей спать наладила, они уже успокоились немного, но не совсем. Ване велела с ними сидеть, книжку им почитать, а сами с соседкой в милицию пошли. Стыдно жутко, мы стали героями бытовой драки пьяной. Пусть не мы затеяли, не мы дрались, а стыдно нам.


Славка в милиции перед дознавателем сидит, прикованный цепью к сейфу, жена у стенки стоит, плачет, а нам велели сесть напротив у стола и опрашивать стали. А тот всё грозится. Ему уж говорят, ты что себе на лишний срок наговорить хочешь, а он не соображает, бушует. Норовит вскочить, до меня дотянуться, ударить, а цепочка не даёт.
Ведь я ещё от обиды масла в огонь подлила, обозвала его “сявкой”, словечко от брата слышанное использовала, а это оскорбление страшное,по тюремным законам.


Вышли мы оттуда, ощущая себя в грязи извалявшимися. Неприятно это, его в КПЗ отправили, сказали дело расследовать будут и потом суд.
Жена с нами идёт, плачет, уговаривает, как мол я буду с двумя детьми жить, пожалейте меня.
 Я и отвечаю, тебе поможем, а вот жалеть не буду, если ему сейчас спустить, завтра он от безнаказанности убьёт кого, сама слышала, как он Жене моему грозил.
Она понимает, что права я, но ревёт. Дуры мы бабы, ох дуры. 


Сразу про него и докончу здесь же. Девять месяцев следствие длилось, три раза суд назначали и он не приезжал на суд, в день суда больным сказывался. На третий раз мы уже сказали в суде, что больше приезжать не будем, решайте дело без нас.


Свете каждый раз с работы отпрашиваться, а мне больной и плохо двигающейся, к тому же теряющейся на местности тяжело.
-Тогда вы должны что-то написать , а иначе дело не решить. Мы спросили, а что за болезнь-то у него приключается каждый раз? Секретарь хихикнула, расстройство живота.
- А понос разбирает? Тогда понятно, вот бумагу пишу, что больше претензий к нему не имею, коли он трус такой. Пусть жидким стулом не страдает, думаю уже насиделся, подумал.


Идём со Светкой из суда и смеёмся, нервное это конечно, но что делать-то, надоело.
В общем осудили его на тот срок, что он в КПЗ провёл и освободили.


 Только чудное с ним творится стало, только завидит меня издали, прячется. Словно это я ему грозила. Хотя наверное стыдно ему просто на трезвую голову стало. Кстати жена за это время с детьми из Москвы уехала, сказала, что развод оформлять будет.


Так он и лечиться сам пошёл и пить бросил только бы её и сыновей вернуть. Вернул, живут теперь хорошо, чему я очень рада, а она мне благодарна и он извинился в итоге.