Сияние сиреневой вишни 5

                9    

    Ровно широкий луг, сочный луг сияющим зелёным, как бы изумрудным цветом расстилался перед ней, вокруг. А далее холмы, зелёные холмы отливом мягких красок, не фонтаном буйства кричащим, таким уж нежно ласкающим взор, удивлённый взор. И видит она, взирая на весь этот ландшафт, что уж очень он уютен, овеян домашним теплом.

    Помнит она, что лежала здесь, кажется, давно, или это игра времени, не понять, не осознать. Заставила себя встать, но было ли в этом повеление воли сознания. А память продолжает преодолевать барьеры, воссоздавая и воссоздавая…
    То была зима, то было катание на лыжах у горы Ото Добон, что к востоку от Байкала, что к северу от Уды, родной реки родного города. То была снежная лавина, что была полной неожиданностью, но, кажется, до этого немного затрясло землю. И стеной накрывание лавины снежной холодным объятием смерти? Но тогда почему этот луг, широкий, зелёный, изумрудный? Иль она мертва уже, и лежит тело, никем не найденное, под толщей лавины снежной, а дух её такой молодой, мечтательно животрепещущий взлетел, взметнулся в долины иного света…

    Что ж, так это или не так, но пойдёт она, сама не знает куда, но пока вперёд и вперёд, туда, куда глаза глядят. И, ведь, видела она этот луг и те холмы, что невдалеке, и было это видением, точно тем самым видением, что задал ей вопрос, на который никак не могла найти ответа. 

    Она идёт, и странное дело, она в сравнении с тем видением явью и светлостью разума ощущает своё тело, как и было всегда, как и должно быть всегда после пробуждения ото сна. Но как объяснить всё это?
    Она идёт до холмов, зелёных холмов отливом мягких красок, не фонтаном буйства кричащим, таким уж нежно ласкающим взор, изумлённый взор, и взирает на весь этот ландшафт, что уж очень овеян домашним теплом.
    Она идёт с полным ощущением своего тела, что свежо, бодро, ещё время нисколько неутомительной ходьбы и уютной мягким краскам суждено было закончиться, когда, как бы за очередным холмом нежданно, неожиданно разорвались, излились уж фонтаном торжествующим ослепительно кричащие краски буйственных тропиков. То были другие холмы…

    В причудливых формах может ли она узнать, что это за деревья, какие растения каймой неведомости? В каком краю она, в какой стране?
    Нет, не было полёта, того парящего полёта над равниной меж холмов, над будто ярчайшим чудом разрисованного пейзажа так торжественно буйно кричащих красок, изобильно сочных, огнистых упруго…

    Она не летит, как тогда, в том загадочном наваждении ли, она идёт, и ощущает это ясно сознанием, пришедшим сознанием…
    И ещё один изгиб, поворот за холм, (о!) упоительный ландшафт красоты изумительной…
    Иссиня синее море, вдали горизонтом смыкаясь с лазурно чистым небом, было прекрасным. И золотистый пляж пустынный идиллией райской, как и тогда…
    Нет, не пустынный. Кто-то стоит на берегу, отвернувшись к ней спиной, как и тогда…

    Он стоял спиной к ней, статно тело его. Не дойдя до него каких-то пяти метров, она остановилась, осмысливая, кто же может оказаться на этом, золотистым пляжем, пустынном берегу иссиня синего моря навевающим мерно спокойные волны над тихой гладью. И длилось молчание, как миг застывший в этом времени упокоенном, что бережёт, убережёт тишину тихую…

    Стояла молча, как бы боясь нарушить, стараясь уберечь тишину застылую. И сколько продлится, как длинен миг ожиданий, но чего ожидания? 
    Он поворачивался медленно, и когда представал перед ней лик его, то узнавала она в нём того самого человека, что тогда остановился под апрельским проливным дождём, что проявил себя у автовокзала мастером, воином единоборств. Да, она узнавала в нём того самого человека что тогда остановился у той остановки в то осеннее утро, того человека, что тогда в микроавтобусе встретилась с ним взглядом…, и оказалась на зелёно изумрудном лугу, воспарила меж холмов, и оказалась на этом берегу золотистым пляжем…
    Она в этот миг стоит на этом берегу, ощущая…
  - Кто ты? – то был, скорее, выдох, и мысль о том, что опять торжествовать молчанию, что не ответит он, и когда заговорит, а говорит ли он, и далее уже не выдохом вопрошала, – Где я, в каком краю, в какой стране…?
  - Ты не на Земле…

                10 

    Начало космической оперы. Продолжение следует...