О искусстве 30
– Ну что ты будешь делать, опять эти дурацкие вопросы! – Мой Друг в сердцах хлопнул себя по бокам. – Для чего создана очередная Вселенная?! Вон чего его интересует. Молись, обращайся к Святым, к Высшим Силам. Узнавай там. Ах, не говорят, не дают ответа? Так больше молись, больше постись. Существо будет утончаться, а тем самым обостряться чувствование тонких вещей. Глядишь – что-нибудь услышишь и распознаешь.
Мой Друг встал и прошёлся по комнате: – Боже мой, какой старый, замшелый, а, по сути, детский вопрос. ЗАЧЕМ ВСЁ? И кому же он задан, этот простецкий вопросец? Мне, червяку, человеко-червяку, ползающему в житейской грязи. Мне ли, таковому, рассуждать о Высоком?
– Что ж, нам, червякам, рассуждение вообще заказано? – вопросил я.
– Рассуждать-то можно, – садясь на диван, сказал Мой Друг, – но, в первую очередь, только о своей греховности, глупости, бессилии и ничтожестве. Вот такие темы для рассуждения всегда уместны. Для любого червявека… ну, т.е. человека.
– А во вторую очередь нельзя порассуждать? – спросил я.
– Ну, во вторую,– пробормотал Мой Друг, – уже полегче, но однозначно ответить невозможно. Ты понимаешь?
– Понимаю, – протянул я, – однозначности тут быть не может.
– Никак не может, – утвердил Мой Друг. – Потому отвечу однозначно. Вселенная создаётся для Искусства. Для его вящего, всё большего развития. Видишь ли, – Мой Друг облокотился на спинку дивана, – что оно такое есть, Искусство? А оно есть некая субстанция, которая не может остановиться и никоим образом не может быть собой без дальнейшего своего развития. Но, неудержимо развиваясь, от Вселенной к Вселенной оно, подлинное Искусство своей мощью захватывает все запредельные территории, как на войне, но это война наоборот. Оно всюду является как друг, понимаешь, как друг.
– Искусство – Друг-Завоеватель, – вставил я, – а Случай – Бог-изобретатель, а там и гений...
– Да, гений, – прервал он меня. – Всё есть Искусство. И всё – с ним, и оно – во всём. Ну, не совсем во всём, – поправился Мой Друг, – а во всём Настоящем, Действительном и лишённом Неполноценности, выморочной, натужной Полноценности Тёмных Миров. Искусство – душа Подлинного. А ПОДЛИННО ТОЛЬКО ОДНО – ИДЕАЛЬНОЕ.
И вот, для того, чтобы в Материальности рождались, росли и действовали новые, творческие личности, оригиналы, каких никогда еще не было, они явятся впервые и украсят Мир: мастерица – швея, постигшая суть кроя и, имеющая вкус одевать или слесарь, способный исправить любую поломку, не имея при себе никаких запчастей; морской капитан, проведший невредимым свой корабль мимо атакующих подлодок или полководец, то и дело разбивающий вражеские орды, в несколько раз численно превосходящие его войско; народный художник из Палеха, перед чьими творениями застываешь, как заворожённый или сельская кружевница, сплетшая узор из полевых цветов… Как она его сплела, ты знаешь? Боже мой, да каждый из них и все они – гении. Гении Творчества. В их душах живёт Искусство и оно позволяет им увидеть нечто особое, то, что другие не видят, и отобразить его в своём деле: в кружевах, в движении корабля, в лаковых миниатюрах… в чём угодно, но без них угасает Жизнь. Без них э-э, – Мой Друг замялся…
– Без них нам тут, – я сжал кулак, отставив большой палец вверх, поднял руку и твёрдым голосом продолжил, – Царство Энтропии Чёрной, – и перевернул кулак большим пальцем вниз.
– Энтропии? – переспросил Мой Друг, – это очень может быть.
Свидетельство о публикации №217052801962