Школьники и школьницы. Глава 14

               


                ПУНКТ "А"


   - Пора в турпоход, лоботрясы! - весело сообщил нам Юлий Цезаревич. - Нагуляете здоровья, оно вам понадобится в дальнейшем. Хватит сидеть по домам, кушать компоты и кисели, уткнувшись в телевизоры и компьютеры. Да и что может быть лучше в этой жизни, как бродить по бескрайним просторам нашей родины и изучать явления естественной истории?
   - Все остальное, - быстро среагировал Ленька.
   - А что, есть другая жизнь? - спросил Сестренкин.
   - Это вопрос сложный, - заметил Меднис.
   - На Марсе есть! - уверенно заявил Юрка Баларев.
   - А почему Марс называют Красной планетой? Там что, коммунисты живут или индейцы?
   - Вы же ходили в планетарий, - недовольно ответил завуч. - Вот и спросили бы у лектора. А я не астроном, чтобы в таких тонкостях разбираться. Так, о чем я только что говорил... Ну да, нет ничего лучше походной жизни! Ведь верно, ведь правильно? А, Ганнибал Ильич? Помните, как мы с вами в поход ходили?
   - Такое не забывается, - расплылся в улыбке физрук.
   - Да, веселые времена были... А помните Ленку Багу, Таньку Кривулину или Кривошеину... Не помню. И эту, как ее... Катьку! Забыл фамилию.
   - Еропкину?
   - Вот-вот! Точно! Еропкина.
   - Как не помнить, - опять расплылся Ганнибал Ильич. - Занятная такая была, живая...
   - Интересно, как она теперь и где.
   - Как - не знаю, а где... Последний раз мы ее вместе видели на мосту перекидном через речку Синюху. Ныряла она с него. Помню только зацепилась за что-то, так и повисла...
   - С тех пор не видел?
   - Я - нет, а ты?
   - Откуда! Лет сорок прошло. Надо бы съездить, посмотреть.
   - Думаешь до сих пор висит?
   - Может, и висит. Она настырная была, эта Еропкина...
   - Кхе, кхе, - вступила даже с некоторой суровостью Нина Федоровна. - Еропкина, судари мои, да будет вам известно, сестра моя двоюродная. И давно уже не висит на том треклятом мосту, а внуков воспитывает.
   - Вот как! - изумился завуч. - А я думал, что у вас только одна сестра. Забыл, совсем забыл. А вы что же, Ганнибал Ильич?
   - Что ж я... - смутился физрук. - Все дела, заботы, паршивцы вот эти...
   - Здорово, что она нашлась, - сказал Юлий Цезаревич.
   - Она и не терялась никогда, - с укоризной заметила учительница.
   - Надо бы навестить как-нибудь. Может, в поход сходим, с моста попрыгаем, вспомним молодость. А что! - задорно сказал завуч. - Возьмете нас с собой, туристы?
   Мы ответили, что нет, не возьмем. Нудит он постоянно. Ладно комары пищат. Но если они объединятся с завучем - это конец света.
   - Ну, не очень-то и хотелось, - сказал Юлий Цезаревич, несколько озадаченный. Схожу к Еропкиной в гости. Вам же - зеленый свет! Вперед! По нехоженым тропам, неведомым дорогам, через буераки и бурелом! Под звуки труб и грохот барабанов!
   - Меня папа с мамой не отпустят по неведомым дорогам, а по нехоженым тропам и подавно, - испугался Ленька.
   - И я не пойду, - поддержал его Крайников. - Я справку достану.
   - Барабанов нам еще не хватало, - проговорил Сережка. - Может, Борисовой еще с собой пианино взять, - будем слушать на лужайке при свете луны, или костер разведем, если затмение лунное случится.
   - Ничего не бойтесь! - продолжал греметь завуч. - Ведомым с вами пойдет Ганнибал Ильич. А уж ему все тропки знакомы. Уверенной рукой покажет он вам нужное направление. С ним не пропадете. С ним, и с его верным помощником, вожатым Федей... Федором Ильичем. Только бодрее станете, настоящими туристами!
   - А я манекенщицей хочу стать, а не бодрым туристом. Зачем же мне по этим тропинкам ноги в кровь сбивать!
   - Зажжем костер, песни затянем! - восторженно воскликнула Цветочкина.
   - Нельзя, Цветочкина, в лесу костры жечь, - строго сказал Ганнибал Ильич. - Случаются пожары.
   - А как же греться станем?
   - Вот звонкой песней и согреетесь.
   - А еду готовить?
   - Ну, если только небольшой костер, - согласился Ганнибал Ильич. - В походе без пищи нельзя.
   Завуч уже почти кричал:
   - Дерзайте! Будьте отважными! Не смиряйтесь перед обстоятельствами, - вы сильнее их! Не падайте духом, - и тогда выдержите все испытания!
   - Нас что, на Северный полюс собираются отправить или на Ближний Восток? - спросил Сабельников. - Тогда дайте нам ружье.
   - Ружье я вам не дам - нету у меня его. Но вот добрым советом поможет и поддержит весь наш преподавательский состав, и я в том числе.
   - Пулемет тоже не дадите?
   - Да на кой вам ляд пулемет?
   - От врагов отбиваться.
   - От каких?
   - В лесу полно диких животных.
   - Нет у нас в подмосковных лесах животных - ни диких, ни домашних. Так что вам ничто не угрожает.
   - А вампиры?
   - Чесноку с собой возьмите. Он и от вампиров помогает и для здоровья полезен.
   - Колышки осиновые тоже надо прихватить.
   - Возьмите и колышки, - устало согласился завуч. - Главное, знайте, что мы о вас будем помнить. Всегда!
   - Мне страшно, - прошептал Трахтер. - Я не хочу, чтобы всегда. Я хочу, чтобы сейчас.
   - А будете себя плохо вести, Ганнибал Ильич вас за это по головке не погладит, - предупредил нас завуч.
   Как-будто мы и без него не знаем, что наш физрук не из таких, кто гладит по головке; вот подзатыльники раздавать - это он запросто, это он как никто другой умеет. А рука у него тяжелая, как у настоящего чемпиона-физкультурника. Да, умеет Ганнибал Ильич убедить. И не только словом...
   - Они у меня как зайцы на задних лапах стоять будут, - заверил завуча Ганнибал.
   - Это собачки стоят, - проверещала Светка Панина.
   - Поговорите еще у меня! - загустел взглядом физрук. - Как скажу - так и будете стоять! Нас в армии сержант Халилуев заставлял скумбрией кричать. И кричали. И хрюкали. И ржали. И как страусы - головы в песок зарывали. И не говорите мне больше ничего ни про зайцев, ни про собак.
   Вообще-то мы про зайцев ничего не говорили, но посчитали за лучшее промолчать.
   - Ганнибал Ильич, а какое платье лучше всего в поход надеть? - смущенно спросила Катька Лепилина.
   - Надень что-нибудь яркое и с коротким рукавом. На яркие цвета комар хорошо летит. И не забудь вечерние туфли.
   Занудный завуч все еще зудел:
   - Не страшитесь идти сквозь холод и мрак, вьюгу и пожар. Пусть сумасшедший ветер сбивает с ног и захватывает дух - а вам хоть бы хны!
   - Не хны нам, а хана...
   - О чем это он! Какая еще вьюга! - встревожился Васька. - Я не желаю, чтобы у меня дух захватывало, хочу дышать нормально.
   - Не унывайте! - шумел завуч. - И возвращайтесь в родные пенаты. А если буря грянет... Будьте настоящими мужиками.
   - Я не хочу в поход, - пустил слезу Меднис. - Хочу остаться в пенатах.
   - А я не хочу быть настоящим мужиком, - закапризничала Наташка Клещева.
   - А я не в пенаты хочу, а к маме, - сообщил Сашка Прохоров. - На черта мне эти пенаты сдались!
   - А что такое пенаты? - спросил Сестренкин. - А то  лучше и в поход...
   - ...Солнце, воздух и вода пойдут вам на пользу. Вы окрепнете и подрастете...
   - Он нас за овощи принимает, - возмутился Славка.
   Завуч закруглялся:
   - Надо сплотиться и бороться! Не подвести и не опозорить! Держать голову высоко поднятой... Преодолевать трудности... Не уронить чести...
   Ну, сплотиться, это еще понятно; голову там высоко держать - куда не шло. Но с кем бороться? Да еще до победного конца. Это настораживало.
   Завуч наконец-то закончил и ушел, а Ганнибал Ильич спросил:
   - Ну что, готовы?
   - Не готовы, - ответили мы.
   - Так готовьтесь! Нам предстоит нелегкий путь из пункта А в пункт В.
   - Пункт А - это Москва?
   - Верно. А пункт В - деревня Глистово.
   - Там что, глисты водятся?
   - Глисты там появятся, когда вы туда доберетесь.
   - А доберемся? - В Ленькином голосе сквозила тревога.
   - Должны. Но не факт. Всякое может случиться в дороге. Но надо всегда надеяться на лучшее. Возможно, нам повезет.
   - А если нет?
   - Не будем о грустном. - Ганнибал Ильич пожал плечами, посмотрел в сторону космоса и сказал: - На самом деле, цель у нас одна.
   - Какая?
   - Выжить! Любой ценой!
   - А что, так опасно? - оробела Тонька Акимова.
   - С вами опасно абсолютно все!
   - Не дойдем мы до пункта В, - пригорюнился Ленька. - Клесты нас сожрут.
   - Глисты, идиот, - поправил его Сережка.
   - Какая разница, кто тебя жрать станет.
   - В деревне хорошо парного молока попить, - мечтательно сказал Славка. - С тульскими пряниками.
   - Мы разве в Тулу идем?
   - Нет, в Тулу мы не идем, - сказал физрук.
   - Не есть нам тогда пряников, - вздохнул Славка.
   - Семечек погрызете. - Ганнибал Ильич стремительно привстал и мощным ударом кулака расправился с мухой. - Если дадут...
   - Как же, дадут! - недоверчиво сказал Игоряха. - Держи карман шире. По шее дадут - это точно. Деревенские городских не любят.
   - А из пункта В, то есть из Глистово, отправимся в конечный пункт С, то есть в Комарово, - сказал физрук, и не менее мощным ударом прибил вторую муху. - Вот тебе, залетная!
   - И оттуда нам уже наверняка не выбраться, - вновь заныл Ленька. - Если не глисты и не клесты, то комары нам точно конечный пункт определят! "И никто не узнает..." - завел он дрожащим голосом.
   - А попроще нельзя было маршрут выбрать. У нас что, практические занятия кружка юных десантников?
   - Беда, а не маршрут, - сокрушенно покачал головой Васька.
   - Без паники, ребята, больше задора и живости, - бодро сказал физрук.
   - Без еды живости не бывает, - заметил Славка.
   - А это, сколько вам родители дадут, сколько дотащить до первого привала сможете, - оттуда уже легче пойдете. И не забудьте заплечные мешки приготовить, возьмите фляги, карандаши и блокноты.
   - Какие еще мешки! Мы разве за картошкой идем? И зачем нам карандаши? Пусть художники с карандашами ходят.
   - Я имел в виду рюкзаки, - поправился Ганнибал Ильич. - А карандаши и блокноты вам пригодятся, чтобы записывать путевые впечатления, историю пунктов В и С, то есть деревень Глистово и Комарово. А встречи с интересными людьми? А интервью с ними? По соседству с Комарово есть деревни Чашниково и Бражниково: они пользуются заслуженной славой. Может, и до Жуковки доберемся. А различные проявления естественной истории? Все это вы сможете наблюдать и запечатлеть...
   - Ганнибал Ильич, - прервала физрука Наташка Клещева, - а нельзя без заплечных рюкзаков обойтись?
   - Можешь взять с собой чемодан. В походе нет ничего удобней чемодана.
   - На колесиках?
   - Лучше на гусеницах. И вот еще. Это важно. Чтобы смягчить сердца местного населения, можете дать концерт художественной самодеятельности, тем более, что с художествами и самодеятельностью у вас полный порядок.
   - Точно Борисовой придется пианино с собой тащить. Нелегко ей будет в пути.
   - И хорошо бы взять с собой отрядное знамя. Со знаменем оно как-то солидней и придает весу.
   - Знамя, это не плохо, - согласился Сестренкин. - Будет, чем от местных ребят отбиваться.
   - Надеюсь, что до этого не дойдет, - сказал Ганнибал Ильич.
   - Не дойдет, так доедет.
   - Все равнины да леса. Однообразно как-то, уныло... - задумчиво произнес Юрка. - В горы нам надо податься, вершины штурмовать. Да и к космосу ближе... А мы альпинисты известные. Вот я, той зимой, ледяную горку в доме двадцать шесть чуть не покорил. Знатная была горка, высокая... И оставалось-то всего ничего. Если бы меня Сашка не толкнул.
   - Никто тебя не толкал, сам навернулся. И альпинист ты - скверный!
   - Вот когда сможете хотя бы пару раз на турнике подтянуться, тогда и о горах можно думать. А пока вам надо покорять вершины знаний.
   - Они коварные, эти вершины, - вздохнул Ленька. - С них, как с ледяной горки, легко сверзиться.
   - Меня толкнули...
   - Неправда!
   - А я говорю - толкнули!
   - Да мало ли ты за свою жизнь всякой ерунды наговорил.
   - А что мы будем есть, Ганнибал Ильич?
   - Пища должна быть простой и здоровой.
   - Тяжело нести с собой картошку.
   - Зачем нести. По дороге нароете.
   - Из пункта А в пункт С?
   - Именно.
   - А разве на дороге картошка растет?
   - Картошка растет в деревенских огородах.
   - А лесом пойдем?
   - Обязательно.
   - В лесу тоже картошка не растет?
   - В лесу орехами питаться будете.
   - Грецкими?
   - Если найдете.
   - Не сезон еще.
   - Тогда ягодами и грибами.
   - А если ядовитые попадутся?
   - Все на пробу... вожатому.

   И вот мы с туго набитыми рюкзаками стоим на поверке у Ганнибала Ильича и вожатого Федора.
   - Что это такое? - закричал бдительный вожатый, подбегая к Вовке.
   - Это смородиновый пирог, - объяснил Вовка. - Его бабушка испекла. Она у меня мастерица пироги печь.
   - Сожалею, - сказал вожатый Федя и пирог отобрал.
   - А теперь открывайте ваши рюкзаки, - приказал Ганнибал Ильич. - Посмотрим, что там ваши бабушки и мамы наложили. Так... оладушки с вареньем: от них заворот кишок случается. Мыслимое ли это дело в походе! Я же предупреждал - ничего калорийного! Федя, конфискуй!
   Вожатый охотно принял оладушки.
   - Колбаса, сало, вареные яйца, курица... - это все грозит несварением желудка. Федя!
   - Но...
   - Что я вам говорил? Все мне на пробу, особенно жирную пищу.
   - Вы говорили - вожатому.
   - Вожатому на пробу - грибы.
   Федя хотел было что-то сказать, но угрюмо смолчал.
   Наши мамы и бабушки постарались. Жирной пищи оказалось много. Вся она перекочевала в заплечные мешки Ганнибала Ильича и вожатого. Кряхтя, они подняли свою поклажу.
   - Тяжело, - одновременно сказали они, но вид у них был довольный.
   Ленька, краснея и конфузясь, попросил, чтобы ему вернули килограмм краковской колбасы.
   - Я без нее не засну, - пожаловался он.
   - Наоборот! - с жаром сказал вожаый. - От краковской колбасы тебя кошмары замучают. Я уже не говорю о жареных сосисках! Мы в ответе за вас с Ганнибалом Ильичем. Придется все взять на себя.
   - Как же нам без колбасы! - раздался недовольный ропот.
   - Я не ослышался? Нет? - удивился Ганнибал Ильич. - Я просто не верю своим ушам. А я привык им верить. Это, в конце концов, мои уши, а не ваши...
   Тут с ним не поспоришь. Уши у него действительно свои, а не мои, скажем, или Сережкины. Некрасивые уши, оттопыренные, все мхом седым заросли, но уши безусловно его. Вот если бы они были Сережкиными... Я задумался и попытался  представить себе Сережку с Ганнибаловыми ушами. Получалась полная ерунда. А если Сережкины уши привинтить физруку...
   Мои размышления прервал растерянный Славкин голос:
   - Да что же это такое! Да как же это так...
   На него было жалко смотреть.
   На нас тоже.
   - Не могу найти слов, - раз за разом повторял Славка в отчаянии.
   Слова, конечно, при желании найти было можно. Но вот понравились бы они Ганнибалу Ильичу и вожатому?
   Вряд ли.