Есть кто в Абсурдополисе дома?

1.

В мире слишком много абсурда. А в последние века его количество стало просто зашкаливать. Почему так происходит? Ну, разумеется, это всё от того, что людей на Земле стало гораздо больше, чем во все прежние времена, а люди, как известно, есть единственный источник абсурда.

Так как на Земле весь человеческий абсурд уже не помещался, значительное количество его разместилось на захудалой планете, загадочным образом возникшей на орбите самой Земли, только с противоположной стороны от Солнца. Это Terra Absurdum.

Если на Земле абсурдные вещи и явления ещё маскируются под повседневный быт, то на Terra Absurdum всё наоборот: жизнь там просто состоит из концентрированной нелепицы и бессмыслицы. Однако живут здесь вовсе не мифические зелёнорожие гуманоиды, а выходцы с Земли. Только надо ли говорить о том, что представляют собой эти нелепые и карикатурные личности?

Есть здесь и города и посёлки. Самый большой город, конечно же, столица планеты – Абсурдополис, расположившийся в живописнейшей местности между лесами и горами в самом центре континента Пельмения. Здесь живут и наши герои, однажды переехавшие на эту планету с Земли.

Наступила очередная суббота. Солнце взошло над разноцветными многоэтажками. Дороги заполнились автомобилями, и всякими тварями на колёсных и гусеничных платформах – горожане спешили выбраться куда-нибудь отдохнуть.

На окраине Абсурдополиса, там, где городские кварталы плавно переходили в частный сектор, возле леса притаился деревянный бревенчатый дом. Выглядел он почти заброшенным – лишь в нескольких окнах был виден свет и пёстрые шторы. На телеге, запряжённой тройкой крокодилов, подъехал местный почтмейстер со своим помощником. Они недовольным взором окинули разукрашенный «под Хохлому» фасад.

– Ну нет… – проворчал пожилой почтмейстер. – Я к вам, психопатам, в дом ни ногой. Хватило мне того, что в прошлый раз напоролся на сигнализацию…

– Да уж, – согласился помощник, – мне тоже больше не хочется ехать в травмпункт с унитазом на голове. У меня жена и двое детей! Я так рисковать не подписываюсь!

– Эй, там! – крикнул почтмейстер, глядя на зашторенные окна. – Есть кто дома?

Ответом было молчание. Слышался отдалённый лай собак и карканье пролетавшей стаи хищных коричневых лебедей.

– Эй, алкаши! – закричал помощник почтмейстера. – Есть кто дома?! Марк! Ты там что ли?! Мы тут тебе посылку привезли!

С трудом он достал из телеги окованный железом сундук со значком биологической опасности и поставил его на землю.

– Да пёс с ними! – сказал почтмейстер. – За доставку этот дятел уже заранее расплатился. Скинем сундук за забор. Пускай сами потом его в дом затаскивают. Всё равно эту фигню никто не украдёт. Кому нужен этот хлам? Тем более что все и так боятся на этот участок заходить.

Почтовые служащие поднатужились и перекинули сундук через изгородь. Он глухо упал на землю, и вдруг изнутри раздалось громкое зловещее шипение. Сундук закачался и даже начал подпрыгивать, будто что-то живое пыталось вырваться из него.

– Так! А ну-ка давай галопом отсюда! – воскликнул почтмейстер, запрыгивая вслед за помощником на телегу.

Когда они скрылись за поворотом, сундук перестал шипеть и прыгать. Он издал звук, похожий на отрыжку, и затих. Из дома по-прежнему не доносилось ни звука.

2.

Тот, кто всё-таки отваживался зайти в это здание, первым делом попадал в длинный коридор, стены которого чем-то напоминали собрание Кунсткамеры.

На стенах висели велосипедные колёса, шестерёнки от разных механизмов, колбы с заспиртованными плодами растений, чьи-то рога, тушка дохлого енота и даже унитаз.

Двери в большинство помещений были заколочены, но в самом конце коридора была большая двустворчатая дверь с надписью «Без доклада не входить», дополненная изображением черепа и костей. Череп явно принадлежал какому-то грызуну.

За этими дверями находилась большая гостиная. По количеству диковинных предметов она значительно превосходила коридор. Но главными «экспонатами» здесь были сами обитатели дома.

В кресле-качалке развалился Марк, которому предназначалась посылка в виде загадочного сундука.

Он был одет в ковбойскую клетчатую рубаху и короткие джинсы, едва закрывающие колени. В роли обуви ему служили огромные кеды, явно бывшие на два или три размера больше нужного.

Справа от кресла с потолка свисал гамак, в котором спал сосед и давний друг Марка – Клим. Он напоминал охранника, так как носил чёрные форменные брюки и китель без опознавательных знаков. Ноги в армейских ботинках свисали из гамака. Во сне Клим напоминал скорее тушку животного, которую вывесили сушиться, нежели живого человека. Рядом с ним на стене висел портрет актёра Энтони Хопкинза, бивни слона, свиная голова с гитлеровскими усами и чёлкой, автомат АКМ, гранатомёт РПГ-7 и голова зайца с клыками вместо резцов. Здесь же размещались старинные часы с кукушкой.

Марк, сонно качавшийся в кресле, в какой-то момент словно очнулся и огляделся по сторонам.

– Хм… Показалось, – пробормотал он, услышав с улицы оклики почтовых работников.

На шипение «посылки», которая оказалась как раз под окном гостиной, Марк не обратил никакого внимания. В голове было туманно после вчерашних посиделок.

Он достал индейскую трубку и каминную спичку, которую зажёг, чиркнув о собственные джинсы. Закурив, Марк задумчиво поглядел на стену с «трофеями», затем перевёл взгляд на собрание диковин, под которым размещалось его кресло. Прямо над его головой висел портрет средневекового валашского господаря Влада Цепеша, известного как Дракула. Почему-то на портрете он был изображён курящим такую же, как у Марка, индейскую трубку.

– Надо бы прибраться… – сказал Марк, оглядывая пустые бутылки, составленные в аккуратные ряды на полу.

Он снова задремал, дымя трубкой. Часы с кукушкой показывали 10:45.

Кроме кресла-качалки и гамака в комнате находился диван, однако использовался он не по назначению: на нём стоял огромный телевизор, несколько банок с консервами и ящик с патронами калибра 7,62 миллиметра. На экране телевизора периодически появлялась строка с надписью «Z-z-z». Видимо так отображался «храп».

Под диваном спал ещё один сосед Марка – студент Вася Белков. Никто толком не знал, где учился этот довольно туповатый и вечно унылый субъект, а сам он плохо помнил название своего вуза. Сейчас из-под дивана была видна рука Белкова с бутылкой из-под вина, а также ноги в потрёпанных ботинках. Студент заворочался и тщетно попытался повернуться на другой бок. Он лишь поскрёб ботинками по паркету, уныло вздохнул и захрапел.

Когда стрелки часов достигли одиннадцати, из них показалась «кукушка». На самом деле это была вовсе не кукушка, а индейка с крысиной головой. Она проквакала по-лягушачьи одиннадцать раз.

Никто из спящих не шелохнулся, лишь ожил экран телевизора. На нём появилось карикатурное, но строгое лицо, будто принадлежащее человеку пожилого возраста.

Телевизор скептически осмотрел жильцов и нахмурился, затем поднял «глаза» к потолку, будто о чём-то задумавшись. Снова поглядев на Марка и Клима, «лицо» телевизора ехидно ухмыльнулось и на несколько секунд сменилось изображением столь же ехидно улыбающегося актёра Хьюго Уивинга в роли агента Смита из фильма «Матрица».

На экране возникли цифры обратного отсчёта: «Три», «два», «один»… Весь дом огласился жутким демоническим рёвом. Задребезжали оконные стёкла и посуда на кухне. На экране тем временем бесновалось чудовище с красными глазами, десятком рогов и зубастой акульей пастью.

Марк вывалился из кресла, выронив дымящуюся трубку, и начал размахивать руками, будто на него напал пчелиный рой. Он забегал по комнате, сшибая пустые бутылки. Клим пытался выпрыгнуть из гамака, но запутался в нём и перевернулся несколько раз вокруг своей оси. Несчастный Белков под диваном мог только бешено барабанить ботинками по паркету, видимо пытаясь убежать.

Рёв прекратился, и страшная пасть сменилась надменным «лицом». Марк перестал бегать и угрюмо уставился на телевизор.

– Чееел! – унылым и заспанным голосом протянул он. – Зачем опять такие чокнутые подъёмы устраивать? У нас же часы с кукушкой есть.

При этих словах индейка с крысиной головой выглянула из часов и рыгнула.

Телевизор гордо посмотрел на Марка.

– А что? Разве достаточно? А по-моему, вы, судари мои, ещё не окончательно проснулись!

На экране на несколько секунд возник унитаз, внутренности которого представляли всё ту же ревущую зубастую пасть. Белков опять заколотил по паркету ботинками.

– Аааай! Да проснулись! Проснулись уже! – закричал Марк, закрывая лицо руками. – Хватит уже издеваться! Чего мы тебе сделали?!

– Уф… Сволочь… Коробка с говном… – сдавленно ругался Клим, тщетно пытаясь распутаться. – Я же доберусь до тебя… А напугал-то как… Чуть кондрашка не наступила… У меня где-то топор был… Надо выключить этот ящик…

– Но-но! Молодые люди, вы забываетесь, что я оказываю вам великую пользу, донося до вас бесценное руководство к действию, – насмешливо парировал «выпад» Телеящик.

– Ладно уж, хватит… – сказал Марк, поднимая с пола потухшую трубку. – Пойду-ка я лучше почитаю вырезку про инопланетян-экзорцистов, пока меня от твоих побудок не вывернуло. Да здравствуют библиотеки Сортир-Просвета!

Клим увидел, что его товарищ выходит из комнаты, и судорожно заворочался в гамаке.

– Ай! Камрааад! Подожди! Освободи меня, а то я задохнусь.

Марк подошёл к гамаку, взялся за протянутые от потолка тросы, и со всей силы встряхнул его. Клим перекувыркнулся пару раз и вывалился на паркет. Он упал плашмя на спину и так остался лежать, глядя в потолок.

– Я сейчас вернусь… – бросил Марк, выходя из гостиной.

Клим попытался встать. Он поднял правую ногу и опустил её, стукнув каблуком об пол. Затем он поднял сжатую в кулак левую руку и так же бессильно уронил её на паркет. Наконец Клим подогнул ноги в коленях, оторвал зад от пола и, таким странным образом, поднялся на ноги, оттолкнувшись от паркета руками. Пошатываясь и спотыкаясь, он зашагал по комнате, окидывая подозрительным взглядом окружающие предметы.

– Так… Где-то тут был телевизионный пульт… – угрюмо проворчал Клим.

Он подошёл к креслу Марка и достал из-под него пустую бутылку.

– Бедный Йорик… – задумчиво сказал он. – Быть пультом нашим тебе сегодня предстоит.

– Э! Эй! Ну-ка прекрати! Ты что делаешь?! – испуганно закричал Телеящик.

– Получай, руманешти, матросский подарочек! – ехидно произнёс Клим, замахиваясь бутылкой. – На! На хрен!

«Лицо» Телеящика зажмурилось, но бутылка пролетела мимо и взорвалась, ударившись о стену. Искры от взрыва были фиолетовыми, а от самой бутылки не осталось ни одного осколка.

Увидев, что опасность миновала, Телеящик заговорил надменным и поучительным тоном.

– Ай-ай-ай! Стыдно, милостивый государь! Вы опять не можете найти пульт и кидаетесь в меня, чем попало. Такие взрослые люди! А не можете простой телевизионный пульт найти! Стыдно! Я больше не разговариваю с вами, господа!.. Ну, по крайней мере, до обеда.

У Телеящика откуда-то появились колёса. Он скатился с дивана и, сохраняя строгое и независимое выражение «лица», уехал из гостиной.

– Если что, я на кухне… – раздался его удаляющийся голос.

– В жопу ветер! То бишь попутного ветра, – проворчал Клим.

Телеящик приехал на кухню, запрыгнул на стол и поглядел на своё отражение в кофейнике.

– Итак, о чём я? Да! Коллега, я наблюдаю этих примитивных особей уже много дней подряд, – сказал Телеящик своему отражению. – Сегодня я в очередной раз убедился, что они создают для меня идеальную маскировку. Живя на квартире у этих увальней, я могу быть спокоен, что мои планы по программе глобального психотронного воздействия через кабельные сети останутся в полной сохранности.

– Да, коллега! Это идеальный план! – отвечало изображение немного более высоким голосом. – Не угодно ли вам подзарядиться? Ведь уже завтрак. Свободная розетка возле холодильника в полном вашем распоряжении.

Телеящик протянул к розетке шнур, который извивался как змея, и подключился к электросети.

Тем временем в гостиной Клим уселся в гамак и задумчиво рассматривал пустую бутылку из-под вина.

Марк вернулся из уборной, сел в своё кресло, раскурил трубку и начал раскачиваться. Случайно он качнулся так сильно, что выпал из кресла и оказался посреди комнаты на четвереньках. Друзья молча переглянулись.

– Кажется надо протрезветь… Ведь сегодня воскресенье? – спросил Клим.

– Эээ… Ну… Ну… Нет… – с паузами начал Марк, поднимаясь и отряхиваясь. – Суббота… Точно… Суббота… Пятница вчера была. Ты же вчера с работы пришёл…

– Я? С работы? Зашибись… Точно! У меня же работа есть, – сказал Клим, сняв кепку и пригладив волосы. Тут он диким взглядом посмотрел на приятеля. – Подожди! Суббота?! Так что мы сидим?! Погнали, бухнём!

Он встрепенулся, явно намереваясь выбежать на улицу.

– Знаешь что? – с сомневающимся выражением лица спросил Марк.

– Что?!

– А погнали! – бодро воскликнул Марк. – Бухнём!

Они оба направились к дверям, но тут Марк остановился.

– Нет, погодь… – угрюмо произнёс он. – Это уже было.

– Ну да… – ответил Клим. – Уже было. Ну… Пойдём хотя бы аспирин и активированный уголь купим… А то такими темпами я до понедельника не протрезвею…

Вместо ответа Марк заложил руки за спину и начал ходить по комнате с видом великого мыслителя.

– Ты что круги нарезаешь? Опять припёрло? – спросил Клим. – А я говорил вчера, что шестой чебурек это слишком…

– Да неее… Всё нормалёк, чел, – сказал Марк, отвлекаясь от раздумий. – Я сейчас ходил в «толчок» и такую…

– Не! Не! Не! Ты лучше это нашему теледругу расскажи, – испуганно воскликнул Клим. – Пусть он сравнит с той зубастой фигнёй, которую он нам в качестве будильника показывает. Ну, так что? Пошли в магазин?

Марк недовольно сморщился.

– Уф… Блин… Давай может всё-таки ещё что-нибудь придумаем?

Он посмотрел в окно и вдруг «ожил».

– А что мы мучаемся?! Ведь нет ничего проще!

– Ты думаешь о том же, о чём и я?! – восторженно подхватил Клим.

– Конечно! – воскликнул Марк.

– Заглянем в «футурогалище»! – заорали они хором, от чего Белков под диваном снова испуганно забарабанил ботинками по паркету.

Друзья изобразили боевые стойки, а ля Джеки Чан, и соединили ладони в виде некоего женского органа, обладающего репродуктивной функцией. Комната осветилась вокруг сначала красным, затем зелёным и, под конец, фиолетовым сиянием.

Над скрещенными ладонями друзей возник светящийся шар, в котором промелькнули летящие косяком тренировочные штаны, бутылка водки, гирлянды сарделек, голова индуистского божества Ганеша и знак биологической опасности. Шар погас.

С минуту Марк и Клим ошалело смотрели друг на друга, затем расцепили ладони. Марк задумчиво почесал затылок.

– Ну? Видал? – спросил Клим. – Как это толковать? Что нас сегодня ждёт?

– Эээ… Шмотки… Пойло… Продукты… – перечислял Марк «видения». – Хлам какой-то… Знаешь, похоже ты был прав… Всё это указывает на Хариша. Вернее, на его магазин.

– Ага! Я же говорил, что надо закупиться топливом и всяким «антипохмелином»! Пошли! – победно воскликнул Клим и направился к двери.

Белков по-прежнему валялся под диваном. В очередной раз он попытался встать, бессильно поскрёб ботинками о паркет, и, уныло вздохнув, захрапел. Тем временем Телеящик на кухне продолжал заряжаться. На экране было изображение атомного ядра с летающими вокруг него электронами, а из телевизионного громкоговорителя раздавалась бодрая песня Зиновия Компанейца и Якова Белинского «На зарядку становись!» в исполнении детского хора.

3.

Марк и Клим шли вдоль шоссе. Из пригорода они попали в кварталы с многоэтажными домами. Движение здесь было гораздо оживлённее, чем около их дома. Мимо проехала длинноносая тётка на тележке, вполне обычный легковой автомобиль и грузовик с непонятной зелёной массой в кузове. Навстречу им двигался ехидно улыбающийся носорог на платформе, толкаемой выхлопами из-под его хвоста. Непарнокопытное животное явно удирало, так как вслед за ним пролетел полицейский автомобиль с включенной сиреной.

– А с каких пор у нас Телеящик дома тусуется? – обратился Марк к приятелю. – Мне моя «скво» (так, по-индейски, Марк называл свою жену) несколько раз говорила, чтобы мы не приносили в дом хлам.

– Я помню, что впервые мы увидели его на кладбищенской помойке, среди старых венков… – ответил Клим. – Он разговорился с нами и предложил показывать нам клипы в обмен на электричество.

– А что, мы их через Интернет не можем посмотреть? – возразил Марк. – Зачем нам эта дурацкая «говорящая коробка», которая вечно обсуждает со своим отражением план порабощения мира?

– Так ведь тут не Земля, – сказал Клим. – Интернета своего не провели ещё… А телевидение хоть какие-то новости выдаёт, за счёт сигнала от спутников.

– Вот отстой! – выругался Марк. – А я и забыл… Только зачем мы были на кладбище?

– Я тебе помогал донести заказ для похоронщиков. Они тебя тогда просили продать им саженцы твоих «чудо-деревьев». Вместо сторожевых собак чтобы были…

– Точно, – кивнул Марк.

Он интересовался растениеводством и любил выводить всякие новые сорта различных деревьев и трав. То ли от местных условий, то ли от того, что Марк поливал свои огороды всякой радиоактивной дрянью, все растения были похожими на чудовищ из ночных кошмаров. Некоторые из «чудес селекции» кусались и даже были плотоядными. Марка это ничуть не смущало – он вполне легко справлялся с такой «живностью», но всегда недоумевал, почему же окружающие сторонятся его и его «питомцев».

Вскоре друзья подошли к небольшому одноэтажному зданию, разукрашенному ядовитыми цветами. Над входом светилась неоновая табличка «Ганди Интернейшнл». Справа от надписи было прибито изображение индуистского божества Ганеша. У «слоноголового» идола в данном исполнении почему-то было три хобота.

На асфальтированной площадке перед магазином, среди мясных обрезков и прочего мусора, сидели какие-то личности, явно любящие выпить. Если первый был вполне себе человеком, хотя и с опухшим небритым лицом, то второй был антропоморфной рыбой (Марк мысленно окрестил этого типа «Селёдкой»). Чудовище с рыбьей головой было одето в грязную майку-алкоголичку и тренировочные штаны, из которых были видны «ноги» существа, напоминавшие плавники.

Бродяги-алкоголики разливали дешёвую водку по четырём гранёным стаканам, будто ждали ещё двоих собутыльников. Марку и Климу, поспешившим войти в магазин, было невдомёк, что алкаш и Селёдка уже были в таком состоянии, что каждый видел собутыльника в «задвоенном» виде.

Внутри «Ганди Интернейшнл» был подозрительный полумрак. В воздухе пахло пряностями, ароматическими маслами и какой-то тухлятиной, отчего обоняние любого посетителя «сходило с ума». Полки были уставлены всевозможными продуктами, алкоголем, канцелярскими товарами, свечами и подозрительными склянками со значками биологической опасности. Здесь были владения Хариша, торгаша и фокусника-иллюзиониста. Он был весьма давним и хорошим знакомым Марка и Клима, ещё с той поры, когда они все вместе перебрались с Земли на Terra Absurdum с очередной партией колонистов.

Хариш всегда косил под индуса, одеваясь в одежды, напоминающие облачение сикхов, с чалмой на голове. Говорить он старался с акцентом, хотя иногда случайно «забывал» про него и говорил нормальным литературным языком. Кроме торговли всяким хламом и разной снедью, он занимался какими-то экспериментами, которые иначе, как «алхимией» назвать было нельзя. Мало кто, кроме Марка и Клима, знал, что настоящее имя этого чудака было вовсе не Хариш, а Харитон Устинович Ионеску, и был он инженером-изобретателем из Кишинёва. В своё время этот горе-учёный закончил московский МГТУ имени Баумана и даже смог поступить в аспирантуру, но кандидатскую он не написал, так как руководители сочли его идеи чрезмерно абсурдными. Страдая от отказа в признании, Ионеску сначала долго пил, затем решил радикально поменять свою жизнь – сменил имидж «бомж-учёного» на облик «факира-психопата». Он поменял имя на «Хариш», жену Анну тоже уговорил изменить имя на индуистский манер и зваться «Анилой», что переводилось, как «воздух» или «ветер». Другая женщина на месте жены Ионеску уже может быть и развелась бы с таким странным супругом, но она всё продолжала верить, что муж однажды добьётся чего-нибудь значительного, и последовала за ним на Terra Absurdum.

Стоило Марку и Климу подойти к прилавку, как из-под него вылез смуглый хозяин магазина, с чалмой на голове. Красная «цыганская» рубаха и купеческая жилетка весьма контрастировали с таким головным убором. Хариш, как всегда, изображал «безумную радость» на лице и приветствовал друзей с привычным идиотским акцентом.

– Ай, здравствуйте, о светлейшие покупатели! Как я рад, что ваша пришёл к наша!

– Здорово, дружище Хариш! – сказал Марк. – Мы тут решили, что раз сегодня ещё только суббота, то надо подзаправиться. Как твоё «ничего», Хариш? А где твоя Анила? Что-то её не видать.

– Ай, не хорошо, дорогой! Анила на меня обижайся опять, и уходить к подруга в гости, – стал жаловаться торговец притворно-плаксивым тоном. – Телефон, как всегда, отключай, а Хариш за неё сильно-сильно беспокойся! Ай, я недостойный! Вечно я обижать светлейший жена Анила!

Он стал постановочно качать головой, изображая «великую печаль» по поводу очередной ссоры с женой. Анна всегда лишь пугала Ионеску перспективой развода и уезжала из дома на встречу с подругами, которые тоже оставляли своих непутёвых мужей, чтобы хоть немного отдохнуть. Хариш пользовался этим временем, чтобы произвести очередные «алхимические» эксперименты, к которым Анна часто относилась негативно, если опыты ставились прямо дома.

– Слышь, камрад Ионеску, нам бы «пивецкаго». И ещё кой-чего для пополнения аптечки надо, – прервал Клим монолог торговца, протягивая несколько купюр и косясь на разный хлам в витрине.

– Конечно, конечно! Любой пиво на ваш выбор! – радостно воскликнул Хариш, ощериваясь всеми своими металлическими коронками, которые он регулярно и безуспешно пытался красить позолотой.

Жестом щедрого хозяина он указал на витрину. Там, на полке, среди разных склянок со значками биологической опасности, с замаринованными в них кошмарными существами, стояла склянка с фиолетовым кроликом. Его уши и лапы были поджаты, глаза закрыты, брови нахмурены, а пасть ехидно улыбалась. Вместо резцов из неё торчали клыки.

Хариш уставился на неё, будто увидел впервые и тут же бросился доставать её с витрины.

– Э, Харитон! – воскликнул Клим. – Это и не пойло и не лекарства. А ну убери эту дрянь!

– Ой! Подожди дорогой! Посмотри, какой хороший штука это есть! – разливался соловьём Хариш, усиливая «восточный» акцент до совсем гротескного говора. – Очень полезный штука! Возьмёшь – не пожалеешь! Дешёвый совсем отдам!

– Ну давай, покажи, что за хрень ты пытаешься нам впарить, – заинтересованно сказал Марк, рассматривая склянку с вислоухой тварью. – Нахрена оно нам?

Пока они рассматривали содержимое стеклотары, Хариш, успевший забрать деньги у друзей, спрятал купюры в карман жилетки и воровато оглядывался, потирая руки.

– Ууу, блин! Это что за хренотень?! – воскликнул Клим. – Это нежить какая-то! Нафига она нам?! Ты что нам продаёшь?! Ну фрека била! (молд. – «не морочь голову!») Нам бухло, аспирин и активированный уголь надо!

– Да подожди, – оборвал его Марк. – Не кипятись, чел. Так что с этой хренью делать-то, Хариш?

Псевдоиндус налёг на прилавок, пододвинувшись вплотную к друзьям, и заговорил доверительным полушёпотом, совсем забыв про акцент.

– Я эту вещь раздобыл совсем недавно, – сказал он почти испуганно, будто разговор подслушивали все агенты Комитета Гражданской Безопасности международных сил ООН. – Это очень редкая вещь! Так называемый «Кролик Шивы»… По поверью, он приносит удачу владельцам…

– А короче?! – оборвал его Клим с негодованием.

– Короче: из этой твари получится отличное дрессированное существо, которое можно будет продать в цирк за хорошие деньги.

– А почему бы тебе самому этой хренью не заняться?

– Я не справлюсь. А вы, мужики, как во всём Абсурдополисе известно, лучше всех ладите со всякой аномальной флорой и фауной. Вам, как старым добрым друзьям, отдам совсем дёшево.

– А как его оживить? – спросил Марк, глядя на фиолетовую тушку. – Может лучше сожрать его? Маловат, конечно, но на ужин сгодился бы…

– Нет, нет! Не надо его жрать. Нужно закопать его в землю, полить собачьей мочой и вскоре он вырастет, и самостоятельно откопается из-под земли. Дальше он будет верно служить вам. Это даже лучше, чем свора полицейских собак!

Клим не выдержал, вырвал склянку из рук Марка, который с интересом рассматривал содержимое на просвет, и со звоном поставил её на прилавок.

– Харя! Нахрен нам кролик?! – закричал он. – Мы за пойлом и за аспирином пришли! Дай нам их вместо этого «тушканчика»!

– Уважаемые покупатели! – сказал Хариш интеллигентным голосом, с каменным лицом. – Товары, приобретённые в нашем магазине, проходят обязательную сертификацию и не подлежат возврату или обмену.

Он спрятался под прилавок. Клим и Марк тут же перегнулись вслед за ним, но торговца-псевдоиндуса нигде не было. Друзья переглянулись и пожали плечами.

– Блин, чел… Хариш исчез, – разочарованно сказал Марк.

– Ага, и деньги забрал! – подхватил Клим.

– Да… Денег нет… Есть маринованный кролик. Может, сделаем так, как он сказал?

– Это по твоей части. Надеюсь только, что твои садоводческие таланты на этот раз нас не загонят на крышу дома, как тогда…

– Чееел! Ну то же было плотоядное растение! А это просто кролик!

– Ага, фиолетовый… С клыками вместо резцов… – сказал Клим, с трудом успокаиваясь. – Ну, хрен с ним, пойдём… Может будет из этого толк.

– Попробуем, – согласился Марк, положив склянку в рюкзак и направляясь к выходу. – Только здесь без твоей помощи не обойтись. Это ведь животное, а не растение.

– А я-то что могу сделать? – вопросительно уставился Клим на приятеля.

4.

Они вышли из магазина. Селёдка и второй алкаш неуклюже шатались и, пытаясь драться, отвешивали друг другу лёгкие пинки. Алкоголик с распухшим лицом воинственно покрикивал на своего рыбоголового собутыльника.

– Что? Такой крутой-на?! Да?! Премудрый пескарь-на?!

Они внезапно перестали «сражаться» и стали в обнимку, оглядывая мутными взорами окрестности.

– Ну ладно, я раньше служил в армии, в кинологической службе, – говорил Клим. – Собак учил обоссывать двигатели вражеских танков, и гадить в ядерные реакторы неприятельских космолётов. Так ведь это когда было?

– Э! Уважаемые! Можно к вам обратиться? – начал было алкаш с распухшим лицом. – Вы мелочи не подкинете?

– Аай… Одни расходы… – недовольно протянул Марк, шаря в карманах. – Клим, мелочь есть?

– Мелочь?! – воскликнул Клим. – Я сейчас им устрою мелочь!

Он уставился на пьяниц с хищным выражением лица.

– Лови! – Клим вознёс руки к небу, затем направил их на попрошаек.

На алкоголика с распухшей рожей откуда-то из пустоты упала огромная пушистая кавказская овчарка, весело улыбающаяся зубастой пастью. Несколько секунд пьяница хрипел и барахтался, придавленный сидящей на его спине тушей, но тут собака поднялась и с рычаньем вырвала клок из штанов своей «добычи». Алкоголик резво вскочил на ноги и с нечленораздельными воплями начал убегать, высоко подбрасывая ноги в коленях. Собака с весёлым лаем погналась за ним, виляя пышным хвостом. Селёдка тоже решила смыться. Антропоморфная рыба побежала вслед за собутыльником, подняв кверху руки-плавники.

– А-а-а!!! Это же Армагеддон! – пискляво вопила Селёдка, петляя по улице.

Марк и Клим с минуту смотрели вслед бегущим.

– Ну вот! – воскликнул Марк. – А ты сомневался, камрад! Не забыл ещё навыки! Только откуда ты собаку такую откопал?

– Да тут рядом свалка, – сказал Клим. – Она собаками охраняется. В том числе и породистыми. Оттуда, видать, и телепортировал псину. Я не задумываюсь, откуда я «призываю» собак. Главное, что они появляются…

– Свалка, говоришь? – переспросил Марк. – Это  интересно… Точно! Идём. Я тоже знаю, где она.

Они отправились в путь, к огромному пустырю, где находилась главная свалка Абсурдополиса. Дверь «Ганди Интернейшнл» тихонько отворилась, и оттуда вышел Хариш, беспокойно озираясь. Он крадучись пошёл вслед за друзьями, держа в руках армейский бинокль.

Надо сказать, что в этом городе свалка находилась не на окраине, а как раз в самом его центре. Остальные районы опоясывали её кольцом, имевшим «зону отчуждения», чтобы запах отходов не портил жизнь обитателям прилегающих к свалке территорий.

Друзья миновали башни с системами очистки воздуха, и шли по зелёным газонам, которые постепенно сменялись серым безжизненным грунтом. Стали появляться горы мусора, мясные обрезки, кости животных и даже небольшие лужицы крови. Смрад здесь был нестерпимым, мухи ордами летали над кучами разной дряни. Клим зажал нос и осмотрелся. Каким-то чудом на пустыре умудрялись расти одиночные чахлые деревья.

– Камрад, а ты уверен, что эту хрень надо сюда нести? – сдавленным голосом спросил Клим.

– Конечно уверен! – ответил Марк, морща нос от вони. – Лучше места не найти. Сюда мясокомбинат сбрасывает отходы, поэтому здесь почва хорошо удобрена…

– Да? А я так не думаю, – с сомнением сказал Клим. – По-моему земля здесь загажена и отравлена всяким дерьмом, а не удобрена. Может поищем другое место? Ты же сегодня видел сам, что я, после службы на заводе секретного оружия, до сих пор могу собак и всякую хрень на людей сбрасывать. А что будет, если я ещё и здесь дрянью надышусь?

– Чел, всё норм! Я слышал, что индейские старейшины здесь сажают свои целебные травы…

– Какие старейшины?! Это ты про бомжа, который завёртывается в одеяло и ходит с вороньим чучелом вместо шапки?

– Да, это он, вождь Серый Ворон… – Марк задумчиво посмотрел в небо, затем с удивлённым лицом уставился на приятеля. – Что? Он наш местный бомж?! Ух-ты! И он при этом оказывается индеец?! Здорово!

– Может и не только индеец, – усмехнулся Клим. – Может ещё и марсианин, и Наполеон, и…

– Стоп! – оборвал его Марк. – Кажется пришли…

Они стояли примерно в самом центре свалки, на краю круга выжженной земли. Мимо пролетела жар-птица с красными, жёлтыми и зелёными перьями в хвосте. Она сделала круг над выжженной площадкой, издала коровье мычание и скрылась из виду.

Марк огляделся и принюхался.

– Это то, что надо, камрад! – сказал он довольным тоном. – Чуешь?

– Что?

– Говном воняет…

– Тьфу ты, блин! Я заметил уже… Ты лучше скажи – это подходящее место для нашей фиолетовой твари? – Клим с омерзением смотрел на склянку с «кроликом», которую Марк уже выгрузил из рюкзака вместе с какой-то обшарпанной толстой книгой.

– Да, здесь идеальное место. Пора сажать. Где-то у меня тут, в пособии по садоводству в городских джунглях, заложена нужная страница. Где же она? – Марк начал листать свой «талмуд». – Позови пока вон тех собак…

Клим направился к трём псинам, отдыхавшим неподалёку. Марк тем временем отложил книгу и достал из рюкзака кальян, бутылку, связку динамитных шашек и череп гигантской птицы. Ещё раз полистав книгу, он уставился на расставленные вокруг предметы, с сомнением покачал головой и убрал их назад в рюкзак, в котором этот хлам непонятным образом легко умещался.

Клим подошёл к собакам, которые, улыбаясь и щурясь, глядели на него, высунув языки. Это были дворняги, в роду у которых явно были хаски. Клим присел на корточки и задумчиво поглядел на приветливых животных. Он поманил их рукой и они дружелюбно завиляли хвостами. Клим достал из-за пазухи старинный кассетный магнитофон небольшого размера и включил его. Заиграла музыка в стиле melodic death metal. Собаки радостно закрутились и стали пританцовывать. Клим начал потихоньку отходить назад, увлекая животных за собой. Собаки следовали за ним на задних лапах, пританцовывая и виляя хвостами.

Из-за кустов высунулся Хариш с биноклем. Он понаблюдал за происходящим и снова спрятался.

– Привет, Марк! Ты чего пришёл? – спросила одна из танцующих собак.

– Привет, дружище-собачище! – сказал Марк серьёзным тоном. – У меня тут небольшая просьба…

Клим, наблюдая диалог между своим товарищем и собакой, удивлённо выпучил глаза. Он видел и слышал, как Марк и собака рычат, погавкивают и поскуливают друг на друга. Только Марк мог «разговаривать» с животными и понимать их.

– Ну вот, говорил, что моя помощь нужна, – проворчал Клим. – А сам вон как по-собачьи базарит…

Разговор Марка с собакой продолжался.

– Конечно, брат! Мы сейчас сделаем столько удобрений, сколько надо, – заверяла дворняга. – Ты точно уверен, что твёрдые удобрения не нужны? А то мы не только попили, но и отлично поели в обед.

– Спасибо, дружище-собачище! – серьёзным тоном отвечал Марк. – Нужно только опрыскивание. Сейчас ямку выкопаем.

Все три собаки, вместе с Марком и Климом, подошли к центру выжженной площадки и стали рыть яму. Одна из дворняг подтащила склянку с «кроликом» и бросила её туда, после чего задними лапами зарыла ямку. Все три собаки по очереди помочились на это место. Некоторое время ничего не происходило. Собаки сидели рядом с Марком и Климом, глядя на холмик, оставшийся на месте ямы со склянкой. Вдруг земля задрожала. Из холмика появился небольшой цветок, едкой оранжевой окраски. Собаки беспокойно заворчали и, поджав хвосты, удалились.

– Эээ… А что теперь? – озадаченно спросил Клим.

– Подожди… – ответил Марк, глядя в книгу. – Надо дождаться полнолуния.

– Какого полнолуния?! Мы же не на Земле! Тут же Луны нет!

– Эээ… Ты прав, – озадаченно сказал Марк. – Может тогда орбитальная станция военных сгодится? Тут летает какая-то. Здоровая и круглая, как Луна…

– Ты меня спрашиваешь?! Откуда я-то знаю? Может и сойдёт…

– Ладно, подождём. Её каждые полтора часа видно. По времени, она скоро будет пролетать над горизонтом.

– Подождём…

Друзья стали осматривать окрестности. Повсюду были горы мусора, костей и потрохов крупного рогатого скота.

– Да уж, ну и местечко… – произнёс Клим. – Уютное, блин… Ничего не скажешь. Кровушка краснеет, косточка блестит…

При этих словах позади Марка и Клима появилась «живая кукла» – человекообразное нагромождение кусков мяса с подобием рук и ног, в футболке и брюках. Лицо «куклы» было выложено из костей. Она бегала вприпрыжку вперёд и назад, разбрасывая мясные ошмётки.

– Птичка-трупоедка в гости к нам летит, – закончил «стишок» Клим.

Тут откуда-то прилетела гигантская птица, которую можно было назвать разве что «Монстродятлом». Зубастый клюв летучей твари ехидно улыбался. Монстродятел подлетел бегающей «кукле», подхватил её клювом и подбросил вверх. Поймав её на лету, монстр сгрыз добычу. Он пафосно поклонился непонятно кому, сняв при этом красную «шапочку» дятла с головы, затем улетел прочь. Клим обернулся слишком поздно и лишь краем глаза успел заметить тень гигантской птицы.

– Ты видел? – спросил он приятеля. – Что это было?

– Нет, не видел, – ответил Марк. – Ты о чём? Погоди, гляди лучше сюда! Орбитальная станция на горизонте уже.

Действительно, в небе появилась сияющая сфера. Военная орбитальная станция была столь велика, что даже днём её было видно с планеты, несмотря на то, что станция находилась примерно в 200 километрах от поверхности. Военные проложили орбиту аккурат над Абсурдополисом, и при каждом проходе над городом сканировали свалку каким-то излучением, передавая данные экологам.

Ещё не приблизившись к зениту, станция начала облучать территорию пустыря. От этого бутон оранжевого цветка начал с треском увеличиваться. Став огромным, он с хлопком раскрылся и оттуда выпрыгнула молодая симпатичная женщина-брюнетка, в полупрозрачной накидке с капюшоном, сквозь которую просвечивался силуэт.

Хариш, наблюдавший всё это из кустов, испуганно побледнел и начал потихоньку выбираться на тропинку, чтобы бежать.

– Этого мне ещё не хватало! – пробормотал он себе под нос.

Марк и Клим пригляделись к женщине.

– Ой! Походу то не кролик был, а крольчиха! Это же Анила! – воскликнул Марк.

– Точно! – подхватил Клим. – Анна, ты что здесь делаешь и в таком виде? А Харитон нам сказал, что вы опять поссорились и ты уехала.

– Ой! Ребята! Как хорошо, что вы вытащили меня из этой тушки долбокролика, – радостно воскликнула Анна. – Этот кретин, Хариш, вечно наливает в старые склянки свои новые растворы для этих чёртовых экспериментов. Сколько раз ему говорила… Я выпила из склянки с надписью «Эликсир бодрости», когда мы поругались… А там оказалась какая-то гадость, от которой я в эту хреновину превратилась! А этот придурок и не задумался, откуда «кролик» взялся, а просто увидел, законсервировал в банку, да ещё и на продажу выставил. Урод!

– Да не переживай так, – сказал Марк. – Хариш ведь думал, что ты как всегда обиделась и уехала от него отдохнуть.

– Да, хорошо, что он в ту склянку цианистый калий или серную кислоту не залил, – добавил Клим. – А так ты ещё легко отделалась. А ведь он нам городил чушь, что «кролик» типа будет дрессированным и всё такое. Что в цирк его продать можно будет…

– Я ему устрою цирк! – сказала Анна.

В этот момент орбитальная станция оказалась в зените и сменила тип излучения. Световой клин, исходящий из брюха военно-космической посудины стал едко-зелёным. Тут вокруг Анны появились странные всполохи, похожие на маленькие молнии.

– Ой! Кажется превращение немножко неправильно происходит… Да что за… – начала было говорить Анна.

Одежда на ней превратилась в полосатый красно-зелёный балахон, больше напоминающий восточный халат. Поверх него откуда-то возник грязный фартук. Сама Анна превратилась в огромную толстую тётку с щупальцами вместо рук. В каждом из них были зажаты скалки.

– Ай! Хариш! Штопаный долбоклюв! – закричала Анна неприятным голосом с ярко выраженным акцентом. – Я прибью этот недоделанный физик-ядерщик! А вы оба чего уставились?!

Марк и Клим ошеломлённо переглянулись.

– А ну тащите меня к мой дебильный муж! – продолжала ругаться Анна. – Или вы что, ждете, что я сама опять стану красивый женщина в откровенный наряд? Похотливые нахалы!

При этих словах она наотмашь ударила скалками Марка и Климу по лицам, от чего оба закрутились волчком, столкнулись и упали навзничь.

5.

Наступил вечер. Марк и Клим вышли с пустыря, с трудом передвигая дощатую платформу без колёс, на которой сидела Анна и угрожающе размахивала щупальцами со скалками. У Марка был фингал под правым глазом, а у Клима – под левым.

– Быстрей! Быстрей! – подгоняла Анна. – Я ему покажу, этому горе-изобретателю! Ничего лучше кальяна на пятьдесят человек не изобрёл!

Возле магазина «Ганди Интернейшнл» Харитон Ионеску подметал тротуар перед входом. Он увидел приближающуюся процессию и сжался от ужаса, но всё же старался не показывать виду.

Марк и Клим угрюмо подтащили платформу с Анной к нему, и выжидательно поглядели на своего приятеля, который с дурацкой улыбкой старался потихоньку отступать к дверям магазина.

– Сволочь! Ты доигрался со своими колдунствами! – с акцентом голосила жена Ионеску. – Я помогать твоя, чтобы ты стать знаменитый, а ты ни черта не уметь!

– Ой! Дорогая, ты вернулась! – испуганно лепетал Хариш. – Клянусь Брамой! Я боялся, что после этих опытов по созданию эликсира бодрости могу совсем потерять тебя…

– Да я тебя сейчас сама потерял совсем буду в землю! – гневно воскликнула Анна, замахиваясь скалками.

В этот момент над городом снова появилась орбитальная станция, заходившая на очередной виток. Военные сканировали не только свалку, но и городские кварталы, проверяя, насколько загажена в них атмосфера и почва. Анна попала под луч и, с грохотом и молниями, вернулась к своему нормальному внешнему виду. Одежда её снова стала неприлично прозрачной.

Ой! Хариш! Ребята! Вы целы? – обратилась она к присутствующим, уже без акцента. – Хариш, как тебе не стыдно! Ты опять не переклеиваешь этикетки на своих алхимических препаратах! Так ведь и отравиться какой-нибудь дрянью можно. Мало того, что меня сначала в какую-то крольчиху обратил, так я ещё могла в припадке ярости покалечить и наших друзей и тебя! Немедленно извинись перед ними! И давай съедим что-нибудь сейчас, а то ты, сволочь, меня в заспиртованном виде целых два дня держал!

– Дорогая, прости! – запричитал Хариш. – Конечно, я сейчас всё устрою. Мамалыга уже готова!

Он бросился пожимать руки Марку и Климу.

– Спасибо ребята! Я и не думал, что вы так меня выручите! – рассыпался комплиментами Хариш.

Марк и Клим угрюмо глядели на него исподлобья, сверкая симметричными фингалами.

– Я… Я сейчас! – воскликнул торговец, сбегал в магазин и вынес ящик с пивом и аптечку. – Это всё ваше! Всё вам, дорогие друзья!

Марк принял пиво, а Клим аптечку с красным крестом. Внутри оказались бинты, обезболивающие средства, аспирин и активированный уголь.

Попрощавшись с супругами Ионеску, друзья зашагали в сторону дома.

Хариш и Анна обнялись и пошли внутрь магазина.

– Уф… Наши друзья здорово помогли нам, – говорил Ионеску. – Слушай, я тут придумал новое снадобье для смены цвета глаз! Давай завтра…

– Нет уж! Хватит! – оборвала его жена на полуслове. – Я больше не желаю превращаться во всякую нежить. Кому-нибудь ещё свою алхимию впаривай. А я даже кремами для лица лучше покупными пользоваться буду, нежели твоими самопальными снадобьями.

Они вошли в магазин. В одном из окон подсобки загорелся свет.

– Вот и всё, – говорил Хариш. – Мамалыга готова. Сейчас поедим, ну а после ужина давай отдохнём… Я там в «Камасутре» страницу заложил. Почитаем?

– Конечно! – отвечала Анна. – О ты зажёг ароматические свечи! Подожди-ка… Что-то запах у них странный… У меня какое-то ощущение, что я от него…

Раздался скрип, грохот падения предметов и звон стекла. В окне подсобки возникли зелёные вспышки, вслед за которыми раздалась брань Анны, снова с акцентом.

– Ай, сволочь! Опять! А ну быстро! Твоя возвращать моя в нормальный вид! Убью, скотина!

Раздались удары скалкой и испуганные вопли Хариша.

– Ай! Дорогая! Подожди! Ай! Зачем эти скалки! Ай! Больно же! Не бей меня! Ты утром снова станешь нормальной! Обещаю!!! А-а-ай!!!

– А зато твоя к утру ненормальный будешь!!! Харитон Ульянович Йонеску горбатый!

Марк и Клим, которые решили выпить по одной бутылке пива прямо на улице, стояли неподалёку от «Ганди Интернейшнл» и увлечённо наблюдали за световыми «спецэффектами», прислушиваясь к звукам побоища.

– Люблю, когда всё хорошо заканчивается, – довольным тоном произнёс Клим, прикладывая холодную бутылку к фингалу.

– Да уж, и не говори! – ответил Марк, потирая ушибы и отхлёбывая пиво. – Но, тем не менее, пора домой. А то моя скво скоро со смены вернётся и может добавить нам «на орехи», если не приведём гостиную в порядок.

– Да, пойдём, – согласился Клим. – А то Белков, если проснётся вовремя, всё равно бутылки не выкинет. Не догадается.

Они направились вдоль шоссе, в сторону окраины города, неся свои «награды».

– Хороший сегодня день выдался, – сказал Марк мечтательно. – Жаль, что уже к концу близится.

– Сейчас придём и отметим сегодняшние успехи, – отвечал Клим.

– Ага… А вот хорошее стихотворение ты сегодня придумал, камрад, – продолжал Марк. – Кровушка краснеет, косточка блестит…

Перед Марком и Климом появилась «кукла» из кусков мяса, в пиджаке, галстуке и брюках. Она забегала вприпрыжку вперёд и назад, разбрасывая мясные ошмётки.

– Ой блин… – ошеломлённо сказал Клим.

– Ага… Птичка-трупоедка в гости к нам летит… – испуганно произнёс Марк.

Снова прилетел зубастый и ехидный Монстродятел. Поймав и сожрав «куклу», он опять пафосно поклонился, сняв «шапочку» дятла, и улетел.

Друзья переглянулись, пожали плечами и, не сбавляя ходу, продолжили свой путь, придурковато усмехаясь.

Тем временем на свалке остатки от выращенного Марком гигантского цветка начали шевелиться и извиваться. Они медленно втянулись в холмик, из которого рос цветок. Он засветился мертвенным зелёным светом, и над ним появился призрачный силуэт головы злобно ухмыляющегося кролика с клыками…

Продолжение следует…

Автор: Климент «Supreme Executor» Габровский

при участии: Джеф «Человек Рай» Розембаум

Москва 2015 – 2016