Инжэк. Учителя - 1

                Х   Х   Х


                В канун встречи однокурсников...
                Кожевников Владимир Александрович, Ершова Дина Николаевна,
                Воловельская Светлана Николаевна, Гончаров Борис Федоро -
                вич, Костюченко Евгений Борисович и все-все наши педагоги,
                яркие, неординарные личности, в канун очередной встречи
                однокурсников мы вспоминаем вас с глубокой признательнос -
                тью.
               


  Если  есть  на  свете   люди, планирующие  свое   будущее  и  четко  следующие  пунктам  расписания,  то  ко  мне  лично  это  не  имеет  никакого  отношения.  Продумывать  и  просчитывать  какие-либо  шаги  мне  категорически  противопоказано,  так  как  на  выходе получается  результат,  полностью противоположный  задуманному.  Так получилось  и  с  учебой  в  институте.  Класса  с  пятого  настраивалась  я  на  поступление  в  высшее  заведение,  где,  по  задумке  основателей,  готовились  бы  борцы  со  злом  и  несправедливостью.  А  все  Шерлок  Холмс  и  родной  дядька  из  Полтавы.  Преследуя  неуловимых преступников,  он  нет-нет  да и  оказывался  в  Харькове,  останавливаясь  на  ночевку  у  брата,  моего отца.
  Высоченный  красавец  майор,  в форме,  он производил  своими  рассказами  о хитроумных
преступниках  и  не  менее  хитроумных  операх,  поведанными  за  столом,  где  два  Тихоновича  -  Борис  и Дмитрий  осушали  рюмочки  за  встречу  братьев  и  окончательную  победу  над  мировым  злом  такое  впечатление,  что  худенькая  домашняя  девочка,  не  поднимавшая  головы  от  книжек,  прониклась  идеями  справедливости  надолго.  Девочка  еще  не  понимала,  что  множество  слов,  еще в  древности,  были  сочинены,  чтобы  ткать  из  них  завесу,  скрывающую  истинную  реальность  от  людей  тех  сообществ,  которые  уже отличали  связную  речь  от  журчанья  реки  и  грохота  прибоя.
  Благодаря еще одному родственнику, который, позже, уже к десятому классу, раскрашивал будущие будни моей осуществленной мечты в такую гамму красок, такие мерзкие подробности приводил (родственничек в то время выбился в обкомовские шишки, так что информацию имел достоверную), что мои возвышенные чувства несколько потускнели.
  -Самая лучшая работа для женщины, - регулярно наставлял меня при встречах Ангел Иванович, - сидеть экономистом в отделе, буковки пописывать, цифирки посчитывать.
  Но ХИИКС, Харьковский институт городского строительства, где у Ангела Ивановича имелись "волосатые" и всякие другие руки, и куда мне А.И. было гарантированно поступление, меня не привлекал. Бабий ум короток, а девичий и того короче.
  Мы с подружкой-одноклассницей, посовещавшись, решили сходить на "День открытых дверей" в первый попавшийся институт. Первым на глаза попалось объявление в газете, приглашающее на день открытых дверей в Харьковский инженерно - экономический институт. Он находился на Павловом Поле. Отыскав скромное здание где-то между тогдашним проспектом Ленина и улицей Клочковской, обратили внимание, что народа собралось много. Желающих сидеть по конторкам оказалось немало.
  В зале, где перед нами выступали деканы факультетов, мы не столько слушали их речи, сколько присматривались к ним самим и обсуждали их внешние данные. Молодость, легкомысленность? А, может, все же, интуиция, позволяющая определить человеку, частице природы, определить, комфортно ли ему будет находится в поле той или иной личности. Да не просто какой-то там, постоявшей с вами минуту или часок в очереди (очередь, кстати, довольно действенный лакмус, который позволяет многое узнать о твоем соседе такого, что он сознательно или бессознательно скрывает в другое время), а источником формирования твоей личности на ближайшие
пять лет.
  Наши симпатии совпали, хотя мы с подружкой были совсем разными людьми. И, когда
деканы пригласили нас на экскурсию по институту, предложив разбиться на группы, мы с Ириной подошли к декану металлургического факультета, худощавому мужчине спортивного телосложения. Кожевников, Кожевников Владимир Александрович, вот как
звали человека, замечательного человека, нашего опекуна и проводника студенческой братии на трудной стезе постижения самых разнообразных знаний.
  Ершова Дина Николаевна, преподаватель высшей математики. Статная черноволосая женщина со строгим лицом, тонкими ненакрашенными губами. Манера преподавания спокойная, объяснения четкие, вразумительные. Возвращаясь к началу заметки, хочу напомнить, что. собираясь получать образование, где ни о каком дальнейшем изучении математики не могло быть и речи, в старших классах, стыдно признаться, всяческие алегебраические геометрии я стала игнорировать. Учителя, по инерции, да и зная, что я норовлю в дальнейшем обойтись без науки - гербария, в том смысле, что сухой, ставили, чередуя пятерки и четверки, чтоб было понятно современному читателю, буде такой объявится, это "отлично" и чуть-чуть не совсем "отлично". И, вот тут, впервые в жизни, я прочувствовала на себе, как боженька может, не отходя далеко от кассы, от класса то есть, наказать не вполне еще изгрешившееся существо. В любимом моем ИНЖЭКЕ судьба определила мне четыре года высшей математики плюс около- и приматематических дисциплин, физики, химии, математических методов. Специальность-то называлась "Экономика и организация металлургической промышленнысти с математическим обеспечением АСУ". "АСУ" - автоматические системы управления. Информатика. Вычмашины. Боже, сколько же всего пришлось переучить!
  Дина Николаевна... Почему-то именно с преподавателем математики у меня связаны самые приятные, любимые воспоминания. При всей своей внешней суровости Дина Николаевна оказалась на удивление доброжелательным человеком. Она не разбрасывалась хорошими отметками, но и не унижала студентов. Унизить, знаете ли, можно не только словами, но и высокомерным взглядом с Олимпа. Не знаю, на каком человеческом уровне складывались отношения с этим преподавателем у сокурсников, но в нашем дуэте преподаватель-студент с ее стороны было много неформального, именно высокочеловечного отношения. Математике, как я отмечала выше, в моем мозговом поместье, если можно так выразиться было было отведено помещение даже не для слуг, а банька-каменка. Попариться быстренько, да  на свежий воздух, к другим интересам. Лекции же преподавателя Ершовой я слушала с удовольствием, схватывая почти все, но зубрить не намереваясь, как это было и в школе.
  Конец первого семестра. Экзамен по математике. Сижу, решаю задания из выбранного билета. Дина Николаевна никого не торопит, прохаживается по аудитории, иногда подходя и посматривая, как движутся дела у первокурсников. Подходит и ко мне, пробежав глазами листок, спокойно говорит о какой-то формуле или выводе теоремы: "Здесь нужно доказательство!". Не помню, уже, о чем там точно шла речь,
но я послушно начала что-то из чего-то выводить и получила искомый результат в развернутом виде. Когда преподаватель снова оказывается недалеко от меня, я ей так радостно шепчу:"Дина Николаевна, я доказала теорему ( или вывела формулу?)". А она, в ответ, слегка улыбнувшись:"Так это выучить надо было". Оказывается, я самостоятельно доказала или вывела что-то, что уже доказано давно, а мне нужно было только выучить. Бегло просмотрев экзаменационный листок, спросив по третьему вопросу в каком направлении я намерена дальше двигаться, она взяла зачетку, без лишних эмоций поставила мне "хорошо" и отпустила с экзамена.
  Так у нас дальше и повелось. Дина Николаевна никогда не дожидалась, пока я решу все вопросы. Глянув, что я уже нарешала, задав пару вопросов, ставила мне "Четверку" и отпускала.
  Она всегда хотела знать, что знает и что понимает студент, но выясняла это быстро, элегантно двумя-тремя вопросами, не мучая студента.
  В самый последний раз, на четвертом курсе, когда все уже спокойно и умело пользовались шпаргалками, решилась списать и я (честно говоря, не любила это дело). Решила быстро, неожиданно для себя, почти все задания, а формулу одну забыла. Преподаватель, как нарочно, вышла из аудитории. Списав формулу, довела все до ума, сижу, жду. Заходит Дина Николаевна, видит, что я справилась как никогда быстро, подзывает к столу. Смотрит листок, задает несколько вопросов, на которые я, о чудо, знаю ответы. И, тут - ну, как это назвать: интуицией, умом необычайным, опытом? - она ручкой указывает мне на эту самую, списанную формулу,
одно-единственное мое прегрешение на этом экзамене, и говорит:"Объяснишь, как получила эту формулу, поставлю пятерку !" (Господи, ни о каких пятерках на экзаменах по математике мне и в голову не приходило мечтать). Я не выдержала, засмеялась:"Запомнила я..." Дина Николаевна, как всегда все поняла мгновенно, улыбнулась и вывела мне в зачетке заключительную, полновесную "четверку".
  Были и еще интересные моменты, запомнились, в основном экзамены, в которых Дина Николаевна Ершова, прекрасный преподаватель, специалист, проявляла,  свойства ума и характера, которые, сейчас, по прошествии лет кажутся мне какими-то колдовскими. Весь облик ее напоминает мне образ древней ведуньи, которая ведает что-то за пределами человеческих знания.
  А кто может доказать, что в науке математике нет ничего запредельного?.. По - моему, оперируя не то, что не материальными понятиями, а понятиями вообще сочиненными, но, тем не менее, дающими очень даже весомые, всеми нами ощущаемые результаты, математика вполне может претендовать на звание мистической.
  А Дину Николаевну я люблю до сих пор. За что? Ответ, скорее всего лежит в той же области, где и загадочная наука математика.