Если даже меня не вспомнишь... Глава 42

Год 1979. Кто не спрятался, я не виноват.


…Нога Петера ван Брома, очевидно, еще сильно болела. Голландец, хромая, перемещался медленно. И даже автомат был ему в тягость. Совсем не восстановился Петер. Поэтому, когда из-за ближайшего горящего броневика вдруг вырвалась черная, белозубая фигура и в махе наотмашь пыталась метнуть гранату в «белых гостей», голландец будто споткнулся. Но не выстрелил. Савл из-за спины Петера две пули послал в темную фигуру и подсечкой швырнув ван Брома на грунт, прикрыл его своим телом. Глухо ухнула, не успевшая быть брошенной, граната. И человек с автоматом в руках, вынырнувший сверху, из-за глиняного дувала, находящегося метрах в десяти от чадящей бронемашины, нарвался на град смертоносных осколков и, сложившись пополам, повис на пыльной, иссушенной солнцем кромке этого ограждения. Савл в перекате на спину выстрелил в какую-то мелькнувшую перед собой тень. Не попал. Возможно, это был просто клок дыма пылающей машины.

Торопливо сработал пулемет «вертушки». Аронго не станет зря тратить боезапас. Очевидно, все-таки, там впереди была не тень. И, когда из боевого отсека загремел пулемет Фреда, капитан понял, что пострелять еще придется. Голландец, тем временем, успел подняться. И буквально «от живота» срезал из автомата сразу двоих, метнувшихся навстречу из взорванного дверного проема.
Савл, в темпе обойдя ван Брома, ушел именно в тот проем, откуда появились те, кого за мгновение до этого уложил голландец. Битые кирпич и штукатурка повсюду. Четыре тела в вестибюле. У входа большое помещение, еще два. На большом столе против высаженного окна РПК на сошках. Ствол задран в потолок, магазины разбросаны. На полу завалившийся на бок пулеметчик в полицейской форме. В руке зажат полный магазин. Вместо глаза с правой стороны пузырится красно-белая слизь на черном лице. Савл с усилием отобрал у мертвеца «коробку». Капитан наблюдал за пламенеющим армейским «джипом» еще троих, либо четверых, человек. Чернокожих, естественно. Прикрываясь дымом, они, очевидно, выжидали возможности, если не контратаковать, то, отходя в сторону, хотя бы спасти свои жизни. Савл проскочил в соседнюю комнату, и дымящаяся машина оказалась практически напротив окна. Длинная очередь. Те, четверо, стремительно рванули. В «края вечной охоты». И все стихло. Послышалась щелкающая африканская речь. Чьи-то громкие стоны заглушили непонятные слова. Битое стекло хрустело под тяжелыми шагами. Словно еще сильнее стал запах горящей резины и солярки.

Савл с пулеметом наизготовку медленно вышел во двор. И сразу столкнулся с голландцем:
- Вы спасли мне жизнь, сержант Войска Польского, - с трудом подбирая русские слова и протягивая руку, произнес ван Бром. - И я всегда плачу по счетам.
Вскоре подошли Аронго с Фредом. Пилот довольно улыбался. Инженер был слегка бледен:
- Я, кажется, попал в одного, - неуверенно произнес он, - но лучше бы промахнулся.
- Тогда бы попал тот, в кого Вы могли промахнуться, - очень серьезно заметил Савл, - и, вообще, запомните, Фред, наша жизнь - тир, в котором ведется огонь на поражение. Главное, в этом тире, - добавил капитан, аккуратно на сошки поставив пулемет на сорванное полотнище двери, -…не перепутать координаты. Не стать мишенью. Поэтому, - переключился на Аронго Савл, - Вы, дружище, отправляйтесь в «вертушку». Не стоит Вам тут высвечивать. У нас нет второго пилота.
- Хочу уточнить момент, - послышался негромкий голос Петера, - скоро здесь будут броневики или «птички». Возможно, те и другие. Простите. Слов мало, - и голландец перешел на немецкий.

Фред слушал короткие немецки фразы и явно мрачнел:
-... на этой черепичной крыше, переводил он слова ван Брома, - видна антенна. Значит, о нападении сообщить успели. Скоро здесь будут броневики или «вертушки». Возможно, те и другие. Может возникнуть вопрос: а где еще двое? Я говорю о Герри и его «тени». Тем более, что эти двое - местные темнокожие. После убийства вождя лози белые тут не в чести. И неизвестно, как поведет себя Аронго-пилот из туземцев. Вы, Зибор, втянули всех нас в непонятную, странную игру. Я на Вашей стороне. Если возникнут нерешаемые вопросы, уничтожать нас будут вместе. Нужно, если получится, заправить вертолет и немедленно сниматься. Но есть еще одна проблема. Боевая машина Ботсваны без оповещения пересекает границу Намибии. Не факт, что проскользнем незаметно. К тому же, следы убийцы Н Томбе странным образом именно на моем маршруте отслеживаются всюду.
- Это потому, - ответил Савл, - что Вы, Петер, все время идете по ним. Но теперь они слегка затерлись. И стали не читаемыми.
- Возможно, я просто подзабыл некоторые буквы, - медленно ответил голландец, - но пришел к интересному выводу. Все следы указывают на то, что стрелял янки. Но я убежден в том, что стрелок был русский.
- Я тоже русский, - Фред демонстративно хлопнул себя в грудь. Дернувшись, зацепился ногой за сорванное полотно двери, на которое Савл поставил свой пулемет, чуть не упав при этом. Ван Бром посмотрел на круглые очки, взлохмаченные волосы инженера и, не удержавшись, усмехнулся своей мгновенной, похожей на волчий оскал, улыбкой.
- Если бы это оказались Вы, Фред, - заметил Петер, - я бы съел собственные берцы и отказался от своей профессии. В знак полной проф-непригодности. Простите, но Вы не в той…э... весовой категории. Вы даже не школяр в наших игрищах. Ученик ученика. А там работал русский тяжеловес. Не знаю пока, под чьим флагом. Но русский.
- Он оставил автограф? - ухмыльнулся Савл, - на кириллице? Или наделал кучу ошибок, свойственных лишь русским?

- Не одной ошибки, - голландец быстрым взглядом окинул двор. Чадили броневики. Неподалеку догорал «Джип». Черные трупы темнели всюду. Лишь живых, ни своих, ни чужих, не наблюдалось на территории недавнего боя. - Но, вместо того, чтобы немедленно сорваться, он пытался огнем единственной своей винтовки отвлечь, оттянуть от напарника более сотни атакующих. Не меньше взвода положил. Напарник самоликвидировался. В той ситуации иначе быть не могло. Не рационально. Зачем идти на верную смерть, если очевидно - сделать ничего уже невозможно? Возле сбитого вертолета положил десятка полтора полицейских. Сработал точно. Но одного отпустил. Пощадил...Свидетеля оставил в живых! В чем логика? Затем, сам будучи полумертвым, больше тридцати миль нес на себе ребенка из разбитой деревни? Где смысл? Вождь селения, до которого он добрался, сказал, что тот белый был на грани смерти. И шел, сам не зная куда. В таверне, вместо того, чтобы убрать немца-колониста, того, что подбросил его до города и мог кое-что рассказать, просто ранил его в плечо. Забрал машину и скрылся в долине Ойе. Не исключаю, что ваших кладоискателей, пан поляк, отправил в мир иной именно этот человек. И вы слегка лукавите, рассказывая свою версию гибели ваших товарищей. Кстати, вас обоих он почему-то также не тронул. Возможно, не счел вас достойными своей пули... Так вот, американец, или стандартный европеец, не совершит такую кучу нелепостей. Мы прагматики. Каждый шаг должен иметь смысл. И приносить пользу. А здесь, я не увидел смысла. Не обнаружил пользы. Так что, наш убийца, господа, прокололся на своем альтруизме. Все детали указывают на американский след. Но поступки кричат о другом. Профессионал высокого уровня, намеренно, в ситуации практически безнадежной идет к виселице. Знает это. И сам для себя готовит мыло и веревку, - есть такая поговорка у буров.
- Но Вы же спасли Френки, - негромко произнес Савл.
- Просто сохранил жизнь отменному бойцу, - откашлялся Петер, - рассчитывая в дальнейшем на применение его в качестве уникального инструктора для своих «студентов». За плату. Здесь имелся чистый расчет. И никакой беллетристики.
- Я перевожу уже минут пятнадцать, - заметил Фред, - но ничего не изменилось. Даже жители деревни не появляются.
- Жители сейчас далеко, - голландец озабоченно глянул не «вертушку», - всякий спасается, как может. - И, безо всякой связи с предыдущей фразой, добавил, - думаю, что не следует нам оставлять Аронго наедине с его машиной.
- Нужно обследовать территорию, – вмешался Савл, - проверить терминал. Из четырех емкостей горит лишь одна. Может быть, заправим вертолет. Но уходить нужно. Немедленно. Скоро здесь будет много людей. Мы не сумеем реально объяснить отсутствие Герри. И, неизвестно, как запоет наш летчик. Мы - не его команда. Фред, ступайте к Аронго. И глаз с него не спускайте.

…В здании были обнаружены восемь трупов и трое раненных. Петер пытался общаться с раненными. Но «африкаанс» голландца был непонятен этим полуживым бедолагам. А они, кроме местного наречия, очевидно, ничего больше не знали.
Вдребезги разбитая аппаратная интереса не представляла. Два изуродованных тела находились здесь же. Отсюда, очевидно, вызвали или пытались вызвать, подмогу.
Рядом с аппаратной располагалась большая без окон комната. Оружейный склад. Дверь раскрыта настежь. Нападавшие действовали стремительно. Полицейские, вероятно, в силу своего низкого профессионализма и малой численности, сопротивление оказали слабое. Задействовали лишь один пулемет. Хотя, Савл насчитал в оружейке еще восемь РПК. Почти все – в смазке. А на пулеметах отсутствовала стандартная маркировка. Ясно, китайский «ширпотреб». Но пара изделий оказались советского производства. Как и тот пулемет, с помощью которого капитан несколько минут назад упокоил последних «джинов».
А сразу за углом здания обнаружили гараж. И четыре мотоцикла с люльками и пулеметами. «Шпандау», так прозвали эти пулеметы англичане. И «Косторез», так во время Второй Мировой войны называли пулемет русские. MG-42 в отличном состоянии. И мотоциклы неплохие. Точно такие, какие Савл однажды утопил в озере под водопадом. Вместе с их экипажами.

Рядом темнели тяжелые армейские «Доджи». Белые звезды на раскрытых капотах серы от пыли. Двигатели разобраны. Но сами машины смотрелись неплохо. И кожаные сидения в обеих кабинах так же сильно запылены, но совершенно целы.
В гараже полный бардак. Несколько бочек с бензином видны возле задней глухой стены. Рядом, кучей, какая-то старая ветошь. Пара кислородных баллонов. На полу лужи машинного масла. Окурки сигарет, светлеющие в этих лужах. И ящики с цинками для пулеметов, здесь же.
- Полицаи, они и в Африке - полицаи, - послышался насмешливый голос Петера, - эти двуногие и курили тут же. Клуб самоубийц!

В этот момент послышался голос быстро подошедшего Фреда:
- Аронго спрашивает, что делать дальше?
Но рокот внезапно заработавшего двигателя вертолета заглушил короткий вопрос инженера.
Голландец, прихрамывая, метнулся во двор. Савл направился, было, за ним. И тут длинная пулеметная очередь с вертолета загнала всех за угол.
Еще минута, и камуфлированная «Хью Кобра», на которой они прибыли сюда, стремительно ушла в направлении Шакаве. В этом населенном пункте, Савл знал это, находилась моторизованная часть регулярной армии Ботсваны. Там вертолет вполне мог заправиться горючим. И вернуться назад. С полной командой загонщиков.
- В нашем распоряжении пара часов, - в минуты крайней опасности Савл умел принимать оптимально-верные решения. Быстро, и чаще всего, безошибочно, - Аронго считает, что мы тут плотно увязли. Поэтому, захватывать нас будут здесь. Берем три мотоцикла. Довооружаемся РПК. Причем, только советскими. Через короткое время пересечем Намибийскую границу. Надеюсь, удачно. Голая саванна. Нет болот и джунглей. Уйдем в направлении Тсумху. Я там не был. Но те места довелось изучать. За границу Ботсваны местные не сунутся. А согласовывать долго. Воду. Пищу. Боезапас. Горючее. Быстро!
И уже через пол-часа далеко за спиной остались болота Мореми Гейм. Пустынное селение скрылось за горизонтом. И лишь в белое небо поднимался черный дым горящего заправочного терминала.

Три мотоцикла, загруженные «под завязку» всем необходимым, стремительно шли к границе Намибии. По предложению Савла все были переодеты в форму полиции Ботсваны. Пыльная, но сухая, высушенная солнцем, утрамбованная дорога позволяла развивать весьма приличную скорость. Савл, возглавлявший маленькую колонну, слегка опасался за Фреда, который двигался в центре. Но, инженер столь грамотно управлялся с мотоциклом, что вскоре все опасения просто исчезли сами по себе. Петер ван Бром шел замыкающим.
Границы, в буквальном смысле, не существовало. Однако, линия демаркации постоянно контролировалась «летучими» отрядами пограничной службы Ботсваны. И одним вертолетом. Слишком мало у Республики имелось «вертушек». Впрочем, как и прочей авиации. Ботсвана не состояла в союзе прифронтовых государств. Пыталась быть нейтральной. И Кхама очень рассчитывал на этот нейтралитет. Убийство вождя Н Томбе нарушало слабое равновесие региона. И, во имя мира с соседями, президент решил помочь ван Брому в поисках ликвидатора. Не случись инцидента с Герри, ситуация была бы гораздо проще. А так, «друзья» президента Кхамы мгновенно превращались в практически кровных врагов голландца. Из их компании только Фред не осознавал до конца истинное положение дел. Предательство пилота поставило всех в крайне тяжелое положение. «Хотя, почему предательство? - размышлял Савл, наблюдая пыльную, переходящую в холмы, саванну, - предают только свои. Аронго своим никогда не был. Аронго верен стране, хороший солдат. Понял ситуацию. Принял нужное решение. Даже Фреда не тронул. Отфутболил к нам. И на взлете стрелял не на поражение, а в воздух. Удачи тебе, парень! Надеюсь, мы не встретимся в бою…».

Дорога, змеившаяся между искривленными стволами мелких зонтичных деревьев и на большом расстоянии почти невидимая в серой от зноя слоновьей траве, медленно уходила в сторону. Туда, где красноватые холмы линию горизонта делали волнистой и нечеткой.
За этими холмами расстилалась Намибия. Напряженно-опасная, знойная, совершенно непредсказуемая. В отличие от Ботсваны, находившаяся в состоянии перманентной войны со всем окружающим миром.
Если исходить из карты, найденной среди бумаг Герри, здесь, на на этих землях пограничного пропускного пункта не существовало. Но располагалось нечто вроде пограничной заставы в миниатюре. Дело в том, что охрана границы в Ботсване обычно осуществлялась небольшими мобильными группами, которые оперативно перемещались вдоль линии демаркации и таким образом наблюдали за территорией. Но на карте была обозначена даже радиостанция. И это слегка волновало. Неизвестно, что ожидает там, за холмами. Три мотоциклиста в открытой местности, без пулеметчиков в люльках… Практически, движущиеся мишени. Стрелять находу бессмысленно. А остановиться, значит навсегда остановиться. Тут и закопают. Впрочем, даже и не закопают. Оставят гиенам окровавленное рваное мясо.

…Все чаще стали попадаться куски скальных пород и небольшие скалы. Мелкий щебень ощутимо замедлял движение. Тем более, что дорога пошла довольно круто в гору. Точнее говоря, в холмы. Двигатели натужно ревели. И Савл вполне обоснованно опасался, что его небольшая группа будет обнаружена и перехвачена, что называется, в чистом поле. Но этого не произошло. Добравшись до вершины холма, решили сделать привал. Да и раскалившимся моторам необходимо дать передышку. Встречный ветер поднимал горьковатую пыль и прижимал к земле островки желтой, полусухой травы. Большие, под цвет почвы, ящерицы мелькали всюду. А большое количество змей просто поражало воображение.
 
Савл прошел немного вперед. Дорога уходила вниз. Перед глазами расстилалась бескрайняя, уходящая за пыльный горизонт, саванна. Стадо слонов медленно перемещалось в высокой траве. Пара жирафов или играли, или убегали от кого-то. Более мелких животных с такого расстояния просто не было видно. Также людей и какого-либо транспорта.
Это была уже Намибия. А у подножия холма виднелась небольшая рощица. Там имелись родники, так как листва деревьев приятно зеленела, а трава у их подножий не была выжжена зноем. Два вагончика располагались почти рядом. Высокий шест увенчивал шпиль блестевшей на солнце антенны. Примитивная печь дымила под навесом. Виден разобранный мотоцикл в тени вагончика, и трехосный броневик за листвою дерева едва заметен отсюда, сверху. Сзади скрипнул щебень. Савл чуть сместил левый локоть в сторону. И, не вынимая пистолета из подплечной кобуры, направил оружие на шорох щебня. Савл неплохо стрелял на звук. Но, направляясь сюда, он не обнаружил ничего опасного. Кроме змей, разумеется.
- Какие бесконечные пространства! - послышался из-за спины голос подошедшего Фреда, - жаль,что у нас уже нет вертолета.
- Тихо! - Савл кивнул головой вниз. - Здесь метров сто. Не более. Будь ветер попутным, нас бы давно услышали. Очевидно, это и есть пограничный пункт, указанный на карте Герри.
– Он самый, - раздался ломаный баритон совершенно неслышно подошедшего голландца, - там всего человек десять. Подойдем тихо. Фактор внезапности. И они наши. Возьмем броневик. En afskeid, Botsvana! /И прощай, Ботсвана!
Савл понял ван Брома. И его короткую фразу на африкаанс перевел для себя правильно.
- Нет, - убежденно произнес он, - мы будем на мотоциклах. Сам факт того, что мы прибудем открыто, сработает на нас. У нас на руках приказ президента Кхамы. Броневик забираем. Но взамен оставляем мотоциклы. И оставляем живыми солдат.
- У них есть радиостанция, - вмешался в разговор Фред. - А если они ждут нас? И мы идем в ловушку.
- Нас проще было грохнуть среди камней, - ответил Савл, - на маршруте. Как сказал Петер, фактор внезапности. Нет. Там, внизу, пока еще ничего не знают. Думаю, что я прав.
- Прав всегда тот, кто стреляет первым, - в обычной своей манере усмехнулся голландец. - А Вы предлагаете отдать это право другим.
- Я предлагаю действовать, - заметил Савл, возвращаясь к своему мотоциклу. - Или вы хотите голосовать, господа демократы?

…Пограничников, если только возможно так назвать этих людей, оказалось восемь человек. Вероятнее всего, воины племени суто. Потому что нижние зубы почти у всех были выбиты когда-то. При инициации. Говорили они на тсвана, который никто из прибывших не понимал, и немного на африкаанс, который отчасти был понятен голландцу. Их командир, капитан Тутсеме, так он себя называл, довольно свободно изъяснялся на немецком. Он долго вертел в руках гербовый бланк президента. Прочел. Понял. И настолько преисполнился почтением к бумаге, что личных документов своих гостей вообще не затребовал. Покуда ван Бром с Фредом оговаривали дальнейшие моменты, Савл вышел из вагончика. В соседнем вагончике ритмично тарахтел дизельный генератор. И, не смотря на ослепительно-белое небо, лампочка своим тусклым светом словно вносила ненужную долю в великолепие африканского дня. Пользуясь моментом, быстро перерезал кабель, ведущий к антенне, тщательно замаскировал следы своей «диверсии» и столь же быстро вернулся в помещение.

…Содержимое мотоциклов быстро перегрузили в броневик. Захватили запас питьевой воды и горючего. И, хотя собственное вооружение бронемашины было отменным, пулеметы прихватили все.
Савл не сталкивался еще с такой техникой. Но голландец пояснил, что это британский БРТ «Сарацин»:
- Машина выносливая. Отлично приспособлена к Африканским реалиям, - добавил он, - кажется, стоит на вооружении в ЮАР. Оттуда, очевидно, сюда и попала.
- Челночный рейд на территорию Намибии, - объяснил командиру пограничников ситуацию Петер ван Бром, - через трое-четверо суток, если все пройдет хорошо, вернемся. Вернем броневик. И заберем свои мотоциклы. Вам, капитан, личная благодарность от президента Кхамы! И, в дальнейшем, благодарность эта превратится в очень серьезные деньги!
- Странно! - от души удивлялся Фред, - у них все офицеры капитаны, либо полковники. Да у этого Тутсеме грамоты и на капрала не хватит. А он, такой молодой, и уже - капитан! - не выдержав, расхохотался Савл.

…Купаться в озерке не стали. Даже перекусить решили потом, когда пройдут открытую часть саванны уже там, в Намибии. Если покойный Герри являлся личным представителем президента Кхамы, то можно представить себе реакцию последнего на известие о том, как и кем был убит его представитель!
- У черного царька, - пробормотал задумчиво голландец, - отменные повара и весьма специфические вкусы. Можно сказать, традиционные вполне. Не хотелось бы попасть на его кухню. Там работают мастера.
Фред перевел. Петер сел на место водителя. Савл, молча кивнув головой, устроился рядом. Инженер загремел каким-то железом в заполненном броне-отсеке.
Машина рванула по узкой ухабистой трассе. Но это была уже дорога Намибии.
 

http://www.proza.ru/2017/06/03/842