Сонькино воспитание

О том, что у Соньки на руках трое детей, муж и престарелая свекровь, я уже упоминала. Те из нас, кто пережил девяностые годы прошлого века, помнят, как задерживались зарплаты, как денег не видели месяцев по шесть, как отпускались продукты по карточкам,  как предприятия вводили системы взаиморасчетов и заработную плату могли выдать "натурой". "Натура" представляла из себя товары народного потребления, не выпускаемые нашим предприятием. Как-то это была мука второго сорта. Мешки по семьдесят килограмм со временем оказались очень кстати. Как-то это были демисезонные куртки, вполне приличные по тем временам. И даже шубки. Тогда шубка мне обошлась в три заработных платы, по взаиморассчету разумеется.  Как-то выдавали по несколько пар калош в одни руки. Ну, а когда взаиморассчитываться стало нечем, по родным амбарам и сусекам нашли жидкое мыло. Стиральные порошки тогда куда-то тоже испарились. Хозяйственное мыло у меня было запасено впрок по случаю в хороших количествах. Для стирки в машинке надо было натереть его на терке. А вот жидкое мыло... Его использовали на производстве для подготовки и промывки шерстяного сырья. Когда сырье перестало поставляться, мыла оказалось в избытке на складах. К чему это я? И при чем тут Сонька?  Дело в том, что Сонькин супруг был невероятным сладкоежкой. Мог припрятать конфетку даже от детей. О его "нюхе" на сладости можно было слагать легенды. Где бы Сонька не припрятала - находил везде. Даже в подполе, даже на антресоли и даже в сарае. А свекровь Сонькина была женщиной верующей. В девяностые немного было людей придерживающихся заповедей и соблюдающих посты. Так вот, ее свекровь  всегда держала оразу. Для женщины ее преклонного возраста и не отличающейся богатырским здоровьем - это было серьезным испытанием. Сонька всегда сильно переживала за нее и старалась всегда во время оразы специально для бабушки что-нибудь повкусней припасти. И тут выдают нам это жидкое мыло в счет заработной платы. Только представьте, трехлитровая банка с густой тягучей жидкостью янтарного цвета, невероятно похожей на мед. И вот эту красоту Сонька торжественно внесла в дом и оставила на веранде.
- Мед? - начав дышать через раз, поинтересовался ее супруг.
- Детям на лекарство, - грубовато ответила Сонька, грозно глянув на благоверного и тема была закрыта.
     Немилость Соньки была спровоцирована куском халвы, который супруг нашел в стиральной машинке прошедшей ночью и слопал. Она успела детям дать по кусочку, остальное было решено спрятать для бабушки.
     Среди ночи все домочадцы проснулись от грохота и крика. Сонька рванулась на веранду, захватив стоящий у печки маленький топорик (вдруг воры лезут). Включив свет она увидела своего мужа с ковшиком воды в рука и огромным количеством пены валившейся изо рта. Ее сластена-муж когда все уснули, прихватив на кухне большую ложку, на цыпочках выбрался на веранду, не включая свет, нащупал в темноте банку, открыл и зачерпнув побольше схватил все это в рот. Отполаскиваться пришлось бедолаге долго.  Производственное мыло очень сильно  пенилось. Пары столовых ложек хватило бы на хорошую стирку.
      После этого случая вопрос правил во время бабушкиного поста был решен раз и навсегда.