Белые мосты. 4

   Вуоринены, как и обещали, явились с самого утра. Когда Андрей вошёл в свою кухню, Тойни и баба Кайса хозяйничали там вовсю; молодая женщина кипятила чай и резала белый хлеб, Кайса Виллевна раскладывала по тарелкам творог, сыр, домашнюю колбасу.

   - Баба Кайса, да зачем это?! - запротестовал было Андрей. - У меня же все есть!

   Тойни громко хмыкнула и ткнула ножом в сторону дошираков, лежавших на кухонной тумбочке.

   - Вот это, что ли? Да ладно, Эдрахиль!
Баба Кайса добавила:

   - Садись, poika, ешь. В городе ни яиц таких, ни молока, ни колбасы! Все свеженькое, все своё.

   После завтрака женщины сразу же выгнали Андрея и Матти во двор, а сами принялись распахивать окна, вытряхивать перины, одеяла и подушки, выбивать половики. Мужчины взялись за многострадальный забор Звонниковых.

   Сначала они работали молча, или болтая по пустякам - о свадьбе Ряняяли-младшего (он жену из города привез), о Лийсе Ребоевой, что уехала от мужа в Импилахти, о том что в прошлом году утиная охота рано началась, а в этом году, видать, будет позднее. Но потом Андрей спросил:

   - Деда Матти, вы вчера говорили, что Белыми мостами раньше другое место называлось. Это какое?

   Матти ответил не сразу. Он помолчал, сосредоточенно устанавливая очередную опору в заранее приготовленную ямку.

   - Есть тут белый мост. Дальше, по Кулисмайоки. В стародавние времена, как люди говорят, чудь белоглазая там мост возвела из камня. И верно, не врут: развалины там до сих пор остались. Это место всегда непростым считалось;, волшебным.

   Андрей засыпал скважину землёю и плотно ее утрамбовал, а  потом спросил:
- Почему волшебное?

   - Всякого, кто туда приходит, - проговорил Матти, поправляя кепку на своей лысой голове, - встречает страж. И коли хочешь пройти по мосту puolinen, на другую сторону, имей дело с ним.

   Они перешли к следующей опоре и дед продолжал:

  - Самый первый страж появился в незапамятные времена, когда чудь белоглазая только-только мост этот, silta, выстроила. Был один парень в деревне, Ортьё его звали. Лихой был парень, любопытный. Как-то забрался он к великанам, чтоб испробовать рябиновки, что бабка великанша варила из ягод, падавших с дерева, что у них прямо посреди дома росла. Рябиновка эта, pihlaja, как говорили, мудрость давала, знание обо всем, что ни есть на белом свете…

   - Баба Кайса, верно, не хуже рябиновку готовит, - проговорил Андрей. Он бросил взгляд в сторону прожилин, сваленных у крыльца, и подумал, что за сегодняшний  в день им ни за что забор не поставить.

   Матти оглушительно захохотал.

   - Один в один та самая великанская рябиновка!
   - А Ортьё этот как, поумнел?
Матти хмыкнул.

   - Где уж там! Великаны только о себе ведают, а уж обо всем, что ни есть на белом свете, это к чуди, они и прошлое видят, и будущее, и все, что есть - и у людей, и у зверей, и у моря с горою. Вот тогда-то Ортьё и решил к чуди пойти… Давай-ка установим все опоры, а потом перекурим, отдохнем.

   Так и сделали. Дед снова раскурил свою почерневшую от времени трубку и продолжил рассказ.

   - В те времена чудина в наших краях встретить было просто, а особо вдоль Кулисмайоки да возле Юканкоски; вот и отправился Ортьё к Белому мосту. “Так и так, говорит, хочу мудрости у вас научиться, нельзя без нее людям, погубят и лес, и землю". Чудины согласились на то, только условие поставили. Чтобы мудрость нашу обрести, надо, говорят, и в мире людей, и в мире чуди белоглазой своим быть. Ортьё, ясное дело, на все согласен, упрямым был, отступаться не привык. Привели его к дереву, что через все миры произрастает - корни его в самой глубокой глубине, верхушка - в самом высоком небе. Плоды свои, орехи да яблоки, роняет дерево в источник с прозрачной водой. Кто из того источника напьется, все языки разуметь будет, все на свете увидит - и что было, и что будет, и что сейчас во всех мирах творится. Вырвал Ортьё свой глаз и бросил в тот источник…

   Андрей скептически хмыкнул.
   - Не так-то просто себе глаз вырвать, - заметил он.

   Настала очередь деда Матти хмыкать.
- За что купил, за то и продаю, heppu. Так у нас рассказывают, а как там было, то чудь знает, да стражи. Ортьё без глаза остался, это все люди видали. Но прославился он как самый могучий нойда в Карьяле, Суоми и Лаппи. С тех самых пор каждый, кто выбран быть стражем, оставлял в том источнике, у чуди, кто руку, кто слух, а кто, как и сам Ортьё, глаз.

   Они снова замолчали. До слуха доносились звонкие хлопки: это Тойни выбивала половики на крыльце.

   - Деда Матти, - не выдержал в конце концов Андрей, - как стражей-то выбирают? Как узнают, кто годится, а кто нет?

   - Hyvin yksinkertainen, очень просто. Говорят, кто чудь увидит, тому и быть стражем, сидеть на синем камне возле Валкеасилта.

Андрея прошиб холодный пот; неприятно засосало под ложечкой.Натянуто улыбнувшись деду, он встал и принялся выбирать прожилины поровней, чтобы прибить их к опорам. После слов деда ему стало не по себе, хоть он повторял себе, что вчерашнее его видение было всего лишь мороком, туманом, плодом разыгравшегося воображения. С другой стороны, идея избранности льстила ему - и ещё 15 лет назад слова деда Матти порадовали бы его, наполнив душу чувством собственной важности.  Но, как говорится, дорога ложка к обеду; сейчас Андрей отмахнулся от этой избранности как от надоедливой мухи, но удержаться не смог, спросил:

   - И что? Все стражи были родом из Метсакюля?

   - Или связаны с нею кровным родством, - ответствовал Матти.

   - А когда жил последний страж?

   Матти наградил Андрея долгим пристальным взглядом, но промолчал, и молодой человек не стал настаивать.

- Говорят, - произнес дед, когда они приступили    к прибиванию прожилин, - чудь  и посейчас нового стража ищет.

   Они снова умолкли и работали в тишине, пока Андрей, наконец, не сказал:

   - Деда Матти, я сейчас отойду на пять минут.

   И он ушел в дом.

   К деду  подошла Тойни с тарелкой, на которой были красиво разложены бутерброды, и с термосом. Дед благодарно кивнул ей, налил себе чаю и произнес недовольно:

   - Туповат он, этот твой Оннёка.  Ты в нём уверена?

   Тойни пожала плечами.
   - Не знаю. Вот сходим к Белому мосту, там и посмотрим.