Крематорий и усопший

Усопший сегодня не может попасть в крематорий абы как.
Не имея никаких достоинств в повседневной жизни, он определенно должен быть удовлетворен тем вниманием и затратами времени, на которые «раскошелились» семейные критики и офисные деспоты.

– Так ему и надо, - витают невысказанные слова в тягостной атмосфере ритуального действа. 
По ходу процесса усопший в гробу должен быть представлен контролеру Федерального государственного унитарного предприятия, оприходован в кассе предприятия, очевидно он должен быть в сопровождении своей свиты или хотя бы очевидцев-понятых препровождения в иной мир.

Странно было бы видеть, как группы провожающих поменялись бы гробами.
Гробы сегодня категорически не похожи один на другой, - скорее усопшие могли походить в этом парадоксальном мире друг на друга по физическим данным, социальному статусу и финансовому достатку.

Но одни провожающие щедрые, другие скупые, так что в определенной ситуации под фото- и телекамеры может возникнуть потасовка за гроб лучшего фасона и респектабельности безотносительно к его содержимому.
На этот счет существует распорядитель крематория-своего рода рефери, присматривающий, чтобы группы провожающих не перемешивались, а гробы не пересекались.

Какой же вздох облегчения издают те, кто явно сэкономил на покупке гроба и цветов, которые требуется спешно утрамбовать в пространство между высокими стенками и телом усопшего.

Цветы из-под крышки гроба не должны торчать кругом, как если бы это был неопрятный венок по периметру покойника.

Действо близится к завершению: лицо усопшего накрывает белая накидка, верхние цветы повернуты головками внутрь, из под черепа изымается маленькая подушечка, которая перекладывается в ноги, одевается крышка гроба и раздается заупокойная музыка, записанная на ауди-диск крематориального плеера.

– Не поминайте лихом, - раздаются последние мыслимые слова усопшего перед затуманенными взорами провожающих; и под реквимальную музыку тележка с гробом исчезает за несгораемой шторкой сумрачного камина, растапливаемого человеческими бревнами.

Никаких религиозных сюжетов в помещении покойницкой крематория нет: здесь православные, католики, иудеи и мусульмане, - все на равных.
С огнем не попререкаешься, чья религия краше.

Конечно, лучше было скоропостижно не умирать, а если такое случилось, то надо благодарить государство, что оно позволяет торжественно проводить в последний путь безвременно усопшего и презревшего наши заботы гражданина ополоумевшей страны.

Виват! Виват! Виват!
Слава Богу!
Правда, в последний раз у меня было такое впечатление, что покойник встанет из гроба и потребует его не кремировать дешево, а похоронить на кладбище за дорого.

Чего только не померещится в скорбную минуту общения с покойником в каминной зале крематория.