Железная маска русской истории

https://history.wikireading.ru/161465

Несчастный Иоанн Антонович

Падение Бирона мало отразилось на течении государственных дел России. На смену одним фаворитам явились другие, как и прежде шла глухая и ожесточенная борьба за власть, развернувшаяся на этот раз вокруг царственного младенца Иоанна Антоновича.

В ноябре 1741 года Елизавета Петровна решилась на государственный переворот. По одной из версий будущая императрица сама вошла в спальню правительницы Анны Леопольдовны. Ребенок проснулся, и кормилица отнесла его в караульную, где Елизавета Петровна взяла его на руки и ласково сказала: «Бедное дитя! Ты вовсе невинно; твои родители виноваты!» Сначала она решила все брауншвейгское семейство отправить в Германию, но потом под большим конвоем их отправили в Ригу и стали обращаться с ними, как с государственными преступниками. Новую императрицу очень беспокоил вопрос, что делать с маленьким Иоанном. Отпустить за границу? Но тогда очень возможно, что через несколько лет придется воевать с соседями, ведь Иоанн имел права на российский престол и впоследствии мог найти сторонников, которые поддержат его притязания. Оставить его в Риге тоже было небезопасно, так как немецкое население края более симпатизировало герцогу Брауншвейгскому, чем дочери Петра I. Кроме того, рядом было море, так что для узников всегда оставалась возможность скрыться за границу.

Иоанн Антонович в детстве. Гравюра XVIII в.

В декабре 1742 года узников перевезли в крепость Динамюнде, где они находились в течение двух лет, а потом в городок Раненбург. Здесь для них спешно построили два небольших домика на противоположных окраинах города. В обоих домиках двери были окованы железом, а маленькие окна забраны толстыми решетками; вокруг этих тюрем возвышались палисады. За неделю до прибытия арестантов там уже дежурили солдаты. На расспросы горожан стражники отвечали, что сами не знают, кого привезут; об Иоанне Антоновиче никто даже не подумал, так как все были убеждены, что его давно уже увезли за границу.

Жизнь пленников в Раненбурге проходила в невыносимых условиях, к тому же они прибыли сюда уже больными. У Анны Леопольдовны была отморожена левая рука, у принца Антона – обе ноги, маленький Иоанн метался в жару и бредил. К тому же Анна Леопольдовна снова готовилась стать матерью, а о врачебной помощи нечего было и думать. Родителей поместили в крошечной комнате, вся обстановка которой состояла из двух деревянных кроватей, стола и нескольких грубо сколоченных табуретов. Дом, построенный наскоро, был сырым, через щели в полу и стенах дуло, дрова узникам отпускались скупо, и потому в комнате всегда было холодно. Но самой ужасной пыткой была для несчастных родителей неизвестность о судьбе сына, и напрасно Анна Леопольдовна умоляла солдат сказать, что сделали с Иоанном Антоновичем. Стражники искренне недоумевали, потому что ничего не слышали о прибытии какого-то Иоанна в Раненбург. Главный тюремщик, поручик Вындомский, объявил солдатам, что арестанты – люди «сущеглупые» (сумасшедшие) и, если они будут «заговариваться», их следует вязать и обливать холодной водой. Через несколько дней, когда Анна Леопольдовна снова стала звать начальника, солдаты связали ее, бросили на пол и, грубо издеваясь, облили водой. Принц Антон, привязанный к кровати, истерически рыдал и осыпал мучителей проклятиями на немецком языке. Когда вопли арестованного солдатам надоели, они облили водой и его.

А маленький Иоанн Антонович жил неподалеку от родителей – в другом домике, тоже в крохотной комнатенке, где днем и ночью находился солдат. Правда, здесь же помещалась и Юлиана Менгден – придворная дама Анны Леопольдовны, разделявшая с бывшей правительницей ее судьбу, но она всегда молчала. Несколько раз она пыталась было заговорить с ребенком шепотом, но солдат грубо отгонял ее.

В Санкт-Петербурге успокоились насчет пленников, но спокойствие это длилось недолго. В 1744 году в российскую столицу примчался гонец с донесением, что заключенных пытались освободить, и умолял прислать на помощь сильную воинскую команду. В столице поднялась тревога, и на созванном совещании решено было отправить узников в Соловецкий монастырь, причем крошку Иоанна везти отдельно.

В августе всю семью повезли к Белому морю, но осенью невозможно было добраться до Соловков. Барон Корф стал уверять императрицу, что с островов легко бежать, так как летом туда заходят шведские суда. М.В. Ломоносов посоветовал отправить Иоанна Антоновича в Холмогоры, где у него было много друзей, с помощью которых он надеялся улучшить положение ссыльного ребенка. Елизавета Петровна согласилась, и сердобольный барон Корф сам повез Иоанна Антоновича в Холмогоры, позаботившись, чтобы ребенка тепло одели и захватили большой запас провизии. Вместе со своим питомцем ехала и верная Юлиана Менгден, заменившая ему мать. Принца Антона и Анну Леопольдовну отправили через два дня в сопровождении майора Миллера.

В Холмогорах никто не знал, что к ним везут юного императора; знали только, что к ним едет какой-то знатный вельможа с сыном. По личному распоряжению императрицы нужно скрыть сына одного высокопоставленного лица, так как мать несколько раз пыталась извести своего ребенка, поэтому мальчик на время останется в архиерейском доме на попечении игумена. Кроме того, приказано было приготовить келью, окна которой выходили бы на скотный двор, – для «двух сущеглупых, кои там будут иметь пребывание до кончины».

В Холмогорах пленникам жилось несравненно лучше благодаря заботам Корфа. Иоанн Антонович ни в чем не нуждался, рядом с ним находилась верная фрейлина, пища была отличной, у ребенка даже появились игрушки… Часовые дежурили у наружной двери и около окон, но в комнаты царственного узника входить не смели. Принцу Антону и Анне Леопольдовне после ужасов Раненбурга жизнь в Холмогорах казалась настолько прекрасной, что они даже не вспоминали об Иоанне. Правда, на то были и другие причины. Принц после раненбургского «лечения» стал равнодушен почти ко всему, что заставляло действовать, часто бредил о своих дворянах в Брауншвейге и т. д. Анна Леопольдовна со дня на день ждала ребенка, страдала духовно и физически и целыми днями плакала о невозвратном прошлом.

Иоанн рос, развивался физически, но перенесенные потрясения наложили на него неизгладимый отпечаток. Воспитанием и духовным развитием мальчика никто не занимался, родных он не видел и почти забыл об их существовании. Подле себя Иоанн Антонович видел только майора Миллера, и оба – царственный узник и тюремщик – настолько свыклись друг с другом, что стали схожи между собой.

О странностях майора донесли в Санкт-Петербург, но там решили не назначать к Иоанну Антоновичу другого тюремщика. Императрица приказала отправить в Холмогоры жену Миллера – добродушную и богобоязненную немку, которая все эти годы ничего не знала о своем супруге. Майор очень обрадовался приезду жены, повеселел и почти прекратил свои чудачества. Изменился и Иоанн Антонович. Прошел год, и его нельзя было узнать: почти исчезли признаки душевной болезни, сердобольная фрау Миллер выучила его читать и писать, он знал молитвы…

Иоанн Антонович оправился настолько, что стал серьезно интересоваться своим положением. В это время ему было уже 15 лет, добрая майорша нашла возможность завязать отношения с принцем Антоном. Через нее отец с сыном узнали, что живут рядом, и стали переписываться, однако благополучие это длилось недолго.

В 1756 году был схвачен тобольский купец-раскольник И. Зубарев. На допросе в Тайной канцелярии, а потом на исповеди он показал, что прусский король Фридрих произвел его в полковники и дал поручение – ехать в Архангельск, тайно похитить Иоанна Антоновича и перевезти на корабль, который специально для этого будет послан на Белое море. После таких признаний императрица послала в Холмогоры гвардии капитана Савина, который в 1756 году доставил Иоанна Антоновича в Шлиссельбургскую крепость. Здесь его поместили в большом каземате, единственная дверь которого сообщалась с квартирой смотрителя. Тюремщики получили строгие инструкции: именовать Иоанна «безымянным колодником» и самому ему не говорить, где он находится. Кроме двух офицеров и сержанта, никто не должен был видеть арестанта, а те не должны были никому сообщать, каков узник…

В Шлиссельбург Иоанна Антоновича, по-видимому, привезли уже не совсем здоровым, и в 1759 году поручик М. Овцын доносил, что «хотя в нем болезни никакой не видно, только в уме несколько помешался». В другом сообщении он докладывал: «Арестант здоров, а в поступках так же, как и прежде, не могу понять: воистину ли он в уме помешался или притворничествует?» Иногда пленник бранился, буйствовал и даже дрался; а порой забивался в угол своей камеры и, казалось, не замечал окружающих. Временами он жадно вглядывался в лица тюремщиков, пытался заговорить с ними, но они упорно молчали. Какие-то случайно оброненные слова, воспоминания детства и разговоры все-таки запечатлелись в его памяти, и однажды он сказал Овцыну: «Я – человек великий, и один подлый офицер у меня то отнял и имя переменил». В другой раз, оскорбленный отношением к нему стражников, он решил напомнить им о своем высоком положении: «Смеешь ли ты на меня кричать? Я – здешней империи принц и государь ваш». Солдат долго слушал, а потом с размаху ударил узника кулаком в висок, отчего тот упал и потерял сознание.

Еще Елизавета Петровна запретила упоминать об Иоанне Антоновиче: указы и постановления его царствования были изъяты, а портреты, медали и изображения малолетнего императора и его матери уничтожались. Все уличенные в том, что оставили у себя монеты с изображением Иоанна Антоновича, подвергались суровому наказанию (им отрубали руки). Проходили годы, скончалась Елизавета Петровна, и только в Шлиссельбурге все оставалось по-прежнему. Но об узнике помнили, и само его существование уже таило в себе угрозу.

Еще Петр III через неделю после восшествия на престол распорядился, что в случае нападения на Шлиссельбург «арестанта живого в руки не давать». В 1762 году Иоанна Антоновича тайно привезли в Санкт-Петербург на свидание с императором. Увидев его, Петр III успокоился: узник оказался почти совсем безумным, и слухи об этом распространились при дворе. Так что если из царского окружения кто и захотел бы, то вряд ли мог использовать его при перевороте. Однако Екатерина II, в отличие от мужа, проявила большее беспокойство. Она тоже повидала Иоанна Антоновича и тоже убедилась в его помешательстве, но не успокоилась и поручила узника надзору других офицеров – Власьева и Чекина. Подтвердила она и строжайший приказ: «Живым арестанта в руки никому не давать и возбуждать в нем склонность… к монашеству».

Однако нашелся человек, который решил действовать. Это был поручик Семеновского пехотного полка В.Я. Мирович – человек честолюбивый и на всех обиженный. Он происходил из знатного украинского рода, имения которого в свое время были конфискованы за содействие Мазепе в 1709 году. Поручик проигрался в карты, наделал долгов, и его материальное положение было весьма затруднительным. Он отчаянно пытался сделать карьеру, неоднократно ходатайствовал о возвращении хотя бы части родовых имений, но всякий раз ему отказывали. Гетман К.Г. Разумовский, утешая его, говорил: «Ты, молодой человек, сам себе прокладывай дорогу, старайся подражать другим, старайся схватить фортуну за чуб и будешь таким же паном, как и другие».

В.Я. Мирович понял совет по-своему и составил следующий план: явиться к коменданту крепости с подложным приказом императрицы Екатерины II, освободить Иоанна Антоновича, привезти в Санкт-Петербург и представить там военным, зачитав манифест о восстановлении его на престоле. Далее предполагалось послать верных офицеров приводить к присяге Сенат, Синод, коллегии и войска, арестовав императрицу и великого князя. Этот план В.Я. Мирович открыл близкому приятелю – поручику Великолуцкого пехотного полка А. Ушакову, и друзья решили действовать.

В середине мая 1764 года В.Я. Мирович и А. Ушаков отслужили панихиду в Казанском соборе… по самим себе, и предчувствие их не обмануло. Через две недели А. Ушаков утонул, но В.Я. Мирович, вопреки всему, решил исполнить свой замысел. Он взбунтовал часть гарнизонных солдат, коменданта Шлиссельбурга заперли, а другая часть гарнизона сложила оружие. Мирович во главе своих солдат ворвался в камеру узника, но понял, что проиграл: на полу лежал мертвый Иоанн Антонович. Следуя приказу императрицы, Чекин штыком заколол несчастного императора.
Поделитесь на страничке
В Википедии есть статьи о других людях с именем Иоанн VI.
Иван VI Антонович
Иван VI Антонович
Флаг
Император и Самодержец Всероссийский
17 (28) октября 1740 — 25 ноября (6 декабря) 1741
Коронация: не коронован
Регент: Эрнст Иоганн Бирон (до 7 (18) ноября 1740)
Анна Леопольдовна
Предшественник: Анна Иоанновна
Преемник: Елизавета Петровна
 
Вероисповедание: православная церковь
Рождение: 12 (23) августа 1740
Санкт-Петербург, Российская империя[1]
Смерть: 5 (16) июля 1764 (23 года)
Шлиссельбург, Российская империя[1]
Место погребения: Орешек[2]
Род: Мекленбург-Брауншвейг-Романовы
Отец: Антон Ульрих Брауншвейгский
Мать: Анна Леопольдовна
Супруга: нет
Дети: нет
 
Монограмма: Монограмма
 
Награды:
Band to Order St Andr.png
Commons-logo.svg Иван VI Антонович на Викискладе

Ива;н VI (Иоа;нн Анто;нович) (12 (23) августа 1740, Санкт-Петербург — 5 (16) июля 1764, Шлиссельбург) — российский император из Брауншвейгской ветви династии Романовых. Правил с октября 1740 по ноябрь 1741. Правнук Ивана V.

Формально царствовал первый год своей жизни при регентстве сперва Бирона, а затем собственной матери Анны Леопольдовны. Император-младенец был свергнут Елизаветой Петровной, провёл почти всю жизнь в одиночном заключении и уже в царствование Екатерины II был убит охраной в 23-летнем возрасте при попытке его освободить.

В официальных прижизненных источниках упоминается как Иоанн III, то есть счёт ведется от первого русского царя Иоанна Грозного; в поздней историографии установилась традиция именовать его Иваном (Иоанном) VI, считая от Ивана I Калиты.



Царствование
Иоанн Антонович в детстве (неизвестный художник, 1740-е)

Иоанн Антонович родился 12 августа, его тезоименитство приходилось на 29 августа — день усекновения главы Иоанна Предтечи.

После смерти императрицы Анны Иоанновны сын Анны Леопольдовны (племянницы Анны Иоанновны) и принца Антона Ульриха Брауншвейг-Беверн-Люнебургского, двухмесячный Иван Антонович был провозглашён императором при регентстве герцога Курляндского Бирона.

Родился он в самом конце царствования Анны Иоанновны, поэтому вопрос о том, кого назначить регентом, долго мучил и находившуюся при смерти императрицу. Анна Иоанновна хотела оставить трон за потомками своего отца Ивана V и очень беспокоилась, как бы он не перешёл в будущем к потомкам Петра I. Поэтому в завещании она оговорила, что наследником является Иоанн Антонович, а в случае его смерти — другие дети Анны Леопольдовны в порядке старшинства, если они родятся.

Через две недели после воцарения младенца в стране произошёл переворот, в результате которого гвардейцы, возглавляемые фельдмаршалом Минихом, арестовали Бирона и отстранили его от власти. Новым регентом была объявлена Анна Леопольдовна, мать императора. Неспособная управлять страной и живущая в иллюзиях Анна постепенно передала всю свою власть Миниху, а после ею завладел Остерман, отправивший фельдмаршала в отставку. Но спустя год произошёл новый переворот. Дочь Петра Великого Елизавета с преображенцами арестовала Остермана, императора, его родителей и всех их приближённых.
Изоляция
Основная статья: Брауншвейгское семейство
Пётр III посещает Иоана Антоновича в его шлиссельбургской камере. Иллюстрация из немецкого исторического журнала начала XX века

Сначала Елизавета намеревалась выдворить «Брауншвейгскую семью» из России (так было официально указано в манифесте, обосновывающем её права на престол), но передумала, испугавшись, что за границей она будет опасна, и приказала посадить в тюрьму бывшую регентшу и её мужа.

В 1742 году, втайне от всех, вся семья была переведена в предместье Риги — Дюнамюнде. После раскрытия так называемого "заговора Лопухиной" в 1744 году, все семейство было перевезено в Ораниенбург, а после подальше от границы, на север страны — в Холмогоры, где маленький Иван был полностью изолирован от родителей. Он находился в том же архиерейском доме, что и родители, за глухой стеной, о чем никто из них не догадывался. Комната-камера экс-императора, которого теперь по указанию Елизаветы Петровны стали называть Григорием, была устроена так, что никто, кроме Миллера и его слуги, пройти к нему не мог. Содержали Ивана в тюрьме строго. Долгие северные мытарства сильно отразились на здоровье Анны Леопольдовны: в 1746 году она умерла.
Запрет на имя

Личность бывшего государя и его краткое царствование вскоре подверглись закону об осуждении имени: 31 декабря 1741 года был объявлен указ императрицы о сдаче населением всех монет с именем Иоанна Антоновича для последующей переплавки. Через некоторое время монеты перестали принимать по номиналу, а с 1745 года хранение монет стало противозаконным. Лица, у которых обнаруживали монеты Иоанна Антоновича или которые пытались ими расплатиться, подвергались пытке и ссылке как государственные преступники. В настоящее время монеты этого царствования чрезвычайно редки.

Было отдано распоряжение об уничтожении портретов с изображением Иоанна Антоновича, а также о замене деловых бумаг, паспортов, церковных книг и прочих документов с именем императора («дел с известным титулом») на новые. Часть этих документов сжигалась, а часть хранилась в опечатанном виде в архивах. Изъятию подвергались и пропагандистские материалы, например, опубликованные проповеди с упоминанием имени Иоанна, оды Ломоносова в его честь и проч. Этот процесс продолжался всё царствование Елизаветы Петровны и был прекращен только после вступления на престол Екатерины II. Даже полтора с лишним века спустя, во время юбилейных мероприятий 1913—1914 годов, младенец-император был пропущен на Романовском обелиске в Александровском саду и на яйце Фаберже «Трёхсотлетие дома Романовых».
Шлиссельбург

После того, как Елизавете представили показания пойманного заговорщика И. В. Зубарева, страх императрицы перед возможным новым переворотом привёл к новому путешествию Ивана[3]. В 1756 году его перевезли из Холмогор в одиночную камеру в Шлиссельбургской крепости. В крепости Иван (официально именовавшийся «известный арестант») находился в полной изоляции, ему не разрешалось никого видеть, даже крепостных служителей. Существует исторический миф, что изоляция Ивана была до того плотной, что он так и не увидел ни одного человеческого лица за всё время заключения, однако современные историки утверждают, что документами это не подтверждается[4]. Однако документы свидетельствуют, что узник знал о своём царском происхождении, был обучен грамоте и мечтал о жизни в монастыре.

С 1759 года у Ивана стали наблюдать признаки неадекватного поведения. Об этом с полной уверенностью утверждала и видевшая Ивана VI в 1762 году императрица Екатерина II; но тюремщики полагали, что это лишь жалкая симуляция.
Убийство
Мирович перед телом Ивана VI. Картина Ивана Творожникова (1884)

Пока Иван был в заточении, предпринималось много попыток освободить свергнутого императора и вновь возвести на престол. Последняя попытка обернулась для молодого заключённого гибелью. В 1764 году, когда уже царствовала Екатерина II, подпоручик В. Я. Мирович, нёсший караульную службу в Шлиссельбургской крепости, склонил на свою сторону часть гарнизона, чтобы освободить Ивана.

Однако стражникам Ивана, капитану Власьеву и поручику Чекину, была выдана секретная инструкция умертвить арестанта, если его будут пытаться освободить (даже предъявив указ императрицы об этом), поэтому в ответ на требование Мировича о капитуляции они закололи Ивана и только потом сдались.

Мирович был арестован и обезглавлен в Петербурге как государственный преступник. Существует неподтверждённая версия, согласно которой его спровоцировала Екатерина, чтобы избавиться от бывшего императора.
Судьба останков

Место захоронения Ивана VI точно неизвестно. Как принято считать, «известный арестант» был похоронен в Шлиссельбургской крепости.

В сентябре 2010 года ряд археологов заявили об идентификации найденных в церкви Успения Богородицы (Холмогоры) останков как императорских[5]. Однако Институт археологии РАН выразил сомнение в подлинности останков Иоанна VI[6]. Более того, отмечалось, что поисковые мероприятия под руководством бизнесмена Анатолия Каранина[7], который не является археологом, велись неофициально, без научной методики и разрешения на археологические раскопки («Открытого листа»)[7]. Однако инициированный в результате раскопок петербургским депутатом и археологом Алексеем Ковалёвым запрос в прокуратуру остался безрезультатным, так как уголовных деяний прокуратура в данном случае не нашла[7]. «Архангельской епархией Русской православной церкви приняты меры по предотвращению уничтожения ранее неизвестного захоронения в связи с предстоящим сносом водонапорной башни», — говорится в ответе прокуратуры на запрос[7].
Память
В художественной литературе

В знаменитом романе Вольтера «Кандид, или Оптимизм» (1759) главный герой во время венецианского карнавала встречает человека в маске, который рекомендуется ему следующим образом: «Меня зовут Иван, я был императором всероссийским; ещё в колыбели меня лишили престола, а моего отца и мою мать заточили; я был воспитан в тюрьме, но иногда меня отпускают путешествовать под присмотром стражи».
В кинематографе

В первой серии телесериала «Екатерина» есть эпизод, в котором императрица Елизавета, с целью приструнить наследника престола великого князя Петра III, который, повысив голос на императрицу, воскликнул о желании, взойдя на престол, запретить «неправильные» русские традиции и установить «правильные», свозила его в Петропавловскую крепость, где показала мальчика, жившего там в полнейшей изоляции и забвении, назвав мальчика Иоанном Антоновичем. При этом настоящий Иоанн Антонович в Петропавловской крепости не содержался. В дальнейшем в этом сериале Иоанн Антонович был показан в Шлиссельбурге, где перед его смертью его посетила Екатерина Вторая. Этот момент также не соответствует действительности: в фильме показано, что Иоанна убили примерно в одно и то же время, что и Петра III, то есть в 1762 году, а по-настоящему Иоанна Антоновича убили в 1764 году. В фильме существует ещё одна неточность касательно Иоанна Антоновича: Елизавета говорит, что он правил 2 недели, по-настоящему же Иоанн правил с октября 1740 по ноябрь 1741.
Возможная канонизация

Протоиерей Всеволод Чаплин отметил, что император Иоанн VI служит примером духовного подвига, иеромонах Никон (Белавенец) считает, что необходимо подробно изучить жизнеописание убиенного императора и, возможно, начать процесс его канонизации.
См. также

    Безымянный (узник Кексгольма)

Примечания

Немецкая национальная библиотека, Берлинская государственная библиотека, Баварская государственная библиотека и др. Record #118556169 // Общий нормативный контроль — 2012—2016.
; Lenta.ru Найдены останки российского императора Ивана VI
; А. Гельвих. Зубарев, Иван Васильевич // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
; Иоанн VI Антонович - Царственный узник Передача из цикла "Час Истины" на канале 365 дней ТВ с участием историков Галины Бобковой и Александром Каменским
; Найдены останки российского императора Ивана VI — Lenta.ru
; Директор Института археологии РАН: я не верю в подлинность останков Иоанна VI

    Православие.ру: «Священник спас от уничтожения места возможного захоронения Иоанна VI, инициировав раскопки»  (рус.)

Литература

    Анисимов Е. Иван VI Антонович. — М.: Молодая гвардия, 2008. — 368 с. — (ЖЗЛ). — ISBN 978-5-235-03026-8.
    Либрович С. Ф. Император под запретом. — М.: Захаров, 2008. — 160 с. — ISBN 978-5-8159-0862-8.
    Данилевский Г. П. Мирович. — М.: Художественная литература, 1977.
    Сведения об Иоанне или Иване Антоновиче, правнуке царя Иоанна Алексеевича. Из рукописей Императорской С.-Петербургской публичной библиотеки // Русская старина, 1894. — Т. 82. — № 12. — С. 82-97.

Ссылки

    Родословная императора Ивана VI Антоновича
    Серебряные и медные монеты Иоанна Антоновича(недоступная ссылка)
    Найдены останки российского императора Ивана VI
    Император Иоанн Антонович (Иван VI).Портрет.

[скрыть];
Императоры и царствующие императрицы России
Герб Российской Империи


; Пётр I Алексеевич • Екатерина I Алексеевна • ; Пётр II Алексеевич • Анна Иоанновна • Иван VI Антонович • Елизавета Петровна • Пётр III Фёдорович • Екатерина II Алексеевна • Павел I Петрович • Александр I Павлович • Николай I Павлович • Александр II Николаевич • Александр III Александрович • Николай II Александрович
;;
  Тематические сайты

Notable Names Database · Родовод
Словари и энциклопедии
Брокгауза и Ефрона · Военная Сытина · Русский биографический
Нормативный контроль
BNF: 16261619w · GND: 118556169 · ISNI: 0000 0000 5535 3453 · LCCN: n92085934 · NKC: jx20081204013 · NTA: 130355224 · РГБ: 000080472 · SUDOC: 10444875X · VIAF: 57406679
Категории:

    Родившиеся 23 августаРодившиеся в 1740 годуРодившиеся в Санкт-ПетербургеУмершие 16 июляУмершие в 1764 годуУмершие в ШлиссельбургеПохороненные в РоссииКавалеры ордена Святого апостола Андрея ПервозванногоПерсоналии по алфавитуИмператоры РоссииМонархи, свергнутые в детствеБрауншвейгское семействоСосланные в Архангельскую областьЗаключённые Шлиссельбургской крепостиУбитые монархиУбитые РомановыУмершие от холодного оружия

Иван VI Антонович
Иван VI Антонович
Флаг
Император и Самодержец Всероссийский
17 (28) октября 1740 — 25 ноября (6 декабря) 1741
Коронация: не коронован
Регент: Эрнст Иоганн Бирон (до 7 (18) ноября 1740)
Анна Леопольдовна
Предшественник: Анна Иоанновна
Преемник: Елизавета Петровна
 
Вероисповедание: православная церковь
Рождение: 12 (23) августа 1740
Санкт-Петербург, Российская империя[1]
Смерть: 5 (16) июля 1764 (23 года)
Шлиссельбург, Российская империя[1]
Место погребения: Орешек[2]
Род: Мекленбург-Брауншвейг-Романовы
Отец: Антон Ульрих Брауншвейгский
Мать: Анна Леопольдовна
Супруга: нет
Дети: нет
 
Монограмма: Монограмма
 
Награды:
Band to Order St Andr.png
Commons-logo.svg Иван VI Антонович на Викискладе