У нас всё хорошо 2. Машка

Выбор второй. Машка

Прошло две недели, но лучшие времена не наступали. Олегу всё чудилось, что грядут перемены, что вот-вот должно произойти событие или встреча, которые круто развернут его жизнь. Подозревая, что он и сам как-то должен поспособствовать этому и улучшить, так сказать, свой качественный потенциал, решил покончить с одной из своих вредных привычек – с курением. Он давно уже об этом думал. Даже бросал пару раз, но, к сожалению, не надолго. Теперь – решил он – железно. Всё. Больше ни одной затяжки. Глянул на недавно начатую пачку. Подумал, что лучше её выбросить. Но потом решил оставить – вдруг кому-то из гостей пригодится. Припрятал подальше и с чувством выполненного долга снова погрузился в свои ожидания.

Время неумолимо отсчитывало дни до Часа Икс, до его тридцатипятилетия, которому, очевидно, не суждено было стать его звёздным часом, но которое очень даже может оказаться моментом истины, переломным этапом в его судьбе, и с этого этапа пойдёт новый отсчёт. Начнётся новая жизнь.

Накануне дня рождения ему не спалось. Никакого торжества заранее Олег не намечал, гостей не приглашал. Как сложится по ходу, так пусть и будет. Будут звонить-поздравлять, спрашивать, куда нести подарки, – будет и песня. А то мало ли, вдруг про него и забыли уже все. От таких мыслей накатывала грусть. До последнего момента он сомневался, пару раз хотел взять трубку и позвонить паре-тройке ребят, чтоб гарантировать себе на завтра хотя бы нескольких гостей: оставаться одному в свой собственный праздник страшно не хотелось. И надо же было ему случиться в этом году аккурат в субботу – идеальный, бесспорно, день для таких мероприятий, но это при условии, что ты заранее чего-то там как-то организовал. А то ведь может получиться, что все друзья-товарищи подумают, будто у Олега загруз какой или просто он решил не праздновать, и свалят кто куда, а ему из пути далёкого смс только блямкнут с пожеланиями счастья и здоровья. Или запланирует человек себе что-то другое на вечер, а Олегу, когда тот после поздравлений приглашать начнёт, скажет, мол, прости, друг, но где ж ты раньше был и чем думал.

Рассудив так, Олег хватал трубку, просматривал спешно телефонную книгу и уже собирался было кому-нибудь позвонить, но в самый последний момент почему-то останавливался. Сам себе удивлялся, но так никому позвонить и не смог. Когда всё-таки, поборов сомнения, решился хоть с кем-то перекинуться парой слов, заметил, что время уже подкрадывалось к полуночи – момент для приглашений не самый подходящий. «Видимо – решил он – придётся испить эту чашу до дна». Какую чашу, он точно не знал, но стал подозревать, что день грядущий готовит ему расплату за многие прегрешения.

Встревожившись не на шутку, он быстро прогнал сон и почти до рассвета провозился со своими недописанными статьями. «Утром рано вряд ли кто будет звонить, - подумал он, проваливаясь в сон, - так что высплюсь».
Но выспаться не получилось. Часиков в девять раздался настойчивый телефонный звонок. Угадать звонившего было совсем нетрудно.
- Здравствуй, сынок. Ты не спишь уже?! – бойко, как пионерка, затарахтела в трубке Василиса Аркадьевна.
- Не сплю… уже.

Раскалённой вулканической лавой полился на Олега поток стандартных оборотов про успех, здоровье и счастье в личной жизни. Непонятно, что больше – слова эти заезженные или пафос, с которым их говорили, - вызвало у именинника острый приступ раздражения. Всего несколько часов назад он беспокоился, что о нём позабудут в день его рождения, а сейчас готов был, кажется, принять это забвение как величайшее благо. А, может, он просто недоспал. Бывает же так, в какой-то момент воспринимаешь что-то с радостью, а в другой ситуации эти же обстоятельства вызывают ту или иную степень недовольства. И с людьми, кстати, так же: от одних всё приемлешь, хорошее и не очень, а от других ничегошеньки брать не хочется. Да и видеть порой этих других желания особого не возникает. У детей с родителями такое, как это ни странно, чаще всего бывает.

Когда вулкан поутих, Олег облегчённо вздохнул и бросил неуверенное «спасибо».
- Я всё-таки разбудила тебя, - то ли спросила, то ли догадалась наконец Василиса Аркадьевна.

Всегда она так: поднимет волну, раздует страсти-мордасти, а после, успокоившись, глядит робко по сторонам и удивляется. Что же это… Как же так… А это не я. И действительно: может, не она, может, это бес в неё какой вселяется. Покрутит, а потом отпускает. В общем, с добрым утром. И праздничком тоже.
Но это было не всё: бдительная мама совершила ещё один заход, которому именинник совсем не обрадовался. Напротив, даже ополчился, боясь, что опять придётся грудью защищать свою территорию.
 
С тех счастливых пор, когда у Олега появилось собственное жильё, Василиса Аркадьевна не упускала случая нагрянуть к нему то с помощью, то с ревизией, поясняя необходимость последней банальной неспособностью её великовозрастного сына обустроить свой быт. Ворвавшись в его пристанище, она пилила бесконечно за грязь, разбросанные вещи, немытую посуду и тут же норовила всё это исправить. Олег поначалу не сопротивлялся, даже был рад, что не надо всё делать самому: он ведь не привык особенно этим заниматься, когда жил в родительском доме. В супружеской своей жизни тоже мало интересовался такими несущественными вопросами.
Но, к сожалению, частое присутствие Василисы Аркадьевны и её бесконечное недовольство стали крепко омрачать ему жизнь, и он начал упорно отказываться от помощи, ссылаясь на разные причины. Потом, когда Василиса Аркадьевна потребовала у него ключи, дабы приходить в его отсутствие, он категорически восстал: не хватало ещё, чтоб она нарисовалась в какой-нибудь самый неподходящий момент и застукала его с кем-то. Олег прямо рычал от гнева и не мог сообразить, почему до неё не доходят такие элементарные вещи. Но Василиса Аркадьевна не сдавалась и упорно искала пути для того, чтоб обеспечить, как она полагала, своему единственному сыну комфортную жизнь. В общем, война ещё не закончилась: атаки со стороны матери продолжались, а Олег пядь за пядью отвоёвывал право единолично хозяйничать в своём собственном доме.

День рождения оказался не поводом хотя бы для перемирия, и Олегу пришлось в очередной раз настойчиво твердить «нет» в ответ на предложение матери прийти и подсуетиться.

- Я сам, - после десятитиминутных дебатов Олег поставил точку и попрощался, объяснив, что у него звонок на второй линии.
Он переключился и начал общаться со звонившим. Тут же телефон сообщил о новом входящем. «Надо же!» - удивился Олег такой активности.
Звонили это всё, как говорят,  официальные и не очень лица, с которыми жизнь свела, но не сблизила. Было чувство, что этим не очень важным в его жизни людям непременно надо отметиться с утра пораньше, чтоб не забыть потом в дневной суете про день рождения такого же совсем незначительного, но каким-то боком присутствующего в их жизни человека.

Более-менее важные люди объявились, как и полагается, позже. Чем ближе тебе  по духу человек, тем больше с ним попаданий: всё тогда к месту, всё вовремя, без потерь и напрягов. А если невпопад получается, если ты - одно, а он – совсем другое, в таком случае говорят обычно: «Не моё». Олег всегда делил людей на «своих» и «чужих», и он готов был многое отдать за ни с чем не сравнимую радость пребывания в комфортном лагере «своих», где он мог бы укрыться от всех «чужаков», пытающихся прорваться в его жизнь и непременно там напакостить. Тридцать пятый день рождения порадовал Олега небывалым наплывом «своих» - он даже не думал никогда, что в его жизни есть так много приятных и дорогих его сердцу людей.
Но не обошлось в этой бочке мёда без причитающейся ей ложки дёгтя, которую, как это ни странно, добавил туда сам Олег. Расчувствовавшись от большого числа поздравлений, он пригласил на свои вечерние посиделки двух одноклассников – редких балбесов, с которыми давно не виделся и не водил, по правде говоря, никакой особенной дружбы. Их развесёлый звонок стал для него полной неожиданностью. Ребятки уже успели, видимо, что-то отметить, поэтому щедро сыпали разными шутками-прибаутками. Раззадорившись, Олег решил пригласить их к себе: уж больно не хотелось, чтоб собравшаяся у него компания вдруг заскучала или почувствовала какое-то стеснение. Он всегда переживал по этому поводу, когда принимал гостей: ему казалось, раз уж зазвал к себе людей, то непременно обязан отвечать за их настроение. Но безудержное стремление сделать всё хорошо, по высшему, так сказать, разряду, вышло почему-то боком. Такое уже случалось и прежде, но Олег неутомимо лез на одни и те же грабли.

Тот вечер не стал исключением. Поначалу всё шло, как по маслу, пока в его доме не нарисовались те самые одноклассники, на которых он возлагал большие зажигательно-развлекательные надежды. 

Ребятки пребывали в хорошем градусе и в самом бесшабашном настроении, этому градусу соответствующем. В руках у одного из них была клетка.
- Это тебе, - протягивая клетку, проговорил он, -  крыса в год Крысы.
Через решётку на хозяина квартиры смотрели чёрные глазки-пуговки большого, довольно упитанного грызуна. Дарители, заметив Олегову растерянность, разошлись громким, похожим на ржание смехом. А он бедный не знал, что и думать. Откуда эта крыса? Где они её взяли? И как ему, на дух не переносящему всяких домашних питомцев, принять такой подарок? 
- Ребята, вы что обалдели? Что мне с ней делать? – взмолился Олег.
- Кормить. Воспитывать, - ответил ему первый.
- Жены у тебя нет, так что воспитывай крысу, - добавил второй и опять заржал.
 
Олег поник. Настроение вмиг испортилось, хотелось выкинуть этих придурков из квартиры вместе с их подарком и закрыть поскорее дверь. Будто и не было ничего. Но правила гостеприимства требовали принять презент с благодарностью и пригласить гостей к столу. Решив опрометчиво, что странный подарок - это самый неприятный сюрприз сегодняшнего вечера, Олег сумел собраться, даже улыбнулся кривовато и пригласил  наконец гостей в комнату.

Но, оказалось, что с выводами он крепко поторопился. Сидевшие за столом ещё не дошли до той кондиции, в которой находились вновь прибывшие: последним уже море было по колено, и они как-то очень быстро пошли в свой собственный забой, активно увлекая туда остальных. Алкоголь потёк рекой, посыпались шутки ниже пояса, затем недвусмысленные намёки присутствующим дамам и вообще чёрт знает что. Особо щепетильные гости занервничали, а один из возмущённых мужей стал даже помахивать кулаками.
Кое-как ситуацию разрулили. Потом одному из хулиганов стало плохо, и Олег поспешил вызвать такси и спровадить домой этого голубчика, а заодно и его товарища, который натурально не вязал лыка.
Проблемные гости отчалили, но осадочек остался. Народ как-то сразу увял и в течение получаса разъехался по домам.

Оставшись один, Олег буквально не находил себе места: он носился по квартире, костерил этих невесть откуда свалившихся одноклассников последними словами и в сердцах даже бухнул тарелку на пол. Почему в его жизни всегда так? Почему не идёт всё по плану, почему срывается, почему другие вечно вмешиваются, почему на голову садятся? Почему? Почему?

Дико разъярённый, он не заметил, как налетел на клетку. Сначала даже не сообразил, что это. Потом вспомнил про крысу и поглядел на неё.
- Ещё ты тут, - с трудом удержался, чтоб не пнуть клетку ногой.
Он долго метался по квартире, потом достал припрятанную пачку сигарет и рванул на балкон. Выкурив две сигареты, постоял ещё минут десять и почувствовал небольшое облегчение.

Вернулся в квартиру. Попробовал убрать со стола. Стукнул ещё одну тарелку. Сел, достал сигареты и опять закурил. Пуще прежнего разгулялась печаль его глубокая, отдавая  саднящей болью в сердце, гулом в распухшей голове и невероятной тяжестью в ногах. Впервые в жизни Олег с ужасом подумал про свой возраст. Нет, он, конечно, не старый ещё, но выходит, и не молодой уже. Скоро болячки, небось, полезут всякие, а он один. И никто его не любит. Вспомнил Аллу, скрипнул зубами и понурил голову. Он не знал, сколько так просидел, но в чувство пришёл от странного звука, похожего на шуршание.

Открыл глаза и прямо перед собой увидел крысу. Та стояла на задних лапках, а передними держалась за решётку. И пристально смотрела на него. Олегу стало не по себе. Он даже передёрнул плечами от пробравшей его дрожи.
«Голодная, наверное», - догадался он, но чем её кормить, не знал. Сообразил, что может глянуть в интернете. Пока включал компьютер, вспомнил неожиданно про соседей с десятого этажа: у тех был целый зоопарк – собака, кошка, рыбки.
«Им как раз для полного счастья крысы и не хватает», - Олег обрадовался своей гениальной идее и не стал ничего искать про корм, а поспешил открыть почту. Обнаружил три сообщения с сайта знакомств. Хоть и давал он себе зарок не ходить туда больше, но накануне дня рождения не сдержался: вдруг судьба, которая должна всё-таки сжалиться над ним, принесёт добрую весточку именно таким способом. Кто знает. Если ждёшь чего-то, открывай все двери. 
Где-то через час, повиртуалив и немного успокоившись, Олег лёг спать. Про крысу он так и не вспомнил.

Наутро – благо было воскресенье – прихватив подаренного зверя и оставшийся после дня рождения коньяк, потащился к соседям.
Любители животных с радостью приняли нового квартиранта, чем оказали Олегу неоценимую услугу. Вернувшись домой, тот и думать забыл о прикольном подарке, быстро разгрёб последствия праздника и, тяжело вздохнув, нырнул в интернет.
Через неделю к Олегу пожаловал сосед, приютивший крысу, и поведал страшную историю о том, что его кот и собака, похоже, решили извести бедного грызуна.

- Представляешь, - рассказывал он, - они становятся с двух сторон клетки и начинают рычать. Крыска мечется то в одну сторону, то в другую… Ужас. Я думаю, она долго не протянет в такой обстановочке. Забери животное, жалко ведь.
«Да чёрт с ней, с этой крысой, не у тебя от инфаркта сдохнет, так у меня с голоду лапы протянет», - возмутился про себя Олег, но вслух говорить не стал: лицо соседа было таким возвышенно-страдальческим, что ляпнуть ему такое было как-то не с руки.
- Ладно, приноси назад, - промычал он, понимая, что этот юный натуралист, руководствуясь исключительно благими намерениями, будет давить до последнего.
Так многострадальная крыса вернулась к тому, кому была подарена. Заботливый сосед установил в клетке кормушку, набросал туда всяких зёрен и объяснил Олегу, что ещё следует делать для обеспечения нормальной жизнедеятельности зверька.
- Мы её Машкой назвали, - сказал он напоследок и ушёл.
Закрыв за соседом дверь, Олег вернулся к клетке и стал внимательно рассматривать свою новую жиличку.
- Что, Машка, как дела?
Крыса оживилась, встала на задние лапки и внимательно смотрела на своего нового старого хозяина. Олегу даже показалось, что она улыбается. «Совсем уже сбрендил», - сказал он себе и стал размышлять, кому бы ещё подсунуть зверя. Но Машка будто просканировала его коварные замыслы и сердито заскребла чем-то в клетке.
- Что, не хочешь никуда? – спросил он игриво.
Та в ответ снова очутилась на задних лапах и уставилась на Олега. Он озадачился, но от желания пристроить куда-нибудь хвостатую соседку не избавился: мысль, что в его размеренной  жизни может случиться из-за этого зубастика какой-то сбой, совсем не радовала. «То будет есть просить, то шуршать, когда спать лягу – нет, не хочу», - рассуждал он. И опять прокручивал в голове приемлемые варианты для сбытия крысы.

Машка притихла и сидела, уставившись на него. Определённо она не желала никуда съезжать. Олегу это почему-то льстило.
 
- Ладно, так уж и быть, оставайся, - махнул он рукой.
Крыса оказалась на редкость тихим и деликатным зверем. Первое время Олег ещё  проявлял некоторое недовольство, но потом пообвыкся и даже начал испытывать радость от наблюдения за ней.
Иногда, раздобрившись, Олег даже выпускал крысу на свободу, и та, резво подпрыгивая, забиралась в самые труднодоступные места квартиры, а потом вытаскивала на себе залежалый мусор.

- Помощница ты моя, - шутил он, смахивая с Машки комки пыли.
Как-то раз, поддавшись природному инстинкту, зверёк перегрыз телефонный провод, за что была отруган и лишён права свободно перемещаться по квартире. Но роптать на суровый приговор крыса не стала: не скреблась и не хулиганила. Осознала, видимо. А потом нашла себе развлечения в клетке, которую Олег успел оборудовать домиком, каким-то затейливым колесом и лесенкой. Временами Машка как настоящая циркачка вертелась на этом колесе, носилась туда-сюда по лесенке, а иногда останавливалась прямо посерёдке, подходила к краю и, наклонив голову, поглядывала вниз.

«Зачем она это делает? Ведь через лестницу видно всё», - спрашивал себя Олег, которого с некоторых пор наблюдение за своим питомцем стало больше интересовать, чем всё остальное, включая опостылевшую донельзя работу. Бесконечные тексты про пылесосы, насосы, очистку воды и ремонт по экотехнологиям – от всего этого невыносимо тошнило.
 
Про личную жизнь он тоже почти не думал. Заходил скуки ради иногда на сайт, но только для того, чтоб убедиться, что всё это зря. Время от времени ему случалось взгрустнуть по Алле, хоть Олег отчаянно сопротивлялся и старался не думать о ней. Но мысли, эти неуправляемые бестии, так и норовили соскочить с какого-нибудь чудо-средства от артроза на неё, на эту женщину, которая оказалась такой дрянью. Именно так, дрянью. Олег жалел, что не сказал ей тогда всё, что думал.
 Сокрушался, что не припечатал в сердцах какое-то увесистое оскорбление, которое наверняка заставило бы её пожалеть о содеянном, а ему непременно облегчило бы страдания. Но он не сказал. Вообще ничего не говорил. Не заявлял о своих потребностях, не стал беспокоить её, проявлял максимум такта и внимания. И что получил? Нет, он не будет больше таким идиотом. Он будет думать только о себе, о своём комфорте и плевать ему на всё остальное. Если, конечно, созреет для чего-то. А пока он даже не мечтал ни о чём. Не хотелось.
 
Олег не заметил даже, как к нему пришло успокоение и какая-то особенная тихая радость от того, что он перестал куда-то рваться, чем-то грезить и бесконечно надеяться на чудо. Не заметил, как стал довольствоваться тем, что имел, и с огромным желанием делал то, что прежде ему показалось бы смешным и нелепым:  наблюдал за Машкой и общался  с Лизой, восьмилетней дочкой того самого соседа, которому Олег пытался было сбагрить своего питомца. За то время, пока Машка гостила наверху, девочка успела к ней привыкнуть и сильно загрустила, когда крысу пришлось вернуть хозяину. Узнав про такую детскую печаль, Олег великодушно Лизе позволил навещать Машку, и время от времени девчушка приходила к нему в квартиру и играла с крысой.

Олег не без любопытства наблюдал за этим процессом. Лиза всё время общалась с Машкой, будто та была человеком. Что-то у неё спрашивала, потом, выждав небольшую паузу, которая предполагалась, видимо, для крысиного ответа, тут же ей парировала или как-то комментировала «сказанное».
 
Затем Лиза делилась с Олегом услышанным. Так он узнал, что у Машки иногда бывает плохое настроение и что она скучает, потому как не имеет друзей.
- А, может, ей замуж пора? – однажды Лиза огорошила Олега таким вопросом.
- То есть? – не понял он.
- Может, надо ей мужа найти, и тогда она не будет скучать.
- Конечно, не будет… - ухмыльнулся Олег и тут же призадумался, как объяснить девочке, каким великим приплодом грозит его дому Машкино замужество.
- Так найдите ей мужа, - истолковав его улыбку как согласие, заключила Лиза.
- Понимаешь… - начал Олег неуверенно. – Если у Машки будет муж, то у неё каждый месяц будут детки появляться. И что мне с ними делать?
- А много деток?
- Не знаю. Может, пять, шесть за раз. Или больше.
- Это много. Их же надо кормить, - рассудил ребёнок.
Олег облегчённо вздохнул. Ура, свадьба отменяется.
- Я придумала! – воскликнула вдруг Лиза. – Вам надо купить ещё одну клетку и на ночь отсаживать туда Машкиного мужа. И тогда у них не будет детей.
Олег умилился этим забавным познаниям в вопросах продолжения рода, но разговор надо было вести серьёзно.
- Так не получится, - нашёлся он. – А вдруг я не успею их рассадить. Вдруг приду домой поздно, и они уснут вместе?
- А вы приходите вовремя, - строго сказала Лиза. – Вы же за них отвечаете.
- Да, конечно. Но не всегда, знаешь, получается…
- Вечно у вас так у взрослых. Не получается, не выходит. Говорите одно, а делаете другое, - про что-то, видимо, своё заговорила девочка.
Олег не знал, что ей ответить.
- У меня обычно слова с делом не расходятся, - попробовал он как-то реабилитировать свою взрослую сущность.
- Это хорошо, если так, - задумчиво проговорила Лиза.
Она ещё перекинулась парой слов с Машкой и засобиралась домой.
В следующий раз, когда девочка пришла опять в гости, Олег решил расспросить её про разговоры с крысой.
- Она действительно тебе отвечает? – спросил он о Машке.
- Конечно, - удивилась Лиза. – Отвечает. И рассказывает много. Говорит, что делала,  пока меня не было. Говорит, что ела. Она, кстати, те зёрнышки, которые вы сейчас ей даёте, не любит. Ей нравятся те, что раньше были, медовые. Они вкуснее.
Олег рассмеялся. Он тоже заметил, что Машка не в восторге от нового рациона. Но как могла Лиза об этом узнать? Не крыса же в самом деле нашептала ей? Вот, загадка.
- А на меня она не жаловалась? – решил он ещё позабавиться.
Лиза задумалась. Олег заметил, что в ней идёт какая-то борьба.
- Жаловалась. Вы почти не разговариваете с ней. Она думает, что вы не любите её. 
Это уже слишком – заклокотал Олег внутри. Похоже на какой-то бабий сговор. Всем им надо, чтоб с ними общались, а то они, видите ли, сразу сомневаться в любви начинают. Дуры.

Он долго ещё сокрушался из-за этой и прочих других женских глупостей, пока однажды не заметил, как сам завёл с Машкой какую-то доверительную беседу. Достала его до невозможности писанина дурацкая, и разошёлся он вдруг не по-детски на всю эту уже теперь общечеловеческую глупость, которая, как показалось Олегу, полноправно царит в людских мозгах, не оставляя разуму ни малейшего шанса. Ну как, в самом деле, можно жрать и при этом стремительно худеть, как могут учёные определить какой-то коэффициент счастья, и чем наконец эти самые учёные занимаются, если в результате своих научных экспериментов сообщаю миру следующее:  «Увеличение риска смерти объяснили долгим сидением на стуле». Или такое: «Количество зубов у человека зависит от его материального положения».
- Ты представь только, что пишут, - возмутившись, Олег принялся читать очередную околонаучную лабуду. Когда спустя какое-то время он малость поостыл, то заметил, что Машка, оказывается, его внимательно слушает.

- И что скажешь на это всё? – поинтересовался он.
Машка демонстративно развернулась задом, показав свой не очень эстетичный хвост, и отчаянно заскребла.

- Я с тобой совершенно согласен, - удовлетворённо кивнул Олег.
Потом он стал говорить о чём-то другом, что давно уже просилось наружу. Говорил, а Машка слушала. И действительно ему показалось, что она отвечает что-то – ему приходили в голову какие-то неожиданные мысли. И все они, надо отметить, были по делу.

Тот день, в который Олегу очень сильно хотелось общения, стал, можно сказать, переломным в их отношениях. После этого разговоры с крысой стали для него нормой, даже потребностью. Однажды, правда, как-то не без испуга стал подозревать, что вероятно, задружился он так сильно не крысой, а с белочкой, но потом припомнил статейку одну, которую кропал на заре своего бытописательства, и немного успокоился. Статья была про каких-то цветоводов, точнее цветолюбов, как он их тогда про себя назвал. Так вот эти ребятки не только пеклись без устали о каждой травинке, былинке и лепестке – они так трепетали над этими цветочками, что буквально чуть не целовали их и убаюкивали разными сладкими речами. Тогда, прочитав этот материал, Олег покрутил у виска, а сейчас подумал вдруг, что, может, так оно и есть: цветочки разные, букашки и зверьё всякое, возможно, не хуже человека понимают, что и к чему в этом мире.  А может, и лучше – кто знает? Во всяком случае дружба с ними не повредит.

В общем, крыса так крыса – решил он. Не жена, не подруга, не, слава Богу, озабоченная его мама, а именно этот хвостатый безмолвный грызун стал его лучшим другом. И лучше делиться с ним наболевшим, чем отстукивать на клавишах гневную отповедь какому-нибудь очередному интернетовскому активисту, который по всем признакам крепко потерялся в этой жизни, но выдаёт себя почему-то за большого её знатока.

Как-то раз, невероятно устав от какой-то дикой зауми про генные мутации, Олег, желая разрядить свой мозг, настрочил миниатюрку про крысу, которая размышляла о том, какие люди всё-таки придурки. Хорошо так размышляла, метко, иронично. Олег даже не понял, откуда это пришло ему в голову, но написанное ему очень понравилось. От нечего делать он выложил свой труд в сеть – на суд публики. Её реакция превзошла все самые смелые Олеговы ожидания: многочисленные просмотры, похвалы рекой и предложения написать ещё чего-нибудь в таком же духе. В отличие от скучной работы, которую надо было заставлять себя делать, тут долго ждать вдохновения не приходилось. Олег стал радовать своих читателей смешными, остроумными, сделанными с необычного ракурса зарисовками про нашу жизнь.
Как-то в сети Олега нашёл некий Кирилл. Сказал, что у него есть деловое предложение. Олег удивился, но телефон написал. На следующий день Кирилл позвонил. Представился руководителем анимационной студии.

- Какой студии? – не понял Олег.
Он даже не знал, что такие бывают.
- Анимационной, - уточнил Кирилл. – Видеопрезентации делаем, ролики рекламные.
- А… - вздохнул облегчённо Олег. – Я, было, подумал, что мультики. Даже удивился, что в наше время кто-то этим занимается.
- По правде говоря, у нас есть мультипликационный проект, и мы хотим вас туда пригласить. 
Олегу показалось, что его разыгрывают.
- Вы уверены? – он постарался не выдавать своего раздражения.
Кирилл объяснил, что занимался когда-то мультипликацией. Потом действительно было не до неё – надо было зарабатывать деньги. Сейчас у них есть пара полнометражных мультфильмов, и они планируют делать сериал.
- Мультипликационный сериал? – опять не понял Олег.
- Да, обычный детский мультик, только многосерийный, - сообщил Кирилл и добавил, что он увидел Олеговы рассказы в интернете и считает, у него есть чувство юмора и редкий талант смотреть на предметы с неожиданной стороны. 
- Это для детей мультфильм? – Олег упорно сомневался.
- Для детей. Но не только для них.
Немного отлегло. Но несильно: Олег по-прежнему был уверен, что он ничегошеньки не знает и не понимает про детей, более того, он даже побаивается этой проблемной и неконтролируемой аудитории, поэтому вряд ли сможет что-то писать именно для неё.
- Я не уверен… - начал он.

- Понимаю твоё замешательство. Написание сценария для мультфильма процесс сложный, многоэтапный, трудоёмкий – перейдя на ты, перебил его Кирилл. - Без опыта это не просто. Но ты будешь не один. У нас команда. Давай попробуем.
Слово «команда» тоже взволновало Олега, привыкшего работать в одиночку, но голос Кирилла был настолько доброжелательным, что Олег решил рискнуть. В конце концов, он ничего не теряет. А вот приобрести может. Если не деньги и славу, то, как минимум, полезный и, возможно, интересный опыт.
 
Придя на студию, Олег удивился размаху этой несерьёзной, как ему казалось, индустрии. Он даже предположить не мог, сколько народу трудится над созданием одного видеоролика. Опять засомневался и поймал себя на желании поскорее ретироваться.

- Я не уверен, что смогу без опыта… - снова заблеял Олег, когда Кирилл стал объяснять, чего конкретно от него ждут.

- Сейчас, пока у нас только идея – ещё сырая и неконкретная, это, может, даже лучше, что ты без опыта. Нет рамок, нет формата, зато есть свежесть восприятия и оригинальность мышления. Наш проект такой, что тут как раз надо выйти за рамки.
Заинтересовавшись, Олег ждал, что Кирилл что-то расскажет поподробнее, но тот молчал и смотрел на Олега. Затем показал на пару человек, томившихся за стеклянной стенкой. – Прости, пожалуйста, люди ждут. В общем, если согласен, приходи завтра часиков в двенадцать. Будет небольшое совещание. Введём тебя в курс дела. Познакомишься со всеми. Советую, если есть время, поглядеть какие-то мультики современные. Чтоб, так сказать, в тренде быть. Детей, я так понимаю, у тебя нет?
Олег помахал отрицательно головой.
- Ничего. Будут, - улыбнулся Кирилл и дал знак сидевшим за стенкой, чтоб заходили.

Олег попрощался и в замешательстве направился к двери. Дома он зашёл в интернет, начал знакомиться с современной мультяшной продукцией. Забавно, но парочку фильмов он отметил для себя как действительно стоящие. Заинтересовался. Начал что-то читать про анимацию, про то, как создавались культовые мультики его детства. Сейчас, оказывается, всё по-другому…

Стрелка часов подбиралась к двум, когда он с забитой до отказа головой ложился спать. Погружаясь в сон, подумал, что, наверное, не потянет это дело.
Разбудили его опять дикари. Та же тропинка, те же два небритых парня, которые шли навстречу друг другу. И он опять ничего не мог сделать…
Придя в себя, Олег снова ощутил такое беспокойство, которое посетило его в то ужасное утро, когда он впервые увидел этот сон. Что же его так зацепило в этих дикарях? Была, наверное, какая-то причина. Знать бы, ещё какая. Сообразив, что вряд ли он сейчас её обнаружит, Олег начал собираться на новую работу, которая сейчас уже не виделась ему такой уж страшной и невыполнимой.

В первый месяц работы в студии Олег так увлёкся, что позабыл обо всём на свете, даже о том, что не справится. Он с головой ушёл в продакшн, как называли тут их анимационную деятельность. Почти полностью отказался от фриланса, оставив только те темы, которые могли быть полезны для его новой работы: психология, биология, открытия.

В его жизни возникло новое слово – сценарий. Не явление как таковое, а работа, написание истории, которая была бы интересна зрителю. Олег рыл носом землю, старательно изучал всё по этой теме, перенимал опыт и строчил с утра до вечера разные диалоги с сюжетными поворотами. Потом удалял. Потом опять строчил и нёс Кириллу. Тот был не менее безжалостен и тоже почти всё браковал.

- Не расстраивайся, - утешал он поникшего Олега. – В нашем деле так всегда. Сразу почти ничего не получается. Тут много надо чего перепробовать.
Вот тебе и мультики. Казалось бы, такое несерьёзное дело. А оно, оказывается, только на вид забава, делать же его надо по-взрослому. Ответственно. Это трудно. В Олеговой голове как-то не вязались поначалу эти вещи: мультяшки и серьёзный подход. Он привык думать, что серьёзно должно быть где-то там, где вершатся большие дела: в  науке, в бизнесе, в политике. Но почему-то, как он не раз убеждался, именно там всё часто было несерьёзно, бестолково и совершенно по-детски. Может, поэтому, разочаровавшись во всём этом вроде важном и солидном, он оказался здесь, в этой студии, где создавали мультик под рабочим названием «Тополь».

Да-да, именно так. Жизнь полна парадоксов. Олег не знал, кому пришло в голову дать такое временное обозначение их проекту, но оно никого не напрягало, а напротив веселило и даже как-то оживляло всех. Настолько, что думать о постоянном названии тоже особенно никто не спешил. Сей мультфильм, случись ему не увязнуть где-то на стадии воплощения, повествовать должен был о жизни деревьев, которые в отличие от своих реальных прототипов не только говорили, думали и переживали, но запросто могли ходить, сидеть и даже бегать. Правда, попутешествовав туда-сюда, они непременно возвращались к своим корням. Олег не знал, кому и в каком тумане пришло в голову создать такое, но задача была поставлена, и обсуждать её он не мог. Мог только работать над её реализацией. Чем он и занялся, подавив возникшее было поначалу недовольство.

Однажды, после очередной предрассветной встречи с дикарями, ему пришла в голову идея снять мультик про них. Не именно про тех двух на тропинке, а вообще про наших далёких предков. При случае он робко поделился своей идеей с Кириллом. Тот задумался на секунду, а потом сказал, что не видит эту тему. Изюминки тут нет – пояснил он. Олег не стал спорить: он тоже не видел её, эту самую изюминку, хотя был уверен, что она есть и обязательно обнаружится.