Новелла 15. Женобоязнь и женолюбие

        Новелла 15.  Женобоязнь и женолюбие

       Как луноликих гнет тяжел! Я изнемог,
       Тюльпановым тавром ожог на сердце лег.
       Но если завтра вновь красавицы поманят,
       Вновь не смогу стереть смущения со щек
                Баба Тахир

     Мой друг дядя Жора - человек положительный, строгих жизненных правил. Он очень любит и боготворит свою жену, вплоть до того, что побаивается ее. У нее очень острый язычок и за «словом она в карман не лезет». Она может, не напрягаясь и без эмоций так «припечатать» словом любого, что, как говорится: Хоть стой, хоть падай! Все в нашей городской команде по вольной борьбе считают дядю Жору «подкаблучником» жены, правда, вслух это не высказывают. Потому, что однажды за разговорами в раздевалке, отвечая одному слишком назойливому «приклеивателю» ему ярлыка подкаблучника, дядя Жора ненавязчиво рассказал «при всем народе» басню-притчу:  Лев и бык сидели в пивной и «расслаблялись» после напряженного трудового дня. Вдруг у льва зазвонил мобильник. Лев взял трубку и сразу же залебезил: Да, дорогая! Слушаю, дорогая! Уже лечу, дорогая! Одна нога здесь, другая рядом с тобой, дорогая! Бык укорил льва: Ты - лев, царь зверей, а боишься свою жену, как заяц! -  Тебе хорошо говорить! - ответил лев - У тебя жена корова, а у меня - львица! Поэтому я не считаю дядю Жору подкаблучником. По-моему, дядя Жора очень любит свою жену и из осторожности старается оградить ее от всяких неприятностей и не огорчать по всяким пустякам. Чтобы понять дядю Жору необходимо рассказать его жизненную историю.
     Как и все дети, дядя Жора с детства мечтал о счастье. Еще учась в сельской школе, дядя Жора страстно мечтал «выучиться на врача», так как считал, что это самая подходящая профессия - знай себе сиди в отдельном кабинете, щупай и простукивай пальчиками груди доярок и выписывай им рецепты лекарств, как это делал молодой городской врач часто наезжавший в деревню для профилактического осмотра сельчан. Но в медицине дядя Жора разбирался ровно настолько, насколько позволял двухнедельный курс подготовки «фершалов-коновалов» при сельской школе - семилетке. На этом «курсе» преподавал один единственный, ежедневно потреблявший «горькую» сельский коновал - пастух дядя Ваня. Как затем «вычитал» дядя Жора в одном умном «Требнике», имя Иван, в канонической форме - Иоанн, в переводе с древнееврейского означает «милость Божья».
     В родном селе дядю Ваню считали «паронормальным» - т.к. дядя Ваня всем сельчанам объяснял, что всегда быть «под паром» - нормально,  Причем дядя Ваня считал, что он не пьет, так как выпил всего один раз в жизни в девятилетнем возрасте. А с тех пор только похмеляется, но каждый божий день. От этого своего бородатого «медицинского профессора», который тоже когда-то окончил такой же «медицинский курс», только в «районе», дядя Жора вынес «анатомические» познания типа: Мужчине всю жизнь бриться, что женщине один раз родить; - Целлюлит - это городской скоромный поцелуй; - Докторская колбаса - хороша для лечения от «живота» и т.д. На этих курсах, под влиянием лекций дяди Вани юный Жорочка заразился желанием поехать в город и приобщиться к развеселой городской жизни - кушать докторскую колбасу и целоваться «целлюлитом» с городскими девками.  Этим своим страстным желанием он заразил и своих родителей. И так как в своей деревне дядя Жора с детства помогал отцу пасти коров и хорошо разбирался в их «конструкции» - мог, не глядя, отличить вымя от рогов и копыт, то поэтому на семейном совете мама «порешила», а папа постановил: быть дяде Жоре «человеческим лекарем». Родители зарезали корову, продали на базаре ее мясо и шкуру, на вырученные деньги купили дяде Жоре костюм, галстук, туфли и «снарядили» его в город учиться на «дохтура».
     Перед дядей Жорой засветилось блистательное будущее. Но уже потом, в городе, дядя Жора вычитал в одном серьезном журнале «афоризьму» какого-то большого политика, который когда-то давно уже сказал: Будущее блистательно, путь извилист!  Так и произошло - на первом же экзамене по «родному языку» дядя Жора «срезался» - то ли не хватило «родных» слов, то ли слова были не совсем из медицинского лексикона. И тогда дяде Жоре пришлось ступить на обыкновенную жизненную стезю, про которую, опять же, по словам дяди Жоры, уже умудренного жизнью и афоризмами из журналов, какой-то другой известный политик сказал: Движение все, конечное - ничто!
     Несостоявшийся «абитуриент», дядя Жора от горя и стыда был готов провалиться сквозь землю и решил не возвращаться в родной поселок городского типа, а остаться в городе и «спытать» счастья в следующем году. Домой родителям дядя Жора отписал, что успешно прошел по конкурсу и поступил на терапевтическое отделение медицинского института. Это известие в родных пенатах вызвало неописуемую радость и дополнительный доход «натурой» для дяди Жоры - родители присылали немного денег и с каждой «оказией» сало, варенья, соленья и прочие разносолы. Для практики дядя Жора устроился работать в городской морг санитаром. Там он смог приобрести навыки общения с человеческими телами и научился отличать уже человеческое вымя от коровьего. Покойников дядя Жора не боялся, просто считал, что в этом, как и во всем прочем таком же деле, нет ничего особо привлекательного, и ворочал  покойниками в мертвецкой как бревнами в своей деревне.
     В один из прекрасных дней в морг пришла светская дама, по профессии - женщина широких взглядов и, по совместительству, жена совладельца различных коммерческих структур. Дама пришла в морг со своим горем - забирать тело своего «давшего дуба» очередного мужа. Там же она присмотрела и «перд-тен-дента» в женихи - дядю Жору - рослого, похожего на молодой дубочек, мускулистого увальня. Короче говоря, дядя Жора помог даме доставить покойника «по назначению» и поучаствовал в его похоронах и поминках. На поминках дядя Жора, как человек непривычный к «заграмманичным» напиткам в красивых бутылках с разноцветными этикетками, элементарно напился до положения риз так, что не смог бы отличить коровье вымя от рогов или люстру от кадила. Даже луна, в тот романтический вечер на кладбище, показалась ему квадратной формы и как бы в тумане. Наутро он проснулся в постели со светской дамой и теперь, как джентльмен был обязан жениться на компрометированной им «девушке».
     Свадьба была скромной. Невеста была в подвенечном - «от кутюра», платье розового цвета. Но не того омерзительного розового цвета, что так часто встречается - линялого, наводящего на мысль об анатомическом театре. Это был жизнеутверждающий розовый цвет. Платье такого цвета надела бы любая маленькая девочка на свой день рождения. Сам дядя Жора в черном фраке с «фалдами» смотрелся в церкви во время венчания, как «лакированный рояль» или корова под седлом. Во время свадебного застолья в ресторане, немногочисленные «плясуны» со «стороны» родной деревни дяди Жоры лихо, с гиканьем и разбойничьим посвистом, отплясывали гопак и трепак и от усердия начали даже светиться и сыпать искры вокруг из-под каблуков.
     Таким образом, дядя Жора приобрел себе «вторую половину», а с ней и кучу детей от предыдущих браков Лиды - так звали светскую даму, а теперь уже жену дяди Жоры. Нельзя сказать, что только Лида имела меркантильные интересы в браке с дядей Жорой. Дядя Жора, как говориться, тоже не «остался в накладе». По зрелом размышлении он понял, что приобрел «видную на вид» жену и заодно престижную трехкомнатную квартиру в центре города. Короче говоря, как всегда бывает, победила любовь - теперь у дяди Жоры была и жена и крыша над головой, потерять которую дядя Жора панически боялся.
     Лида не позволила дяде Жоре поступить в медицинский институт «на доктора» - опять же из меркантильных соображений. Доктора, как высокооплачиваемые специалисты, были независимы и могли пользоваться «благами» - иметь неформальные сношения с молоденькими санитарками и студентками-практиканточками и существовала угроза, что они могут «охмурить» и «увести» мужа. Поэтому Лида забрала дядю Жору из не престижного морга и пристроила на работу в престижную женскую сауну учеником своего личного массажиста. Окончив массажистские курсы, дядя Жора некоторое время работал в той же сауне, теперь уже «топча и разминая» тела живых клиенток и массируя жену Лиду бесплатно, из экономии семейного бюджета. Но скоро Лида заметила, или ей подсказали, что дядя Жора «мнет» клиенток очень интенсивно и даже с некоторым азартом. Неизвестно, было ли это причиной, или у дяди Жоры стало наблюдаться «отсутствие разнообразия в приемах массажа», или его массаж «приелся» Лиде, но она «перебросила» дядю Жору в нашу команду по вольной борьбе.  Тут он «мял» одних «мужиков» и был подальше от женских тел и это, как видно,  умиротворяло Лиду. К тому же команда часто ездила на соревнования в другие города и это давало возможность Лиде почаще отдыхать от дяди Жоры в руках других массажистов.
     Дядя Жора стойко, как солдат, переносил тяготы семейно-командировочной жизни и не «заглядывался» по сторонам - он панически, даже на расстоянии, продолжал бояться вызвать нерасположение Лиды и потерять крышу над головой. Но, как говорится в песне: Раз в году расцветает даже пень в апрельский день! Дяде Жоре было просто необходимо дать выход распиравшим его чувствам. Или, как говорил мой помощник по команде - подлечить «духовный сперматоксикоз» изголодавшегося организма. И произошло это в сочельник перед Рождеством, когда и происходят все чудеса! Или произошло это в день всех Святых - точно не помню, но произошло вот что!

     Мужчина до конца - мужчина. В тот день наша команда по вольной борьбе выиграла зональные соревнования, которые приблизили нас еще на один шаг к финальным соревнованиям. Коллектив вышел с предложением отметить это событие маленьким «корпоративом» - «междусобойчиком без галстуков», прямо в зале, где мы тренируемся. Я разрешил спортсменам немного ослабить режим и побаловаться выпивкой и танцами. Обрадованная молодежь закупила выпивку - водку, пиво и сладкую воду. А женщины - врач команды и ее санитарка-фельдшерица, две уборщицы и две помощницы - моя и нашего хозяина зала, как мы его называем - залхоза, организовали «шведский стол» - «хамбургеры и пончики». Для нас, руководителей, был организован «сидячий стол» - со скамейками, взятыми из раздевалки.
     Вечеринка началась с «представления» - залхоз представил свою помощницу, которую он недавно принял на работу, и она не была широко известна в коллективе. Девица была видная - «вся из себя такая расфуфыренная», как говорится - со всем при себе, и коготками в «маникюрах», и бюстом, и длинными ногами, и личиком. Все мои «борцы вольного стиля» сразу же стали поздравлять ее с «вливанием в наш коллектив», стараясь в своих речах казаться грамотнее, чем были на самом деле. Затем я в торжественной части собрания поздравил коллектив с промежуточной победой и, сказав несколько приличествующих моменту слов, пожелал всем победы в финале. И все стали «гулять» - т.е. попивать водку, пиво и флиртовать с дамами - как и положено после нескольких рюмок «горючки» и без диктата старших.
     Наш залхоз большой весельчак и интриган, любит «замутить» интрижку и разыграть любого, кто первым попадет под руку и если он знает его «пунктик» - слабину в характере. Впрочем, вышучивает человека он не зло, а для смеха и развлечения, чтобы было, что вспомнить после. Он подговорил свою помощницу поухаживать и развлечь дядю Жору, сидевшего в одиночестве на краю стола и потягивавшего водочку с пивом. Та оказалась «заводная» - сразу же подсела к дяде Жоре и разговорила его - еще бы ему не разговориться «петушком» при ее формах и «антураже». В своей предыдущей жизни - в сауне, дядя Жора навидался всякого: и пьяниц в шикарных костюмах со светскими замашками, и «обоеполых» балдевших полисексуалов «ловящих кумар» - покуривавших «травку» и нюхавших «кокс», и «мужиков» с бицепсами льва и заячьей душонкой, и девушек с прекрасным лицом и телом, но с «облегченным социальным поведением». И видно он тосковал по чистой любви и серьезным духовно-романтичным отношениям. Как бы там ни было, но мало-помалу, а скорее всего, очень даже быстро, наш старый пуританин дядя Жора «клюнул на удочку» и разгорелся как сухой порох - засиял лицом, расслабился телом и даже станцевал пару танцев с помощницей залхоза. Причем танцевал дядя Жора по «массажному» - передвигался «квадратным шагом» и держал «брек» - выпячивал грудь колесом и напрягал бицепсы. Потом они снова сидели за столом и оживленно беседовали. При беседе дядя Жора полуобнимал за плечи девушку левой рукой и с блестящими глазками постоянно прихорашивался - приглаживал остатки «кудрей волос» вальяжными движениями правой ладони. При этом он ненароком наклонял голову и глазки в сторону ложбинки бюста помощницы, которая доходила аж до самой шеи. Все происходило так, как говориться в песне: А ба-бо-чка крылышками - бяк, бяк, бяк, бяк! А за ней воробышек - шмыг, шмыг, шмыг, шмыг!

     Вечеринка прошла очень весело и закончилась ближе к полночи, когда все натанцевались, и закончилось «горючее» - выпивка. Весь вечер дядя Жора не отходил от помощницы, и я впервые видел его таким оживленным, а не задумчиво-философическим, каким он был всегда «в рабочее время». Все разошлись, когда я предложил закрыть «сабантуй», т.к. завтра необходимо восстановить режим и тренировки. Все довольные пошли домой. Ушел и дядя Жора весь такой счастливый - томный и разморенный от приятно проведенного вечера.
     На следующее утро залхоз собрал оперативку, на которую были приглашены все мужчины - я, мои помощники по техническим и общим вопросам и наш священник - духовный наставник команды - отец Варфоломей - мужчина с окладистой бородой и очень суровый на вид. Но на самом деле отец Варфоломей добрейшей души человек и очень смешливый по натуре - он готов рассмеяться от любого пустяка. Отец Варфоломей окармливает и «правит» души спортсменам - исповедует перед схваткой на ковре и отпускает грехи после. Залхоз келейно ознакомил нас с повесткой оперативки, и мы согласились подыграть ему. После этого на оперативку был приглашен дядя Жора. Обычно на оперативку приглашали проштрафившихся, чтобы «пропесочить» и заставить «искать пятый угол в кабинете» за провинности. Все опасались быть вызванными «на ковер» к залхозу.
     Дядя Жора вошел в кабинет с опаской на лице и сел на отдельно поставленном стуле, поджав под себя ноги. Залхоз торжественно встал со своего председательствующего места и, сурово вонзив в него глаза, произнес: Ты помнишь, что натворил вчера на вечеринке? У дяди Жоры начали медленно ползти вверх кустики бровей и расширяться глаза. В них читалось недоумение и сомнение, что такого непоправимого он натворил вчера, раз об этом его так сурово вопрошает «старший товарищ». Первая реакция, которая прочиталась в его глазах, была: Нет, это не я натворил! Затем в глазах его началась борьба, и появилось сомнение: А вдруг это я? Дядя Жора долго прокашливался и мялся, но наконец, рискнул спросить, что такого он натворил вчера, в чем провинился и как можно все это исправить.
     Залхоз, сразу же «взял быка за рога» и суровым голосом, как глас Божий с небес, поведал дяде Жоре все его прегрешения: Вчера ты нехорошо поступил - обманул мою новую помощницу. Она молодая, неопытная, а ты обещал развестись со своей женой и жениться на ней. Ты сказал, что у тебя уже отложены деньги на свадьбу и даже присмотрена квартира, которую ты снимешь и устроишь для нее уютное семейное гнездышко. И ты уже давно мечтаешь уйти от жены и жить своей жизнью. Вот видишь до чего ты дошел. А сегодня ты все забыл и холодно обошелся с невинной девушкой - даже не поздоровался с ней утром. А она бедная не спала целую ночь, мечтала о счастье, выпавшем на ее долю - выйти замуж за такого видного мужчину, как ты. Она пришла ко мне утром и попросила расчет, т.к. очень огорчена твоим нехорошим поступком и готова наложить на себя руки. Нашей команде  только покойниц «по любви» не хватало. Что ты можешь сказать в свое оправдание? - закончил свое обвинительное слово залхоз.
     На дядю Жору было страшно смотреть - он почернел лицом, хватал воздух ртом, как рыба, выброшенная из воды на раскаленную сковородку, его брови вздернулись до самых корней волос на лбу так, что не стало видно лба. Затем лицо его сморщилось, и чернота на лице стала распадаться на неравные темно-коричневые многоугольники. Он был близок к инфаркту и к тому, чтобы «хлопнуться» со стула прямо на пол и «отдать концы». Самое интересное, что в его глазах промелькнули искорки надежды, говорившие, что женитьба на помощнице была бы неплохим выходом из создавшейся ситуации. Первые слова, произнесенные дядей Жорой осипшим голосом, были: Что скажет Лида? И затем голосом полным отчаяния, он произнес: Нет, этого не может быть! Но в глазах читалось: А вдруг было? И еще: Неплохо было бы, если бы все это было бы правдой! Помощница славная девушка! Мы сидели с каменными лицами, как судьи инквизиции, выносящие вердикт: Виновен! Приговаривается к сожжению на костре!
     Нас выдал отец Варфоломей - он не выдержал пытки смехом и громко от души рассмеялся. С лица дяди Жоры медленно стала слезать краска и опадать вздувшиеся жилы на шее и вены на висках. Так вы разыграли меня, черти полосатые? - сдавленным голосом произнес дядя Жора. Но в глазах его все еще оставались страх, сомнение и сожаление, что все это шутка, а не правда.
     Залхоз вытащил из своего сейфа бутылку коньяка, «заныканную» со вчерашнего вечера, и разлил коньяк по рюмкам. Отец Варфоломей благословил благородный напиток, дядю Жору и всех нас. Мы «чокнулись» и опрокинули рюмки за здоровье всех присутствующих. И за любовь и дружбу.
     Так закончилась эта история. Но, я думаю, что дядя Жора остался в полной уверенности, что в этой истории не все неправда. И возможно он еще хорош и даже может еще «охмурять» хорошеньких женщин - после нескольких рюмок «шнапса».
Да сохранит Господь его в этой благословенной уверенности! Аминь!

  Арт ангелуа 19.05. 2017 г.