Жизнь поэта. книга 4-я. стр 61-80. продолж. 4 след

-Верочка, а ты сегодня не мешай им. Ванечка топчет тебя каждый день, а Галочку никто. Ей плохо без мальчика.
-Иди, иди уж, защитница.
-Пока, милые.
Вер, стели постель и неси третью подушку с моей кровати, а я пока раздену и уложу её. 
-Дети, вставайте! Пора! Кому на работу, а кому на занятия.
  Я убрал руки с титек. Левую с маленькой, упругой, а правую с большой мягкой.
-Девчонки, а где мои трусы?
-Там же где и штаны.
-А где штаны?
-Вон, на полу, возле тумбочки.
-Так вкусно пахнет.
-Ты с утра жрать захотел?
-Не едой, чем-то другим.
-Духами. Стоят на тумбочке.
-Такие маленькие пузырьки я не видел. И красивые.
-Ванечка, духи ценятся не красивыми пузырьками, а содержимым. Это французские духи. Kesma Cairo. Очень дорогие.
-Наверно, рубля три-четыре?
-Ванечка, твоей стипендии не хватит для покупки одного флакона.
-Там же две капли?!  Воробей туда посал раз пять, не больше!?
-Хороших духов во флаконах много не бывает.
-Если они такие дорогие, почему вы не купили один флакон на двоих?
-Мы купили Софочки на День Рождения, но не поговорили с Галкой и купили одинаковые.
-А почему не подарили один?
-Мы подарили ей серебряный столовый набор: ножей,
61
вилок, ложек и ложечек - на 12 персон.
-А духи остались?
-Да.
-Вер, продайте один мне. Только деньги я смогу отдать, когда получу стипендию.
-Хочешь подарить своей мокрой курице?
-Я тебе говорил, что она не мокрая курица!
-Не кипятись! И надевай свои трусы и штаны. Галь, иди сюда!
-Что, случилось?
-Наш петушок, просит продать ему Kesma Cairo.
-Зачем ему женские духи?
-Ванечка хочет превратиться в курочку и отдаваться петушкам?
-Вер, ты – язва!
-Галь, он хочет подарить наши духи своей мокрой курице.
-Подавись ты своими духами!
-Галь, смотри, наш ласковый петушок умеет надуваться индюком.
-Ванечка, ты, правда, хочешь подарить их девушки? Это женские духи.
-Галь, я не терплю душиться и мужским одеколоном. Шипром.
-Вер, давай отдадим?!
-Отдавай свои. Он вчера топтал больше тебя, чем меня.
-Вер, не ври! Я вчера отдавал вам свою душу пополам. Даже во сне держал за разные титьки. Если бы мог разрезал его пополам, то каждой подарил по половинке.
   Они захохотали.
-Ванечка, на, бери! Дари своей мокрой курице. Отрываю от сердца, чтобы тебе было хорошо. А деньги не надо. Будешь отрабатывать им.
   И она схватила меня за ширинку.
-Спасибо, девочки! Летучая мышь, отработаем?
62
-Кого ты назвал летучей мышью?
-Его, Галочка. Он когда спит, то всегда вниз головой, как летучие мыши.
-Спокойной ночи, летучая мышь! -сказала Галка, и мы пошли завтракать.
   Из кухни доносились запахи, лучше, чем из ресторана.
   За чаем Верка сказала:
-Мамочка, не суетись вокруг любимой доченьки, она сытая.
-Галочка, ты не будешь есть?
-Буду, мамочка, я хочу жрать.
-Я не в смысле еды. Ванечка вчера её кормил больше чем, меня. Она развратная девка, пришла, отодвинула Ванечку на серединку и улеглась рядом.
-А вы не ссорились?
-Нет, не ссорились.
-Умницы. Мужчин на вашем пути будет ещё очень много, а вы, сёстры, никогда не должны из-за них сориться, а жить дружно. А Ванечке я проспорила бутылку коньяка. Он говорил, что у него хватит сил на двух курочек, а я говорила, что не хватит. Хватило, девочки?
   Мы все засмеялись и стали пить чай с мёдом. Мёд, цветочный -  был вкусным. Мне так захотелось, отнести баночку такого мёда, моей мокр... Моей Людочке, но после духов просить ещё и мёд было бы верхом наглости. Ничего. Я завтра заболею, понарошку и старая индюшка даст мне, молоденькому петушку баночку. Но надо поми-риться с Людочкой, хотя я с ней и не ссорился.
   Девчонки убежали первыми. Им на работу опаздывать было нельзя. А мне на занятия – можно. Теперь уже никто не выгонит из техникума. До его окончания осталось пол-года.
-Ванечка, ты, правда, вчера потоптал Галочку? Ты опять покраснел. Что ты, таки, такой стеснительный? Верка врать не будет. Утром я постучала к Галочке, никто не ответил. Я заглянула. Кровать была пуста, и не было её
63
подушки. Значит, они спят втроём, решила я. Кто тебе больше понравился, как женщина?
-Тётя Рахель, они обе хороши! И дополняют друг друга.
-Ванечка, не обижай моих курочек. А я не обижу тебя. Возьми мандаринку, съешь по дороге. А что вот это за гадость, синяя штуковина.
-Это же феехоа! Ты вчера закусывала ими коньяк и хвалила. Говорила, что это пища богов.
-А я не помню. Ты не хочешь опохмелиться?
-Хочу, но не буду. Надо бежать на занятия.
-Ванечка, если человек, хочет, то не должен себе отказывать. Ты хочешь, чтобы старая еврейка, овца Рахель, пила одна, как алкоголик? Я сейчас принесу рюмки и бутылку и мы будем пить коньяк в наш рот.
  Она принесла рюмки и коньяк.
-Ты будешь закусывать коньяк феехуёй?
-Убери эту феехуйню! Ты разливай, а я почищу мандаринку.
-Я возьму несколько штук себе?
-Мандаринок?
-Нет, феехуйни.
-Забирай, хоть все.
   Я отсыпал в карман штук двенадцать.
   Мы выпили.
-Я сейчас, допью остаток и пойду спать.
-Тебе же нельзя много пить! У тебя же сахар в крови?!
-Врач, говорит, что нету. И Мойша говорит, что нету. Но они не обманут старую еврейку. Я-то знаю, что у меня сахар в крови – есть! Ванечка, ты вечером приходи. Моим курочкам нравится, когда рядом с ними красивый петушок.
  После коньяка сразу стало легче, и я  пошёл на трамвайную остановку.
  В техникуме я был раньше обычного времени. Но  уже половина группы была в аудитории.
64
             ВОСПОМИНАНИЯ.  ЛЮДМИЛА,
           БЕЛАЯ ПОЛОСА.
   Я подсел к Виктору, читавшему, книгу.
-Привет, Вить!
-Привет!
-Дай конспект, пролистать. А то, вдруг спросят.
-Свой надо иметь.
-Тебе что, жалко тетрадь?
   Он отложил книгу, снял очки с плюсовой диоптрией и презрительно посмотрел на меня.
-А тебе жаль было дать мне одну мандаринку?
-Какую мандаринку?
-Ты же получил посылку из дома?!
-Ты, что свалился с печки?
-Вчера вечером, приходили девки, Людка с Кларкой, принесли целую тарелку оладушек, испечённых Людой, и сказали, что это для Вано за мандарины и хурму.
-Во сколько они приходили?
-В одиннадцатом часу. Когда они спросили, где ты, мне от злости, так и хотелось сказать им, что у девки. Но Валерка сказал, что ты поехал к брату.
-Вить, я же вчера не был на первой паре. Ездил на рынок, чтобы купить Людмиле гвоздику, там встретил соседа грузина, продававшего мандарины и хурму. Он меня и угостил.
-Красиво сочиняешь.
-После занятий можем поехать на рынок и я докажу тебе, что прав.
-Мне не надо доказывать! Людке доказывай.
-И какое у неё было настроение?
-Обычное, нет, даже – игривое. Всё время улыбалась и перед уходом сказала, что хурма была как... А как что не сказала. Сказала, что ты поймёшь.
-Я понял, Вить, что она имела виду. А насчёт мандарин, если получу посылку всю отдам тебе. Нет, половину. Вторую половину – Людмиле.
65
-Да, ещё сказали, чтобы ты заходил вечером. Вы, как дети, то ты, как собачонка бегал за ней, а теперь, похоже, она за тобой. Или ты посчитал, что укротил её, как болтал тогда, и бросил?
-Вить, я никого не укрощал. Я люблю её!
-Так женись!
- Я бы, хоть сейчас, но от меня не зависит.
-Ты, баламут, Вань. Если любишь, какого чёрта бегаешь к другим.
-Я бы не бегал, но она, порой – кочевряжится.
-Ты, вчера пил?
-Было дело.
-От тебя и сейчас прёт. Не подходи к ней, пока не выветрится. Девки не любят это.
Но они с Лоркой подошли на перемене. Поблагодарили за хурму и мандарины.
-Ванечка, приходи вечером.
-Люд, я вчера три книги взял у брата, вечером занесу.
   Книги я взял давно. Но занести не получилось из-за её бзика.
   Вечером я взял книги, духи у меня лежали в кармане, я их не выкладывал, и пошёл к ним. Все были в сборе. Даже Нинка, на удивление, не рыпалась к очередному своему хахалю.
-Здравствуйте, девочки!
-Нин, ставь чайник! Давно не слушали анекдоты про армян.
   Все оживились. Только Алка, как читала книгу, так и продолжала читать, в упор не замечая меня.
   Я подошёл к Людмиле, сидевшей на кровати, в своей любимой позе.
-Людочка, я принёс тебе книги.
   Когда она брала книги, я прикоснулся к её руке, и она стремительно отдёрнула её.
-Людочка, не бойся! Я не держу в рукаве гремучую змею.
66
-Зато от тебя пахнет парфюмерной фабрикой.
-Хорошо, что напомнила. Я принёс тебе французские духи.
-Я «шипром» - не пользуюсь.
-Шипр – это наш, советский мужской одеколон. Вот, смотри! Французские. Называются  - «Kesma Cairo».
   Нинка, подбежала как сумасшедшая.
-Где ты их взял, Ванечка? Их можно достать только по большому блату. Это самые модные духи в Европе, и очень дорого стоят. Мне Сашка, козёл, весь месяц обещал, пока трахал, а потом свалил.
-А сколько они стоят, Капцов?
-Нель, двух твоих стипендий не хватит, купить их.
-Люд, помоги мне найти такого богатого хахаля, как твой Капцов, то фрукты дорогие тебе носит, то духи, зарубежные.
-Ванечка, это, правда - мне?
-Не мог же я самому себе купить женские духи!
-Люд, Нинка стала нюхать - только пользоваться ими нужно очень аккуратно. Запах божественный и стойкий. Надо чтобы на одежду попадала самая малость. На тело - не желательно. Если только чуть-чуть за ухом. Тогда надолго хватят.
-Девчонки, пользуйтесь, кому понравился запах.
-Спасибо, Люд. Девочки, а может, погуляем, пока Люда с Ваней будут пить чай? – сказала Лора.
-Я никуда не пойду! На улице сыро и холодно! – сквозь зубы сказала Алка, не открываясь от книги.
-А мы, с Ванечкой, пойдем, проветримся. Ты не против, Капцов?
-Нет, конечно!
-Тогда, я сейчас оденусь.
-А как же армянские анекдоты?
-Другой раз, Нел. Не только армянские, но и африканские буду рассказывать. Про плачущих крокодилов и танцующих танго  и вальс - жирафах.
-А ещё про кого?
67
-Про ругающихся супругов, горилл.
   Мы вышли во двор.  Дома; общежития со всех сторон, защищали от ветра, а после, когда вышли со двора, он жадным свирепым зверем набросился на нас и стал рвать мой плащ и демисезонное пальто Людмилы и забираться ей под юбку.
   Вначале нам, словно не о чем было говорить. Мечтают люди встретиться друг с другом и перед встречей планируют сказать тысячи слов: о любви, радостях,  горе, болезнях, тех или иных чувствах, а как встретились все слова мигом вылетели из головы и они идут молча.
   Думая о встрече, в течение последних дней, когда у нас с ней был разлад, я представлял, что возьму её руки в свои и буду шептать слова о любви и нежности, смотреть в любимые глаза и говорить ей, как мне было тяжело без неё, а сейчас мы шли рядом и молчали. И это молчание затягивалось и отделяло нас.
-Люд, скажи ему, что если он ещё раз полезет тебе под юбку, я набью ему морду.
-Она остановилась и с удивлением посмотрела на меня, видимо, думая, что я вернулся к разговору, о её какой-то встрече с парнем. В её глазах были удивление и страх, но больше – презрение и ненависть.
-Кого ты имеешь ввиду? – резко, с надрывом в голосе выпалила она.
-Кого, кого? Его, нахального ветра! Мы идём, а я смотрю, он, подлец, всё лезет к тебе и лезет под юбку.
-Вздох облегчения вырвался из её уст, а глаза сразу потеплели.
-Тебе не холодно, Людочка?
-Пока, нет.
   Я сунул руку в карман плаща, обомлел и резко остановился.
-Чёрт, забыл!
-Что забыл, может, вернёмся?
   Я вытащил горсть плодов феехоа и показал ей.
68
-Забыл угостить девчонок.
-Это те, плоды, которыми ты угощал нас в прошлом году, когда приехал с зимних каникул?
-Ты об этом помнишь?
-Я же не старуха! Только забыла, как они называются.
-Феехоа. Бери! Они мытые.
   Она взяла один с трудом разломила и сказала:
-Давай, вместе, пополам.
-Ты, боишься, что я тебя отравлю?
-Не боюсь! Если ты решил меня отравить, то мы умрём вместе. Как Ромео и Джульетта. Но ты, мой Ромео, должен умереть первым. – и она положила половинку мне в рот, а вторую себе.
-Какая вкуснятина! Они мне ещё тогда понравились.
-Тогда мы не будем оставлять девчонкам. Оставим только пару штук, для Аллы, а остальные ты съешь.
-Значит, ты решил отравить только меня и Аллу?
-Почему ты не умираешь, коварная?
-Умираю, держи меня! И она повалилась на меня. Я вовремя успел её подхватить.
   Вся скованность сразу прошла и мы стали похожи на больших детей, убежавших из детского садика или школы.
   Она взяла меня под руку.
-Ванечка, я хочу хурму!
-Но у меня хурмы с собой нет.
-Твоя хурма всё время с тобой. Вчера, мы с девчонками разделили хурму, и вышло по две штуки, а одна оказалась лишней. Все решили отдать её мне, так, как хурму и мандарины ты принёс мне. Я посмотрела на все плоды и определила, что самая лучшая у Нинки. Затем отдала две своих за одну, лучшую - её. Никто не понял моих выкру-тасов. Потом, девчонки уже съели по две своих, а я держала свою хурму во рту. Это я так - целовала тебя. Но, то были не настоящие твои губы, а я хочу – настоящие.
   Мы вошли в сквер и набросились друг на друга.
69
-Ты не замёрзла?
-Немного есть. Но я не хочу идти домой. Если бы она, Алла согласилась пойти погулять, мы бы сейчас сидели, скорее, лежали бы на кровати, в тепле.
-Люд, хорошо, что она отказалась. Здесь ветер пронизывает до костей. Нас ещё хоть немного согревает любовный пыл, а они задубели бы сразу и прибежали домой, а мы разгорячённые, с красными лицами сидим на кровати.
-А может, лежим. Лежали бы до их прихода, а затем всё равно пришлось бы вставать. Люд, а лежали ли бы одетыми или раздетыми.
-Ванечка, полураздетыми.
-Ты уже дрожишь. Пойдём домой?
-Если честно, то неохота. Давай сделаем круг по аллее и потом пойдём по домам.
Когда проходили мимо больших кустов сирени, я остановился.
-Почему ты остановился?
-Сирень, помнишь, когда она цвела?
-Весной, когда же ещё?
-А помнишь, что здесь было?
-Почему ты спросил? –в её глазах, промелькнул странный блеск. –И что здесь было?
-Мы с тобой весной, поздно вечером, здесь дошли до точки, а затем ты сама предложила спрятаться между кустами и мы пошли, но ты вдруг резко остановилась. Что-то тебя сдержало.
-Ванечка всё-то ты помнишь.
-Я помню каждое мгновение, что было связано с тобой.
-Пойдём отсюда. Здесь уныло и неуютно. А я думала, что ты специально остановился, чтобы напомнить мне о Флорине и уколоть меня.
-Глупенькая, я же люблю тебя, зачем же мне делать тебе больно? А потом я ничего не знаю и не хочу знать, что у вас тут было с саксофонистом.
70
-Ровным счётом ничего. Мы стояли между кустов и целовались. Но большего между нами ничего не было. Правда, тесно прижимались друг к другу. А когда ты довёл меня до точки кипения, то я сама предложила тебе спрятаться там, где мы прятались с Флорином, но в самую последнюю минуту поняла, что это было бы предательством по отношению к нему. Живые не должны предавать мёртвых.
-Ты правильно сделала, девочка. И прости, что я невольно причинил тебе боль.
-Это уже всё забыто. Ты только не верь слухам, что я была его любовницей.
-Ты мне об этом говорила. Я им не верил и тогда и сейчас. Ты уже совсем замёрзла и дрожишь. Это от того, что мы стояли рядом с этими кустами. В жизни много необъяснимых явлений, но уже почти доказано, что иногда потусторонние силы врываются в нашу жизнь, когда мы тревожим духов или Души умерших. Пошли.
-А я всё равно не хочу домой. Мы так долго не были вместе.
-Тогда пошли в здание техникума, там найдём укромный уголок и отогреемся.
-Он, наверно уже закрыт.
-Посмотри, кругом огни. Ещё идут занятия у вечерников. Они занимаются до одиннадцати.
-Откуда ты знаешь?
-Я же сам год отучился на вечернем отделении.
-Но ПГСа на вечернем нет. Я точно знаю.
-Я учился на шахтном. И работал на лесной базе. Таскал брёвна. Полгода. А когда окончил третий курс, неофициально, меня официально зачисли снова на третий курс, на дневное отделение. Таким образом, я потерял год.
-И я потеряла год, ждала, пока Алла окончит школу.
-Потом я перешёл в вашу группу. Это судьба. Мы искали друг друга. Судьба делала так, чтобы нас соединить. Теперь наша задача не разорвать нить, связывающую нас.
71
-Как здесь тепло! Пойдём на третий этаж?
-Давай попробуем зайти в актовый зал, а затем, пройти за занавес на сцене. Вдруг там никого нет?
-Напрасные потуги. Это летом там можно было бы спрятаться, а в это время влюблённые забиваются во все щели. И актовый зал может быть закрыт.
-Его закрывают, когда натирают паркетный пол. Ну, что, идём!
   Мы тихонько открыли дверь актового зала, который в полутёмном освещении казался намного больше, чем на самом деле. Кресла ещё не успели расставить после вчерашнего молодёжного вечера. Мы прошли мимо боковых скамеек, и пошли на сцену. Люда шла следом и зацепилась каблуком за ступеньку.
-Ой, я чуть не упала!
-Вот блять! Опять сюда кто-то прётся. – сказал парень со сцены.
-Ты проспорил, Колечка, я же говорила, что нам здесь не дадут потрахаться.
-Ванечка, пошли отсюда. Мы кому-то мешаем.
-Люд, пошли на третий этаж. Если не найдём укромный угол в какой-нибудь открытой аудитории, встанем у окна. Там я посажу тебя на подоконник и буду любоваться тобой.
-Я так не хочу! Лучше мы будем целоваться стоя, и впиваться друг в друга телами.
-Вот, последняя, с того края аудитория, для старой мебели. Сюда стаскивают поломанные кресла из актового зала и столы со стульями из аудиторий. Заходим. Здесь точно никого нет.
-Как бы, не так! Мы уже полчаса здесь. Сеанс скоро закончим и трахайтесь на здоровье. Только не вздумайте включать свет. И пусть подруга не орёт кошкой.
-Пошли отсюда, Ванечка.
-Иди сюда, я нащупал кресло. Давай руку.
-На улице было холодно, а здесь жарко.
72
Я снял плащ и положил рядом, на второе кресло.
-Снимай пальто.
-Сидеть на двух креслах, стоящих рядом, и целоваться – неудобно.
-Садись ко мне на колени.
-Я у тебя на коленях ещё не сидела.
    Женский стон, раздававшийся, метрах в восьми от нас  - нарастал. Хорошо если бы это были заключительные аккорды любви.
-Тебе хорошо?
-Лучше не может быть. Надо было нам сразу прийти сюда. А откуда ты знаешь это место? Что уже приводил кого-нибудь сюда?
-Помнишь, когда Нелка сломала толстой сракой стул, а я пошёл выносить, техничка сказала, куда его надо нести. Я тогда ещё подумал, что если у нас с Людочкой всё наладится, можно придти сюда. Дай, твои губки!
   Я её целовал, а сам думал, что если бы я был писателем, то написал бы: «-Они задыхались в поцелуях. Они умирали от любви друг к другу, они ласкали друг друга так, что все звёзды сильнее стали сверкать своими алмазными поверхностями, а луна, с каждым витком своего вращения, отматывала им километры лунной парчи, что-бы они шли по этой лунной дорожке в любовный Рай.
-Ванечка, поласкай мои обнажённые груди язычком, как нежно ты умеешь это делать.
Я тут же бросил звёзды и луну, вытащил вначале правую грудь и обсасал её, а потом переметнулся на левую, более чувствительную, обласкал языком, а затем начал сосать её.
-Сумасшедший, что ты делаешь?
-Мамочка, покорми меня молочком, я голодный!
   Она застонала.
-Тебе хорошо сидеть на нём?
-Очень. Но я его не совсем чувствую, через твои толстые брюки.
73
   Последний аккорд был самым сладостным и громким. А потом несколько минут тишина и шебуршание.
-Ты ничего не забыла? А то, потом придётся снова тащится сюда за твоими трусами или копеечными серьгами.
-Всё взяла. Пошли.
Они проходили мимо нас, отвернув лица. Нам тоже не хотелось светить себя.
-Парень, здесь больше никого нет?
-Вы теперь одни. Трахайтесь смело. Удачи.
-Людочка, послушаем доброго совета?
-У меня затекла левая нога.
-Встань, постой, лучше походи.
-Тише, что ты кричишь?!
-Я кричу шёпотом.
-Ты, пока походи, а пройду на их место.
   Там было темнее и стояло большое кресло, обитое кожей. Жаль, не было диван.
-Пошли на их место. Там темнее и удобнее.
-Я не пойду! Мне противно.
-Тогда садись на своего коня.
   Она уже смело постанывала и больше стала вертеться.
-Милая, хочешь, я спущу брюки?
   Ответа не последовало.
-Молчание – согласие. Привстань немного.
-Тогда и я подниму юбку выше.
-А сейчас ты хорошо его чувствуешь?
-Да.
-Почему ты не спустила трусики?
-Ванечка, всё равно мы скоро поженимся. Пусть это произойдёт в нормальных условиях, а не в этом свинарнике. Давай уйдём отсюда! Ещё мгновение и я разденусь и голой лягу на этот грязный пол. Ты хочешь этого?
-Нет!
-Если ты меня любишь, то давай оденемся и уйдём.
-Хорошо, давай.
-Ты обиделся? Тебе так хочется меня? Ты уже был с
74
женщиной? Только не обманывай меня?
-Был, Людочка. Летом на каникулах. Если бы ты поехала со мной этого ничего не было.
-Ты сейчас вырос в моих глазах.
-Из-за того, что был с женщиной?
-Нет! Из-за того, что не соврал, а сказал правду. Я знала, что у тебя была летом грузинка.
-Откуда ты знаешь?
-Прости, но я случайно прочла твоё письмо, психанула и специально пошла с Вадимом в сквер. И специально стала целоваться, чтобы ты видел. Чтобы разозлить тебя.
-Значит, ты меня тоже любишь?
-Разве ты не видишь, что люблю, укротитель? И страдаю, когда мы не вместе.
-Ты видела зебру?
-Странный вопрос? Ты решил резко переменить тему? Всё, я готова. Куда пойдём?
-На то место, где мы наблюдали в прошлом году, падающий снег.
-Как поэтически ты выразился. «-В прошлом году, падающий снег».
-В этом году его ещё же не было.
-Почему ты спросил о зебре? Несколько лет назад к нам приезжал палаточный цирк.
-Шапито – называется.
-Там выступали маленькие полосатые лошадки, которые мне очень понравились.
-Лошадки или полосы?
-Я не разделяла полосы от лошадок.
-Так вот, Людочка у нас с тобой, как у тех лошадок, то белая, то тёмная полоса. Слава Богу, что сейчас белая.
-Ты что верующий, что вспомнил Бога?
-Пришлось к слову.
-Ты крещёный?
-Нет, конечно!
-А меня мать, в детстве тайно окрестила, но крестик  я
75
не ношу. Может, поэтому Бог меня, иногда и наказывает. Но, ты никому не говори, что я крещёная, а, то меня вытурят из комсомола.
-Я завтра же, напишу заявление секретарю комсомольской организации Грищенко Алле, о том, что её сестра – Грищенко Людмила – крещённая.
-Пиши, пиши, доносчик, только Алка об этом знает. И уже несколько раз читала мне мораль. А насчёт полос ты точно подметил, и, знаешь, всегда лучше, когда белая полоса. Давай не будем, никогда ссорится и у нас всегда будет белая полоса.
-Люд, разве мы с тобой, когда нибудь ссорились? Как Нелка с Лоркой или Нинкой. Они готовы были друг на друге волосы рвать. Вот это ссора. А у нас были просто размолвки.
-Глупые размолвки.
-Но иногда эти глупые размолвки страшнее, чем бой врукопашную. Ты – дуешься. И я – дуюсь. Если от этого гонора было хуже, например Нелке, то я, на тебя всё время бы дулся. Но, ведь хуже всего нам!
-А что делать, если у нас такие характеры?
-Быстрее пожениться и завести детей. Тогда всё у нас с тобой нормализуется.
-Не знаю, Ванечка, не знаю! Сейчас, я на тебя разозлилась и побежала к Вадиму, хотя у нас с ним ничего не было, а куда я побегу с маленькой лялькой на руках?
-Кстати, у нас первым будет мальчик или девочка?
-Нет, ты невыносимый и несерьёзный человек!
-И всё-таки кого бы ты хотела?
-Всё равно, кто получился бы.
-А я – девочку. А потом мальчика. А потом – девочку И так, три или четыре раза.
-А я буду всю жизнь ходить беременной.
-Беременные женщины – все красивые. Хотя ты, у меня красивая и без беременности.
-Ну, ты и нахал! Уже присвоил меня!
76
-Что ты делаешь? Целуешь, посередине коридора. Давай хоть, отойдём в конец.
-Это я доказываю тебе, что я тебя уже присвоил и ты моя. Когда хочу, тогда  и целую.
-Как там в пословице говорится? «-Цыплят осенью считают»?
-Правильнее – по осени.
-Так, что Ванечка, не торопись!
-Люд, сейчас, как раз осень. А мы с тобой, почти уже как муж и жена.
-В том то и дело, что – почти.
-Люд, а размолвки, мне кажется, у нас будут возникать, потому, что и я, и ты – ревнивые. Особенно я.
-Если не будет повода, то и не будет ревности. А повод, при желании всегда можно найти. Я однажды, проделала с тобой такой эксперимент. Когда мы переходили из аудитории в аудиторию, специально, догнала Вадима, на глазах у тебя и рассказала ему, смешной анекдот. Мы стали хохотать, а ты, дурачок, от злости играл желвака-ми, и ушёл с урока. Я, конечно, потом жалела.
-Я сейчас за это тебя накажу, коварная. Отравлю. Дай твой ротик.
-Опять эта синяя штучка не могу запомнить её названия.
-Феехоа. Если хочешь запомнить навсегда – феехуйня. Что ты так хохочешь.
-Я, наверно, не пойду за тебя замуж. Мы только и будем заниматься тем, что хохотать с утра до вечера.
-Всё правильно, милая, а с вечера до утра мы будем целоваться и...
   Я поймал её хохочущие губы и впился в них.
-Отпусти, не слышишь шаги.
-А я думаю, чей это знакомый звонкий, радостный беззаботный хохот разносится по всем этажам техникума, а это оказывается – Людочкин. Нашли место, где целовать-ся?
77
-Николай Николаевич, мы целовались вначале в сквере, но там губы слиплись так сильно, что тела  закоченели, пришлось идти сюда, отогреваться. А здесь, в тепле -хорошо, губы то слипаются, то разлипаются. Плохо то, что много шастающих.
-Людочка, ты сделала правильный выбор. Капцов всегда умеет выкрутиться. На свадьбу когда пригласите?
-Не знаю.
-Мой совет. Оформите ваши отношения официально до распределения. Семейных специалистов не разлучают и вместе посылают на одно предприятие. Больше шансов быстрее получить жильё. Может быть, вам дать ключи от своего кабинета? Я всё равно ухожу домой.
-Нет, нет, Николай, Николаевич.
-Дело ваше, как хотите. Удачи, вам голубки;!
-Люд, зря ты не взяла ключи от кабинета? Там же большуший диван.
-Дурак, ты, Капцов! Тебе удовольствие дороже, или моя честь?
-Люд, признаю свою ошибку. Давай забудем, а то у нас опять будет размолвка и начнётся тёмная полоса.
-Ванечка у тебя осталась феехуйня?
   Мы захохотали так, что Петухов, уже, наверно дошедший до первого этажа слышал нас и тоже засмеялся. Ведь молодости можно всё простить.
   А потом я лежал в постели и представлял обнажённую Людочку на большом диване в кабинете Петухова, но так как, его кабинет и всю мебель я представлял смутно, то она виделась мне в Верочкиной постели и телом Верочки, потому, что обнажённую Людочку я не видел. Вернее видел, но отдельными частями. Но когда ворвалась Галка и все тела перемешались, я взял Людочку на руки и мы пошли пешком в Кобулети на наш пляж, который мы, с Этери, взяли в кредит у моря.
-Вано, ты же меня не  донесёшь!  Я  ведь  тяжелее  чем
78
твоя Вера. А её ты нёс не более двух минут.
-Я тебя донесу не только до пляжа, но и до луны. Любимые женщины не имеют физического веса и их можно носить на руках годами.
-А где здесь ступеньки?
-Какие?
-Которые ведут на луну.
-Слева от нас.
-Тогда поворачивай налево и неси меня на луну.
-Ванечка, куда ты свернул? Чтобы идти на наш пляж, нужно повернуть направо. И брось ты к чёртовой матери Людку,сказала Этери - она читала мои письма.
   Когда была явь, а когда сон уже трудно определить.
   Утром мир предстаёт в других красках. Особенно если выглянуло солнце. Через полчаса я увижу свою любимую и она мне улыбнётся.
   Но она на занятия не пришла.
-Лор, а где Люда?
-Дома, с температурой и кашляет. Ты долго вчера продержал её на холоде, вот и результат. Алка рвёт и мечет.
   После первого урока я помчался в общежитие.
-Людочка, что случилось?
-Пустяки! Немного приболела. Пройдёт.
-Поставить чайник?
-Ванечка, иди на занятия, опоздаешь на урок.
-Я ушёл с первого урока. Уже опоздал.
-Тогда поставь чайник.
-Лёжа пить неудобно, привстань.
-Тогда нужно будет одеяло поднимать до подбородка.
-Зачем?
-Чтобы ты не видел мои груди.
-Я вчера их целовал.
-В темноте.
-Давай представим, что мы поженились и это наш  родной дом. Садись.
-Насилуешь заболевшую женщину?
79
-Девушку, а не женщину. А насиловать начну после того, как напою тебя чаем.
-А я буду кричать.
-Кричи. Все на занятиях.
-Одеяло сползает.
-Где Нелкина шаль?
-Ты хочешь надеть шаль, и превратится в цыганку.
-Не болтай, а пей чай. Так, где шаль?
-Посмотри в её тумбочке, внизу.
-Поставь чашку на стол.
-Зачем ты стянул с меня одеяло? Хотел посмотреть груди? А я бы не догадалась взять Нелкину шаль и обмотать грудь.
-А сейчас, ты выпьешь весь чай, уляжешься под одеяло, а потом я тебя укрою ещё и Алкиным одеялом, чтобы ты пропотела.
-Зачем ты подлил мне ещё горячего чая?
-Чем больше ты употребишь жидкости, тем сильнее тебя прошибёт пот и выгонит твою хворь. А вечером, я принесу тебе липовый мёд. Говорят он лечебный.
-А где ты возьмёшь мёд?
-У брата.
-А ты успеешь туда и обратно?
-Если он насильно оставит ночевать, то принесу завтра утром.
-Ты хороший лекарь. Мне сразу стало легче. 
-Моей заслуги здесь нет. Это действие чая.
-Ты мне ночью приснился.
-Тоже обнаженным?
-Почему тоже? И совсем не обнаженным. Мы с тобой ходили на какой-то индийский фильм.
-А ты мне приснилась обнажённой.
-Это из-за тебя я заболела.
-Из-за того что мы долго гуляли вчера?
-Нет, из-за того что я приснилась тебе обнажённой. Говорят – это к болезни.
80
Продолжение 5 следует.
 На Стихи.ру публикуется мой поэтический роман в стихах:
"Поэт и Лира".

мой сайт:
www.kapczov-stihi.ru