Луи

-

- А ты знаешь, почему у Жака левая коленка перемотана?

- И почему?

- У него левой ногой удар смертельный! Он в Таш-Кумыре в одного мячом попал, того еле откачали!

- Врешь ты!

- А в Кызыл-Кия сетку мячом порвал!

- Ага, так я тебе и поверил!

- Не вру! Я слышал как дядя Костя пацанам рассказывал! Жаку нельзя теперь левой ногой бить, понял!

Это, сидящие неподалеку пацаны, обсуждали футбол. Обгорелые. В трусах да в майках, только что из речки и сюда. Перебравшись через забор стадиона, перехитрив того самого рыжего огромного дядю Костю-милиционера, они теперь следили за игрой.

А как вот эти два француза - Жак и Луи, попали играть за наш киргизский «Горняк», я уже и не помню. Но играли они классно. Жак был крепко сложен, таранного типа, мощный, его никто не мог пройти и удар у него был что надо. Луи совсем другой – ниже среднего роста, очень техничный, юркий, хитрый. Ноги у него были колесом, но мяч к ним словно прилипал. Он финтил, обводил соперника и, конечно, забивал.               

После неудачной попытки стать военным по окончанию школы, я перед второй ходкой по ВУЗам, с осени по лето устроился работать на наш Ламповый Завод. Попал я в КИПиА – Контрольно измерительные приборы и автоматика. Вернее, на участок обжига спиралей, но от КИПиА. И оказался я в паре с Луи! С тем самым Луи!!!               

У нас в Союзе, как мы все знаем, спорт был любительским, профессионалов не было. Вот и наши футболисты все числились на каких-то рабочих местах. В сезон они гоняли мяч, а в «не сезон» работали на производстве.               

Мы с Луи разбирали печи. Наш местный рационализатор подумал, подумал и придумал, что если печи немного модернизировать, то можно оставить из них всего пять-шесть штук, а остальные пятнадцать можно разобрать на запчасти. Сидя на каких-то катушках, мы половиной корпуса с головой, находились во внутренностях печей. Откручивали, отсоединяли всякие провода, тиристоры, конденсаторы, трансформаторы и еще всяко разно. А Луи оказался настоящим французом! Вернее, французом армянского происхождения. Кроме того, что он отлично играл футбол и настольный теннис, он еще и пел. Он исполнил мне на заказ почти весь репертуар  Мануэля и на бис тоже. А какой у него голос, а какое произношение, плюс еще и акустика внутри печи. Класс!

- Эй, помогите! Помогите! Э-э-й! – услышали мы крик.

Луи, выскочил из печи и за несколько секунд, петляя между оборудованием, оказался там, откуда доносился крик. Мгновенно оценив обстановку, он тут же выключил ту печь, у которой  попал в беду парень. Руку слесаря уже немного затянуло между шестеренками.  Закусило рукава куртки и рубашки, повреждена была немного и сама рука. Если бы не Луи, с его спортивной подготовкой, все могло бы закончится большой бедой.               

- Нас в семье девять братьев. И все мы играем в футбол. Целая футбольная команда. Отец всегда мечтал вернуться на родину в Армению. И вот, когда мы из Франции прибыли в Ереван, вышли из поезда, отец встал на колени и стал целовать армянскую землю..., – рассказывал мне Луи,                -  Пока отец целовал землю, у нас украли чемодан!               
 
...

Никогда я не ездил на встречи земляков, которые устраивают здесь у нас в Германии. Хотя, на встрече узбекистанцев мы с женой однажды были. Народу было много-много. Главным воспоминанием от той встречи осталось выступление «Яллы»!               
 
А на нашей, майли-сайской встрече, я не бывал. Друзья звали и не раз. А что мне там делать? Уехал я из города рано, знал только ребят со школы да со двора. А тут вдруг засобирался и поехал и, как оказалось, на юбилейную двадцатую встречу. Поехал один в машине за триста с лишним километров. Немножко припозднился. Уже подъезжая к месту встречи, разыскивая парковку, вглядывался в лица людей, приехавших на встречу.  Очень странное чувство. Волнение.               
 
Прохожу в зал, по пути здороваюсь, с курящими у входа мужиками, с небольшой группой женщин. Пока знакомыми мне показались пара человек. Я видел их молодым в молодости молодыми, кажется. Во, сказал! Ха! В зале рядами расставлены столы, за ними группами сидят люди. Шумно. Кто-то очень громко что-то говорит в микрофон. Микрофон фонит, в зале эхо. Слов не разобрать совсем. Ну, вот мой земляк и по Майли-Саю, и по Зарафшану - Отто. Поздоровавшись с ним я иду дальше, мне хочется обойти всех, всех увидеть. Вот еще двое мужиков, с которыми мы уже встречались здесь в Германии. Я присел на пустое место за столом и уже спокойно стал разглядывать зал.               
 
Мальчишки и девчонки моего детства. Как же вы все изменились! Когда я кого-то узнавал, то всплывали в памяти какие-то места нашего города, времена года, катание на санях в горах, походы ранней весной за подснежниками, фисташки.               

Луи появился из ниоткуда. Щуплый, загорелый, полысевший, с очень добрыми, улыбчивыми глазами. Конечно, конечно, он изменился. И как за сорок пять лет не измениться?

-  Гера, а ты помнишь как я тебя спас? – улыбаясь спросил он меня.

- Это просто невероятно! – подумал я, - как он может помнить тот случай? Он - местный наш Пеле, у которого были сотни друзей и тысячи знакомых.

Мы  работали с ним вместе всего-то несколько месяцев до открытия его футбольного сезона.

Это случилось уже весной. К тому времени я отрастил себе прическу, как у Анжелы Дэвис – кучерявый такой шарик на голове.  И вот, мой шарик загорелся. Я, закрепляя какие-то контакты, близко наклонился к факелу. Водород, в среде которого происходит обжиг спирали, на выходе из муфеля печи, сжигали в факелках. Мне просто показалось, что мои волосы зашевелились. И тут я услышал крик Луи, увидел его искаженное лицо...  Он находился с другой стороны печи, глядел на меня и как-то непонятно жестикулировал руками. Луи и так говорил с большим акцентом, а тут в возбуждении извергал просто кашу. Как он оббежал вокрук оборудования, как оказался позади меня, как набросил мне на голову какую-то тряпку я не помню. Все произошло в один момент.

А сейчас, я так рад был обнять его. Обнять и не выпускать из рук. От него исходило такое тепло, такое умиротворение. Я глядел на него и не мог наглядеться. Он что-то еще говорил на своем ломанном русском. Говорил о том, что он до сих пор играет в футбол, что часто приезжает в Германию в гости, приглашал меня к себе в Париж..., а я слышал только голос, голос, который пел мне Мануэля.

...

Дорога назад. Всего-то пара часов встречи с земляками. Ни с кем толком и не поговорил. Но сейчас, сидя в немецкой машине, катясь по немецкой земле я находился в родном  киргизском городке. Я ощущал лучи нашего солнца, запахи цветущих весной деревьев, вкус кислого зеленого урюка, слышал шум полного стадиона... Я ехал и всю дорогу пел песни нашего времени. И как же короток оказался путь назад.

Но откуда появился этот футбольный мяч в машине? Может его здесь просто забыли внуки? Или это тот самый кожаный со шнуровкой  Fussball, как его называл мой отец - он привез его мне однажды из командировки. И этот самый настоящий мяч очень быстро износился тогда от игры на асфальте.

Однако, увы, - это просто пас Луи мне из прошлого...