Все ли то, чем кажется?

За темными окнами тихо падал снег. Авиш посмотрел на снежинки, танцевавшие загадочный танец, и повернулся к пляшущим в камине языкам огня. Огонь тоже танцевал, но по-своему, в нем переплетались свет и тени, а дрова потрескивали, словно хотели рассказать какой-то секрет на непонятном языке.

- Дедушка, - заговорил он, - а как люди без магии живут? Ведь они же чудес совершать не могут. Скучно им, наверно?

- Отчего же, - задумчиво ответил волшебник.

Он посмотрел на внука, на разложенные перед ним на столе книги и исписанные листы, снова на внука, встал из-за стола и сел рядом с Авишем в кресло-качалку возле камина.

- Чудеса везде есть, - продолжил он, устроившись. – Вот посмотри, в природе все связано, все не само по себе. Сила мага, по-твоему, в чем?

- В заклинаниях? – предположил Авиш и посмотрел вопросительно на деда.

Вилайф медленно покачал головой.

- Ты много раз заклинание произносишь, когда учишь, но силу не вкладываешь, и оно не действует. Как ты силу вложишь, чудо произойдет. В чем же она, сила?

- В мысли?

- И в мысли. Сила мага в голове, сердце и руках. Голова – ты сам сказал, мысли. Магу нужно многое знать, чтобы творить чудеса, и уметь понимать то, что знает. Сердце должно быть живым, без огня в груди человек может много трудиться, и даже маленькие чудеса совершать, но только они не слишком важные.

- А как же это сердце неживым бывает?

- Живое все чувствует вокруг и неравнодушно к миру. Оно видит красоту, страдает от несправедливости, стремится к добру. Сильные чувства и есть огонь. Вот ты видишь бабочку, она тебе нравится, ты ее хочешь рассмотреть. Так?

Авиш кивнул.

- Вот то-то и есть искорка огня в твоем сердце. В прошлый раз, помнишь, ты сломанную ветку решил подвязать?

- Сок капал, она как будто плакала. Я же волшебник…. почти. Должен помочь!

- Ты считаешь, что должен, потому что так чувствуешь, своим живым сердцем. А кто-то пройдет мимо и не заметит, если сердце неживое, холодное, равнодушное. Понял?

- Ага. А руки?

- Руки нужны, чтобы воплотить все намерения и желания. Силу удобнее передавать руками, направить, отмерить, сколько надо. Теперь подумай. Если все это у человека есть, и сердце чуткое, и знает он о своем деле много, может ли он чудеса творить?

- Выходит, может? Дедушка, я не понимаю, как же вложить силу, если ее нет?

- Люди без магического дара вкладывают огонь сердца. У них тоже получаются настоящие чудеса, им только потрудиться больше приходится. И еще есть один секрет. Им все пользуются, но редкие о нем догадываются.

- Какой?

- Волшебные палочки.

- Но они же только у некоторых волшебников! И некоторым нужны, а некоторым нет. Откуда они у тех, у кого нет магии?

Вместо ответа Вилайф махнул рукой, со стола ему на колени порхнул листок бумаги, в воздухе рядом повисли чернильница и перо.

- Посмотри, обычный лист, обычные перо и чернила.

Он подождал, пока внук во всем убедится, и продолжил.

- Вообрази, что я не маг, не могу магической силой заставить предметы двигаться. Вот есть у меня лист, перо и чернила. Лежат они себе и лежат, и ничего не происходит. Но вот я беру перо в руку, макну в чернила и проведу на листе линию. Не было ее, а теперь есть. Чем не чудо?

- Только маленькое какое-то….

- Маленькое. А вот мы так….

Он самым обычным образом провел на листе еще несколько линий и повернул листок к Авишу. Мальчик широко открыл удивленные глаза – на листе, словно картина за окном, красовался зимний сад, чернели на снежно-белом фоне стволы деревьев.

- Вот это да!

- И совсем без магии. Подумай, разве не чудо, смотришь на лист бумаги, а видишь деревья, и небо, и снег. Если картина красками нарисована, так там еще больше можно увидеть, а волшебной палочкой кисточка станет.

- Дедушка, а только кисточки и перья так могут?

- Любая вещь может в умелых руках чудеса творить, но всему учиться надо. Сразу мало у кого получается точно так, как хотелось.

- Значит, и молоток? И лопата? И… вообще любой инструмент?

- И лопата, и иголка, все может быть волшебным. Главный секрет всегда в руках и в том, сколько сердца человек вложит. Если вложит мало, хуже получится, а постарается все сделать хорошо, так то и будет чудо. И без знаний, конечно, никак.

Авиш задумался, глядя на язычки огня.

- А зачем тогда нужны волшебники?

- Видишь ли, внучек, не все возможно только руками, сердцем и умом сделать. Магия – как часть природы, она ближе к ней. Ты смог именно магией ту сломанную ветку срастить, а без волшебства ее никак было не спасти. Так что маги нужны, чтобы делать то, с чем не справиться без особых сил, магических. Но если бы нельзя было иначе творить чудеса, всем, у кого магии нет, было бы обидно, и жизнь скучной бы стала.

- Получается, маги и так, и так могут разные чудеса творить?

- Да. А раз могут, то и стараются делать. Конечно, некоторые отворачиваются ко злу, но их за то Небесные силы и наказывают.

- Всех?

- Всех. Одних раньше, других позже. Только если сделал человек плохое что-то, неважно, маг он или нет, а наказание будет.

- А почему же не всех сразу, как провинятся?

- Кто знает. Небу виднее.

- Меня Фаор сразу выгнал, когда я его книгу взял, - вспомнил Авиш.

- А зачем ты взял? Спросил бы у него.

- Я завтра спрошу. Такая книга интересная, а он даже рассмотреть не дал….

На следующее утро Авиш воспользовался тем, что у его старшего брата начались каникулы, и пришел в его комнату. Фаор, как всегда, делал зарядку, одновременно повторяя какие-то непонятные слова – это были правила, знать которые наизусть обязан был каждый волшебник, учившийся в магической школе.

Заметив младшего, Фаор с серьезным видом сделал два оставшихся наклона и только после этого поприветствовал Авиша.

- Доброго утра. Почему ты еще не в столовой?

- Хотел узнать, ты сегодня никуда не пойдешь?

- Нет. Ты насчет книги? – понял Фаор, проследив любопытный взгляд брата, направленный на его письменный стол. – Ладно, покажу тебе. Но после завтрака. Пошли.

Авиш очень обрадовался, ему не терпелось узнать, наконец, что же рассказывалось в той загадочной книге, такой яркой и притягательной. Он поделился своей радостью с остальными, родители и бабушка с дедушкой горячо одобрили намерение старшего брата  позаниматься с младшим, так что Фаору пришлось смириться с мыслью о присутствии Авиша рядом, пока он будет выполнять задания на каникулы. От слова он не собирался отказываться, но надеялся, что интерес Авиша к сложностям магических наук быстро угаснет, и тот уйдет играть.

Братья поднялись в комнату Фаора и сели за стол. Он разложил перед Авишем ту самую книгу.

- Листай осторожно, - предупредил на всякий случай.

- Я всегда осторожно, - чуть обиженно ответил Авиш и забыл обо всем, засмотревшись на картинки.

Картинок в этой книге было много, самых разных: кораблики, птицы с пышными хвостами, единороги, лебеди, всего не перечесть. Глаза Авиша разбежались. Фаор наблюдал за ним с легким снисхождением.

- Это все придумал один человек, - с важностью знатока пояснил он, когда брат дошел до конца не слишком толстого учебника. – Он так делал, чтобы потом уже с магией изготовить артефакт. И все это совсем без волшебства. А теперь смотри сюда, - велел он.

Фаор открыл страницу с нарисованным лебедем, взял лист бумаги, повертел, и Авиш увидел того самого лебедя в руках брата.

- Как это? Я тоже хочу!

- Ты не сумеешь, - серьезно сказал ему Фаор. – А вот лягушку пожалуй…

Он сделал лягушку, опять без всяких заклинаний, и поразил младшего брата тем, что его создание умело еще и прыгать.

- Научи меня! – с горящими глазами попросил тот.

Когда пришло время обеда, бабушка решила сама позвать внуков, а попутно узнать, чем же они занимались весь день так тихо. Она приоткрыла дверь комнаты Фаора и увидела обоих. Они сидели за столом и увлеченно что-то мастерили, а вокруг и на столе, и на полу, и на полках, и даже на кровати сидели и стояли жар-птицы с сине-красными хвостами, бегемоты с рожками, корабли с потрепанными штормом парусами и множество других произведений совершенно не магического – а может быть, и магического, - искусства. В нем не было заклинаний, для него не требовалось загадочных колдовских зелий, и все же какое-то особенное волшебство в этих превращениях, чудесах, творимых только руками и воображением, присутствовало.