О искусстве 28
Кто-то что-то сказал, но этот интеллигентный человек вдруг заявил безапелляционно: – В нынешнюю эпоху, она ещё только надвигается на нас,– он усмехнулся, – чудеса её ещё впереди, Толстой никому не нужен, он неуместен и везде неудобен.
– И почему же это так? – спросил кто-то.
– А потому так, – ответил приятной внешности человек, – что Толстой никак не может быть приспособлен к требованиям «рыночной экономики». Видите ли, суть дела в том, что граф Толстой ненавидел Гламур.
Мой Друг оживился: – Граф Толстой ненавидел Гламур?! – захлопал в ладоши и возгласил: – Потрясающе! Браво!
– Но Граф и религию не жаловали, – вставил я. – Не испросил покаяния и остался еретиком.
– Да уж, – взбудоражено воскликнул кто-то из присутствующих, – нынче кое-кто, ох, как не прочь заменить сгинувшую Компартию Церковью.
Приятный, интеллигентный человек взглянул на сказавшего, отвёл взгляд на пепельницу, затушил сигарету и невозмутимо продолжил: – Он ненавидел не церковь, он ненавидел НАРОЖДАЮЩИЙСЯ ГЛАМУР, причём жёстко. Поэтому, в нашей прошлой, сложившейся жизни, ему места не было. Но ведь Лев Николаевич собой, всей своей жизнью выразил глубокие основы существования людей. В чём же они состоят? Как понять Толстого?
– А никак, – прозвучало в установившемся безмолвии. Мой Друг расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, затем продолжил: – Его нельзя понять. Этот гений сам себя порой не понимал. Возьмите отношения сочинителя к Вере, – Друг взглянул на меня, – пустячность какая-то. Великий писатель, а вот ведь как, РЕЛИГИИ, сути её, НЕ ПОНИМАЛ. И как прикажете нам, потомкам, сию безбожность его разгадывать? Но можно и нужно стараться ситуацию эту осознать. Поскольку ситуация эта особая. Она – положение Непонимания. ПОПРОБУЕМ ПОНЯТЬ НЕПОНИМАНИЕ ТОЛСТОГО. Откуда у этого гения возникло непонимание самой сути Бытия и основ мироустройства? Поймём – и нам откроется большее.
Свидетельство о публикации №217052501290