Шум, 2015

Когда-то было написано тому, кто подарил мне мелодию.

***

Когда мы будем танцевать, я буду в разорванном голубом платье, я буду смертельно худой, прическа — огненное гнездо. А ты тень мирового течения времени, уверенный и мертвый. У нас руки в крови, смотри, у нас руки в крови, неужели тебе не весело?
Те, что наблюдают, тоже мертвы; я люблю их за это безумно. Они молча меня слушают, когда я пою эхом на площади, кружась в этом драном платье. А у тебя такая холодная кожа. Убаюкивает. Ты, кажется, мигаешь, а камни под каблуками, оказывается, сделаны из помех. Проклятая реальность просачивается сквозь пальцы — и ты вместе с ней. Глупость какая, ты похож на жидкий фарфор.
Мы танцуем под заевшую пластинку, а они под нее качают головами, прижимаясь друг к другу. Что если мы фигура на крыше заброшенной карусели, а музыка, словно кто-то крутит шарманку, у нас в голове? Я даже вижу винт, вбитый тебе в висок. Дотронулась, испачкалась.
У нас всех руки в крови, это так забавно, руки в нашей собственной крови, кажется, мы разрезали самих себя на тонкие полоски, глядя в зеркала. Твоя грудная клетка пахнет жасмином, а мертвецы вокруг, наши друзья, похожи на рябь на поверхности иллюзорного оазиса.
Какая белая кожа, ее хочется выпить; как их можно не любить? Надо завести пластинку заново. Игла застучала по дорожке - экран снова зарябил.
Шум.

***