Цветаева пишет прозу

Вы знаете...да нет, ничего Вы не знаете. Вы даже не догадываетесь, сколько раз я задыхалась от, казалось бы, свежего воздуха только потому, что в нем не было Вашего до дрожи вкусного запаха. Сколько раз глаза разъедала режущая соль осознания, что место, которое Вы так безупречно и всеобъемлюще занимали, вдруг стало пустым. Оказалось пустым. Видимо, оно и было пустым.

И вы уж точно не знаете, что мне даже казалось, что я бы пережила встречу с вами ещё раз только ради того, чтобы ещё раз впервые заплакать от счастья. Ведь именно с Вами я научилась плакать от счастья. И именно с Вами я научилась плакать от горечи. И за всю свою жизнь во мне не было и десятой части тех слез, что утопили мои дни после Вас в своём океане глубиной с Мариинскую впадину. Да, Вы хуже любого цунами разрушили все хлипкие постройки моего мира.

Вы стали вначале моим светом, а после - тьмой, непроглядной, но очень важной. Я высматривала Ваш расплывчатый силуэт и на задворках своей памяти, и в то самое окно, о котором Вы читали мне, лежащей головой на Вашем плече в том зимнем такси, читали из моего же собственного стихотворения.

Да, Вам ли не знать, Что для нас с Вами было То окно, маленькое, с большими тюльпанами, из которого могло бы быть видно флейтиста и были бы слышны колокола. То окно было Нашим окном в нашу счастливую жизнь. Но я точно знаю сейчас, да и тогда знала, что Вы бы мне не были нужны больше, чем на вечер, если бы не любили Меня. Ни Вы, ни Ваша папироса, летящая в огонь. Да Вы и не курите, в прочем. Сегодня обо мне пишут, что мои стихи нельзя читать, что я в них будто стою голая на ветру. А ведь так и было - с Вами я ненадолго укрылась от ветра, но без Вас я снова оказалась на семи ветрах, там мне было и место. Потому что тот, кто не благодарит жизнь за каждый прожитый день, не достоин греться в лучах тёплого солнца. Потому и кидает его об лёд снова и снова...

Вы лежали, каким я Вас любила, Вы весь были Всем, что я любила. Глаза такие светлые, детские, а после колючие и чужие. А эти картинки - розы, сердца, корабли... Это не просто картинки с печи изразцов, это мы с Вами были - все кололись о розы, рвали истоптанные тяжёлыми ботинками сердца и сбегали на кораблях от страха испытывать новую боль. Вы знаете? Да ничего Вы не знаете. Я теперь о Вас помню только снег, снег, снег да лай собак в ночи безлюдной улицы.