Лучшее впереди

Мой лучший друг - поэт. Я об этом редко вспоминаю, но сейчас самое время.
Поднимаюсь на пятый этаж по грязному подъезду старого дома, в руках держу ключи от его квартиры, левой рукой придерживаю тяжелый рюкзак, несу ему много сладостей, он их обожает. Да, у меня есть ключи от его квартиры, а у него, следовательно, от моей, так что мы можем заявиться друг к другу в любое время дня и ночи, но каждый при этом надеется на благорассудство своего друга, точнее на то, что он не придет к нему глубокой ночью. 
Дверь не была заперта, последний раз такое было год назад. Тогда она была чуть приоткрыта, в квартире горел свет, но обитателя это пристанища на месте не было. Конечно он вернулся и рассказал мне о том, почему он оставил квартиру, как приманку для вора. Просто он побежал догонять, тогда еще свою, девушку. Она была очень своенравна, капризна, знала о нашей дружбе и ревновала меня к нему, а Саша все-равно любил её без памяти, посвятил ей несколько своих стихотворений, очень хороших, но это не спасло ситуацию, она ушла от него, убежала, если быть точной. Ответ на вопрос «отчего» описывать не буду, это совершенно неинтересная история.
Войдя в квартиру, я сразу пошла искать Сашу, предчувствуя что-то плохое. Я заглянула на кухню и увидела гору немытой посуды, на столе, в одиночестве, расположилась прозрачная пепельница, окурков в ней не было, а вот пепел был. Он опять начал курить. В холодильнике было много еды, оттого что к нему переехала его новая девушка, он был очень рад этому, так орал мне по скайпу, что даже смешно вспоминать. Когда я зашла в спальню, то обрадовалась тому, что мои дурные предчувствия не оправдались, Саша был в этой комнате. Все было хорошо, хорошо в плане того, что приятеля я нашла, живого и крепко спавшего на краю кровати. Внизу валялась пустая бутылка водки. Мне ужасно захотелось разбудить его, схватить за одежду и хорошенько потрясти, за то что он так с собой обходится, губит себя, свой талант. Грязные, давно не стриженные русые волосы были похожи на один большой беспорядок, футболка серого цвета была в пятнах, штаны сильно смяты. Он выглядел очень плохо. Я немного виню себя в том, что он дошел до такого состояния, но в то же время оправдываю себя тем, что этому человеку уже скоро тридцать лет и он сам должен следить за собой, но какое-то явно благородное чувство вновь выводит меня из квартиры и я иду в гости к Саше.
На полу, у плетеного кресла я нашла много исписанных листов, почерк почти не разборчив, явно писал Саша, быстро, да еще и нетрезвой рукой.
Я начала ждать когда он проснется. Вскоре мне надоело сидеть на одном месте и я пошла убираться на кухне. Положила на стол принесенное угощение и стала терпеливо ждать. Шум воды разбудил поэта и он, шатаясь, вплыл на кухню. Я закончила мыть посуду, обернулась и принялась осуждающе смотреть на него, было очень интересно, сколько он выдержит мой взгляд. Он опирался рукой на холодильник и почти сразу опустил свои глаза на пол. У него было очень виноватое лицо, он знает, что я против того, чтобы он пил спиртное. Он закусывал свою губу как маленький ребенок, я поняла, что ему хотелось пить. Я налила ему стакан воды и поставила на стол, он покорно сел и в один глоток полностью осушил свой стакан. Сев напротив него за стол, я заговорила первой:
- Саш, что произошло?
Минута молчания, он не хочет говорить. Он такой грустный и убитый, что мне даже не хочется из него что-то выпытывать, поэтому я просто жду когда он сам начнет говорить. Наконец он прервал тишину:
- От меня ушла Наташа.
- Почему?
- Мы поссорились,- он шмыгнул носом и часто заморгал, стараясь смотреть в окно, а не на меня,- я вообще не помню из-за чего, наверное, я что-то не так сделал, возможно, послал её… да мне все-равно, пусть валит, она это прекрасно делает. Так вчера дверью входной долбанула, что аж штукатурка посыпалась. Я не смог себя заставить дверь закрыть, мне так хреново было. Прости что напился, я думал, что это мне поможет что-нибудь годное написать. Я правда пытался..
- Да, я видела твои записи, ты оставил их на полу кресла,- перебила я его.
- Я наметил что-то вроде поэмы,- здесь он начал говорить сбивчиво и несвязно,- ты, наверное, совсем меня презираешь. А я все-равно напишу. И другую бабу найду себе. И почему я сейчас не работаю журналистом. Я ведь так хотел этого. Надо бы прибраться, здесь грязно,- он замолчал и уставился в пол.
- Так, спокойно, ты говоришь какую-то чушь, я тебя не презираю, я твой друг. И я хочу вытащить тебя из всего этого дерьма, я даже почти уверена в том, как я это сделаю.
- Мне нужно протрезветь.
-Ага, давай. Тебе сделать кофе?
- Да, спасибо, .
Закончив с кофе, я пошла убираться в его спальне. Собрала листы с сочинениями, положила их на видное место, выкинула пустую бутылку. Я специально тянула время своего возвращения на кухню, мне хотелось дать ему время для анализа того, что вчера произошло. Поэтому я листала альбомы с фотографиями, просто смотрела в окно и думала о своем.
Когда я пришла на кухню, он сидел в том же положении, кружка, где было кофе, пуста.  Он по-доброму посмотрел на меня и сказал:
- Спасибо тебе за то, что заботишься обо мне. Я очень люблю тебя. Быть твоим другом большая для меня награда, правда, не понятно за какие заслуги,- тут заливисто расхохотался,- а если говорить серьезно,- он все еще улыбался,- я прямо сейчас пойду писать свой новый труд!,- это говорил уже совершенно другой человек.
- А я то тебя как люблю, поэтище!   
Мы крепко обнялись, в этот дружеский жест было собрано все самое лучшее, и я поняла, что он все осознал, что он всю свою энергию и переживания поместит в его новое произведение. Оно будет великолепным, я точно знаю.