Глава 15. Христя - дочь Алексея и Агафьи

Лето 1905.  Маленькая сибирская деревушка Зоркальцево. Небольшой рубленный деревенский домик, можно сказать стандартного типа: русская печь, полати, маленькая кухонка, прихожая - большая комната, где обедала вся семья и горница - отдельная, нарядная комната, там спали родители. 4 часа утра. Уже прокукарекали первые петухи. Семья начала просыпаться. Первой встала Агафья - тоненькая и стройная женщина, жена Алексея-корейца. Таких женщин не любили в то время в деревнях, женщина должна была быть пышной, в теле. А эта что? Чахоточная. Поэтому Агафья засиделась в девках и вышла замуж за первого, кто к ней посватался,  этим первым был Алексей-кореец. Алексей был заботливым  мужем, не обижал жену.

Агафья - светловолосая и синеглазая, миниатюрная девка с длинной русой косой, обернутой вокруг головы, покрытой платочком. Родителей своих она не помнила, но бабка Пелагея сказывала, что отец ее был по национальности немец, из первых колонистов в Сибири, а мать - польско-русских кровей, дед Агафьи был поляк.
- Красивый, но вредный был мужик из ссыльных поляков, восстали они против нашего царя-батюшки. Черт меня попутал. Молодая была горячая, влюбилась. - говорила Пелагея про себя и своего мужа-поляка, деда Агафьи.

Отец Агафьи не вынес сурового сибирского климата и умер. Мать умерла от тифа, свирепствовавшего в то время. А непокорный дед поляк задумал бежать из Сибири и затерялся где-то в снежной сибирской тайге. Осталась у Агафьи только одна бабка Пелагея, которая жила тем, что подадут ей люди добрые за помощь.  У кого роды примет, кому ребенка от золотухи  или испуга вылечит, кого от грыжи избавит. Да и мало ли какие недуги были у деревенских. На помощь всегда звали Пелагею, знали, что поможет. Пелагея не ведала, когда в ее роду появились целители, может, они всегда были. Внучка Агафья следующая. Очень старалась она передать ей свои секреты лекарского мастерства.
 
С утра Агафья занималась хозяйством. Надо подоить корову, выпустить всю птицу на волю: кур, гусей, уток, покормить поросенка. Алексей еще нежился в постели, ждал полного рассвета, чтобы отправиться в маленький домик, что стоял во дворе, там у него сапожная мастерская. Христя, их шестилетняя дочка,  спала на печи крепким сном.

Закончив все дела часам к шести утра, Агафья зашла в дом, сняла с длинных ног кирзовые сапоги и прошла в горницу, где начала будить Алексея.
- Вставай, Алексей, сегодня человек от Калым-Бая приедет разбираться с долгами.
Слова Агафьи быстро подняли Алексея. Он встал, поцеловал Агафью. Затем надел картуз, косоворотку и кожаные сапоги, которые носил круглый год и
побрел в мастерскую. Лапти в Сибири не носили, они * были неизвестны в Сибири, даже среди крестьян. Ходячим был анекдот о том, как след «новосела в лаптях» (переселенца из Европейской России) сибирские мужики приняли за след невиданного зверя и целой деревней ходили выслеживать его с винтовками, острогами, литовками и другим оружием**

Зайдя в мастерскую, Алексей  достал амбарную книгу и начал делать подсчеты. Он никак не мог понять, почему столько лет он работает на Карим-бая,  исправно платит  ему деньги, а его долг только растет и растет.

Христя, 6-летняя дочь Алексея и Агафьи, лежала на теплых кирпичах русской печки, истопленной еще вчера. Она  проснулась от звука разливаемого по крынкам молока. В шесть лет Христя  была ловкой, крепкой и сообразительной девочкой с большими зелеными глазами, серьезно смотрящими на мир.

 - Христинка, слазь с печки! Иди выпей парного молока, - ласково позвала Агафья дочь.

Христина поверх ситцевой кофты надела длинный льняной сарафан, обвязала голову ситцевым платком и ловко спрыгнула с печки. Прошла в маленькую кухонку, где мамка  разливала по крынкам молоко и залпом выпила большую глиняную кружку парного молока. Подбодрившись, взяла березовый веник и вымела пол в кухне, комнате и сенях. Затем села за прялку и начала прясть шерстяные нитки из овечьей шерсти.

  За окном уже рассвело и видно было как кто-то подкатил к дому на гнедой лошади в легкой летней коляске. Это был гонец от Калым - бая. В дверь без стука ввалился коренастый татарин.
- Где хозяин?
- У себя в мастерской.
- Зови!
Агафья выскочила во двор и позвала Алексея. Тот вошел, поприветствовал гостя. Агафья пригласила татарина за стол, где в сковородке скворчали свеже сжаренные блины. Но тот отказался и заговорил:
- Дела твои, Алексей, плохи, не справляешься ты с долгами. Хозяин приказал в счет долга забрать в услужение твою дочь. Девчонка крепкая, ей уже 6 лет, и она вполне может быть нянькой.
Агафья побледнела, схватила Христинку, обняла ее и громко крикнула:
- Не отдам ироду дочь, ни за что не отдам!
Алексей поддержал ее:
- Нет, дочь мы не отдадим!
Ну, что ж придется тогда вместо дочери забрать у вас корову. Другого выхода нет.
Агафья побледнела. Как же жить-то без главной кормилицы? Но татарин уже хозяйничал во дворе, зашел в коровник, вывел Буренку, привязал ее сзади к повозке и тихонько поехал обратно. Агафья схватилась за голову и громко рыдала, Христя обняла мать за шею и уговаривала:
- Не плачь, мамка, как-нибудь проживем.

Алексей был в отчаянии, он сидел в мастерской, не зная что делать, наконец, он решительно встал, зашел в избу, подошел к Агафье, вытер  слезы на ее лице и сказал, улыбаясь:
- Зачем нам корова, была бы жена здорова! Не горюй! Корову у нас забрали за долги, значит я больше ничего не должен Калым-баю и буду работать на свою семью.

Алексей ушел в мастерскую. Агафья задумалась, чем она будет кормить  семью уже завтра: ни блинчиков испечь, ни Христю парным молочком  напоить, ни творожка, ни сметанки не будет.

Придется, видимо, дочь пристраивать в няньки в хороший дом, а то отощает девчонка и болеть начнет.

Вдруг за окном раздалось лошадиное ржание. Агафья выглянула. Ба! Да это сам Калым-бай прибыл верхом на белом жеребце. Агафья не верила своим глазам.
Калым-бай несмотря на то, что ему уже шел шестой десяток, лихо спрыгнул с коня и подошел к избушке. Удивленные Агафья с Алексеем выскочили встречать важного гостя. Колым-бай улыбался:

- Тут такая неувязочка вышла, мой гонец, Курбан, перестарался, корову он завтра вернет вам.  Я не поручал ему уводить корову, он будет наказан. А Христю я приглашаю не как служанку, а в ученицы к рукодельницам.
Он увидел, как испуганная Агафья крепко прижала Христину к себе. И продолжил:
- Вы можете подумать над моим предложением, я не тороплю.
- Чтобы компенсировать Вам все переживания, я привез подарки.

И Калым-бай протянул Агафье красивое изумрудное платье из тончайшего китайского шелка, расшитое золотыми нитками, а Алексею дорогой драповый сюртук. Озадаченные Алексей и Агафья поклонились Калым-баю и поблагодарили его.

Калым-бай вскочил на коня, пришпорил его и быстро ускакал, прищурив злобные глаза. На щеках его ходили желваки от еле сдерживаемого гнева на
Курбана.

В чем же дело? Как говорят “седина в голову, бес в ребро”. Почти год назад, объезжая базар и высматривая полезных для себя людей, в отдаленном уголке рынка он увидел настоящую красавицу-русалку со светлыми распущенными волосами  и  обнаженными точеными плечами, сидящую в задней части телеги. Это была Агафья. Они с Алексеем приехали на рынок ранним воскресным утром, Алексей привез кое-какую обувь на продажу и глиняные поделки, что мастерил в свободное время,  Агафья - овощи со своего огорода.

В то раннее утро рынок был еще пустой, и она занялась собой, не подозревая, что кто-то может увидеть ее в столь неприбранном виде.  Вспыхнула страсть  в сердце пожилого Калым-бая. Подумал он о том, что хотя у него уже есть 3 жены, но ему, как правоверному мусульманину можно иметь и четвертую жену. Ведь он богатый человек и сможет достойно обеспечить всех жен - таково требование ислама.  Но Агафья другой веры, да и замужем. Калым-бай в отчаянии стиснул зубы.
- В мутных водах Томи и для соперника найдется место, - подумал жестокий татарин.
- Мой Аллах,  да какой же это соперник! - рассмеялся он.

Агафья, как и всякая женщина, сразу почувствовала причину приезда такого важного человека.  Это сильно напугало её.

- Какие у него планы? Что он собирается делать? Не зря же приезжал. Дорогое платье подарил! Ой, не к добру это! - она боялась Калым - бая, много разных недобрых слухов ходило о нем.

- Схожу-ка я к бабке Пелагее, посоветуюсь,- подумала обеспокоенная Агафья.
Бабка раскинула карты:
- Ой, девка, много зла вокруг тебя. Одни черные карты. Особенно плох этот, который король пикей.  Какую-то ловушку он тебе готовит. Не только тебе, а главным образом твоему мужику Алексею, посмотри-ка на этого крестового короля, это Алексей, а рядом с ним опасная дорога, вот эта шестерка пикей.

- Посоветуй, что мне делать? - попросила испуганная Агафья.
- Трудная задача. Уж очень силен  злодей.  Я не занимаюсь черной магией, это они делают порчу на 13 крестов, я тебе посоветую, иди - ка, ты, девка, в церковь и проси помощи у Господа нашего. А я подумаю, как еще тебе помочь.
Опечаленная Агафья пошла до дому.
- Вот ведь никогда не знаешь, откуда придет беда.- думала она.

На следующее утро Буренка уже стояла у ворот дома, и жизнь снова пошла своим чередом, все плохое стало забываться. У Алексея появились новые дорогие заказы от богатых людей. В доме начали заводиться деньги. Время от времени Алексей стал возвращаться домой выпивши. Агафья удивлялась:
- Раньше  он и капли спиртного в род не брал. Что же случилось с мужиком?
Выпивши, Алексей не бузил, а тихонько проходил в горницу и укладывался спать. Агафья молчала. Утром все было по-прежнему, каждый занимался своим делом.

- Что с ним происходит?- думала Агафья о муже.

- Почему он мне ничего не рассказывает? - беспокоилась она.

Причина была простой: Калым - Бай начал расчищать себе “дорогу” для новой женитьбы. Алексей-щупленький и худенький кореец, больше был похож на подростка, чем на взрослого и возмужавшего мужчину, он проигрывал нежданному сопернику во всем.

- Пора с ним кончать! - Калым -Бай, находясь в подземелье, отдал приказ двум своим работникам.
- Будет сделано,- в голос ответили они хозяину.

*Лапти - крестьянская обувь, плетённая из лыка, бересты или верёвок, охватывающая ступню ноги.
** Живописная Россия. Т. 11: Западная Сибирь. СПб., М., 1884. С. 219.