Возмездие

- А вот у нас, в детскую мою бытность, жил петух, так петух. Всем петухам - пятух! Потому как клевачий был страсть, бойцовский значит. И бил почему-то исключительно меня одну. Больше никого не трогал. Мимо егойного курятника без палки ну никак не пройтить мине было возможности. За что уж он так не взлюбил меня и не знаю, однако встречал меня всяко во всеоружии. Ненавидел меня просто лютой ненавистью, как прям большевик белогвардейца. Где бы не увидел, гад, бяжить со всех своих куриных ног, крылья распушит так для большей острастки, гребень набок уронить - это вроде как зебрало опускаеть, к бою значицца готовицца. И все пониже спины целится удар нанести. Ох и набегалась я от него. Вся деревня потешалися тада над этим зрелищем, как я в один приём через плетень, с меня ростом, перемахивала. Мелкая жеж была, шо та кнопка.
   Но нашлась таки на тойного петуха управа, да. Жисть жестоко ему за мои страдания то отомстила. На то она и жисть шоб справедливости учить. А иначе, внучек, как?
   Незабвенная моя бабушка Просковья Захаровна Непомнящих, царствия ей небесного, поставила как-то бражку на крыжевенных ягодках. Отстояла значит бражка свое время, выходилась как положено, да и пришёл ей срок значитца к порядку своему притти. Просковья Захаровна отделила зерна от плевел, ну то есть процедила бражку а ягоды, а тои ягоды снесла за сарай на помойку. А петух то наш жеж неразумный был, куриная знать башка, шо ни говори, а есть курица, а хоша и петух. Свёл ён свой гарем на мусорную кучу да и накормил всех своих жён до единой етими пьяными ягодами. Ну и сам, понятное дело, вдосталь отведал канешно! Ну а чо ему патамушта, хош какой а есть мужик.
   Пришла бабуля, однако, вечером кур кормить и загонять, а они, знай себе, лежать усе уряд мертвыи. Она ж не знала шо воны перепились с устатку уси. Она ж не знала этого, думала шо вмерли все внезапно от какой куриной напасти. Ну и как водится у них, у баб, оплакала, попричитала старушка да и ощипала с их перо. Ну а шо уж, не пропадать жа добру ить? С паршивой овцы хоть шерсти, но клок. Ну и покидала тоих кур апосля в мусорный ящик.
   А к утру куры то оклемались, проспались и идут себе как ни в чем не бывало до свого курятника. Кудахчут чего там промеж себя, срама своего нискока не стыдяцца. А чо им? Куры жеж, одним словом то, кура она и есть кура. А дело было, однако, уже к осени.
   Не переживут зиму голые куры то - подумала Просковья Захаровна и лишила их усих головы. Усих в одночас вместе с петухом, врагом моим заклятым значицца.
   - Да, судьба. От иё не уйдешь.
   - От то-то же, однако.

***Никифор***