Беглец

В небольшой слабоосвещенный подземный зал, больше похожий на пещеру, вливалось пять узких тоннелей. Одновременно с разных сторон под его своды шагнуло пятеро молодых мужчин. Все пятеро удивленно замерли, уставившись друг на друга как на собственные отражения, но уже через мгновение синхронно воскликнули:
- Ну, и что будем делать?
Выход нашелся не сразу…

I
И кой черт дернул его забраться в эту преисподнюю. Ведь был вариант уйти от погони другим путем, хотя бы через окно полуразрушенного дома. Так нет, потянуло в открытый люк, на первый взгляд, ведущий в коммуникационный коллектор.
Только когда шум за спиной, крики и стрельба преследователей утихли, он сподобился оглядеться и понял, что находится не в коллекторе или банальной канализации, а скорее в заброшенной шахте с ее сыростью и бесконечностью, а может быть в старинном подземном ходе, прорытом неизвестно когда, но, возможно, для ситуаций подобной сегодняшней.
Переведя дыхание и успокоившись, беглец продолжил путь по затхлым коридорам подземелья в поисках возможного выхода. Маршрут прокладывало подсознание, поскольку сознание было занято анализом событий, предшествовавших его попаданию сюда.

Новый день ничем особенным не отличался. Пожалуй, лишь чересчур активная реклама по всем каналам телевидения уже с самого утра раздражала призывами участвовать в какой-то очередной развлекаловке, то ли игре на выживание, то ли ужесточенному варианту пейнтбола. Честно говоря, он не был по характеру игроком, а потому не реагировал на истошные призывы с экрана испытать судьбу и при счастливом исходе (исходе чего он так и не понял) стать обладателем умопомрачительной суммы. Возможно, если бы он не плюнул на «ящик» и не ушел на прогулку, то сейчас бы не брел под землей, освещая путь зажигалкой, а спокойно сидел в любимом кресле-качалке, дочитывая последний фэнтезийный супербоевик братьев Чудовичей. Но, уйдя, он не услышал главного – героем новой игры мог стать любой случайный прохожий.
Случайно таким прохожим оказался именно он.
- Эй, приятель! – Раздалось вдруг у него за спиной.
Подняв голову от созерцания тропинки, ведущей вдоль заброшенного поселка, ставшего теперь окраиной их города, он обернулся и увидел колоритную личность чем-то похожую на тех, вещавших по всем каналам. Этот, пышущий здоровьем рыжий верзила, был одет в униформу фирмы-организатора игры с красочным объемным логотипом на груди.
- Вы меня?
- Тебя, тебя, счастливчик! – Неизвестно чему, радуясь, воскликнул тип. – Не каждому выпадает честь, особенно в день открытия, быть первым игроком в нашем великолепном шоу.
- Но я не хочу ни во что играть. – Он попытался было уйти, но путь ему преградили еще двое в униформе. Они проворно нацепили на него яркий жилет, а на руке защелкнули мягкий пластиковый браслет.
Рыжий похлопал его по плечу и громко сказал, явно играя на публику:
- Теперь советую поторопиться. В твоем распоряжении час, а дорога не близкая: конечный пункт – городской телецентр. Правила, надеюсь, повторять не надо? Ты, главное, выживи, - с деланной грустью в голосе закончил верзила, демонстративно промокнув невидимую слезу, добавил с придыханием: - Удачи!
Пока он рассматривал свое новое одеяние, изучал необычный браслет, представители шоу словно испарились, так что его запоздалое возражение повисло в воздухе:
- Да не знаю я никаких правил.
Растерянно озираясь по сторонам, он наконец-то начал понимать, что его угораздило стать персонажем той самой игры, которая последние месяцы рекламировалась по всей стране.
«Почему я? Как они вообще отбирают участников? Бутылочку что ли крутанули?» - Захотелось ему вдруг спросить вслух. Но что толку задавать риторические вопросы, тем более самому себе?
Однозначно решив, что пора прекратить этот абсурд, он попытался сорвать с руки браслет. Ни первая, ни вторая попытки не увенчались успехом. Тогда он стал стягивать жилет, но и тот словно прирос к телу. Неизвестно сколько времени ушло бы у него на освобождение от ненавистных предметов, но в это время из-за ближайшей развалины вывалилась группа людей в одежде защитного цвета и шлемах с прозрачными забралами. Его первой реакцией было желание позвать на помощь. Но угрожающие возгласы появившихся остановили этот порыв. Когда же эти люди направили в его сторону стволы отнюдь не игрушечных автоматов, он понял, что ребята в камуфляже играют всерьез и им нужен именно он.
Осознав реальную опасность, и банально испугавшись, он невольно пригнулся, что и спасло его голову от разрывной пули, которая в результате снесла лишь угол постройки. «У этих вояк правил явно не выспросишь», - уже на бегу подумалось ему.
За спиной раздалось улюлюканье «охотников за черепами», почуявших легкую добычу, а возле него взвились фонтанчики пыли от новых выстрелов. Придав дополнительное ускорение своему бренному телу, он свернул за угол очередной развалюхи и заметил открытый люк. Прежде чем нырнуть в него – твердо решил, если выкарабкается из переделки, то обязательно найдет умников, придумавших такую забаву, и навсегда отобьет у них интерес к Роберту Шекли.

Пламя зажигалки стало незаметно уменьшаться. «Пора бы и выходу объявиться, а то газ кончается», - поймал он себя на тревожной мысли. Следом в его голове зароились не менее неприятные предположения: «Ну, выберусь я наружу, ну избавлюсь от жилета и браслета, а вот оставят ли меня в покое «охотники»? А если я продолжу игру и попытаюсь добраться до телецентра, где гарантия, что успею вовремя?
Рассуждая про себя, что предпринять, он не забывал всматриваться в тоннель, чтобы не пропустить возможного выхода. Но земляные стены оставались глухими, повороты не заканчивались светом, а потолок давил на психику, не внушая особой уверенности в удачном исходе его блужданий. Справедливости ради он отметил все же один положительный факт: преследования не было. То ли «охотники» заблудились в казематах, то ли просто не полезли в люк, поджидая где-то наверху.
Эта мысль вынудила беглеца остановиться: стоит ли тогда торопиться наружу? Резкий поворот в его рассуждениях заставил сознание работать в неожиданном направлении: «Неплохо было бы, чтобы фантастическая гипотеза параллельности миров оказалась правдой. Не знаю уж, сколько тогда подобных мне горемык бродит сейчас под землей: сотня, тысяча, миллион? Мне бы хватило пятерых. Наверняка среди них может оказаться любитель таких азартных игр и острых ощущений, вот я с ним-то и поменялся бы местами. Стоп! А почему собственно только пятерых? Надеюсь, подсознание выбрало эту цифру не просто так. Вот вам и психологический этюд: предпочтение отдано не тройке, как в сказках, не семерке – магическому числу, не десятке или дюжине, а пятерке! Безусловно, любовь к хоккею перевесила. Любимая моя песня опять же про «великолепную пятерку и вратаря».
Решив развить эту забавную идею, он предположил, что попал в канал пересечения миров и, возможно, этот коридор выведет его в узел, где подобные каналы сливаются – своего рода место встречи представителей параллельных миров. Он же, соответственно, причислен теперь к когорте избранных, посвященных в главнейшую тайну Мироздания. Вот только вспомнить, у кого из фантастов об этом вычитал, он не успел, поскольку мрак впереди рассеялся и через сотню метров коридор вывел его в небольшой, освещенный скрытыми фонарями, зал подземелья…

II
ОМОН нагрянул ранним утром. Если бы не его звериное чутье и готовность к моментальному действию, сидеть бы ему теперь в Крестах.
«Интересно, кто стуканул? Ну, ничего, это я выясню потом. Сейчас главное – слинять», - думал он, уходя от погони по заранее подготовленному маршруту: через балкон, по карнизу на крышу особняка, притулившегося к серой громадине его дома, а там – через слуховое окно на чердак и в подъезд с двумя выходами.
В свою очередь ребята из спецназа тоже ели свой хлеб не зря. Судя по всему, они не надеялись взять его тепленьким и подстраховались, перекрыв все возможные, на их взгляд, пути отхода. Не учли они только одного: такого матерого волка взять вдвоем почти не реально. А на его пути, на выходе из подъезда оказались как раз двое. Конечно, будь они порасторопнее и выхвати оружие вовремя, исход встречи сложился бы явно не в его пользу. И все-таки одному из омоновцев удалось дотянуться левой рукой до табельного оружия, лежа на земле и превозмогая боль в сломанной правой, а затем выстрелить в воздух, чего было вполне достаточно, чтобы сориентировать погоню. Тем не менее, запас времени у беглеца имелся, и использовать его теперь, безусловно, нужно было с умом.
Пробегая очередным проходным двором, он отчетливо понял всю безнадежность петления среди дореволюционных построек. Стоило ему высунуть нос на оживленную улицу – и все. Операции типа «Перехват» органы осуществлять умели. Оставался всего один выход: затаиться.
В то же мгновение он увидел открытый люк. Ни секунды не мешкая, влез в него и с удивительным хладнокровием задвинул над головой крышку.
Дно колодца оказалось ровным, без мусора, зловонной жижи или нагромождения труб и кабелей. Дальше под землю уходил всего один коридор. Не искушая судьбу, беглец ускорил движение. Сначала он периодически касался ладонью стены тоннеля, чтобы не потерять направления и не врезаться во что-нибудь на повороте, а когнда глаза пообвыклись с темнотой, он просто вытянул руки перед собой, не сбавляя скорости бега.
Удалившись от лаза на приличное расстояние он остановился и решил прислушаться к погоне. Но сзади не раздавалось ни единого звука. С души, словно камень свалился: «Ушел». Только теперь он вспомнил, что в кармане лежат пачка неизменной «Герцеговины Флор» и спичечный коробок. Все подельщики знали эту его пижонскую привычку: смолить только папиросы,, при этом обязательно прикуренные от отечественных спичек.
С наслаждением затянувшись, словно прочищая дымом мозги, он решило не идти больше впотьмах. Будучи в полной уверенности, что где-то рядом есть колодец наверх или еще лучше – ход в подвал дома, он стал одну за другой запаливать спички, освещая путь. Но уже вскоре ему показалось странным отсутствие малейших признаков какого-либо выхода и в связи с этим пришлось экономить запасы источников огня.
Одновременно в голову полезли идиотские мысли: «Надо же, бежал от одной опасности – попал в другую. А что если не найду выхода, не возвращаться же в лапы ментам. Спички закончатся, воздуха мало, жрать нечего. Хорошая перспектива для потомков найти идеально сохранившуюся мумию «homo sapiens конца двадцатого века».
Все реже и реже зажигая спички, он упорно двигался по коридору вперед, но мысленно уже свернул в сторону, размышляя над самыми фантастическими гипотезами своего возможного будущего. А что еще остается делать под землей в темноте, когда наверху тебя «пасут» люди в форме и предлагается всего один вариант: небо в клетку.
«Уж лучше здесь бродить. Кто знает, может это путь к дьяволу, а может – дорога в антимир. Читал же я где-то, что существуют параллельные миры, и кое-кому удавалось встретиться со своими двойниками. Неплохо было бы дойти до развязки времени и пространств, да встретить с пяток своих копий. Глядишь, из них одного и загнал бы в свой коридор, пускай с тутошним законом разбирается, а я уж в его мире чистеньким выйду. Собственно, почему это я только пятерых-то пожелал?.. А, вот что значит питерский, родом с Пяти углов. Не иначе серое вещество само выбрало, что ему ближе. И вправду, одного-двух может мало оказаться, да и не чертову же дюжину заказывать. Нет, пять – в самый раз».
Так, рассуждая с самим собой, он чиркнул последней спичкой и увидел чуть впереди поворот. За ним его взору предстал чем-то освещаемый зал. Вздохнув с облегчением, он сделал следующий шаг…

III
Война заканчивалась. Заканчивалась позорным поражением. Сколько себя помнил, он всегда был солдатом. Милитаризированное общество с пеленок воспитывало пушечное мясо в духе безусловного участия в столетиями непрекращающейся войне. И вот, похоже, ее конец близок. Жаль погибать молодым, но вариантов выжить он не видел, кроме, может быть, плена. Но такой выбор не для него, да и противник, опьяненный скорой победой особенно не церемонится и уничтожает все живое в чужой форме, не задумываясь: держал ли враг в руках оружие или он эти руки поднимал вверх.
Ему не повезло больше других. Неприятельские солдаты, ворвавшиеся в город, устроили на него охоту, словно на зайца. Виноват был он сам, нечего высовываться. Сидел бы себе в подвале и сидел, так нет, захотелось взглянуть на врага вблизи. Вот и беги теперь от него, пока пуля не настигла, поскольку у самого кончился боезапас.
Поначалу преследователи просто развлекались и нарочно стреляли над его головой или под ноги, наслаждаясь тем, как он шарахается из стороны в сторону, подпрыгивает, вжимает голову в плечи, затравленно оглядывается. Но затем, то ли им это наскучило, то ли он своей увертливостью вывел их из терпения, только за него принялись всерьез. Отсекая выстрелами возможность укрыться во дворе, солдаты противника явно гнали его к площади, где на открытом пространстве должна была наступить развязка. Впереди оставался последний поворот перед площадью.
Вдруг, где-то неподалеку разорвался снаряд. Преследователи инстинктивно сбавили бег, и у него появился шанс. Мало того, забежав за угол, он увидел посреди тротуара открытый люк, крышку которого, видимо, сорвало взрывной волной. На полном ходу он буквально рухнул вниз, отбросив бесполезное оружие. Сознание отметило, что и тут ему повезло: ничего не сломано и не вывихнуто. Тут же он без оглядки рванул по подземному ходу, удаляясь от света, проникающего через отверстие в асфальте.
Безусловным плюсом его военной повседневности было наличие в экипировке удобной формы, крепкой обуви и спецранца, в котором можно было найти много полезных мелочей, в том числе для использования в экстремальных ситуациях. Именно об этом вспомнил он на бегу, когда кромешная тьма заставила его подумать о собственной шее, пока еще не свернутой каким-нибудь невидимым препятствием. Перейдя на шаг, он снял из-за плеч ранец, открыл его и вынул для начала две световые шашки. Изготовлены они были из специального материала, который при малейшем надломе начинал излучать зеленоватый, рассеянный свет. Энергозапаса хватало на длительный срок даже при использовании под водой.
Решив проблему темноты, он принялся за изучение подземелья. Для начала – прислушался. С той стороны, откуда он прибежал, не раздавалось ни звука. Погони не было: и это внушало веру в спасение. Затем рассмотрел стены тоннеля, пол и потолок. Со всех сторон его окружала лишь утрамбованная земля. Хорошо было то, что сверху не сыпало, а снизу не хлюпало.
Дальнейший путь он продолжил в спокойном темпе в надежде найти хоть одно боковое ответвление коридора, а самое главное попытался представить конечный пункт своего путешествия.
Блуждание по подземному ходу явно затягивалось. Вот уже активизирована вторая шашка, а финиша не предвидится. Военная подготовка вещь хорошая, когда ее можно применить на практике, а здесь, в узком, замкнутом пространстве под непроницаемой толщей земли, где нет никого и ничего кроме тьмы и тишины, кому она нужна? Что с того, что он знал, как свои пять пальцев устройство любого оружия, умел за пять минут соорудить себе в любом месте из чего угодно убежище, наконец, до счета «пять» съедал солдатский обед. Куда полезней сейчас было бы увидеть пять коридоров, ведущих к свету, при этом, желательно, чтобы хотя бы один из них выводил в реальность, в которой его армия побеждает.
«А что тогда делать со своим антиподом», - вдруг подумал он. – «Отправить в свой мир было бы несправедливым по отношению к нему». Столкнувшись с данной проблемой, он даже остановился в раздумьях. И тут его осенила простая и очевидная мысль: «Если вообще допустимы подобные чудеса, то вполне реален и вариант, что мой солдат-двойник не уберегся и погиб, а это значит, я смог бы незаметно занять его место».
В глубине души, отдавая отчет несерьезности своих мечтаний, он, тем не менее, приободрился и почти убедил себя, что пять коридоров, по одному из которых шел он, вот-вот сойдутся. Переходя на строевой шаг, он, не таясь, затянул любимую солдатскую песню. На пятом куплете неожиданно забрезжил свет в конце тоннеля. Последние метры до возможного выхода он преодолел как на крыльях…

IV
Всю свою сознательную жизнь он боялся попасть в подобное положение. И надо же такому случиться, чтобы именно сегодня, в его День ангела, у самого дома к нему пристала банальная шпана. До этого момента он был вполне доволен собой: наконец-то купил фирменный компактный радиоприемник, совмещенный с электрическим фонарем. И вот теперь его грабят.
– Кореш, покажи вещицу, - обратился к нему один из трех парней, судя по всему – заводила. – О, я всю жизнь мечтал о таком, зуб даю, - продолжил он, пытаясь забрать приемник себе.
– Не трогайте, пожалуйста. Я его только что купил.
– Че-го-о-о? – Удивленно протянул второй гопстопник с бычьей шеей. – Муля, корефан не понимает, - обратился он теперь уже к своему вожаку и добавил: - Врезать ему?
– Погоди, успеется. Пусть щегол до конца допоет. Похоже, мы не правы. Ха-ха!
Низ живота сковал спазм. Колени задрожали. В горле возник комок. Ожидать спокойной развязки не приходилось, но и отдавать покупку каким-то питекантропам не хотелось.
Со школьной скамьи он боялся и ненавидел хулиганов и двоечников. Ему, круглому отличнику, для которого пятерка с минусом была плохой отметкой, претило не только общение с такими типами, но и само осознание того, что кто-то может жить ни о чем не думая, попирая моральные устои. Поэтому и старался избегать любых контактов с потенциальными правонарушителями: не ходил на танцы, не гулял по вечерам, не связывался ни с кем в транспорте. Если же вдруг возникала обостренная ситуация в людном месте, а он находился рядом, то всегда старался исчезнуть до конфликта, то есть, фактически бежал с места событий. Самому себе он уже давно вынес приговор: Трус». Вынес и смирился с ним. Так что его путеводной звездой по-прежнему была пятерка – символ благополучия, знаний и душевного спокойствия, пусть и трусливого.
Пауза затягивалась. Он не мог произнести ни слова, а Муля-предводитель чего-то ждал, видимо наслаждался испугом жертвы. Тем более неожиданной оказалась для троицы фраза этой жертвы:
– Ну, ладно, может, я пойду?
От такой непосредственности и простоты у Мули отвисла челюсть, а двое других выпучили глаза. К подобному они не были готовы. Вожак же вдобавок к удивлению ослабил хватку на приемнике…
Позже беглец с трудом смог восстановить последовательность развития событий. Отчетливо врезался в память лишь момент, когда он с опаской юркнул в люк какого-то колодца. А вот то, как вырвал свой приемник-фонарь из рук грабителя, как бросился бежать, ощущая на затылке горячее дыхание преследователей, как искал на бегу, куда бы схорониться, как опрометчиво свернул в проулок и понял, что попал в тупик, как вовремя заметил открытый люк – все это в его сознании было смазано, будто на затертой кинопленке о похождениях комического персонажа Чарли Чаплина. В итоге неожиданное для него самого спасение он объяснил проявлением реакции трусливого зайца из одноименной сказки, когда собственный страх его же и выручил.
В себя он пришел только после болезненного удара о стену подземного коридора, когда не заметил в темноте поворота. Одновременно с этим до него дошло, что к груди он прижимает спасенную покупку, и что она здесь весьма кстати. Но, прежде чем зажечь фонарь, беглец затаил дыхание и попытался уловить шум преследования. Вокруг была лишь первозданная тишина. Шпана поступила проще: зачем лезть в грязный колодец, лучше дождаться другой жертвы, а этот получит свое, когда сам вылезет.
Но беглец возвращаться не собирался. Довольный собой, освещая путь новеньким фонариком, он направился в противоположную сторону в поисках другого выхода.
Задумываться над расстоянием и длительностью своего путешествия он и не помышлял, лишь бы подальше от опасности и хулиганской погони. Именно поэтому, за все время он ни разу не оглянулся назад, да и останавливался только однажды, когда захотел скрасить скуку и поймать любимую станцию по приемнику, но толща земли поглощала любые волны. Кроме характерного треска из динамиков выудить ничего не удалось. «Эффект метро», - констатировал он, выключая радио.
Вскоре страх погони притупился, но ему взамен зародился новый – смесь боязни темноты, клаустрофобии и опасения никогда не найти выхода. Чтобы не поддаваться безысходному самовнушению, он стал придумывать светлые финалы своего приключения. Особенно ему понравилась версия о пяти хронокоридорах, сливающихся в «карман времени», где возможны встречи, переговоры, союзы с представителями параллельных миров. Он настолько увлекся ее разработкой, что твердо решил написать фантастическую повесть на эту тему, если, конечно, благополучно выберется отсюда.
«Вообще-то здорово, если я и вправду иду по одному из таких коридоров. Опять же их общее количество соотносится с моей верой в цифру пять. А значит, есть шанс выйти в «карман» и встретить остальных «Я». Чем черт не шутит, вдруг хотя бы один из них – смельчак и согласится поменяться со мной местами? Уж он-то, вернувшись вместо меня, дал бы отпор Муле и компании», - продолжая взбадривать себя подобными мыслями, беглец совершенно перестал обращать внимание куда идет. А коридор, меж тем, кончился, и он вышел, светя перед собой фонарем, в небольшой подземный зал…

V
Выход нашелся не сразу…
Впрочем, он его, собственно, и не искал. Он просто шел и шел по подземному ходу, куда глаза глядят, а глядели они в темноту. Хорошо еще, зрение его было устроено так, что даже в кромешной тьме он различал контуры стен и вовремя замечал повороты коридора…

Под землю он попал в результате глупого пари, заключенного с подругой и компанией приятелей. Пари, в свою очередь, явилось продолжением полемики на тему: «Можно ли убежать от самого себя», инициатором которой был он сам.
Так случилось, что последние месяцы его жизни складывались неудачно, причем  по всем направлениям.
Расхождения взглядов на деятельность фирмы, где он занимал довольно высокий пост, закончились в пользу более высокого начальника, что означало невозможность их дальнейшей совместной работы.
Известная финансовая структура, куда он инвестировал почти все свои капиталы, рухнула под натиском нечестных конкурентов, похоронив заодно не только его радужные мечты о солидных процентах, но и возможность возврата своих вложений.
Отношения с подругой фактически зашли в тупик. И он не мог понять: виной ли тому его финансовые неприятности или так предначертано судьбой.
Существовали и другие, менее весомые причины. Все вместе они могли ввести в грех суицида. Но только кого-нибудь другого. Он никогда не соглашался с мнением, что добровольный уход из жизни – удел сильных людей, напротив, считал такой путь наиболее простым и легким решением всех проблем. Поэтому он и задался целью попробовать «убежать от себя».
Сегодня друзья организовали традиционные посиделки у одной из бывших сокурсниц, а после возлияний, воспоминаний и анекдотов отправились прогуляться. Тогда он и начал разговор  о «побеге». По-видимому, ни у кого из присутствующих, кроме него, не обнаружилось синдрома «метаний юного Вертера» или хотя бы тяги к поиску смысла жизни, поскольку любой его довод вызывал лишь дружеские насмешки, да ироничные советы, что лучше взять в дальний путь, а что – не обязательно.
Распаляясь, он заметил чуть впереди на тротуаре закрытый крышкой люк и, подойдя к нему, предложил вдруг:
– Значит, вы не верите, что можно убежать от себя? Вроде как некуда. А спорим, я сейчас спущусь в колодец, и через некоторое время вы убедитесь, что меня там нет. Если так произойдет, то выходит, я убежал от вас, от всего вокруг, соответственно, от себя в этом мире.
– Ага, ты залезешь, спрячешься и все – тебя нет. Детский сад, ей богу. Я в детстве тоже прятался под одеяло и считал, что меня здесь нет, – скептически возразил кто-то.
Остальные же посчитали, что шутка заходит слишком далеко, точнее глубоко и посоветовали остыть, плюнуть на все и идти допивать «Куантро».
Но он явно не хотел отступать и начал отодвигать крышку. Не помогли и увещевания подруги о возможном ядовитом газе, о фекалиях на дне, о нежелании лезть за ним и проверять, не случилась ли с ним беда или не водит ли он их всех за нос.
Дослушав ее тираду до конца, он присел на асфальт и свесил ноги в люк. Затем поднял спокойный взгляд на компанию и ровным голосом произнес:
- Во-первых, я не самоубийца; во-вторых, я не шучу; в-третьих, я действительно хочу убежать от себя, а не от вас.
С последними словами он спустился под землю, задвинул за собой крышку и погрузился во тьму. Некоторое время постоял на дне колодца и, привыкнув к мраку, убедился, что никто не открывает люк, и не следует за ним. Подземный коридор, как оказалось, вел только в одну сторону. «Вперед», – приказал он самому себе, отправляясь в путь… от самого себя.

– Так, так, так. Куда же я все-таки двигаюсь? Куда в итоге приду? Чего добьюсь этой эскападой? – Спрашивал он себя вслух, не требуя ответа. – Беглец, однако.
Слово это настолько ему понравилось, что он несколько раз произнес его про себя, а затем в полный голос, получая удовольствие, словно от леденцов, когда те с клацаньем перекатываются во рту.
«Кстати, – подумал он на ходу, – если всерьез бежишь от себя, то обязательно должен попасть в другую реальность. Это факт. Иначе побег – фикция. Но в той реальности, коли она существует, есть мой двойник. Ведь почти все фантастические гипотезы о параллельных мирах требуют соблюдения баланса копий отдельных индивидов. Значит, убежать в иной мир – не просто поле перейти, вернее, в данном случае, подземелье. Необходимо еще договориться со вторым мной об обмене. В таком случае, для полной уверенности лучше было бы иметь некоторый выбор, хотя бы из… пяти вариантов».
Цифра пришла к нему в голову совершено случайно. Теперь только и оставалось, что повстречать остальных и убедить кого-то из них махнуться реальностями.
Задумываться о проблемах, от которых может быть, в свою очередь, бежал двойник, было некогда, поскольку его поглотила сама идея подобной встречи. И он усиленно пытался представить, когда и где состоится невероятное рандеву.
Подземный коридор закончился внезапно…