Татарочка

«Татарочка»
В детстве, глядя на маму, которая частенько грустила, думая, что я ничего не замечаю, не совсем понимала причину ее печального вида. Лишь позднее поняла, когда сама впервые при взгляде на своего одноклассника краснела, как помидор, поняла маму и ее грустный взгляд. Она же меня с самого рождения растила одна, отец ушел накануне моего появления на свет, да и мама пошла за него замуж, чтобы только ее не отправили на лесозаготовки (это самое начало пятидесятых годов), а не из любви к отцу. Мама часто болела (сказывалось военное детство, лишенное самого элементарного из еды, одежды, обуви и т.д.), поэтому ей казалось, что семейная жизнь облегчит ее состояние, но этого не случилось, так как я росла очень болезненным ребенком, из больниц не вылезала, а лежать приходилось одной, маме нужно было зарабатывать на хлеб насущный, вкалывая дни и ночи на колхозной ферме. Конечно, она тоже мечтала о своем личном счастье, о моем. Она как-то рассказывала очень интересную историю, которая будет, надеюсь, интересна многим.  Мама в молодости (уже при моем рождении) по путевке (колхоз предоставил ей за хорошую работу) на курорт в Железноводск (это, по-моему, на Северном Кавказе). Ей там очень понравилось: здоровый морской воздух, калорийное трехразовое питание, красоты Кавказа, все это намного улучшило физическое и психологическое состояние мамы. Когда она поездом возвращалась домой, в нем ехали  демобилизованные солдаты, все вагоны были ими переполнены, и в мамином купе их было тоже предостаточно. Мама сидела скромно в уголочке, в платочке, надвинутом низко на лоб, в темной юбке и неброской кофте. Ей нужно было переодеться, она дождалась, когда солдаты отправились в ресторан, достала из небольшого чемоданчика получше одежку, взяла гребешок, ушла в туалет, там переоделась, сняла платок, расчесала свои вьющиеся волосы-кудри ( у нее в селе все время  проверяли их природность: свои или накрученные. Намочат руку, проведут по кудрям, а они более того вьются, за это ее и прозвали Катька-Кудряшка. Если я маленькая заблужусь в селе, после игр с местными ребятишками, то встречные взрослые, видя меня одну, спрашивали: "Ты чья?", я всегда отвечала: "Катьки-Кудряшки!", и все уже знали куда меня нужно отвести). Так вот, мама вернулась на свое место в купе, солдат пока не было, разложила нехитрые еду-питье, спокойно кушала. Солдаты приходили по-одному в купе, удивленно смотрели на маму, не узнавая ее. Когда вернулся последний солдат - заводила всей дембельской компании, он напрямую, не стесняясь, спросил: "Простите, барышня! Вы заняли чужое место, здесь сидела пожилая татарочка (у мамы волосы были очень темные, почти смоляные, да и на лицо смуглая), так что прошу вас любезно пересесть в другое купе!" Мама сначала растерялась, не зная, что ответить, потом достала свой билет, подала этому разбитному парню (вроде звали его не то Борис, не то Володя, видный из себя, высокий, красивый). Тот взял билет, внимательно осмотрел и еще более удивился: "Простите меня, так вы и есть та татарочка?" Вид парня был настолько обескураженный, что мама невольно рассмеялась, а смех ее был очень заразительный и очень сильно ее украшал и молодил, что все купе хохотало над заводилой, в купе стали заглядывать другие солдаты, интересоваться, что за веселье, а потом сами хохотали до слез. Так маму с легкой руки и прозвали «татарочкой», хотя она потомственная русская (но не скрою, татаро-монгольской крови в нашем роду тоже предостаточно, да и фамилия Мурзин(а) переводится с татарского как княжеский сын (значит, дочь!)))))).  С той минуты мама и этот Борис (Владимир) очень подружились. Он опекал ее, защищал от приставаний других  «ухажеров»,  при подъезде к Шадринску Борис предложил ехать вместе с ним на его родину, сказал, что будет очень счастлив, если она согласится выйти за него замуж. Удочерит ее дочь и будет воспитывать как свою родную, что обе не будут знать нужды, всем их обеспечит. Но маме нужно было подумать,  все взвесить, прежде чем дать окончательный ответ… Долго они переписывались друг с другом. Он даже приезжал в Ковригу. Но мама побоялась переезжать в большой город, да еще с ребенком на руках. Хотя Борис чуть не плакал, упрашивая ее. Да и мама очень долго грустила по нему. Но вот не сложились эти идеальные отношения взаимной любви в семейные… Кого судить за это? Обстоятельства? Время? Так оно само всех судит и ставит на свое место…
22 мая 2017
10:08