Шаг 2 - Инвидиа

Что может лучше быть успеха друга твоего? Быть может, твой успех? Но если друг взлетит над головой твоей,  то сможешь ли ты зависть испытать?

                ***

Оказывается, это не так уж и сложно, избежать наказания за преступление… Прошло уже несколько дней с момента закрытия дела об убийстве мистера Арчи Брауна, и за всё это время, на меня даже никто не подумал, хотя я считал, что сразу попаду в список подозреваемых. Как же не совершенна наша полицейская система. Пугает больше всего даже не слабость системы правосудия, а осознание того, какое огромное количество преступников смогло избежать наказания, используя такие же простейшие уловки, как и я. Хотя, если подумать, то мне тогда сильно повезло, что у мистера Брауна не было ни гостей, ни соседей по домам. Всё равно, это не отменяет топорность нашей системы правосудия. Пока преступники свободно гуляют, избежав наказания,  нельзя расслабляться. Я ведь теперь такой же убийца, избежавший наказания. Даже противно. Но рано или поздно, в полицейском управлении должны понять, что убийца это я, особенно, если я буду это продолжать. Да! Тогда, я не буду отпираться, я… да что это там такое шумное:
— Джон! Ты меня вообще слушаешь?! — спросил Оливер, сидящий напротив.
— Да, прости, я задумался.
— Ничего себе ты задумался, я тут уже чуть ли не на весь паб кричу, а ты даже признаков жизни не подаёшь. О чём вообще можно так глубоко размышлять?
— Прости, виноват.  Просто в последнее время меня мучает мысль о том, что в мои 32 у меня даже жены нет. Кстати, у тебя ведь уже семья есть, хотя самому только 25. Как жена, как дочка?
— О! Так ты о семье задумался, как любопытно. Мне уже казалось, что ты обет безбрачия будешь до конца жизни соблюдать. София как всегда, нянчится с Эвелин. Вижу, что ей очень нравится присматривать за нашей маленькой дочуркой, всегда, когда возвращаюсь домой, она вся цветёт и пахнет! — всё больше наполняясь эмоциями, ответил мне Оливер.
     Кажется, смог оправдаться. Какой же Оливер всё-таки простак. Не стоит так погружаться в свои мысли на людях, это подозрительно выглядит со стороны. Кстати, эль, который мы заказали, остался только в моёй кружке. Видимо, я совсем забыл цель своего визита сюда — расслабиться в компании друга:
— Кстати, Джон, помнишь покойного Арчи Брауна?
     Ну что за дела, Оливер? Почему тебя приспичило говорить об этом? Как не вовремя, ладно, надо вести себя естественно:
— Как его забыть-то? Он мне хорошенько так нервы потрепал.
— Действительно. Умер в тот же день после заседания суда. Да ещё убийца всё так чётко провернул, что мы даже не смогли найти зацепок. Кстати, Джон, а ты веришь в бога?
— В бога? — я чуть элем не подавился, от такого вопроса, умеет же Оливер озадачить, — как бы так сказать, я не отрицаю его существование, но и не доказываю его. Мне кажется, что должно что-то быть по ту сторону жизни, но если бы бог был, допустил бы он то, что сейчас творится на нашей земле? Войны, убийства, заговоры, ненависть — это всё у нас есть, и процветает.
—Ты прав. Но если не божественная кара, то что тогда произошло с Брауном? Мне кажется, что этот убийца был послан свыше, чтобы покарать преступника, и скрыться безо всякого следа.
— Кто знает, кто знает… — ответил я.
     Я не считаю себя посланником бога, потому что сомневаюсь, что бог стал бы убивать людей, даже чужими руками. Скорее уж, это происки дьявола. Иначе кто бы мог мне послать ту злополучную мысль? Ай, да уже и не важно:
— Оливер, который час? — спросил я.
— Без двадцати пяти девять. Вон же часы висят.
— Слишком увлёкся элем, и не захотелось оборачиваться.
— Ну ты и лентяй.
— Скажешь ещё.
     Мы негромко посмеялись, и я допил последние капли эля в своей кружке:
— Отличный был вечер. Час уже поздний, поэтому думаю, что пора по домам.
— Ты прав. Твой дом ведь тут совсем не далеко, давай пройдёмся.
— Как знаешь.
— Джон, ты не забыл, что сегодня платишь ты?
— Конечно нет, не переживай. Твой кошелёк сегодня останется полным.
     Мы встали с места, и я отправился оплатить наш сегодняшний эль. Затем мы с Оливером вышли из паба под название «Старый чеширский сыр». Потом же мы отправились в сторону моего дома. Он и правда совсем не далеко от сюда, чуть дальше по Флит-стрит и направо.

     Теперь мы идём по улицам вечернего Лондона, освещённых тёплым светом фонарей. Хоть путь до цели совсем мал, но прогулка с другом всё равно вещь приятная:
— Джон, возвращаясь к нашей беседе в пабе, кто она?
— Чего? — спросил я, хотя, догадываюсь, о чём он.
— Ну, ты ведь неспроста заговорил о семье, небось влюбился.
Так я и думал:
— Ты ошибаешься, — ответил я.
— Да ладно уж, не стесняйся, я же твой друг, в конце концов! Дай угадаю, это молоденькая девушка из ресторана, куда ты всегда ходишь. Оливия, вроде. Теперь понятно, почему ты постоянно туда забегаешь.
— Ещё раз повторюсь, ты ошибаешься.
— Кстати, я слышал, что у неё парня нет, и не было, хотя такая молодая и красивая. Ты смотри, такой ведь шанс упустишь.
— Оливер. Сколько раз говорить, ты ошибаешься. Оливия, конечно, хорошая и красивая девочка, но я для неё слишком стар, в будущем, это может создать много проблем.
— Ну, знаешь, бывали и такие браки, где глубокие старики женились на молодых девушках.
— И, по-твоему, это нормально?
— Нет, конечно! Я только хотел сказать, что ты ничем не хуже этих стариканов, у тебя тоже есть все права на любовь с красивой молодой девушкой!
— Всё, закрыли тему, — раздражённо, ответил я.
— Ладно-ладно, как скажешь, — расстроено, ответил он.
     Знаете, иногда его простота может излишне докучать: 
— Теперь о более серьёзном, заходи завтра в отдел, у нас опять интересненькое дело намечается.
— Какое? — заинтересовался я.
— Совсем недавно, буквально на днях, задушили молодую девушку. Её звали Мари. Все подозрения пока падают на её подругу — Хелен. У Хелен нет алиби, и ведёт она себя подозрительно, но при обыске её квартиры мы не нашли ничего, что может доказать её причастность. Пускай с этим мы и сильно затянули, но завтра будет её допрос в участке, там всё и прояснится, ты же любишь такие случаи?
Я молча кивнул ему в ответ и начал доставать ключи, ведь мы прямо около моего дома:
— В общем, до завтра, монах, — сказал мне Оливер.
— Доброй ночи, Оливер.
     Затем он добродушно улыбнулся мне, и отправился прочь от моего дома. Я же вошёл внутрь пятиэтажного здания. Минуя лестничные марши с многочисленными ступеньками, я всё-таки добрался до своей небольшой, однокомнатной квартиры на третьем этаже, я вошёл внутрь. Разделся, и почти сразу же завалился на диван. Утомился я сегодня, однако. Как же всё-таки дома хорошо. Кстати, надо бы лампу зажечь. Свет постепенно заполнил комнату, и благодаря источнику света, находящимся на столе, я смог окончательно почувствовать тепло домашнего уюта. Хорошо, нечего сказать.

     Квартира у меня довольно скромная. Одна кровать, шкаф, столик, ковёр, голые стены. Ещё есть кухня и туалет. Декором мой дом совсем не отличается, штукатурка на стенах самая обычная, зато идеально ровная. Мне совсем нечем похвастаться, хотя зарабатываю я довольно не плохо, столько, что мог бы спокойно съехать в квартиру получше. Только мне это незачем, мне и тут хорошо. Оливер сказал, что завтрашнее дело сможет меня заинтересовать, что ж, надеюсь. Кстати, может завести семью, было бы не так уж и плохо? Если подумать, радости в этом есть, но есть и свои лишения.  Подумаю об этом завтра, а теперь, спать…

                ***

Ну и погодка сегодня, дождливо и прохладно. Не сказал бы, что я не любитель такой погоды, напротив, она мне нравится, она подталкивает к размышлению, но, порой, заставляет меня ворошить не самые приятные воспоминания. Хотя, чего это я так много ною? Джон Фернандес, соберись! Ты же мужчина!

     Вот и отдел уже виден, мне аж не терпится узнать подробности того дела. Кстати, по словам Оливера, та девица может оказаться такой же, как и ныне покойный, с моей подачи, мистер Браун — убийцей, который может избежать наказания.

     Вот, наконец, я добрался до полицейского участка, и зашёл внутрь. Внутри, как всегда, бегала куча народа, интерьер до тошноты привычный. Много столиков, бумаг, и людей. Вот и Оливер ко мне бежит, он что, меня так сильно ждал:
— Джон! Наконец, ты здесь, началось самое интересное.
— Допрос?
— Именно! Пошли, а то всё пропустим.
     Я кивнул ему, и пошёл следом:
— Слушай, может, посвятишь меня в детали?
— Конечно! Как я тебе уже говорил, на днях была убита юная особа по имени Мари. Точнее, была задушена неизвестным у себя дома. Как говорят некоторые её знакомые, в тот вечер, Мари ходила гулять с подозреваемой Хелен. Та же, в свою очередь, утверждает, что она рассталась с Мари до момента убийства. Тем не менее, никакого алиби у неё нет, и, по факту, больше убийцей и быть не кому. К тому же, как предполагается следствием, убийца выбрался из дома через окно, ибо замки были совершенно целы, а окно на первом этаже открыто.
— Кем была эта самая Мари?
— Ветеринаром, её родственники говорят, что она обожала животных, дома у неё было два кота, которые, на момент обнаружения тела, лежали на ней, и не сходили с места. Пару дней назад, они умерли. Бедные животные, так любили свою хозяйку.
— Да, ты прав. Бедные души, так хотели жить, но все погибли из-за какого-то психа. Мы обязательно поймаем его, и, знаешь, я уже на семьдесят процентов уверен, что именно Хелен убийца.
— Почему?
— Как минимум потому, что кошки на момент обнаружения тела были полностью целы, и, в их когтях, как я понимаю, ничего не обнаружили. Значит, коты не бросились защищать свою хозяйку, хотя любили её до глубины души. Вероятнее всего потому, что они хорошо знали убийцу и доверяли ему. Убийца выбрался через окно, а замки совершенно целы, то есть, вероятнее всего, жертва сама впустили убийцу, значит, знала его.
— Ты просто невероятен! Кстати, у котов действительно ничего найдено не было. Значит, эта Хелен и есть наш преступник!
— Не спеши так, я же сказал, что уверен только на семьдесят процентов.
— Почему же?
— Как минимум потому, что теория о котах притянута за уши. Преступник не обязательно мог войти внутрь через дверь. Он мог пролезть через окно, пока хозяйки не было, дабы ограбить жертву. Коты не защитники дома, и вряд ли бы напали на него. Мари же могла вернуться в самый неблагоприятный момент, и преступник задушил её, после чего, в панике убежал. Вероятность нападения котов в этом случае, конечно, велика, но не равна ста процентам. Всё покажет допрос.
— Да… твои размышления, как всегда, за гранью моей логике.
— Правда? По-моему, это элементарно.
— Ха! Ты сказал это прямо как Шерлок Холмс!
— В этом случае, ты бы тогда был Ватсоном.
— И правда, но, не гожусь я на эту роль. Кстати, мы пришли.   
     Мы подошли к деревянной двери комнаты допроса, которая, кстати, уже открывалась. Оттуда вышли мужчина средних лет, примерно, моего возраста, и молодая девушка лет двадцати:
— Эта девушка и есть Хелен? — спросил я у Оливера.
— Да, это она.
     Странно, но когда я посмотрел ей в глаза, я почти на сто процентов стал уверен в том, что убийца именно она. Почему? Наверное, потому, что я сам убийца:
— Добрый день, — сказала нам девушка, без всякого радушия в голосе.
— Добрый, — ответил я ей, ещё раз посмотрев ей в глаза.
     Она почти сразу же отвела взгляд. Неужели, я такой страшный? Она что, уже уходит:
— Вы уже уходите? — спросил я у неё.
— Да, больше я не намерена здесь задерживаться.
     Вроде бы красивая девушка, а такая грубиянка. Это ещё больше укрепляет мою уверенность. Её поведение подозрительно, или же, я просто параноик:
— Именно так, мистер Джон, мистер Оливер. Никаких конкретных доказательств её причастности у нас нет, к тому же, она продолжает утверждать, что рассталась с жертвой до убийства.
     Когда Дейл закончил это рассказывать, Хелен уже скрылась за пределами участка. Недостаток улик, опять. Кажется, я знаю, что я буду делать сегодня после работы:
— Дейл, я бы хотел более детально ознакомиться с этим делом.
— Пожалуйста, Джон, никаких проблем.
— Кстати, Дейл. Знаешь, тут Джон уже полный макет убийства составил, как всегда, в своём духе! Хочешь послушать? — сказал Оливер.
— Очень интересно. С удовольствием выслушаю это прямо их уст господина Джона, пока предоставлю ему полные сведенья.
— Я же, в свою очередь, с удовольствием всё расскажу Вам, — ответил я.
После этого я рассказал ему всё, что думаю. Ознакомившись с делом, я узнал, что она живёт на Сохо-сквер, 35 дом. Отлично, я уже знаю, что будет делать.

     Весь день прошёл исключительно в отделе, так как новых дел сегодня не намечалось. Весь день я изучал подробности дела об убийстве Мари Шерман. Так же, я размышлял о мотиве убийства Хелен Спенсер, зачем ей это могло понадобиться? Так же я попросил Оливера узнать, что жертва покупала перед своей смертью. После того, как он мне это рассказал, всё встало на свои места, теперь я знаю, что убийца она. Если получится, то я заставлю её сделать явку с повинной, если нет, то придётся действовать. Хотя, если она даст явку с повинной, то она отделается лишь сроком за убийство бедной, хорошей девушки, у которой вся жизнь была впереди… 

     Вот и закончился рабочий день. Все разошлись по домам, я же, как обычно, немного прошёлся с Оливером. После того, как мы расстались, я убедился в том, что он скрылся из виду, и направился в сторону Сохо-сквер. Как я узнал, жертва — Мари Шерман, была замечательным человеком. Спасала жизни животных, прекрасно общалась с людьми, была очень доброй и отзывчивой, всегда готовой помочь всем и каждому, да при этом, умудрилось ещё и остаться холостячкой. Но не мне в этом её винить, кому угодно, но только не мне. Хелен же, была обычной продавщицей, серой мышью, в паре слов, такой же холостячкой. Живёт одна, с соседями не ладит.

     А вот и он, 35 дом. Я подхожу к двери, и стучусь в неё, на что, почти сразу появилась реакция. Мне почти сразу же открыли. В дверях стояла Хелен, молодая брюнетка, одного возраста с жертвой. Ей было 22 года. Одета она в пижаму, видимо, уже собиралась ложиться спать:
— Извините, но вы кто?
— Простите за беспокойство, мы сегодня встречались в отделе, только мельком. Меня зовут Джон Фернандес Марионне, я детектив здешнего отдела полиции, я бы хотел побеседовать с вами немного.
— Да, вспомнила, вы тот человек со страшным взглядом?
— Ну не знаю, страшным, или нет, но да.
— Я же уже всё сказала инспектору Дейлу, что вам ещё надо?
— Видите ли, это исключительно моя инициатива, как детектива отдела. В нашем разговоре я смогу понять, преступник вы, или нет. В отделе вы быстро убежали, поэтому я не смог поговорить с вами.
— Ладно, проходите, — неохотна, ответила она, впуская меня внутрь.
     Что ж, приступаем ко второй части.
— Извините, но не могли бы мы пройти на кухню?
— На кухню? Зачем?
— Видите ли, я очень большой любитель готовки, и всегда люблю осматривать кухни у гостей, как бы это странно не было. Привычка — посмеявшись, сказал я.
— Ну… ладно…
     Клюнула, я даже не думал, что всё будет так просто. Теперь, самая ответственная часть.

     Мы прошли с ней на кухню. У неё тут, оказывается, довольно уютно, аж глаза радуются:
— Пожалуйста, присаживайтесь, — сказала она, предварительно устроившись на табурете.
— Да нет, я постаю. Ладно, давайте перейдём сразу к делу…
— Давайте, — немного мрачнея, ответила она.
— Буду честен, я на сто процентов уверен, что убийца именно вы. Изучив ваше дело я прекрасно понял как вы убили бедняжку Мари, и зачем, — я сделал небольшую паузу, и посмотрел на неё, я вижу страх на её лице, — вечером вы пошли со своей подругой на прогулку. Не знаю, с самого начала вы задумали убийство, или нет, но это не так важно. После прогулки, вы пришли к ней домой вместе, это объясняет целостность замков, она сама впустила вас. Затем, немного пообщавшись, вы узнали, либо уже знали о том, что ей подарил очень дорогое ювелирное ожерелье мужчина, собаку которого Мари вылечила на днях. После чего, вы из зависти убили её, задушив. Коты не напали на вас потому, что уже знали как подругу хозяйки, ну и в ответ, вы не стали трогать их. Далее вы просто выбрались через окно, и убежали, так как запаниковали от осознания того, что вы убили. Скажите, каково это, убить собственную подругу из зависти? Что вы испытывали в тот момент, когда убивали этого великодушного человека?
     После моего монолога, она стало настолько мрачной, что казалось, будто пространство вокруг неё поглощало свет. Она встала с места, и, двигаясь в сторону ножей, начала говорить:
— Как, почему такое могло случиться? Почему на мою долю пала такая обыденная, посредственная жизнь? Никто меня не любит, никому я не нужна, все только и говорили о Мари, о том какая она красивая, добрая умная. Чем я хуже?! Почему она родилась такой красивой, и доброй, а не я? Почему это ожерелье подарили ей? Почему ты, козёл, так легко взял, и раскусил меня?!
     Закончив свою речь, она выхватила нож, и бросилась на меня. Когда она замахнулась, я схватил её за руки, и перешёл в борьбу. Мне не составило труда положить её на обе лопатки, и выхватить нож. Если я сейчас отведу её в отдел, то её арестуют. Но я то знаю, что её не казнят, улик слишком мало, а наши стариканы судьи все на одно лицо, за 12 лет работы я их изучил. Я не могу позволить ей остаться безнаказанной, в то время, когда бедняжка Мари со своими котами гниёт в могиле:
— Спрашиваешь, почему я так лёгко понял, что ты убийца? Всё очень просто, ведь я такой же убийца, как и ты, и я увидел в твоих глазах то, что могут увидеть друг у друга только такие, как мы. Сейчас же, раскайся, и прими свою кару.
     На момент в её глазах появился дикий ужас, страх смерти. Не хочешь умирать? Девушка, которая называла тебя подругой, тоже не хотела умирать, а ты вонзила ей нож в спину. Что ж, покайся, грешная завистница. 

     В следующий момент, я сделал то, что со стопроцентной вероятностью не сделал бы наш суд — я принёс правосудие, и покарал преступника, тем самым, свалив на свои плечи ещё более тяжкий груз. Кажется, убив её, я забрал её грех на себя, утяжелив при этом свой. Она умерла быстро, она закрыла глаза, и перестала дышать. Нож вошёл прямо в сердце, её же кухонный нож. Знаете, в этот момент, я не чувствовал совершено ничего.

     Отлично, всё прошло по плану. Теперь, дело за малым. Я взял её на руки, и отнёс в спальню, не вынимая нож из груди, чтобы не оставить следа крови. Положив её в центре комнаты, я устроил в комнате показательный беспорядок. Открыл все шкафы, раскидал вещи, только после этого я вытащил нож из её груди и бросил в сторону, предварительно ударив её ножом ещё пару раз. Идеально, теперь это точно выглядит, как грабёж.

     После, переждав немного, я посмотрел в окно, и, убедившись, что рядом никого нет, вылез из него наружу. После чего, скрылся в Лондонских улицах, направляясь, на этот раз, домой.

     На следующий день тело Хелен Спенсер наши у неё дома. По характеру преступления, полицией было установлено, что в отсутствие Хелен дома, в её дом проник грабитель. Когда она вернулась, она услышала звук из спальни, и зашла на кухню, чтобы взять нож. После чего, она вошла в спальню, и выступила в схватку с грабителем, в которой проиграла, и, получив пару ножевых ранений её же ножом, умерла. Грабитель же, перепугавшись от содеянного, скрылся с места преступления через окно, но свидетелей не было совершенно. Соседи сказали, что слышали какой-то шум, но не придали этому значения. Полиция бросилась на поиски грабителя, но из-за отсутствия каких-либо зацепок, дело было закрыто, убийца остался, безнаказанным.

     Что ж, теперь на моих плечах груз двух убийств, как долго я смогу так поступать? Не знаю. Но, даже пожертвовав своим рассудком, я буду этим заниматься, ведь больше не кому.  Если же меня вызовут на допрос, я во всём сознаюсь, и приму весь груз ответственности, как преступник. Ну а пока что, я всем доволен. Теперь, я спокойно иду спать…

*Инвидиа (латынь - invidia) - зависть.