Жизнь полосатая

ЖИЗНЬ ПОЛОСАТАЯ (продолжение рассказа "Несбывшиеся мечты").
Рассказ

    Геля проснулась  и тотчас вспомнила  события предшествующего дня. И ей сразу стало казаться, что она с ними и не расставалась.

   С вечера она рано ушла спать,  потому что непонимающие взгляды подруги, у которой она была в гостях, начали  её  раздражать. Потом долго лежала  с открытыми глазами, вспоминая  увиденное : Дато на руках с ребёнком, который спокойно  обнимал его за шею. Геля мысленно благодарила себя за то, что держала свою подругу Марго в неведении своих отношений с Дато. Даже сейчас ей было бы стыдно  признаться Марго, что её  мечта и  настоящий мужчина , как она привыкла его про себя называть,  женился на женщине с ребёнком, значительно моложе её. И ещё она вдруг ощутила свой возраст, вот это уже ей никак не нравилось. Такие мысли раньше не посещали её голову, вероятно, ничто этому не способствовало, но сейчас, когда она увидела Дато с женщиной лет на 15 моложе  себя, а, значит, и  её, эта  предательская мысль назойливо сверлила ей мозг.  Гелиной дочке скоро шестнадцать и Геля  даже гордилась, что у нее такая взрослая дочь, иногда их даже принимали за сестер. Это льстило бы любому женскому самолюбию и Геля не была исключением.  Оказывается, всё относительно.

  На душе было тускло. Созданный в её сознании образ настоящего мужчины рушился на глазах.  Прошлогоднее их знакомство давало  основания считать его таким, но оно было таким кратковременным,  разве можно узнать человека за несколько дней?  Геля старалась оправдать себя в своих же глазах. Мало  кто не ошибается, ошиблась и она. Сердце не хотело в это верить, но рассудок холодно констатировал и  с ним трудно было не согласиться. Тот, о котором она мечтала  целый год и к которому так стремилась на встречу, оказался  обыкновенным  обманщиком, таким, как все. Теперь уже  Геля в этом не сомневалась ни на минуту.

-  Ну сколько можно ошибаться в людях, -думала она тоскливо,  когда уже жизнь научит её быть мудрой и рассудительной? Эти ошибки с каждым годом обходятся  всё дороже, их всё труднее переживать. Примешивается ещё досада на себя, такую доверчивую и восторженную, всегда радующуюся каждому новому знакомству и наделяющую людей несуществующими добродетелями.

-  Такая уж уродилась, - возражала она себе, не находя оппонента рядом, «что уж теперь пить боржоми, когда почки отвалились» - примерно так сказала бы Марго, если бы Геля рассказала ей эту историю.

   На душе скребли кошки, но, несмотря на это, Геля приняла решение ничего не говорить подруге. Не уезжать же из-за этого. Ей не хотелось выслушивать сочувствия, от которых будет только тяжелее. Молчать Геле было не привыкать, поэтому, услышав осторожный стук в дверь, она мигом «сделала» весёлое лицо и крикнула на стук:

-  Входи, Марго, я  уже проснулась!!

  Марго тут же ворвалась в комнату, пристально вглядываясь в гелины глаза, но, не увидев в них ничего подозрительного, спросила с видимым облегчением:

-  Как спала? Доброе утро, путешественница!-  она подошла к окну и  распахнула его настежь. В  комнату ворвался свежий воздух, несмотря  на то, что форточка не  была закрыта всю ночь.

   Геля  вскочила с  дивана, на котором спала и подошла поближе к окну, с блаженством вдыхая  воздух, смешанный с так знакомыми ей запахами приморского южного городка.

-  Отлично спала, привет, Маргоша, давай, пойдем куда-нибудь!!- она выпалила это подряд, делая  какие-то танцевальные па от восторга.

  Марго, как всегда, с улыбкой посмотрела на подругу: вот теперь она её узнавала, не то, что вчера на вокзале, когда Геля сдулась буквально, как воздушный шарик , от усталости.

-  Конечно, пойдем, - согласилась Марго, - а пока – душ и завтрак; всё уже на столе!-  она деловито вышла из комнаты  и направилась на кухню  в предвкушении весёлого завтрака с подругой, когда она выйдет из  душа.

  Завтракали долго. Геля рассказывала  подруге разные смешные истории, накопившиеся за год, потом поговорили о гелиной дочке, которая  должна через месяц вернуться из Штатов, где она жила в американской семье, совершенствуя свой английский, Геля перехватывала инициативу  у подруги всё время, опасаясь, что та начнет рассказывать о Дато и тогда ей трудно будет сохранить веселое лицо и расположение духа. В конце концов  в разговоре наступила пауза и Марго ввернула в нее сообщение о том, что нашла подработку, устроившись в одну семью няней для двухлетней девочки. Сейчас это семейство уехало в отпуск куда-то в Европу  и  Марго получила на это время отпуск. Как хорошо, что их отпуска совпали, а то пришлось бы им смотреть за подопечной вдвоём. Они посмеялись, потом Марго стала рассказывать что-то смешное о соседях, у которых  глава семейства был моряком и сейчас находился в отпуске на берегу в ожидании судна. Подошло время  ехать на судно, - это событие очень пышно отметили в семье, ведь уезжал надолго, на семь-восемь месяцев, пригласив, как всегда, массу родственников и соседей. Ему пришел электронный билет, по которому он  полетел в Англию, чтобы сесть  на судно, но оказалось, что агент компании, которой принадлежало судно, не  побеспокоился о визе для него. Пришлось вернуться обратно домой.  Теперь он ждет, когда судно будет в Бразилии и его вызовут опять, там уже виза не нужна. Смешного было мало, но  все восприняли это как забавное происшествие и  теперь гадали, будут ли проводы моряка перед отлётом в Бразилию. О Дато она даже не вспомнила, чему Геля и обрадовалась и  немного разочаровалась.  Где-то в глубине души она всё-таки, наверное, надеялась, что  может быть пролит свет на  женитьбу Дато, но надеждам не суждено было сбыться.

  Отдых шел полным ходом, подруги проводили много времени на пляже и к концу второй недели Геля, которая подставляла под солнце и лицо тоже, была, благодаря ровности загара, приятного коричневого цвета. Волосы выгорели и свисали светлыми прядями, подчеркивая загар. Издали она напоминала пацанку, впрочем, такой она была и вблизи, беспечная, юркая и гибкая. Местные  мужчины посматривали на нее с интересом, но все знали коренную Марго и поэтому  вели себя дружески, даже покровительственно. Геля буквально купалась в их  внимании и от этого только выигрывала. Общение с противоположным полом  взбадривает и молодит любую женщину, тем более, такую общительную и  совсем еще молодую, какой она себя  опять стала ощущать. Марго лениво лежала под грибком, оберегая своё лицо от солнечных лучей. Как всегда бывает, местные  жители не особенно стремятся загорать, - это удовольствие всегда рядом и им никого не удивишь.

   Вечером гуляли по набережной, куда высыпал, казалось, весь город, было много приезжих. Всё сверкало огнями,  играла музыка, шумело море, пахло шашлыком. Кто был на море, знает эту атмосферу всеобщего гуляния и радостного настроения. Часто  их сопровождали  соседи, полюбившие Гелю еще в прошлый приезд, они шли шумной компанией, шутили, смеялись и в это время Геля любила весь мир, настолько ей было комфортно с этими людьми. 

  О Дато она вспоминала каждый день, вернее, не вспоминала, она думал о нём постоянно.
Подсознательно, а, может, сознательно, она не давала себе в этом отчёта, Геля  повсюду искала его глазами, поневоле обращая внимания и на мужчин с ребёнком на руках, каким она в последний раз видела Дато.  Пару раз ей казалось, что она увидела его издали, при этом сердце сразу обрывалось и летело куда-то вниз. Но оба  раза она ошибалась, оставаясь с ощущением его близости, с которым ничего не могла поделать. Она начинала привыкать к этому состоянию и от этого было легче и тяжелее одновременно.

   Маргоша  оставалась в неведении, не заводя разговора о Дато.  Да и Геля следила за тем, чтобы самой ненароком не напомнить ей о прошлогодней поездке в горы, боясь выдать себя, стоит лишь зайти разговору  о Дато.

   Отпуска оставалось дней десять, дальше  тянуть было нельзя с отъездом домой. Геле необходимо было иметь в запасе хоть пару дней, чтобы  приготовиться к приезду дочери. Билеты заказали на дом  по телефону, их привезли очень быстро и  Геля радовалась тому, что не придется  стоять в кассе.  Чем меньше оставалось времени, тем ценнее оно было.

   Хотелось побольше впитать в себя атмосферу отдыха, беспечного времяпрепровождения, но мысль, что она  уедет и опять будет далеко от Дато, хоть он уже и не принадлежал ей, как ей раньше казалось,  понемногу отравляла оставшуюся часть отпуска.

   Здесь он, невидимый, был близко, на расстоянии вытянутой руки, можно было и так сказать с учётом того, как далеко живет Геля отсюда.  Он мог в любое время появиться в поле зрения теоретически и это грело её и вселяло надежду на то, что  она может его случайно увидеть. Зачем ей это было надо, она не могла сказать, как  не могла бы и сказать, о чем бы стала  говорить с ним, столкнись она с ним лицом к лицу где-нибудь.

   Хотя, если подразобраться, ведь он же не обещал жениться на Геле, у них и разговоров не возникало на эту тему, просто общались в письмах, чувствовали, во всяком случае, она чувствовала явную симпатию к нему. Ей казалось, что и она симпатична…, значит, ошиблась и обычную вежливость приняла за симпатию. Досадно до слёз, но это надо пережить. Не будет же  она навязываться к нему в невесты и, тем более, строить планы. Вот сейчас бы получила…, хорошо, что мама воспитала не говорить лишнего.  Иногда это мешало в жизни, когда она предпочитала где-то промолчать, а нужно было сказать. А вот сейчас – в самый раз.

   Такие  рассуждения нет-нет, да посещали Гелю, когда тоска по Дато была наиболее сильной и надо было  как-то себя отрезвить. Она понимала, что «поезд ушёл» и что его уже не остановить.

   Незаметно подошло время уезжать.  Завтра она уедет прочь из этого города и положит конец мечтаниям окончательно. Утром Геля проснулась от  тишины. Обычно Маргоша суетилась на кухне, постукивая  чем-нибудь , её шаги раздавались по квартире, было уютно ощущать себя гостьей, за которой ухаживают. Сегодня было тихо.

   Геля не выдержала и  немного капризно, с улыбкой на лице, закричала в сторону кухни, не вставая с дивана:

-  Марго-ша!!! Ты почему меня не будишь?- Геля спустила ноги в тапки, встала, открыла окно и  потопала в кухню.

   Там было пусто. Листик бумаги, придавленный солонкой, лежал на столе.  В записке было написано, что Маргоша помчалась на рынок и скоро будет. Геля покачала головой, не переставая улыбаться: Марго в репертуаре: старается всё делать сама.         
    Воспользовавшись этим, Геля  заварила себе кофе, вернулась в свою комнату к открытому окну и, удобно усевшись напротив в полукресле,  прикурила от зажигалки длинную коричневую сигарету. Отсюда хорошо просматривалась улица , было прохладней, чем на кухне и кофе распространял аромат на всю квартиру и, казалось, что на улицу – тоже. Геля затянулась сигаретой, прикрыв от удовольствия глаза. Запах кофе приятно щекотал ноздри, она пригубливала чашечку время от времени, жмурясь от попадавшего в глаза дыма. Все-таки воздух шел не  из комнаты, а в неё, - подумала Геля машинально. Она намеревалась дождаться подругу здесь же. Но кофе кончился, сигарета была докурена, а сидеть просто так было неинтересно.  Геля поплелась в ванную принять душ.

  Как всегда, когда она  принимала душ, Геля распевала во весь голос, не опасаясь быть кем-то услышанной. Пела она неплохо, и любила дурачиться, исполняя арии из опер. Сегодня она пела «Князя  Игоря» « О, дайте, дайте мне свободу! Я мой позор сумею искупиии-ть. Спасу я честь свою и сла-  ву». Она уже выходила  из ванной и первое, что попалось на глаза, вернее, первый , - был Дато. На последнем слоге голос Гели заметно упал и она затихла, одновременно  поправляя тюрбан на голове одной рукой и  придерживая полу махрового халатика другой. Дато улыбался радостной улыбкой, которая была бы приятной для  Гели, будь он неженатым. Теперь обстоятельства поменялись и реагировать надо было по-другому.

-  О, Дато…, - первой начала  Геля, как на экзамене, - каким ветром? Давно не виделись, - кажется, голос не дрогнул и лицо удалось, -это было видно по выражению недоумения на лице Дато.

-  Здравствуй, Геля! – он опять изобразил улыбку, но теперь она  не была столь радушной, как первая.

   И, чтобы не дать ему времени на неприятное начало разговора,  в котором он будет делиться своим счастьем, Геля решила  начать первая:

-  Как семья, как дочка? Или у тебя сын?- она старалась говорить непринужденно, но сама тема разговора привлекла из комнаты  Марго, которая вышла и стояла в дверях , глядя с любопытством на беседующих.

-  Неожиданное начало, - улыбнулся Дато, даже  не смутившись, - что еще хочешь спросить, говори сразу, мне интересно.

   Геля почувствовала какой-то подвох и  мельком глянула на Марго, ожидая от неё поддержки.

   Марго вдруг повернулась, как будто что-то забыла в комнате, и скрылась в ней, прикрыв за собой двери.

   Геля чувствовала, как уходит почва из-под ног, видела, как Дато сделал к ней шаг, протянув руки и  улыбнулся слишком нежно для женатого мужчины.

-  Что ты навыдумывала, девочка? Как я мог тебя забыть? – он понизил голос и немного нагнул голову, чтобы видеть гелино лицо; она смотрела немного вбок.

-  Я всё видела! – чувствуя, что тонет, но  всё равно не отступала от своего Геля, - я на вокзале видела тебя с  твоей женой и ребенком. Ты был так занят… .

   Она не успела договорить, его рука мягко прикрыла её губы и тотчас  освободила их для поцелуя. Геля не сопротивлялась. Она  уже сама догадалась, что стала жертвой  недоразумения, которое вот-вот разрешится, но, Боже мой, как же  ей было стыдно и досадно!

   Они стояли, крепко обнявшись, он что-то шептал ей на ухо, она смеялась, и не отпускали друг друга.

   Марго, выглянувшая было из двери, тотчас  спряталась обратно,  поняв, что всё разрешилось.

-  Дато, какая же я  дура! – Геля  смотрела в его карие глаза, в них была нежность и они улыбались ей.

-  Ну, что ты, девочка, ты самая умная женщина из всех, что я встречал!

   Это было похоже на тост.

   Потом они сидели за столом и  все втроем смеялись над историей , которую рассказала Геля, совершенно неверно истолковавшая  всё увиденное. Друг Дато, муж этой женщины с  ребёнком, попросил  его, чтобы тот подстраховал его и отвез жену с сыном встретить её брата. Сам он не успевал, опоздав минут на двадцать. Если бы Геля подошла к ним, то всё  стало бы на свои места сразу же.  Но, значит, не судьба.

   Потом Геля с Дато пошли гулять и прогуляли всю ночь. Что уж там меж ними было, никто не знает. А утром Дато  отвез Гелю на вокзал, Марго не поехала, чтобы не мешать им.  В вагон Геля вошла с огромным букетом белых роз , а потом долго махала рукой стоящему на перроне Дато, пока он совсем не скрылся из вида.

   Через месяц Геля вернулась вместе с дочерью и Дато с Гелей подали заявление в ЗАГС. А  через год у них родился сын.

-  Какая жизнь полосатая!- часто восклицала Геля, вспоминая этот отпуск. И не хотелось думать, что за светлой полосой должна идти темная. Но из этих полос и состоит жизнь.

5 05 13