Я научился плавать

 Стояло лето, была жара, солнце травушку сушило.
На улице ни одной живой души, все сидят по избам.
Лишь только под вечер, когда спадает жара, посё-
- лок оживает.
В посёлке нет, ни речки, ни пруда: молодёжь не знает
куда деть себя; скучает.
Выходной, только  лишь воскресный день.
Автобус в город каждый день, идёт рано по утру, а
вечером в посёлок пребывает.
Легковой машины не одной, было так по всей России.
А что же вы хотите, пятидесятые года, машины только
у ЦК.
Если есть желание и не проспишь, можно к морю про-
- катиться,  Здесь тебе и город, здесь тебе и море: лежы-
- шь на солнце целый день. А под вечер думаешь, как бы
на автобус не опоздать, а то прийдётся двадцать км. шагать.
Здесь тебя никто уж не подвезёт и телеги ни одной.
И не поймёшь,  это рабочий день или выходной.
Люди постарше, на море ни ногой, ну а те, кто помоложе
один – два раза и не более, накупаются до устали. Кто
знает прейдётся ли ещё съездить, желания то никакого,
в такую даль тащиться.
В скоре я познакомился с местным пареньком; худющий,
все косточки видать.
Приглашает в следующие выходные искупаться.
А мне говорили: здесь ни речки, ни пруда; а оказалось;
всё довольно прсто.
Километров четыри - пять от посёлка, когда  - то был карьер,
метров двести длины и семьдесять восемьдесять ширины.
Для новостроек города, брали песок.
Берег обрывистый,  крутой, и только там, куда пришли,
пологий спуск и чистейший был песок.
Вода чистая, чистая, дно видать, может потому, что  со
спины солнышко светило.
До этого, купаться мне практически не приходилось,
В моём посёлке,  речка горная была и не большая, метров
четыри пять ширины и по колено глубины.
Единственно,  что на речке была яиа, глубиной до пяти
метров и шириной до четырёх.
Вот там мы и купались, с одного берега нырнёшь, а  на-
- другом выныриваешь.
Но метров десять двенадцать я  конечно бы проплыл.
На море раза два был, вот и вся моя наука в смысле пла –
- ванья.  А мой парнишка говорит: Я поплыву в конец
карьеры, это метров стопятьдесят.
Поглядел я на него, если он поплывёт, я чем хуже и за
и я подался. Доплыли доотвесной стены, я устал но
гордость не позволяет сказать, что не могу, сил уж ни-
- каких, и зацепится не зачто, чтоб немножко отдохнуть.
Мой товарищ назад подался, на середине уж пути, а я
из сил уж выбиваюсь.
Пытаюсь плыть, но не могу, ноги тянут вниз, руки ват –
- ные совсем, вот- вот и я на дно пойду.
Нет уж сил, рукой взмахнуть, и нет сил ногами оттол –
- кнутся. Осталось всего  метров двадцать пять – трид-
- дцать до спасительного берега мне доплыть, а я на дно
иду. А небо синее - синее, и не одной тучки.
Щебечут птицы по кустам, а  дятел долбит клювом ствол,
мир такой прекрасный, а я из жизни ухожу.
Одно всего лишь хорошо: вода чистая.
И бесполезно звать на помощь, кроме нас двоих здесь
никого, и товарищ мой ни чем не сможет мне помочь.
Иду на дно, пытаюсь оттолкнуться, как – будто,
что – то получилось.
Набираю воздуха и вновь на дно: надежда появилась.
Сколько раз на дно я погружался, сколько раз отталки –
 - вался ногами, не считал.
Осталось метров восемь мне проплыть, а у меня и  на
этот трюк,  сил уж не осталось.
Наверное, последний раз иду ко дну, и навечно из жизни
я уйду. И грудь болит, воздуху вдохнуть уж не могу, на
дно иду.  И вот, коснулись ноги дна, а над водою голова
видать не здря, на милость божью я молился.
Всего, семь – восемь метров осталось мне пройти, а нету
сил идти. Наверное, пол часа я добирался,  мне эти метры
достались не лехко.
Кое - как до берега добрался, и тут же я упал: на неске толь –
 - ко голова, а тело  всё ещё в воде лежало.
Мой товарищ бледный, как полотно, на меня смотрел не
Отрываясь. Не мог сказать и слова я. Только  через два
три часа, я всё же вылез на сухой песок, и до самого вече-
- ра мы с товарищем лежали, ни одного слова друг другу
не сказали. Да и что здесь говорить: мы смерти избежали.
Ни кому и ничего мы не сказали, и попрежнему ходили в
тот карьер. А в конце лета, я свободно проплывал всю
длину туда и обратно
Вот таким,  совсем не лёгким путём, я научился плавать,
говорил товарищ.