Записки внука доктора Ватсона. Золотой тромбон

1
     По окончании войны, летом 1945 года, я покинул ряды союзных войск и с другими демобилизованными солдатами вернулся в Лондон. Взяв такси, я поехал прямо на Бейкер стрит. Здесь меня ожидала хорошая новость. Ирен сумела арендовать квартиру на втором этаже, где жили наши деды, но ее самой не было в Лондоне. Как мне сообщила миссис Хадсон - племянница старой хозяйки, унаследовавшая этот дом, Ирен поехала в Суссекс посоветоваться с дедушкой насчет сыскного агентства. Я занял ту же комнату, в которой жил мой дедушка, распаковал свой чемодан, расставил на полках нехитрое имущество холостяка и принялся составлять план действий.
Надо было срочно оценить мои финансовые возможности и перспективу устройства на работу. Хотелось бы остаться журналистом и получить аккредитацию в одной из крупных лондонских газет: пока наша фирма развернется, нужно будет на что-то жить. Надо навестить своих близких и друзей, раздать подарки и восстановить довоенные связи и, наконец, выяснить правила регистрации сыскного агентства.
Этим я и занимался, дожидаясь возвращения Ирен. Как сложатся наши отношения? Когда она вошла, то явно обрадовалась моему возвращению. Она рассказала, что мистеру Холмсу недавно исполнилось 90 лет, он по-прежнему крепок, хотя и отошел от дел. Ирен получила от него благословление, банку меда и пару рекомендательных писем к его старым знакомым.
Я не буду описывать рутинную работу по регистрации нашего сыскного агентства, наконец, мы получили необходимое разрешение и дали во все лондонские газеты объявления о том, что открыта фирма «Холмс и Ватсон», которая специализируется на поисках пропавших людей. Эту идею Ирен подсказал ее дед: во время войны пропало без вести немало наших солдат, кроме того, из-за эвакуации, многие родственники потеряли друг друга.
С Ирен у меня установились ровные дружеские отношения и мои попытки перейти грань дозволенного мягко, но решительно пресекались. Я понял, что нужно время.

2
Первый посетитель в нашем сыскном агентстве появился 29 августа 1945 года.
С утра после завтрака мы отправились на поиски работы. Я уже оставил свои резюме в нескольких редакциях и кое-где меня попросили зайти для интервью. Без особенных надежд и ожиданий я вел переговоры, понятно, что с фронта вернулся не я один. Редактор одной из газет показал мне пачку резюме других журналистов. К обеду я вернулся без результатов. Ирен уже была дома, она посетила пару госпиталей, пытаясь найти работу медсестры, но и у нее оказалось много конкурентов. Когда я вошел, она оживилась.
- Джон, - сказала она, - как хорошо, что ты пришел, у нас появился первый клиент. Правда, я его еще не видела, он приходил, когда меня не было дома, но он оставил…
- Свою трость?
- Нет, вот это, - она указала в угол комнаты, где стоял длинный черный футляр, - принеси-ка его сюда, сейчас мы проверим, насколько ты усвоил дедуктивный метод моего дедушки. Что ты об этом думаешь?
Я положил футляр на стол.
- Так, - начал я, - футляр довольно тяжелый, значит, в нем что-то есть.
- Замечательно, - сказала Ирен, - а еще?
- Я думаю, что внутри музыкальный инструмент.
- Великолепно!
- Футляр очень изношенный, кое-где обивка отошла. Ирен, я не хотел бы тебя расстраивать, но я думаю, что приходил старый музыкант, чтобы сдать свой музыкальный инструмент в ремонт. Напротив нашего дома есть вывеска «Ремонт и прокат музыкальных инструментов», и музыкант просто перепутал адрес.
- А тут ты ошибся, музыкант совсем не старый…
- Ага, ты увидела его в окно!
- Нет, я слышу его шаги. Мой дедушка написал трактат о двадцати пяти способах определения возраста человека по его шагам. Я даю ему тридцать шесть лет! Добрый день, сэр!
- Добрый день, господа. Тридцать семь, если позволите. В марте исполнилось тридцать семь. Позвольте представиться: Дэн Смит, агент по продаже недвижимости. Вот моя визитная карточка.
- Присаживайтесь мистер Смит. Меня зовут Джон Ватсон, а это - Ирен Холмс. Вы уже приходили и оставили у нас свой музыкальный инструмент?
- Да.
Наш посетитель сел и обвел нас взглядом. На нем был серый в клеточку твидовый костюм, белоснежная сорочка, рукава которой показывали манжеты с золотыми запонками, и черная бабочка. Похож на преуспевающего бизнесмена, подумал я.
- И ваш инструмент нуждается в ремонте? Тогда вы ошиблись адресом, вам напротив.
- Я не ошибся адресом, - спокойно сказал посетитель, - я приобрел его неделю назад и пришел совсем по другому поводу.
Посетитель достал из кармана, развернул газету “Morning Post” и прочитал вслух объявление.
«Фирма по поиску затонувших кораблей “Diver and Co.” объявляет распродажу артефактов, поднятых со дна моря. Подлинность артефактов гарантируется. Большой выбор и разумные цены. Обращаться по адресу: Эксетер (графство Девоншир), 215 Diver Street West».
- Господа, я коллекционирую артефакты, поднятые со дна моря, и, увидев эту заметку, отправился по указанному адресу. Меня встретил глава фирмы мистер Джонсон и привел в комнату, где лежали на полках, висели на стенах и стояли на полу различные предметы, поднятые, по утверждению мистера Джонсона, со дня моря. Мое внимание привлек вот этот футляр, я попросил его открыть и увидел то, что видите вы – тромбон. Как мог тромбон попасть на дно моря? Мистер Джонсон объяснил, что в последнее время его фирма исследует дно пролива Ла-Манш, так как во время войны там затонуло немало лодок, катеров, кораблей и военного снаряжения. Он сказал, что этот футляр он нашел среди останков самолета, утонувшего в годы войны. Он уверен, что это самолет, на котором в 1944 году летел в Париж американский дирижер и композитор Гленн Миллер, но по дороге пропал. К футляру был прикреплен сертификат с подписью водолаза и фотография останков самолета. Вас интересует, зачем я купил этот тромбон? Нет, я не музыкант, вы слышали о Гленне Миллере?
- Это американский музыкант, который исчез в прошлом году во время пересечения Ла-Манша? –  вступила в разговор Ирен.
- Да, он летел во Францию. Тромбон он взял с собой - он с ним никогда не расставался. Вылетел с английского аэродрома в декабре прошлого года, но в Париж не прибыл, и оркестру пришлось выступать без него. Считается, что самолет, на котором он летел, был сбит немецким истребителем, патрулирующим пролив. И я купил этот тромбон. Я заплатил за него столько, как если бы он был золотой!
Посетитель открыл футляр и нежно погладил лежащий в нем тромбон.
- Поздравляем вас с удачной покупкой, - сказал я, - чем мы можем быть полезны?
- Я решил подарить тромбон оркестру Гленна Миллера, являясь большим фанатом его оркестра. Я разыскал оркестр и попытался торжественно вручить тромбон новому дирижеру. И тут произошел конфуз. Новый дирижер Текса Бенеке сказал, что этот тромбон не Гленна Миллера. Он объяснил это так. Однажды, когда Гленн Миллер приболел, и он его замещал, Гленн Миллер разрешил ему сыграть на его тромбоне. Это было большой честью, но когда Текса взял тромбон в руки, он от волнения уронил его. К счастью, все окончилось благополучно, но на тромбоне осталась маленькая вмятина. Вот на этом месте. А на этом тромбоне никакой вмятины нет. Я пытался вернуть покупку, но ее обратно не взяли. Текса Бенеке мог ошибиться, сказал хозяин фирмы, или тромбон мог быть в ремонте и вмятину ликвидировали.
Я знаю ваша фирма ищет пропавших людей, может быть, вы заинтересуетесь исчезновением Гленна Миллера и проясните ситуацию с этим тромбоном. Мне нужны убедительные доказательства. Вот аванс, за расходами я не постою.
Бросив незаметно беглый взгляд на Ирен, я увидел как загорелись ее глаза.
- Хорошо, мистер Смит, мы беремся за это дело, - сказал я, - тромбон пока пусть останется у нас.
- Жду хороших вестей, - сказал наш первый клиент, - мне надо на наделю уехать из Англии по делу, что у нас сегодня – среда? В следующий вторник я приду за ответом.
Клиент откланялся и вскоре его шаги на лестнице снова подтвердили, что ему тридцать семь лет. 
3
- Джон, пора браться за работу, - сказала Ирен, - давай посетим этих двоих. Я съезжу в Экстер и побеседую с хозяином фирмы Джонсоном, у которого был куплен тромбон, а ты выясни, где сейчас гастролирует оркестр Гленна Миллера и встреться с Текса Бенеке. Прямо завтра и начнем. Кстати, ты видел фильм «Серенада солнечной долины»? Нет? До отъезда обязательно посмотри, он сейчас идет в кинотеатре «Титан». Ты увидишь Гленна Миллера и услышишь его оркестр. Обаятельный человек и прекрасный коллектив. Это стоит посмотреть.
С большим трудом, используя связи со знакомыми журналистами, через канцелярию военного губернатора мне удалось выяснить, что в настоящее время этот оркестр выступает в Штутгарте, входящем в американскую зону оккупации Германии, и я отправился на ближайшем пароме на континент.
Когда я вернулся, Ирен уже была дома и после обеда рассказала о своей поездке в Экстер.
- Экстер - симпатичный старинный город, он встретил меня теплой солнечной погодой, и я с удовольствием шла по его тенистым улицам в этот последний день лета. Нужный дом стоял на берегу местной реки Экс, которая впадает в Ла-Манш. Когда я подходила, рядом с этим домом уже был виден небольшой причал. Вероятно, у этого причала должен был стоять катер, на котором мистер Джонсон выходит в открытое море в поисках утонувших сокровищ, но катера не было, из чего я заключила, что хозяина нет дома. У калитки я обнаружила колокольчик и позвонила. На мой звонок громким лаем ответила собака, после чего отворилась дверь, над которой висела вывеска: “Diver and Co.”, и из нее вышла средних лет женщина в выпачканном мукой фартуке.
- Мне нужен мистер, - начала я…
- Я знаю кто вам нужен, - прервала меня женщина, - вы кто, его новая любовница?
- Вы ошиблись, - сказала я и показала газету, что оставил нам клиент, - я пришла по объявлению и хотела бы приобрести какой-нибудь артефакт, поднятый со дна моря.
- То-то, я смотрю, вы для него слишком молоды и красивы. Ну, заходите. Мужа нет дома, он на работе. Он должен был уже вернуться, я волнуюсь. Вы слышали, что минер ошибается только один раз? То же самое можно сказать про водолаза. Один раз он забыл зарядить баллоны кислородом, другой раз какая-то рыба перекусила шланг. Каждый день для него может стать последним.
Женщина загнала собаку в будку, и мы прошли в дом.
- Я вам покажу кое-что, выставленное на продажу. Вас интересуют женские украшения? На какую сумму? Вот красивое колье, настоящее золото 585 пробы, мы делали специальный анализ, хотите я вам покажу, достаточно капнуть азотной кислотой. Наверняка это колье принадлежало какой-то знатной даме.
- Простите, - сказала я, - я бы не смогла одеть на шею вещь, которую носила утопленница. Я бы сразу себе представила, как она задыхалась в воде. Это колье ведь снято с трупа?
- Тогда другое. Ваш муж курит? Вот красивый портсигар, недорого.
Портсигар действительно был красивый и недорогой. Надо что-то купить, подумала я, иначе я ничего не узнаю, и достала деньги.
- Что еще вас интересует?
- А нет ли у вас какого-либо музыкального инструмента?
- Музыкального инструмента? Муж недавно поднял скрипку. Да, старинную скрипку. Дорогая вещь. Чуть-чуть подпорчена водой, но звучит превосходно. Она у мужа в сейфе, если вы зайдете завтра до 10 утра, муж вам ее покажет. Вы точно не его новая любовница? На последнюю я спустила собаку…
Я сняла номер в гостинице и отправилась посмотреть местную достопримечательность кафедральный собор, которому более тысячи лет. Полюбовавшись расставленными в нишах статуями, я вошла вовнутрь, чтобы услышать самый знаменитый в Англии орган и посидеть в старинной библиотеке. Как изменило время нашу жизнь, подумала я, похоже, что в древности люди никуда не спешили и не жалели времени посидеть в соборе, где магия церковной музыки успокаивает душу и приводит в порядок мысли.
 Утром, подходя к уже знакомому дому, я увидела привязанный у причала катер и поняла, что пришла вовремя. Мистер Джонсон оказался высоким крепким мужчиной с загорелым волевым лицом, таким я себе и представляла знаменитого водолаза.
- Мне сказала жена, что вы интересовались скрипкой? Идемте, я вам ее покажу.
- Я интересуюсь музыкальными инструментами, - поправила я, - мой муж фанат оркестра Гленна Миллера, (это я придумала в последний момент, чтобы прозвучала для него знакомая фамилия), я слышала, вы подняли со дна Ла-Манша его тромбон?
- Тромбон?
Я подумала, что он сейчас скажет, извините, но вы опоздали, я недавно его продал.
- Нет, я не поднимал со дна Ла-Манша тромбон. Кто вам мог такое сказать? Я знаю, о катастрофе его самолета, сейчас уточняю возможные координаты, где он упал в Ла-Манш, но боюсь, что это слишком глубокое место для меня. Мое снаряжение позволяет погружаться не более чем на 100 метров, это большой риск. Может, я кому-то и говорил, что хочу разыскать останки этого самолета, но пока это только планы. Будущим летом, я обновлю свое снаряжение и, возможно, до него доберусь. Так как насчет скрипки? Дорого? А может, - он оглянулся в сторону кухни и понизил голос, - мы вечером вдвоем поужинаем в ресторане? Тут замечательно готовят филе осьминога, в Лондоне этого не умеют. И насчет скрипки сговоримся?
- Извините, - сказала я, - вечером я должна быть дома.
- Оставьте хотя бы ваш телефон, я бываю в Лондоне.
- У меня ревнивый муж. Спасибо, я пойду.
- Тогда приезжайте следующим летом. Пойдемте я вас выведу на улицу, а то на предыдущую покупательницу жена спустила собаку…
Вот, Джон, и все, похоже наш клиент нас обманул. Я ехала домой и думала: зачем?

4
Наступила моя очередь отчитаться о поездке.
- Значит так. Приехав в Штутгарт, я разыскал зал где выступает оркестр Гленна Миллера. Так этот оркестр по-прежнему назывался на развешанных по городу афишах, хотя оркестром управляет уже другой человек. Конечно, я не мог упустить случая послушать его выступление и купил довольно дорогой билет. Надеюсь включить его стоимость в моей отчет по командировке. Перед выступлением Текса Бенеке сказал несколько слов о Гленне Миллере и попросил зал встать для минуты молчания. Потом было много знакомых мелодий, в том числе, из кинофильма «Серенада солнечной долины». Ты помнишь эту мелодию: та-тарарара-тара…
- Джон, нельзя ли ближе к делу?
- Я тебя не перебивал. Хорошо. После концерта я подошел к Бенеке, показал свое удостоверение военного корреспондента и пригласил его поужинать со мной в ресторане. Я сказал, что получил задание написать очерк об этом оркестре для газеты «Morning Star”. Мы с ним засиделись до самого закрытия ресторана, и он рассказывал как Гленн Миллер организовал этот оркестр, как проводил репетиции. Ты знаешь, мне понравилась немецкая кухня: эти сосиски с кислой капустой и …
- Джон, прошу тебя, ближе к делу.
- Да, он рассказывал мне, как в последний вечер перед этим неожиданным вылетом Гленна Миллера, они сидели поздно и обсуждали будущее оркестра после войны, а я все думал, как перевести разговор на этот злополучный тромбон и, дождавшись паузы, спросил:
- Текса, а как получилось, что Гленн Миллер стал играть именно на тромбоне?
- О, это длинная история, - сказал он, - Гленн рассказывал мне, что увидел тромбон, когда ему было 12 лет и влюбился в него навсегда. Действительно, это необыкновенный инструмент, в нем нет ни одной клавиши, а звук так плавно перетекает из одной ноты в другую, что нельзя исполнить ни на каком другом инструменте.
- Бенеке, вы сказали, что проводили Гленна Миллера до самого самолета, а тромбон он взял с собой?
- Конечно нет. Зачем он ему, ведь Гленн летел не играть, а готовить выступление нашего оркестра, знаете, арендовать зал, договориться о гостинице, организовать рекламу. А свой тромбон он оставил мне. У нас есть два больших контейнера, в которых мы перевозим инструменты, радио, микрофоны, усилительную аппаратуру и разные личные вещи, и я пристроил в один из наших контейнеров его тромбон. Теперь я на нем играю. Получилось, что я не только унаследовал его пост, но и его тромбон. 
- Значит, тромбон он с собой не взял. Бенеке, а до этого, ну, перед войной, приходилось вам брать в руки тромбон Гленна Миллера или играть на нем?
- Один раз. Гленн приболел, и я попросил разрешения сыграть на его тромбоне. Когда я взял его в руки, то так разволновался…
- Что вы его уронили?
- Ну, что вы, конечно нет. Представьте себе, что ваш лучший друг разрешил вам подержать на руках его ребенка, разве вы бы могли его уронить? В этот вечер я был в ударе, мне потом сказали, что никогда еще я не играл с таким вдохновением!
Мы распрощались, и я пообещал прислать Бенеке газету с мои очерком, для чего он дал мне а свой адрес в Америке. Штутгарта я фактически не видел, сразу после ресторана поспешил на ночной поезд и по дороге домой, как и ты, все время думал: наш клиент нас обманул. Зачем? А очерк я напишу и отнесу в «Morning Star”. До войны там хорошо платили.

5
Мы подвели невеселые итоги. Было ясно что наше расследование зашло в тупик.
- Ирен, - вспомнил я, -  наш клиент обещал зайти через неделю, как раз сегодня вторник. О, слышишь шаги? Кто-то поднимается по лестнице. Я не удивлюсь, если это наш клиент.
- Это не он. Судя по шагам наш посетитель постарше. Я дам ему 52 года. Добрый день, сэр.
- Добрый день, господа. 53, если позволите, только что исполнилось 53. 
- Кто вы? - спросил я.
- Я работаю внизу напротив. Моя фамилия Бонс. Билли Бонс. Я держу мастерскую “Ремонт и прокат музыкальных инструментов”. И хотел узнать будете ли вы продлевать прокат тромбона?
- Какой прокат? – спросила Ирен.
- Тромбона, что стоит вон там у вас в углу. Дело в том, что сегодня последний день оплаты, и вы должны его вернуть или заплатить за дальнейший прокат. Господин, который взял на прокат этот тромбон, его зовут, минутку, я взгляну на его визитную карточку, э-э-э, мистер Дэн Смит. Такой приличный мужчина в клетчатом сером костюме с бабочкой. Он оплатил прокат на неделю и велел через неделю обратиться к вам. Если вы не согласитесь продлевать прокат, велел вернуть вам залог – вот это колечко с бриллиантом и шкатулку.
- Вы уверены, что этот тромбон из вашей мастерской, - потрясенно спросил я.
- Посмотрите сами, - сказал Билли Бонс и открыл футляр, - вот клеймо нашей фирмы.
Действительно, в малозаметном месте тромбона было видно клеймо фирмы Бонс и сыновья.
- А почему такой поношенный футляр? – спросила Ирен.
- Мистер, э-э-э, Смит спросил, нет ли у нас поношенного футляра, и мы подобрали.
- Мы не будем продлевать прокат, - сказала Ирен.
- Спасибо. Вот ваше кольцо и шкатулка. Надеюсь вам понравилось звучание нашего инструмента.
- Прекрасное звучание, - сказал я, - будьте здоровы.
- К вашим услугам.
С этими словами странный посетитель взял футляр с тромбоном и хотел удалиться, но его остановила Ирен.
- А сколько стоит ваш тромбон, - она подошла к сейфу, где хранятся наши деньги.
- 15 фунтов, дорогая леди.
- Мы его покупаем, - Ирен расплатилась, озадаченный покупатель оставил тромбон и ушел.
- Ирен, зачем нам этот тромбон? Ты передумала играть на скрипке?
- Кто-то сыграл с нами злую шутку. Забей, пожалуйста, в стенку гвоздь. Вон там. Нет, повыше и повесь этот тромбон. Пусть он напоминает нам о нашем первом деле. Какое красивое колечко. А теперь открой шкатулку.
Я открыл шкатулку, в которой оказалось короткое письмо и увеличительное стекло.
- Это лупа моего дедушки! – воскликнула Ирен.
Я протянул ей письмо, и она прочитала вслух.
“Дорогие, Ирен и Джон. Надеюсь вы простите мне эту маленькую мистификацию, я не сомневался, что вы разовьете бурную деятельность. Просто я хотел намекнуть вам, что в работе сыщиков недостаточно одного желания, нужны также глубокие знания, умение анализировать обстановку и строить логически строго обоснованные планы. А вы даже не удосужились взять в руки увеличительное стекло и тщательно осмотреть этот тромбон, который по моей просьбе взял на прокат в мастерской напротив вашего дома нанятый мной артист. Вы бы сразу поняли, что это - розыгрыш. Прилагаю свое увеличительное стекло в подарок Джону и свадебное кольцо с бриллиантом для Ирен. Всегда буду рад вам помочь, ваш Шерлок Холмс”.
- Вот это - удар, - сказал я, - Ирен, тебе не кажется, что наше свадебное путешествие проветрило бы нам мозги?
- Очень необычное предложение руки и сердца, - сказала Ирен, - я подумаю.