Что наша жизнь? Игра!

Говорили много и о приходской жизни, и каким должен быть пастырь и о служении Божественной Литургии. Все правильно, но вспомнилось небольшой событие тридцатилетней давности. Идет ирано-иракская война, я делаю политинформацию. Те, кто вообще никак не участвуют и не хотят участвовать в общественной жизни, имеют возможность два раза год по газетам подготовить какие-то бессмысленные выступления и притвориться перед общественной жизнью ее участником.
 Всем весело, все как будто участвуют в искусно поставленном спектакле. Никто не верит и не собирается верить не то что в коммунизм, не только в какое-то преимущества социализма, но и в то, что есть какой-то особый путь. Лишь потом мы поймем, что что-то в этом неверии не так, что-то вовсе не так, и что в мире не место голому нигилизму. А пока всем весело. Я что-то пересказываю из журнала "За рубежом" реально ни чем не интересующейся публике. Всем весело.
Это сейчас я уже понимаю, что в мире не бывает пустых вещей, и каждый день из столкновения человеческих воль складывается мировая история. И за этим столкновением следит Господь Бог, не насилуя своего создания, но подправляя его, порой и не очень мягко, в ту или иной сторону. Это сегодня, нажав пару кнопок, я могу прочитать в Википедии: "По продолжительности, задействованным ресурсам и человеческим жертвам ирано-иракская война является одним из крупнейших военных конфликтов после Второй мировой войны. В ходе войны активно применялось химическое оружие". Вот такой веселый пустячок. Журнал "За рубежом", теперь понимаю, был хорошим. Сегодня я читаю о том, что Иран потерял  в войне около 900 тыс. человек, и это важно для меня. От войны был перекинут мостик к Кувейту, гибели Ирака и Хусейна, а оттуда к современной Сирии и ИГИЛ. Почему же в те годы эти события  были маловажной, внешней историей? Потому что я был молод? Потому что, мало что понимал в жизни? Или потому, что рядом была реальная жизнь со всеми ее сложностями. После занятий мы спускались в метро и ехали на реальном поезде, на реальные станции. Но была еще и жизнь игрушечная, в которой мы двигались по начертанной политмахерами  схеме, со многими станциями. Но всего этого не существовало для нас в реальности. Это была игра. Наша игра, игра нашего университета, игра нашего города и игра нашей страны. И никто, разумеется, даже самый азартный игрок, надеющийся на хороший результат, не вкладывает в игру свою душу. Потому что   это игра.
Теперь я понимаю, Кто может вдохнуть в жизнь в самые маловажные и скучные события. А без Его реального присутствия все превращается в ненужную схему. Сижу на собрании и слушаю, как все правильно говорят, но почему-то вспоминаю события тридцатилетней давности. Были  тогда люди, не слезающие с трибун. Был у нас ленинский стипендиат, которой в реальной жизни не просыхал, а под конец учебы был выгнан из комсомола за аморалку. Одна жизнь была настоящая, другая - игрушечная.
Если бы я тогда знал об Иисусовой молитве, то совершал бы ее на любом собрании, и все даже внешне далекое от Бога наполнялось бы для меня смыслом.
Сижу и слушаю новые предложения и инициативы. Все правильно, но почему-то мало кто верит в их пользу. Как среди нас завелся этот бог  Мидас, который превращает все в неживое золото? Все сказанное - золото. Но все оно мертво.
Может, поэтому сегодня знакомый игумен так много говорит об исихазме,  что это возможность реально жить с Богом, все время призывая его Имя. И все будет жить, а не становиться куском золота и даже не золота.  Никому не нужная схема станет реальной жизнью, любое событие наполняется смыслом, если ты живешь с Богом. Игра становится жизнью, в которой мы можем принимать реальное участие. Хотя бы перекрестив лоб перед Святой иконой.