Фокусник

Молодого человека звали Арсений. Не могу сказать, что он был слишком примечателен. По-своему не глупый, Арсений был представителем той плеяды почти разменявшего третий десяток юношества, что из застарелого духа протеста, серости Москвы предпочли Питер. Окончательный переезд состоялся хмурым апрельским утром. Юношу со всем петербургским гостеприимством встретил старый мрачный дом на Фонтанке.
Когда основные вещи были распакованы, Арсению позвонил Николя – давний приятель, который также сменил Москву на Питер, но тремя годами ранее. Николя был загодя оповещен о приезде Акрсения и обещался зайти вечером.
Так и произошло. Они выпили вина; немного поговорили, вспомнив молодые проказы. Крупный и не в меру словоохотливый Николя очень долго рассказывал о своих увлечениях последних лет. Впрочем, никто его и не слушал, ибо неукротимую жажду делиться тем, что дорого редко ценят. После ряда пространных повествований изредка перемежающихся общими замечаниями Арсения, произошло нечто для него неожиданное. Николя посмотрел на него с неприятной сериозностью и произнес:
- Я понимаю, это прозвучит странно, особенно в свете того, что мы с тобой столько лет не виделись, но я хочу доверить тебе одну ценную вещь, - он кинул пристальный взгляд на дверь, а потом еще раз внимательно посмотрел на Арсения. - Именно тебе!
Воспользовавшись замешательством своего приятеля, Николя уже достал из внутреннего кармана пиджака бархатную коробочку, из которой извлек прозрачный момент с небольшим металлическим круглым предметом. Продемонстрировав содержимое, он продолжил:
- Арсений! Это очень ценная монета. Как я помню, ты человек аккуратный и в городе тебя никто не знает. Я был бы очень признателен, если бы ты подержал эту вещицу у себя некоторое время.
Так Арсений стал хранителем монеты.


Меж тем, кроме монеты юноше перепала еще и значительная порция дивных снадобий преподнесенных «на новоселье». Сев перед широким окном на высокий стул, Арсений начал воскурение.
На улице мчались машины, бежала вода, суетились прохожие, ползли льдины на реке; замерли лишь зеленые осирические сфинксы, хранители Египетского моста. Докурив самокруточку, юноша понял, что от всего этого движения за окном ему как-то не хорошо, и он едва ли сам не зеленеет.
Расположившись в широком «алькове», Арсений по-буддийски уставился в стену и подумал о том, что курить надо все же в компании…
В этот-то самый момент из гладкого пространства стены и вылезла Рука.
- Хочешь фокус покажу? – спросила Рука.
Немного шокированный, но уже достаточно ленивый парень согласился. Рука попросила для фокуса монетку, ибо сама она не при деньгах. Не мудрствуя лукаво, Арсений достал из кармана редкую «дублон» Николя и положил на раскрытую ладонь Руки. Фокус был прост, как все гениальное: Рука сжалась в кулак, разжалась и монетка исчезла. Эффект был произведен самый сильный. Рука сжалась в поклоне, после чего, не теряя времени, снова разжалась, демонстрируя вернувшуюся монету. Арсений был в восторге. Взяв монету, он возжелал повторить чудесный трюк. Юноша воспроизвел все действия Руки с особой точностью, однако монета не пожелала исчезать.
- Почему у меня не получается? – с обидой в голосе вопрошал Руку Арсений.
- Это же я Фокусник! – справедливо возразила Рука.
Юноша в очередной раз явился свидетелем Несправедливости, которая во всем великолепии была явлена в «алькове» дома на Фонтанке. Видя, однако, расстройство Арсения, Рука, кажется, несколько смягчилась.
- Ладно! Давай сюда монетку, - поманила Рука, - я покажу еще раз, но теперь смотри очень внимательно.
Радостный Арсений положил «дублон» на милостиво развернутую ладонь и стал смотреть во все глаза. Рука медленно сжалась, разжалась и вновь продемонстрировала пустоту!
- Запомнил? – спросила она.
- Кажется да, - неуверенно проговорил Арсений.
- Ну, тогда потренируйся сам, а мне уже пора!
С этими словами Рука залезла обратно в стену, так и не вернув монеты.


На следующий день юноша проснулся от того что соседи сверху учинили настоящий погром: люстра гостиной чуть покачивалась, а сверху доносился звук топота, ломающейся мебели, падения тяжелых предметов и странное гудение.
Дела, однако, уже звали Арсения прочь из квартиры. Наскоро одевшись, он вышел. Спускаясь на лифте, Арсений встретил соседа этажом ниже:
- Новое лицо в нашем доме? – Вы надолго к нам, - улыбаясь, спросил вошедший старичок.
- Надеюсь, что так, если ничего не изменится, - растеряно начал юноша, - Меня зовут Арсений!
- Очаровательное имя! А меня зовут Афанасий! Как вам мое?
- Весьма приятное… - юноша совсем растерялся. – А, вы случайно не знаете, кто же живет «в мансарде» надо мной?
- Что вы! – удивился Афанасий. – Никого там нет. Крысы, разве что.
- Для крыс громковато! Сегодня слышал, как там кто-то шумел. Весьма яростно!
- Должно быть, это ваши соседи сбоку... Это странный дом и тут странная слышимость.
Вместе с соседом Арсений вышел в холл. В коридоре им встретилась всклокоченная старушка закутанная в какие-то пестрые кофты и бурые платки. Женщина так внимательно рассматривала Арсения, словно собиралась купить его для украшения интерьера.
- Кто это такая? – спросил парень, когда они вышли.
- Нина Петровна? Она довольно странная, - Афанасий внимательно оглядел юношу. - Живет всю жизнь на первом этаже и всё про всех знает. Как-то меня все допытывала, не работаю ли я на тайное правительство!
Арсений не понял шутка ли это, но на всякий случай рассмеялся.


Первые пять дней жизни в Питере были насыщенны разными посиделками, «возлияниями» и просто бурными кутежами. Арсений счел эту дань городу просто необходимой. Когда же на излете недели он, наконец, задумался о «рабочих моментах» его новой жизни и сел составлять что-то вроде плана-стратегии в его дверь позвонили:
- Где ты пропадаешь? Почему телефон отключен? – Николя влетел стремительно. – Я тебе весь вечер названиваю!
- Ой! Прости. Я тут решил поработать, а то неделя такая суматошная… - начал оправдываться Арсений.
- Ясно-ясно! - прервал его приятель. – Мне, короче, нужен «дублон» и я полетел!
Но монеты не было.
- Ты что? Ты с ума сошел? Нет, ты вот серьезно?
Арсений был настолько смущен и напуган бурной реакцией Николя, что даже мысленно обрадовался, что не сообщил ему деталей «исчезновения» монеты.
Окончательно уверившись, что это не дурацкий розыгрыш, Николя холодно называл ее стоимость монеты:
Арсений был в шоке.
- Именно так, дорогой! - Тон Николя стал предельно любезным, обычно от такого тона становится гораздо более мерзко, чем от площадной брани или громкой ругани. – Думаю не нужно говорить, что если ты мне не вернешь денег или пропажу – тебе отвернут голову. И это буду не я, дорогой, это будут те люди, которые, уж поверь, знают толк в своем деле. Но ты, я знаю, человек ответственный. Я в тебя верю – у тебя все получится. В память о нашей дружбе – даю тебе неделю.
Николя ушел не попрощавшись.

Всю ночь Арсений злился, а весь следующий день ходил грустный. Он тщательно обшарил всю одежду, отодвинул всю мебель, посмотрел в каждой шелке, но монеты нигде не было. Арсений решил предпринять попытку обследовать лестницу, лифт и общие коридоры, попутно опрашивая жильцов.
- А вы у Захарыча спросите, - порекомендовал, будто бы выросший из земли, Афанасий.
Захарыч оказался дворником. Весьма не молодой и явно склонный к выпивке, он проявил самый живой интерес к пропаже.
- А дорогая была монетка-то?
Арсений решил не вдаваться в детали и лишь заметил, что для него она куда ценнее чем для большинства.
- Помню тут во время войны у кого-то тушенка пропала, так пока весь подъезд к стенке не поставили – так и не нашлась, - заметил стоящий поодаль Афанасий, хихикая.
 - Сколько же ему лет? - совершенно автоматически спросил Арсений у Захарыча, но тот не успел и рта раскрыть, как слово взял Афанасий:
- Думаю, Петр Захарович – джентльмен и прекрасно понимает, что мне ровно столько, сколько было, когда мы с ним познакомились.
Захарыч сник, Арсений извинился, и тем разговор кончился.

Вечером бедный парень уже мысленно готовился приводить свои дела в порядок, как неожиданно его остановила Нина Петровна. Не давая ему войти в лифт она медленно произнесла, глядя ему в глаза пустыми глазницами:
- Над вами в мансарде живет Фокусник.
Только теперь Арсений понял, что она слепая.
- Кто? – спросил он вздрогнув.
- Тот кто! – ответила старуха, многозначительно кивнув. – Я-то живу в безопасности, на первом этаже, он так низко не долезет, а вот вы берегитесь!
С этими словами Нина Петровна развернулась и уверенно зашагала к себе, так, словно бы и вообще ничего не говорила.

Спустя неделю Арсений куда-то исчез, а монетку нашли у его порога. Должно быть выронил.

;31 марта 2017 г.