Вопросы - ответы

начало: http://www.proza.ru/2017/05/27/1278

Утро второго дня было не просто будничным, но и рабочим.
Тамила — в школу, Майя — на кафедру, а Люда — в самостоятельное «плавание» по улицам столицы.

Несмотря на знатный морозец, она часа два погуляла по разным маршрутам, не сильно удаляясь от дома.

Полчаса пути в одну сторону, потом — назад.
Переход на другую улицу, и тот же манёвр.

Наша героиня страдала «топографическим кретинизмом», не подозревая о недуге. Она просто считала, что плохо ориентируется на незнакомой местности. Поэтому и разрабатывала маршрут «от печки».

Но если бы она тогда знала, что «Колумб, Кутузов и Наполеон имели проявления указанного заболевания» (как сообщает интернет), то сильно бы удивилась.

Магазины её не интересовали по причине отсутствия больших денег. Но вернуться домой без сувениров она тоже не могла.

Ближайшая «Галантерея» оказалась как нельзя кстати.
Пробежав по отделам, студентка выбрала подарки всем членам семьи.

Что тогда выбирали в качестве подарков?
Как и сейчас: кто – что. В зависимости от достатка.
Маме — нарядные варежки, связанные в Риге. Отцу – тёмно-синий галстук в голубую полоску — под цвет его глаз. Брату – тонкий пуловер, бабушке – новый кухонный фартук.

Чтобы понять достаток семьи Люды в то время, приведу пример: стипендия первокурсницы составляла 28 рублей, а цена того самого пуловера в серо-бордовую полоску – 11.

Поехала Люда в Москву с 40 рублями. В качестве подарка для Майи везла три стеклянные литровые банки клубничного варенья, разложенные равномерно по чемодану и тщательно обёрнутые газетами. Сушёные яблоки в холщовых мешочках хорошо фиксировали банки и предохраняли их от нечаянных ударов.

Из вещей Люда взяла самое нарядное шерстяное платье, любимый костюм, тёплую, ручной вязки кофту и туфли для театра, которые ни разу не пришлось надеть.

В Москве в театр ходили либо в вечерних нарядах, какие она позже увидела на нескольких дамах в Большом (и тогда, конечно, в туфлях). Но такие дамы приезжали в автомобилях, а не переобувались в фойе. Либо в том же, что надевали в институт, кафе или на свидание. И тогда обувь не меняли.

*****

Поход в Третьяковскую галерею состоялся сразу после обеда.

Именно там Люда пришла к выводу, что чувство меры — самое гармоничное. Огромное скопление шедевров в одном месте не впечатляет, а утомляет. Ибо «нельзя объять необъятное».

Из всех полотен в памяти остались несколько тех, которые знала и раньше.

Ещё в коридорах родной школы Люда часто разглядывала иллюстрации известных картин, висевшие на стенах вдоль лестниц и по этажам всего здания. Эту галерею так и называли «Школьная Третьяковка», не подозревая, что не все подлинники прописаны по указанному адресу.

Возле знаменитой «Всадницы» Брюллова прошли все школьные годы. Иллюстрация висела возле кабинета английского языка. И Люда видела себя то в маленькой девочке, то в красавице на коне.

«Последний день Помпеи» Брюллова занимал место напротив кабинета химии, как предупреждение о химической реакции в результате неправильно поставленного опыта.

На сказочных героев Васнецова, иллюстрация картины которого висела на стене у кабинета биологии, Люда смотрела, жалея хищника. Тащить на себе Ивана-царевича с барышней — ох не волчья это работа!

«Купчиха за чаем» была очень похожа на Лидию Алексеевну — их классную.

Особенно долго Люда рассматривала картины В. Перова.

А помня рассказ бабушки Вассы о тяжёлом детстве Майи, Вовы и Любы, она внимательно вглядывалась в лица детей знаменитой «Тройки».

Увидев подлинник в Третьяковке, она хотела сказать об этом Майе, но вовремя прикусила язык.

Картину «Явление Христа народу» А. Иванова Люда увидела впервые. Такую картину нельзя было не заметить. И невозможно забыть. Посидев на лавочке напротив, рассмотрев сюжет, она услышала комментарий гида, которая как раз подошла с группой туристов.

Размер полотна заставил задуматься о физических трудностях художника во время написания картины. «Попрыгай-ка столько на стремянке!»
А услышанное от экскурсовода предложение «найти на картине Гоголя и самого автора» стёрло рамки реального восприятия и унесло в сюжет. И вот сама Люда уже искала место в группе людей для себя...

Ночью ей приснился сон, в котором услышала ответ на возникший вопрос, который она так и не задала гиду: «Некоторые персонажи обнажены, но ничуть не стесняются своей наготы. Почему?» Во сне ей кто-то объяснил, что если помыслы твои чисты, то телесную наготу никто и не замечает...
И потом всякий раз, когда будет сниться, что она стоит среди одетых людей обнаженная, память будет подсказывать тот ответ: не думай об этом, не обращай внимания, тогда и другие не заметят...

Рассматривая полотна мастеров, Люда подумала, что и жизни не хватит, чтобы изучить творчество всех этих художников, внимательно вглядеться в их работы, разгадать загадку мастерства каждого. Разве что жить в картинной галерее...
Она улыбнётся своим мыслям, показавшимся тогда нелепыми.

Но пройдёт время, и, будучи уже пенсионеркой, Люда случайно познакомится с женщиной, все школьные годы прожившей с родителями в музее, где их семья занимала одну комнату. Та женщина рассказывала, как интересно было жить среди картин, общаться с реставраторами, таксидермистами, экскурсоводами, плотниками, забегать в разные цеха и видеть, как рождаются или восстанавливаются шедевры. Мать её работала директором музея.
«Какое разное бывает у людей детство! - подумает Люда, услышав тот рассказ. - И как интересно отвечает жизнь на твои вопросы!»


продолжение: http://www.proza.ru/2017/05/28/1587