Инфекция, 2015

Когда-нибудь заносили инфекцию в рану?

Как быстро она заживала?
А если бы пришлось обойтись без лекарств?
Без лекарств ты бы сгнил, заживо, по частям, задыхаясь от жара. Засыпаешь — больно, просыпаешься — еще хуже. В мнимой надежде тычешься, ищешь, пытаясь забыться, говоришь друзьям — «я в порядке».
На работе ты улыбаешься, мама, конечно, не в курсе, к врачам идти страшно.
В ванной комнате позволяешь себе размотать бинты — сочится гной. Значит, положение ухудшается. Гной скоро из желтого станет черным, а потом полезут черви. Они будут ползать по тебе, прятаться в штанине, застревать в манжетах, в рубашке, хлюпать в ботинках, пролезать в белье и копошиться, но не волнуйся — время лечит. Потерпи. Не ходи по врачам, никому не говори. Засмеют, засомневаются. Посмотрят с жалостью.
Однажды, ты, воровски оглядываясь, аккуратно зашьешь рану сам, криво и косо, как умеешь. Замотаешь ее, закроешь, спрячешь, чтобы улыбаться на работе, звонить маме и говорить, что все в порядке, но лекарства, где лекарства, почему ты просто не можешь позаботиться о себе?

Даже если тебе показалось, что острое слово нанесло лишь царапину — все равно обработай.
Если нож прошел глубоко в спину и застрял там — вытащи его, сам или с чьей-либо помощью; пусть врач с теплыми руками зашьет дыру и аккуратно перебинтует ранение. Меняй повязку каждый день. Заботься о ране.
Выжги то, что в ней скопилось.
Вырежи червей и размажь их по листу бумаги, протруби в рог о том, что солдаты — не сдаются, крепни, крепни сердце. Поднять щиты, натянуть луки, стрелы мягко проходят сквозь шелковую рубашку.
Ты считаешь постыдным сказать вслух о том, о чем думаешь.
Молчишь, когда внутри пожар, все тело — сплошное воспаление разума.
Копишь в себе и копишь, и молчание лежит на дне души гноем. Черви проедают мысли, но вместо того, чтобы уничтожить их домик из гнили, ты делаешь вид, что их нет, уверяя всех вокруг — «все в порядке, я уже забыл, с кем не случается, с каждым бывает».
И каждый бинтует себя, не обработав рану, и кто-то ходит с ножами в спине до сих пор, и плачет по ночам, потому что боится проснуться.
Обида стала привычной, разлом в психике — нормой. Мы не ходим по врачам. Мы не лечим раны.
Мы делаем вид, что их нет.
Но однажды бинты лопнут и все увидят, во что мы себя превратили.
Что мы с собой сделали.