Рассказ о зимовке

2.Круг общения.

     Одиночество на зимовке - штука грустная и опасная. Но я ведь не в тундре зимовала, люди были рядом; так что одиночества я не боялась.
     Друзья отчасти остались мне в наследство от Саши. Во-первых, это прапорщик Юра, его жена Лариса и сынишка Ромка. Они обещали мне помогать - и вправду очень даже помогали. Юра и Лариса служили на Новой Земле уже давно, всё знали, ко всему приспособились. Так что это было весьма полезное, да ещё и очень приятное знакомство. Лариса, между прочим, каким-то боком происходила из рода Раевских - тех самых. Кто-то из Раевских был когда-то сослан в её края, в нынешнюю республику Мари-Эл, он там прижился и потомство оставил. Вот Лариса из этого потомства. А Юра, тот с Украины родом.
     Их Ромка, самый первый мой личный друг на Новой Земле, был рыжий-рыжий, абсолютно рыжий; очень симпатичный. В школе его "солнечным мальчиком" называли.
     У этих моих друзей в их двухкомнатной квартире жили две собаки, кошка и крыска. Одна собака, кокер-спаниель, жила совсем по-городскому, то есть, всегда дома, и её выгуливали на поводке; а другая собака, по кличке Боб, была из местных - большая, лохматая, очень разговорчивая. Серьёзно! Он разговаривал совсем почти по-человечески, почти членораздельно. Хотите верьте, хотите нет... Боб жил, главным образом, в подъезде, и там его миска стояла.
    Кошка была вполне домашняя, ручная. И крыска - серая, а не белая - тоже совсем ручная, общая любимица. Что хотела, то получала. Ни люди, ни звери ей ни в чём не перечили; если ей хотелось играть, то собаки и кошка послушно просыпались, чтобы забавлять её. Никто из зверей на неё не посягал, хотя всех чужих мышей и крыс собаки и кошка исправно душили.
     Ещё у них в доме был настоящий тропический сад, Лариса развела. У Юры руки золотые; он обогрев для растений постоянный и освещение нужное сделал. Аккумуляторы у него везде, так что даже при отключениях электричества у них дома всегда тепло и светло.
     Имени второго прапорщика, который тоже навещал меня в ту зиму, я не помню: он жил в Белушке, приезжал редко - рыбки, оленинки мне подкинуть. Особенно, когда у них в тундре работы были - так чтоб я по рации на связь выходила. В штабе своя рация, конечно, хорошая, "Ангара"; но мой "Карат" иногда лучше "Ангары" работал: там помехи, а по "Карату" слышно.
     Ещё Саша познакомил меня с москвичами, которые в Белушке зимовали. Там база хорошая, тёплая, с центральным отоплением, с горячей и холодной водой, и зимовщиков трое. Один из них, Николай, так и жил в Белушке: жена, дети, квартира - всё как у людей. Данила на два месяца в Москву уезжал, а на базе постоянно один человек жил, механёр - в первую зиму Сергей, во вторую - Валера.
     Вот эти друзья мне от Саши в наследство остались. Остальных я сама приобрела.
      Я в первую зиму по совместительству работала в рогачёвской школе, вела литературу в шестом классе; а во вторую, когда школу в Белушку перевели, - при штабе, на машинке печатала. И лучшие мои друзья были школьники. А во вторую зиму появились Ирина и Коля, мичманы оба.
     Помню, в ту, вторую, зиму на Новый год была страшная пурга, и я уж думала, что Новый год придётся мне встречать в одиночестве. Но на всякий случай приготовилась - пироги испекла, стол накрыла, ёлочку нарядила. И только было собралась сама себя поздравить, как вдруг собаки залаяли. Я слышу: в дверь стучатся. А это Ира с Колей! С сумками, в пургу, по моим-то горам-сугробам!.. "А как же, - говорят, - раз мы обещали!"
      Вот мне радость была! Вот друзья! В пургу, по сугробам, по этому самому насту - чтобы в праздник одну не оставить...
     В Белушке у меня, кроме москвичей, ещё подруга жила, Алёна; я с ней в Архангельске в гостинице познакомилась. Но это тоже во вторую зиму. В первую-то, кроме москвичей, у меня в Белушке никого не было.

3. Гости

     Я, как уехали все мои, строго про себя решила: никаких себе поблажек. Одетой спать ни в какой мороз не стану, лучше второе одеяло возьму. Утром вставать - не позже половины восьмого, а лучше пораньше. Умываться - только холодной водой.
     С утра, как чаю напьюсь, зверей покормлю - и сразу в мастерскую, пробами заниматься. Тем более, что к началу декабря я их обязана уже упаковать и в Питер отправить. Потом - в школу. После школы обед, и к уроку готовиться. Ну, и только после этого - моё личное время: читать, отдыхать, телевизор смотреть. Зверей покормить; то-сё; если погода позволит, погулять можно. А ленивые дни - только по выходным.
     Так решила, так и стала жить.
     Всё хорошо, да вот на свалку повадились медведи ходить. А свалка очень близко от нашей базы. То есть,близко от нашей базы она начинается, а кончается далеко в тундре; километра на три мусорные горы тянутся. И вот по этим горам ходят белые медведи, съедобное ищут.
     Собаки у нас в Рогачёве живут стаями. Территория у каждой стаи своя, и они находятся в состоянии бесконечной войны друг с другом. Но когда приходит медведь, все собаки солидарным образом лай поднимают; и по их голосам, по тембру, по характеру лая сразу понятно, что медведь пришёл. Страшно!
     Поэтому я с утра брала с собой в мастерскую заряженную ракетницу и штук пять запасных ракет; а другого оружия у меня не было.
     Осень уже наступила, солнечные ночи давно кончились, ещё в августе. Каждые сутки ночь откусывала от светлого времени два куска: один на завтрак, другой на ужин. И время светлое всё убывало.
    День был субботний, в школу не надо идти, но от проб я себя в выходные не освобождала: сроки поджимали. Так что утром я, как всегда, ещё затемно собралась на работу, только-только светать начинало. Кинула Динке олений мосол, кошкам еду положила в миски, ракетницу взяла - и в мастерскую. Только было собралась выходить, как вдруг мимо моего окна, которое не заколочено, тень какая-то. И даже мне звук какой-то послышался, как будто басовая мелодия. Я смотрю - батюшки мои! - мимо окна важно так и спокойно медведь идёт... А у меня здесь склад, и всё съестное, и всё барахло нашей партии, и за всё это я отвечаю!..
     Как-то разом у меня в мозгу эта последняя мысль промелькнула, так что я за себя даже испугаться не успела; а боялась я только сделать что-нибудь неправильно и всё наше имущество погубить!
     Я вышла в конец коридора, одну дверь заперла, вторую, дверь на склад, и ещё одну дверь на склад - это самое главное: там всё; потом - в другой конец коридора, там двери все заперла. Набрала номер диспетчера, сообщила о своём госте и села у окна с ракетницей. Диспетчер сказала мне: "Ждите! Сейчас "гэтээску" пришлём!". Я и жду сижу, в окошко смотрю.
     А это, оказывается, не медведь у меня, а медведица, да с детёнышем. Детёныш такой, небольшой ещё, ростом с сенбернара. Он совсем белый, а мать желтоватая такая, даже рыжеватая внизу, по брюху. И гуляют они по нашей базе, точно это их собственная усадьба.
     Вот к балку подошли, где мужики рыбу в бочках солили и оленину вялили. Этот балок как раз напротив окна большой комнаты; а я возле этого окна как раз и сижу.
     Оленину и рыбу я давно забрала - мясо на склад, рыбу к себе на кухню; а бочки из-под рыбы и верёвки для оленины там в балке остались, и всё это пахло солёной рыбой и вяленым мясом.
     Толкнула медведица дверь в балок, она и открылась, легко и сразу. Дверь-то у меня там на палочку закрыта была, замок я не вешала: что запирать в пустом балке?.. Ха! А если бы и на замок - помог бы он, что ли?.. И вот заходят эти звери в наш балок, точно к себе домой. Двери они за собой, понятно, не закрыли, и мне всё видно, что там делается.
     Мамаша к бочке подошла, опрокинула её; малыш было сунулся мордой - нет рыбки! Он на попу шлёпнулся, как плюшевый, смотрит на мамку: "А рыбка-то где?" Мамка на него ответно посмотрела, только что плечами не пожала: "Н-да, рыбки-то нет!"... "А пахнет!" - он говорит. - "Пахнет, - согласилась мамка. - Значит, где-то здесь должна быть"... - и она вторую бочку опрокинула. Обследовали и эту. Пахнет рыбкой, пахнет, а рыбки-то нет! Что за притча!.. Они и третью бочку... Стали бочки на улицу выкатывать...
     Тут мне диспетчер звонит. "Ну что, - спрашивает, - ходит медведь-то?" - "Ходит, - говорю. - Их тут двое, - говорю - Мамка с детёнышем." - "И не уходят?"- "Да нет, пока не собираются". - "вот ведь поганки какие, а!.. Вы-то там как, держитесь?" - "Держусь, - говорю, - за ракетницу".- "Ну, подождите ещё, сейчас "гэтээска" приедет, пуганёт их... Собаки-то разоряются слышите?" Я послушала - и правда, лают, как бешеные, по всему посёлку. -"Слышу!" - говорю. - "Ну, подождите ещё". - "Хорошо," - говорю. (Как будто у меня другой какой выбор есть!).
     Сижу, жду, смотрю дальше это кино.
     А они, рыбки не найдя, к гаражу направились. Вот уж, правда, поганки! Провалят ведь крышу, а у меня там машина. Мне одной-то крышу не залатать, разве что Юра поможет. А зима на носу! Зло меня взяло. "Ну, - думаю, - если крыша не выдержит! тогда ведь и я, пожалуй, не выдержу; выскочу и пальну в них из ракетницы!.. Нет, нельзя, - думаю. - Они ведь не все ракет боятся. Некоторые просто играют с ними... А прыжок у белого медведя (это я знала) - 7-9 метров с места... Значит, нельзя... Но им ведь крышу провалить ничего не стоит. Они вон лёд пробивают, когда за нерпой... Что им наши крыши - доски, толем крытые!.. Где ж эта "гэтээска" чёртова?.. И что с моими собаками? Голоса Динкиного я не слышу... Неужто погибла собака - сама, да со щенками... Одно хорошо, хоть кошки все дома..."
     Думаю я эти жалкие мысли, и тут - слава богу! - вездеход тарахтит. Приехали!..
      Приехал прапор с двумя солдатами, постреляли, прогнали медведей. Я их за это напоила чайком с повидлом; но долго они у меня не сидели. "Служба!" - говорят; и укатили.
     Я только того и ждала, бросилась Динку искать. Смотрю - вот она, Динка моя, неизвестно откуда явилась, и оба сынка её целы; лежит у порога, мосол между лапами! Грызёт, как ни в чём не бывало, весело на меня смотрит да хвостом по земле поколачивает... Ну, как я обрадовалась! Побежала на склад, достала  ещё мосол: на, держи, моя умница! Ведь чего ты, я думаю, натерпелась - за себя и за детей... Страшно!...
     А по ночам-то как страшно, когда медведь на свалке гуляет, и собаки лают по всему посёлку своим особым, по медведю, лаем... Нет, правда, страшно!..

    (продолжение следует)