Скорая помощь и кардиологический стационар

Основными моими консультантами были врачи с подстанции скорой помощи уже после вызова,  после того, как всё было сделано. Но далеко не все из них разбирались в медицине, и далеко не всегда было время пообщаться с коллегами. В дневное время меня консультировал Заведующий. Он очень внимательно проверял заполнение карт, и у него всегда находились для меня замечания, и большинство из них были по существу и по делу.

Труднее всего находился общий язык, а тем более консультация у врачей стационаров. Я тогда ещё не понимала, что скорая помощь для них чуть не враги, которые привозят скандальных, нищих, неблагодарных и тяжёлых больных. Я ж была после практики в маленьком городе, где все свои. А уж Пётр Сергеевич так вообще свой не только на скорой помощи, но и в стационарах, с его умением находить подход к людям. И самое главное в маленьком городе ограниченное число стационаров, и особо спихнуть больного некуда.

В Донецке же нужен был другой подход, так как стационаров гораздо больше, и можно очень долго между ними кататься, пока удастся госпитализировать пациента. Нужен был хороший навык в обосновании и демонстрации на пациенте показаний для госпитализации.

 Больше всего придирались в этои деле в кардиологических отделениях. А местные доктора часто отличались просто зверской надменностью и высокомерием.

Принцип «лучше перестраховаться»,  который проповедовала кардиология теоретически, на практике там не действовал. Сомнительных больных в кардиологию не брали. Даже пациенты с явными жалобами и изменениями на кардиограмме вызывали нарекания.

 Так заведующий кардиологии самолично принял у меня 30 летнего наркомана с болями в сердце и кардиограммой очень похожей на обширный инфаркт. А потом накатал жалобу моему заведующему, что я наркоманов без инфаркта морфином обезболиваю, да ещё и имею наглость ему в отделение привозить.
 
Мой заведующий потом естественно орал на меня, и я так и не смогла выяснить, что же там было такое похожее на инфаркт миокарда. Может это был «синдром ранней реполяризации», про который я ещё мало знала. А если я подозревала инфаркт, то конечно мне нужно было вводить морфий.

И даже если я, начинающий врач линейной бригады скорой помощи, об этом не знала, то почему заведующий кардиологии мне сразу это не объяснил, а принял пациента? А теперь умничает после теста на тропонины, других исследований и наблюдений в динамике.

 И самое главное, наркоману от морфия плохо уж точно не было.