Манипулятор. Глава 005
В тот год весна случилась ранняя и сухая, погода нам благоволила. В десять утра пятницы 8 марта «МАЗ» уже стоял у нашего склада, забитый товаром под самый тент. Мы еще никогда не получали разом так много товара. Я смотрел на синее пятно во весь кузов и понимал, что эта партия товара нечто большее, чем то, с чем мы привыкли иметь дело. Четыре с половиной часа вдвоем с отцом мы разгружали машину, поддоны с товаром заняли весь склад. Уставшие, но довольные, мы уехали домой. Ощущение выполнения чего-то значимого не покидало меня. Едва я пообедал, как меня затянуло в сон. Проснулся я в восемь вечера неудобно лежащим на диване в одежде. Я вспомнил, что на календаре 8 марта, да еще и пятница, быстро принял душ и уже спустя час я пробирался в «Чистом небе» к барной стойке сквозь густое облако смеси табачного дыма и женского парфюма.
В бизнесе наступила горячая пора, продажи синьки скакнули вверх, удвоившись к апрелю у всех наших клиентов. Заранее перед самым сезоном мы приросли двумя новыми – оптовыми фирмами «Сашей» и «Пушком», которые располагались в противоположных концах города. Первая арендовала под склад одноэтажное здание на левом берегу. Вторая располагалась в подвале двухэтажного здания в юго-западной части города.
«Саша» выглядела скромно – две тесные комнатки и длинный коридор, уходивший в темноту складских помещений. В первой сидели три девушки. Во второй комнатке мы наткнулись на двух молодых парней. Один, смуглый широкоплечий в черном пиджаке, сидел за столом, обхватив голову руками. Второй, высокий светловолосый, крутился у другого стола и, едва я постучал при входе в комнату о дверной косяк, вышел из комнаты.
- Здравствуйте, - произнес я.
- Добрый день, - добавил отец.
- Добрый, - шумно выдохнул смуглый парень, отнял руки от коротко стриженой головы и откинулся на спинку стула. Затем поморгал глазами, повращал ими, глянул по очереди на нас двоих и принялся тереть глаза костяшками чуть пухлых пальцев.
- С кем можно поговорить по поводу коммерческого предложения? – начал я с уже избитой фразы.
Парень отнял пальцы от глаз, снова поморгал, шмыгнул носом.
- Со мной можно, - сказал он.
Я выдал стандартную тираду о нашем товаре, достал прайс-лист и протянул парню, тот погрузился в изучение бумажки. В комнату вернулся второй.
- Что это такое? – произнес он и тоже уставился в прайс-лист.
- Да вот... предлагают... - сказал смуглый.
- Да зачем нам это нужно!? – выпалил блондин. – Это все у нас уже есть.
«Шустрый какой, второй помягче, надо с ним общаться, с этим не договоришься», - быстро сделал выводы я.
- Да нет, вроде вот синька интересная позиция... У нас неплохо продается... - растянул задумчиво смуглый.
- Ну, смотри, решай сам, я побежал, буду через час! – выпалил блондин и вышел.
С Сергеем мы договорились быстро, так звали смуглого парня. Он оказался очень лояльным и сходу на пробу заказал десять упаковок.
Менеджером в «Пушке;» оказался высокий брюнет, ростом под сто восемьдесят, спортивного телосложения, жилистый, с жесткими чертами лица. «Нечестный, скрытный, с таким надо быть осторожней», - вынес я внутренний вердикт при первом контакте.
Мы обменялись крепким рукопожатием. Диалог вышел коротким и по делу – я показал прайс-лист, менеджер в секунду оценил его, сказал, что синька ему интересна, остальное нет, и заказал десять упаковок. Опытный в торговле, менеджер сразу отказался от условия реализации, сказал, что оплата будет по факту поставки каждой партии и тут же взамен выбил из нас дополнительную скидку.
На следующий день и «Саша» и «Пушок» получили товар.
Наш мобильный телефон ожил – посыпались входящие звонки: звонил менеджер «Арбалета» - просил синьку; звонили из «Мангуста» - просили синьку; звонили все. Едва очередной заказ был принят, как отец основательно приступал к выписыванию накладных – он садился за стол, брал два бланка, клал меж ними копировальный лист и, старательно выводя буквы, размеренным министерским почерком выводил единственную строку. Я наблюдал за движениями руки отца, его взглядом, мимикой и ловил себя на мысли, что он получает удовлетворение от самого ритуала, будто даже преисполнялся важностью.
Два главных клиента, как и ожидалось, поглощали четыре пятых синьки, продажи в прочих фирмах сильно отставали. Новые клиенты повели себя в сезон по-разному. Сергей из «Саши» стабильно делал заказ раз в неделю. Инициатива от него не шла, звонил ему я. И к графику его работы приноровился не сразу – если я звонил утром до одиннадцати, то трубку в «Саше» брала девушка и отвечала «Сергея еще нет»; если я звонил после часа-двух, то женский голос отвечал мне «Сергей уже уехал». Так я уяснил, что застать Сергея в офисе наверняка можно лишь с одиннадцати до часу.
Менеджер «Пушка», наоборот, звонил сам, а когда звонил я, то всегда был на месте и сразу брал трубку. Я быстро проникся его деловой хваткой. Но у каждой медали две стороны. И обратная сторона менеджера «Пушка» проявилась скоро. Через три дня после первой пробной партии наш сотовый зазвонил.
- Да, алло!? – взял трубку я.
- Рома, привет! – раздался его бодрый и четкий голос. – Ты нам на днях синечку завозил десять упаковок, так вот она у нас уже закончилась. Сможешь еще подвезти!?
- Как быстро она у вас закончилась! – обрадовался я, ответно поздоровался. – Это хорошая новость! Да, смогу подвезти, конечно, тебе сколько!?
- Давай тридцать коробок, если есть!
- Есть конечно! – сказал я и пообещал привезти в тот же день.
«Синечку», - пронеслось в моей голове по окончании разговора. Я едва уловимо напрягся, прислушиваясь к мимолетному ощущению. Товар мы отвезли.
- Рома, привет! Давай еще синечки семьдесят упаковочек! – раздался через неделю в конце марта в телефоне вновь бодрый голос менеджера «Пушка».
Заказ мы исполнили на следующий день. «Синечка, упаковочка», - закрутилось в моей голове. Слова как слова. Но они цеплялись за мое сознание, будто царапая своей мягкостью. Еще через неделю мы снова отвезли семьдесят упаковок в «Пушок». Товар отвезли в два рейса, тридцать пять упаковок – максимум, что вмещала «двойка».
Сезон синьки пролетел быстро. Близились майские праздники, и они были очень кстати – за два месяца ударного труда мы вымотались сильно и продали почти все. На складе осталось чуть более ста упаковок. «Двойка» уже едва справлялась с возросшими объемами перевозки, мы задумались о покупке «газели». На новую денег не хватало, а вот на подержанную двух- или трехлетнюю как раз. На ее покупку мы могли выделить сто-сто десять тысяч – весь сезонный доход.
За время майских праздников пришла неприятная новость – производитель чипсов с июня прекращал с нами работу, на его товар начинался сезон, а мощности производства были невелики. Бизнес снова повис лишь на одной сильной товарной позиции, поэтому я уже привычно занялся поиском новых поставщиков.
В Ростове-на-Дону небольшая фирма производила разное, совсем коммерчески не интересное, но одна позиция меня заинтересовала – чистящая паста. В нашем городе это средство продавалось большими объемами. По условиям работы договорились быстро. Но возникла проблема – своего транспорта у производителя не было, а нанимать машину выходило уже дорого. Мы задумались, понимая, что попали в тупик, но вопрос решился сам собой – мы купили «газель»!
Радости было через край. Для нас с отцом случилось эпохальное событие. Больше четырех лет мы шли к нему. Сама же покупка случилась буднично. В третью неделю мая отец нашел по объявлению в газете приемлемый вариант – за почти двухлетнюю машину просили сто пятнадцать тысяч рублей. Мы планировали уложиться в сто пять, но за такие деньги предлагались машины на год-два старше. Попробовали сбить цену. Не вышло. К восьмидесяти тысячам на руках отцу пришлось снять со своей сберегательной книжки все накопленные пенсионные деньги – тридцать тысяч. Еще пятерку мы наскребли в самый последний момент. День покупки выдался под стать настроению – пятничным, солнечным и теплым. Лето приближалось неумолимо. К обеду мы стали счастливыми обладателями «газели». Я вел себя так же, как и при покупке сотового телефона – пока отец вел «газель» домой, я осматривал салон. Нам досталась практически новая машина. Удобные кресла, высокая посадка. Было непривычно и приятно смотреть в окно на проезжающие рядом легковые машины сверху вниз. После «двойки» кабина «газели» казалась огромной и просторной. У машины были две внешние особенности. Первая – заниженный на треть метра тент, чтоб машина могла заезжать в стандартный гараж. Вторая – руль от «БМВ».
Уже на следующей неделе в шесть утра в среду 29 мая мы покатили на на юг. День обещал быть прекрасным. Солнечный диск уже час как взошел и висел на востоке над гребнем крыш городских многоэтажек. «Газель» шустро бежала сквозь сонный город, обгоняя полупустые троллейбусы. Я разглядывал в окно пролетающие улицы, продолжая пребывать в радости от покупки машины. Город быстро остался позади, и мы покатили по широкой трассе. Пуститься в путь длинной в шестьсот километров на машине, которую еще не знаешь, было довольно опрометчивым решением, и проблемы начались уже через час монотонной езды по трассе – машина стала греться. Стрелка на приборе температуры двигателя подползла к красной зоне, мы вынужденно остановились. Отец открыл капот и задумчиво уставился внутрь. Я, будучи совершенным профаном в машинах, просто стоял в стороне. Отец проверил уровень масла, воды – все было в норме. Мы выждали полчаса, двигатель остыл, поехали дальше и через полчаса снова остановились, двигатель почти кипел. Отец повторно полез под капот, я, стараясь не нервничать, вышел из машины и встал поблизости. Почти сразу оба закурили. Мимо потоком неслись фуры, обдавая нас упругими волнами теплого воздуха. Причина перегрева не нашлась. Мы выждали полчаса и поехали медленнее, решив заехать в ближайшую мастерскую. Стрелка термометра воды крадучись поползла вверх.
Через какое-то время мы доползли, наконец, до мастерской, и причина перегрева двигателя нашлась быстро – датчик. Нам его заменили, и мы поехали дальше, уже явно отставая от графика поездки. К полчетвертого мы преодолели две трети пути. Оставалось около двухсот километров, когда в мобильном телефоне пропал сигнал. Я занервничал – мы остались без связи, ехали с большим отставанием от графика, а рабочий день подходил к концу. Без двадцати шесть мы въехали в город и остановились у первой же телефонной будки. Я позвонил в офис фирмы, и нас обещали дождаться. Через полтора часа мы были на месте, и тут выяснилось, что товар находится на производственном складе фирмы, а тот на левом берегу города. Уже в сумерках поехали туда – первой машина директора фирмы, мы следом. Едва мы оказались на левом берегу в окружении баз и складов, на город спустилась кромешная темень. Дорога была ужасная. Мы ползли вперед за двумя светлячками габаритных огней легковушки, пока не въехали на территорию нужной базы. Отец подал «газель» к рампе склада, я расшнуровал тент и нырнул в кузов. Началась погрузка. Отец принимал коробки на рампе и подавал мне. Сутулясь, я укладывал их в кузове. Полторы тонны загрузили быстро. Я выбрался из кузова с ноющими мышцами спины и не сразу смог разогнуться. «Это ж теперь постоянно так лазить в этом кузове», - подумал я нелестно о неудобстве низкого тента.
Тронулись в обратный путь. Пересекли высоченный мост через Дон с проходящим под ним большим кораблем в яркой иллюминации и около двух ночи выехали из города и остановились на обочине дороги. Оба очень устали и хотели спать.
Сразу стало ясно, что лежа спать в кабине сможет только один.
- Я полезу в кузов, - сказал я, отец для формальности возразил и сразу согласился. Прихватив мастерку и стараясь не мять коробки с товаром, я пополз по ним вглубь. Отец зачехлил тент, я остался в полной темноте и тишине. Нормально поспать не получилось – сначала я лег на мастерку и ворочался на ней, спасая свои бока от острых углов коробок. Едва я находил удобное положение тела, как начинал мерзнуть. Майка, пропотевшая днем под жарким солнцем, быстро похолодела. Промучившись так какое время я, уже порядком злой, схватил мастерку и натянул на себя. Мятые углы картона снова впились в меня, но стало теплее. Я свернулся калачиком как можно сильнее и, стараясь не думать о ноющих болях от коробок тут и там, задремал.
Проснулся я от холода с самым рассветом. Спина была совершенно ледяной. Я вылез из машины и принялся делать любые движения лишь бы согреться. «Часов шесть, наверное», - решил я и замахал руками сильнее. Минут через десять я немного согрелся. В кузов не хотелось, я принялся ходить позади машины туда-сюда в полусонном состоянии и для разнообразия заглянул в кабину – отец спал, поджав ноги и укрывшись курткой. Я огляделся. Редкие машины уже катили по дороге, официантки суетились около столиков дорожных кафешек, кое-где уже поднимался в небо дымок мангалов. Хотелось спать. Я залез в кузов и проспал еще пару часов. Вновь выбрался наружу я уже в девять, подошел к кабине, отец, будто почувствовав, тут же открыл глаза.
Обратный путь занял у нас восемь часов и обошелся без приключений. «Газель» с товаром в кузове поставили на стоянку, оставив, все как есть и уставшие побрели домой. Я принял душ, поел и сразу уснул. Проспали долго, оказавшись на складе лишь к полудню следующего дня. Я заглянул в кузов, раскрыл ближнюю упаковку, достал пластмассовое ведерко с пастой и снял с него крышку.
- Говно какое-то нам подсунули, - произнес я, крутя в руках ведерко.
Отец промолчал, глянул внутрь емкости, почти вздохнул и принялся разгружать машину. Я продолжал пялиться на комки белого цвета, плавающие в маслянистой желто-зеленой жидкости. «Что это такое, как мы это продадим?», - нервно подумал я, сожалея об уплаченных вперед деньгах. Успокаивало то, что первая партия в любом случае уйдет, а со следующей можно было и не связываться. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, я тоже взялся за работу.
Началось лето. Марево потекло поверх городского асфальта, приятно обволакивая теплом. Теперь, каждый раз, оказываясь на стоянке, мы садились в «газель». «Двойка» как старая лошадь после нескольких лет тяжелой тягловой работы стояла на соседнем месте, получив, наконец, свой заслуженный отдых.
Ситуация в бизнесе оставалась неясной. После отличного сезона синьки продажи скатились обратно, вернув нас к минимуму дохода. Мы зависли в классической точке – маленькая прибыль не позволяла взяться за высоко оборачиваемый товар, отсутствие такого товара не давало шанса на хорошую прибыль. Я постоянно анализировал ситуацию в поисках очередного нестандартного хода, ничего не подворачивалось. Тогда мы решили – если не можем увеличить доходы, нужно снижать расходы. Сэкономить можно было на аренде склада, половина которого пустовала. Мы пошли к руководству базы и высказали пожелание пустить в склад субарендатора. Нам обещали помочь. В успех затеи я верил слабо и потому забыл факт разговора тут же.
В июне мы провернули важное дело. Помня успешный опыт бартерной поставки в Москву, я задумался о повторе. Отец идею поддержал. Обзвонив крупные оптовые фирмы столицы, с одной из них я договорился. В конце июня в пять утра вдвоем на «газели» мы покатили в Москву с двумя сотнями упаковок синьки в кузове. В обед мы были на месте, выгрузились-загрузились и в пятом часу тронулись в обратный путь. Остановившись за все время лишь раз, поужинать в придорожном кафе, после полуночи мы были уже на подъезде к нашему городу. Последний час поездки дался трудно – нас жутко клонило в сон, мы боролись с ним и успели приехать до того, как он нас одолел.
Следующий день мы спали до полудня, после поехали на склад и разгрузились. Все складывалось хорошо, с московской фирмой мы сторговались по выгодной цене и через месяц планировали следующую поездку. Привезенный товар сразу пустили в продажу, раскидав по оптовым базам.
В последние дни июня я встретил бывшего сослуживца. Мы привычно приехали в «Пеликан» с очередной партией товара. Отец подал «газель» задом к ленте транспортера, уходящей в подвальную глубь склада, заглушил двигатель и потянулся за сигаретой. Я с документами зашагал в офисное здание. Покончив с бумагами, выскочил на улицу и наткнулся на Вовку. Оба уставились друг на друга, призадумались и замерли.
- Привет! – произнесли мы почти одновременно и пожали руки.
Наступил неловкий момент. Мы знали друг друга и не знали. Нужно было что-то говорить дальше. А что именно?
- А ты же во втором подразделении был, да? – начал я. – Извини, не знаю, как тебя зовут, визуально помню, а имени не знаю...
- Владимир! – официально представился тот, назвал фамилию.
Я назвался следом.
- А я отца твоего видел как-то здесь, выгружался он там, - Вовка махнул рукой себе за спину, в сторону склада бытовой химии.
- Да мы ж с ним вместе работаем, товар вам возим! – сказал я.
- Ааа! Вы товар нам возите!? – удивился Вовка и округлил глаза.
- Ну да, товар поставляем на базу, поставщики ваши... - заулыбался я.
- Не, ну я думал, вы чей-то товар возите, извозом занимаетесь, а вы вон как, ооо...!
- Ну да, вот так вот, - подытожил я, играя в руках разрешением на разгрузку.
- А это? – Вова выхватил бумажку из моих рук. – Подписал?
Я кивнул.
- Ааа... Петровича подпись, вижу... - Вовка без интереса сунул бумажку обратно мне в руки, замолк, я не ответил, он добавил. – Ну ладно, чё, иди разгружайся!
- Давай, я пойду тогда разгружаться, а ты подходи, если хочешь, поболтаем!? – предложил я, развел руками.
- Да... давай! – Вовка махнул рукой неопределенно и пошел в офис.
Я вернулся к отцу. Выгрузка уже шла в полном разгаре, и через пять минут все было кончено. Транспортер со скрипом и шумом утянул вниз последние коробки и затих. Я пошел в склад, отметил документы, вернулся к машине. Отец уже шнуровал тент. Рядом крутился Вовка.
- Удивительно, говорю! – повернулся он ко мне. – Оказывается, Анатолий Васильевич говорит, что вы давно уже нам товар поставляете, а почему я вас так и не вычислил!?
- Да я откуда знаю? – благодушно ответил я и, чтоб подыграть Вовке, серьезно уточнил у отца. – Па, так чего он нас не вычислил? Мы ж вроде и не прятались...
- Не знаю, - включился отец в розыгрыш, произнес будто равнодушно. – Может он грузчиком работает тут, а кто ж грузчику скажет такую важную информацию.
Вовкины глаза изучали нас пару секунд – глянули на отца, потом на меня. Не сразу, но он сообразил, что мы подшучиваем, и тут же расслабился и поплыл в улыбке.
- Дык дело то в том, что я работаю как раз, на минуточку...! – Вовка поднял вверх кривой короткий указательный палец. – Заместителем коммерческого директора по бытовой химии и хозтоварам!
- Как же ты тогда нас прохлопал, Вова!? – произнес я наигранно укоризненно с оттенком разочарования.
- Ды вот же ж! – защерился тот в улыбке.
Общение у нас сложилось сразу. Так обычно и происходит между людьми – или тут же сблизились или нет. Мы вмиг нашли контакт, расслабились и уже через десять минут стояли подле «газели» и чесали языками как старые знакомые.
- Так а там Андрей Петрович вроде? – кивнул я в сторону офиса.
- А, да Петрович, да! – Вовка принялся грубо тереть ладонью глаз, затер его аж до красноты, поправил бляху на ремне – тот был у него военный кожаный со звездой на бляхе. Вовка потыкал ногой в переднее колесо «газели», заглянул через опущенное стекло в кабину и продолжил. – Да он там вроде как числится моим директором, но занимается, не пойми чем! Папа его, зачем-то притащил из «Меркурия»!
- Че за – Папа? – не понял я.
- Ну, Папа! Хозяин «Пеликана»! У Папы денег хоть жопой ешь! – выдал Вовка и при слове «деньги» азартно вспыхнул глазами.
Общение Вовка обильно сдабривал матом. Он выкрикивал ругательства громко, и те летели как комки грязи из-под колес трактора во все стороны. Я, привычный к мату давно и не стеснявшийся его на слух, морщился и испытывал стыд – отец был рядом. Я иногда поглядывал на него, отец откровенно кривился от Вовкиной брани и, не стерпев, скоро отошел в сторону, деликатно занявшись чем-то в кабине «газели».
Нам было пора. Мы обменялись с Вовкой крепким рукопожатием.
- Давай, Роман, заезжайте почаще! Рад был знакомству! Если чё, звони! – Вовка достал из заднего кармана джинсов сотовый и потряс им. Телефон, похожий на наш, такой же черный с выдвижной антенной и громоздкий. Вежливо попрощавшись с моим отцом, Вовка побрел в сторону офиса. «Газель» обогнала его, отец посигналил, я глянул в боковое зеркало – Вовка поднял руку, и мы свернули за угол.
В бизнесе ситуация стала более-менее стабильной. Меня озадачивало только одно – задержка с очередным заказом от менеджера «Пушка». Его скрупулезность и точность в работе успела стать даже неким эталоном для меня среди клиентов. По всем прикидкам звонок должен был случиться еще неделю назад, а тут тишина. С продажами синьки мы преуспели – заполнили ей едва ли не три четверти рынка города и окрестностей. И сбыт продолжал расти. Мы быстро становились монополистами. Этот фактор сыграл свою роль – отец предложил поднять цену. Я не задумывался о таком шаге. Мы стабильно торговали синькой по цене на треть ниже конкурентов. Я настолько свыкся с существующей ценой, что когда отец озвучил свою мысль впервые, я удивился. Отец привел свои доводы, они звучали разумно. Я выслушал их, мы некоторое время спорили о плюсах и минусах такого шага. Я говорил о том, что цена уже сложилась, все к ней привыкли, и что нет смысла без надобности «ломать» рынок. Отец говорил о возможности получения дополнительной прибыли. Я упорствовал в том, что такое повышение будет сложно объяснить, ведь производитель не повысил отпускную цену. Нам пришлось бы сочинить красивую байку, что мне делать совсем не хотелось. Мысль о дополнительной прибыли меня не сильно впечатляла, длительная устойчивость нашего положения – вот что мне виделось важным. Будут ли у повышения негативные последствия? Как их предугадать? Отец настаивал, приводя весомые доводы. Я начал колебаться, вспомнил слова одного из менеджеров оптовых баз – если товар начинает нравиться покупателям, то цена уже не играет большой роли, товар будут брать. В них было зерно истины. Проблемы нам могли создать лишь конкуренты, но их у нас почти не было. Оставалось лишь придумать правдоподобную причину повышения цены.
Отец настаивал.
Я согласился.
В начале июля владелец краснодарской фирмы-производителя проезжал через наш город и решил познакомиться очно. Встреча случилась за городом на территории одного из мотелей. Со стороны она выглядела как знакомство контрастов: респектабельный мужчина в дорогом кремовом костюме и белоснежной рубашке на новехоньком бежевом «Пассате» и мы – одетые буднично по-рабочему на старой крашеной «двойке». После приветствий и рукопожатий он пригласил нас в свою машину. Я почти не участвовал в общении, изредка вставлял лишь малозначимые фразы – больше слушал. Весь диалог свелся к обычным словесным «качелям». Гость агитировал нас на увеличение продаж. Отец парировал тем, что без рекламы это делать трудно. В ответ мы услышали рассказ про то, что затраты на производство большие, денег не хватает, а потому из рекламы есть только буклеты, которые надо распространять.
«Сам бери, да и распространяй свои буклеты, больше нам делать нечего», - мысленно с удовольствием возразил я.
Отец же принялся отвечать размеренно, неторопливо, обстоятельно и обоснованно. Выдержкой своей он был силен. Я бы уже давно вспылил и точно бы наговорил лишнего, рубанул бы правду-матку с плеча. Чувствуя такие позывы в себе, я старательно молчал и отвлекал себя изучением автомобиля.
- В общем, на чем мы с вами остановимся, Анатолий Васильевич? – произнес гость. – Нужно увеличивать объемы продаж вам, а мы уж поможем, чем сможем.
- Да, а мы со своей стороны вам обещаем, что будем стараться продавать вашу продукцию, двигать ее, так сказать, по мере сил. А вы уж со своей стороны поддержите нас. Если будут какие желающие из нашего региона звонить вам, то направляйте их к нам. Все-таки мы ваши эксклюзивные представители, - как по написанному, выдал тираду отец и громко обреченно вздохнул.
- Договорились, Анатолий Васильевич, - протянул тот отцу руку. – Вы здесь наши представители, будем сотрудничать.
Я тоже пожал гостю руку, выбрался из «Пассата» первым, побрел к «двойке».
- Разговор ни о чем! Переливали из пустого в порожнее, - уже в машине, пялясь в окно, по пути домой произнес я.
- Ну, а что ты хотел, чтоб мы о чем разговаривали? – возразил отец спокойно. – У него свои задачи, у нас свои. Главное – это то, что он подтвердил, что мы одни в нашем городе, это важно, а остальное ерунда.
- Да это понятно, - кивнул я, задумался и уставился в окно.
Меня глодало – ощущение дисбаланса. Я против этого ощущения во всем. Херовое ощущение – дисбаланс усилий и требований, прав и обязанностей. Вот, к примеру, вам дают товар и говорят – продавайте, старайтесь, продавайте хорошо и много. Чем больше, тем лучше. И будет хорошо. Им-то будет хорошо, чей товар. А вам, ну, вам те деньги, что заработаете и «спасибо». «Спасибо» на хлеб не намажешь. И помощи никакой. И все бы выглядело справедливо, если бы не требования к вам в нагрузку. И требования такие, будто помощь эта предоставлена. Возможностей дают на копейку, а спрашивают на рубль. И обязательства свои минимизируют. Вот и этот, я его почувствовал, юлил он, да еще и выставлял себя, чуть ли не нашим начальником. И возникло ощущение ненадежности. Я гнал от себя мысль, что при первом же выгодном предложении краснодарский гость сразу забудет все наши договоренности на словах. И становилось обидно за надежду. Почему-то именно с этим предприятием была связана моя надежда, что с ним-то все получится, уже как надо, не так как раньше. Хотелось, чтобы вышло. Так хотелось, что аж жгло внутри. И тем горше осознавалось ощущение разочарования и тревоги, которое зародились во мне. Я гнал эти мысли прочь, но уходили они лишь на время. И поводов для таких ощущений видимых не было, но в душе стало неспокойно. Ощущение надежности выстроенной нами конструкции для меня подтаяло в самом важном месте – в истоке.
Всю дорогу домой я занимался душевными изысканиями, пока не устал. Самоедство, оказывается, страшно утомляет. Сильнее, чем работа. Глупая черта, только мешает. «Надо от нее избавляться», - подумал я и тяжело вздохнул.
В середине июля, как и задумали, мы решили поднять цену на синьку. Естественно, мы начали с крупных клиентов и первым поехали в «Арбалет».
- Ну что, пойдем вместе или я один? – глянул я на отца, едва мы припарковались на «газели» на территории базы.
- Да сходи один, чего я туда пойду? – сказал он. – Вы вроде как там уже друзья. А я пока тут посижу, покурю.
Я вышел из машины и, спасаясь от сильной жары, нырнул в прохладу здания. На втором этаже офис менеджеров вел вялую борьбу с духотой – посреди помещения стоял вентилятор и монотонно мотал головой, разгоняя жаркий воздух по углам. Я вошел, все замерли, признали меня и вернулись к своим делам. Мой менеджер расслабленно клацал мышкой, нападая в компьютерной игре на очередной вражеский замок. Поздоровавшись, я сел на стул у его стола. И ощущая, как непривычно частит сердце от заготовленной лжи, как можно более буднично известил менеджера о подорожании синьки.
- И сколько ж она будет стоить? – прекратил тот играть.
Я назвал цену на десять процентов выше. Парень взял калькулятор, пробежал по нему пальцами, изрек: «Дороговато».
- В смысле?
- Тут вот «Пушок» предлагает твою синьку дешевле и в бартер.
Фраза кувалдой саданула меня по голове. На мгновение я впал в ступор, тут же прилагая усилия по сохранению внешнего спокойствия. Прошли микросекунды. Время замерло и тут же затикало с бешеной скоростью, словно в обратном отсчете. Мысли сорвались следом «Как это «Пушок» предлагает эту синьку?? Откуда она у него?? Может, притащил из другого города по бартеру? Ну не у производителя же отгрузился? Вот тебе раз! Ничего себе, сюрприз! Как так!? Фууух, надо срочно что-то придумать! За «Арбалет» надо держаться зубами! Если собьют с такого жирного места, то сразу потеряем почти половину объемов». Еще секунда. Я, кажется, собрался.
- А почем же он предлагает? – спросил я все также буднично, ощущая внутренний тремор и наблюдая очередной танец пальцев на кнопках калькулятора. Менеджер показал мне на экране цифру.
«Старая наша цена, чуть дешевле, понятный ход, вот он козел», - ругал я мысленно менеджера «Пушка». «Знает, что мы возим не в бартер, предложил сразу и цену ниже и в бартер, чтоб наверняка отбить позицию у нас».
Еще секунда, и я нашел решение.
- Хм, интересно, но раз такое дело, то, конечно, повышение мы делать не будем. Видимо, «Пушок» закупился еще по старой цене, - врал и изворачивался я на ходу, пытаясь сохранить лицо. Вышла дрянь! С самого начала я старался выстраивать со всеми клиентами честные и доверительные отношения, впервые пошел на откровенное вранье, поддавшись уговорам отца и тут же влип. «Папа, блин, далось тебе это подорожание, сижу тут выкручиваюсь как дурачок!», - обозлился я на него, представив сидящим в это же время беззаботно в «газели» с сигареткой под теплыми лучами солнца. «Он там, а я тут! Он придумал, а я выкручивайся!», - жег гнев мои мысли.
– А с производителем тогда вопрос о подорожании я улажу, раз такая ситуация, - продолжал я говорить, понимая, вопрос надо решить сейчас же и получить от менеджера согласие, предложив тому сразу наилучшие условия работы. – Тогда на чем остановимся? Я тебе оставляю нашу старую цену, выходит, дешевле, чем у «Пушка». И тоже можем начать работу в бартер. Договорились?
- Ну да, давай, пусть пока так будет, - произнес флегматично тот, повернулся к экрану монитора и продолжил размеренно клацать мышкой.
- Сколько тебе завезти, какие там у тебя остатки? – сказал я еще более будничным тоном, дожимая менеджера до конца, зная, что заказ надо получить сразу.
- Ну, давай, упаковок тридцать подвези, - произнес тот.
- Хорошо, завтра тогда закину, - кивнул я, вышел из офиса неторопливой походкой, ей же прошел длинный гулкий коридор. Едва свернул на лестницу, как напускное спокойствие вмиг улетучилось, сердце гулко застучало. Мысли в голове тут же сорвались вихрем и понеслись, и я будто за ними следом, побежал вниз по ступенькам.
Отец стоял у входа в здание, курил, отставив расслабленно ногу.
- Пойдем в машину, разговор есть, - бросил я мимоходом сдержанно, направляясь к «газели». Отец не шелохнулся. Я развернулся и пошел к нему.
Отец неторопливо затянулся сигаретой, неспешно выдохнул дым, посмотрел на меня, произнес спокойно: «А что случилось?»
- Пойдем в машину, там поговорим! – бросил я снова, кипя внутри эмоциями.
Отец, словно нарочно, еще раз повторил неспешный ритуал – затянулся, выдохнул, бросил бычок в урну и пошел к машине. И каждое его движение такое медленное, такое размеренное. Ничего в мире не могло заставить отца делать что-либо хоть чуть быстрей. Ведь можно среагировать на мое взвинченное состояние по-другому – проникнуться им, заинтересоваться новостью, докурить быстрее, идти к машине энергичнее. Так нет же! Мне казалось, я уже целую вечность скачу около закрытой пассажирской двери «газели» и поджидаю отца, а тот преодолел вразвалочку лишь половину из двадцати метров.
«Да что ж ты так ходишь-то медленно!», - вспылил я мысленно.
Наконец, мы оказались в кабине.
- Блин, обломались мы с подорожанием! – начал я откуда началось, сумбурно пересказал случившееся. – Стал я ему рассказывать про подорожание, а он мне сказал, что «Пушок» предложил ему синьку дешевле и в бартер. Прикинь! Я ваще офигел!
Отец, не моргая, смотрел на меня. Я выговорился, умолк, замер во встречном взгляде, ожидая его реакции. Отец продолжал молчать и смотреть на меня. Я на него. Я ждал реакции! Не дождался, не выдержал, продолжил, чувствуя неконтролируемый выход адреналина: «Короче, пришлось мне отыграть назад с этим подорожанием! Зачем ты вообще придумал это дурацкое подорожание!? Торговали бы так! Нет, нужно было себе проблему придумать! Еле выкрутился!
Взгляд отца изменился, стал внимательным и колючим.
- Я сказал, что цену мы оставляем прежнюю, но будем тоже брать у него товар в бартер! Другого выхода там нет вообще! – подытожил я, перевел дыхание. – Он, знаешь, сколько синьки заказал!?
- Сколько? – произнес отец, полез за сигаретой, закурил – занервничал.
- Тридцать упаковок! Это значит, что он у «Пушка» уже взял примерно столько же! Он располовинил заказ! Этот козел из «Пушка» пошел по нашему следу, посмотрел, что синька хорошо продается и позвонил этим в Краснодар! А они и отгрузили! Как так!? У нас же есть с ними договор! Сам же хозяин приезжал недавно! Он же нам обещал! Сидел там, в машине кивал с умной мордой, говорил, что все у нас нормально, и они работают только с нами! И тут на тебе! Как так!? Я вообще не понимаю!
- Как, как... Вот так, - все так же невозмутимо произнес отец, задумался на пару секунд, добавил. – А куда мы теперь бартерный товар девать будем?
- Да какая разница куда!? – опешил я, вытаращился на него. – Что мы не найдем куда девать что ли!? Поищем куда! Вон есть «Пересвет», я не знаю, Вова с «Пеликаном», не знаю... мелкие эти оптовики! Да найдем! Надо будет посуетиться!
- А что мы брать здесь в «Арбалете» будем? – все тем же размеренным тоном задал отец очередной вопрос, который вывел меня из себя еще больше.
- Да какая разница что!? – вспылил я, не понимая, зачем задавать вопросы там, где на них, наоборот, надо искать ответы. – Найдем, что брать! Возьмем прайс, приценимся, выберем то, что нам надо и распихаем по базам, вот и все! Дело не в этом! Дело в том, что этот урод из «Пушка» нам насрал! Втихаря за спиной позвонил в Краснодар, а эти мудаки от свалившегося счастья ему и отгрузили! Зачем так делать!?
- Ну, вот так. Вот такие у нас партнеры. А чего ты хотел?
- Я работать нормально хотел!
- Поступило предложение, они и отгрузили. Любой бы отгрузил, и ты бы и я...
- Может быть, и отгрузил бы, но не делал бы клятвенных заверений в вечной дружбе! Зачем так делать!? Ну, хорошо, решили отгрузить, ну позвоните, предупредите!
- Зачем?
- Да как зачем!? Чтоб мы знали, чтоб были к этому как-то готовы! Работу свою перестроили! Или они думают, что наш город такой большой, что другому отгрузили, и никто не узнает!? Да тут каждая собака друг друга знает!
- Ничего они не думали. Просто хочется денег и все. Есть клиент, чего не продать товар. Это производство, товар надо продавать.
- Мудаки!
- Ладно, поехали домой, - отец шумно выдохнул, затянулся и кинул бычок в окно.
Всю дорогу домой настроение было гадкое. Я угрюмо смотрел в окно и обдумывал случившееся, регулярно прерывая мысли эмоциональными тирадами про «мудаков» и «козлов». Такое произошло в нашей работе впервые и не укладывалось в моей голове. Я, пытаясь осмыслить новые реалии, зло выдал: «Это сейчас этот мудак из «Пушка» начнет же всем предлагать синьку на бартер!?
- Само собой.
- Зашибись! Само собой, - повторил я интонацию отца, уже успокаиваясь и начиная думать осмысленно. – Он нам сейчас весь рынок поломает. Полезет сейчас и в «Мангуст», и в «Оптторг»... Нам придется готовиться ко всему этому. В общем, придется со всеми в бартер работать, иначе никак. Иначе все откажутся от нас и начнут работать с «Пушком». Вот тот обрадуется то. Зашибись, раскрутили товар, теперь все, кому не лень, начинают лезть на лакомое, чтоб себе кусок урвать.
- Ну, а как ты хотел... конечно, - произнес отец, пичкая меня вместо поддержки сухими фразами в нравоучительной манере и тем беспрестанно раздражая.
- Ну а как ты хотел, конечно! – нарочито карикатурно повторил за ним я. – Никак я не хотел! Нормально я хотел! Мы же не лезем в чужой товар! Кто и что там возит и откуда и чем торгует, мне до лампочки! Пусть возят! Зачем же к нам лезть!?
- Ты прям хочешь, чтобы все были кристально честными и порядочными как ты? – не среагировал на мой выпад отец, добавил еще суше. – Такого не будет.
- Да, хотел! А что в этом плохого!? Это что, так сложно!? Ну, хочешь ты торговать, ну найди товар и вози его и продавай через базы! Зачем у другого изо рта выхватывать!?
Звуки моего возмущения потонули в стуке колес по бетонным плитам, мы подъезжали к стоянке. Поставив там «газель», пошли домой. Эмоции все не отпускали меня, я ходил по квартире и продолжал возмущаться. Я был зол на всех: на владельца производства с его дешевой показухой и пустыми заверениями; на менеджера «Пушка» за его елейную улыбку в глаза и двуличные действия за спиной; на менеджера «Арбалета» за его апатию и безразличие; на отца за его авантюру с подорожанием, в которую он втянул и меня. В голове роился вихрь мыслей, на душе было неспокойно. Мысли давили голову изнутри, нужно было срочно отвлечься и развеяться, освободиться от возбуждения, раздражения и негатива. Решение пришло сразу, к десяти вечера я был уже в «Чистом небе». Хотелось выпить. Я пробрался к барной стойке. Соль, текила и лимон – слизать, выпить, заесть. «Мудаки, блять!», - зло пронеслось в голове. Я выпил.
Свидетельство о публикации №217052602074