Глава 8. Рассказ Менвиля

  Менвиль проводил взглядом удалившегося виконта и пожал плечами. Такие вещи, как чья-то внезапная гибель, давно не смущали ветерана первой религиозной войны, не раз видевшего смерть своих товарищей. Сам он тоже частенько был ранен, чудом оставаясь в живых. «Увы, некоторые люди чересчур впечатлительны», — подумал нормандец и присоединился к ужину. Молчаливый Ларош-Новель последовал его примеру.

— А что, Луаньяк еще не вернулся, мадам? — поинтересовался он.
— Нет, — ответила Агнеса, — Я уже и сама начинаю волноваться за нашего пылкого гасконца. Не ввязался бы он в какую-нибудь неприятность. -
— Ну что же, значит утром поедем его искать. Вечером вокруг замка небезопасно. Мы слышали волков, а сокол Ларош-Новель их видел, — признался Менвиль.
Седовласый перигорец, кормивший своего любимца кусочками мяса, подтвердил слова товарища легким кивком.

  Менвиль же начал рассказ о своих дневных приключениях. Выехав из замка через десять минут после шевалье де Рибейрака, они двинулись по той же самой дороге и вскоре услышали звуки боя.  Пришпорив коней, они поскакали к месту событий и обнаружили, что на отворотке в деревню Лубазак разбегаются испуганные кони, лежат убитые и раненные, а в сторону леса удаляется примерно десяток всадников в зеленых плащах. Менвиль не решился преследовать нападавших, так как силы были неравны, и поспешил на помощь к раненным. Это были шевалье де Рибейрак и его свита. Сам сеньор был уже мертв, но трое его людей, еще подавали признаки жизни, поэтому Менвиль распорядился послать в деревню за подводой и отвез туда раненных для оказания помощи.

 О том, что при осмотре раненных и они сами и тела убитых были ободраны дочиста перигорцами Менвиль решил умолчать, старый золотой пояс шевалье де Рибейрака лежал в сумках у Ларош–Новеля и седовласый воин не испытывал ни малейших угрызений совести. Услышав о смерти претендента на наследство ее мужа, маркиза испытала легкий триумф и облегчение, но продолжила слушать с совершенно невозмутимым видом.
 
  Корнет продолжал. После того, как пристроил раненных, он решил все-таки заняться монахами и двинулся к очередному месту нападения в этом бурлящем событиями краю. Отряд проследовал дальше и вскоре добрался до большой дороги возле деревни Ле Грельер. На обочине криво стояли две телеги, из борта одной из них красноречиво торчали два арбалетных болта. Вокруг телег суетились два монаха, еще двое лежали в одной из них и тяжело стонали. Рядом собралась большая толпа крестьян, которые явно не были настроены помочь святым отцам в их беде. Более того, лошадей, одна из которых была ранена, уже выпрягли и уводили в сторону деревни. Со всех сторон на священнослужителей сыпались оскорбления и предложения разузнать, что скрыто в сундуках у этих «жирных каплунов».
 
  Однако Менвиль, появившись, решительно пресек начавшийся грабеж. Приказным тоном он велел вернуть монахам лошадей, а крестьянам приказал разойтись. Суровым голосом он объявил, что нынче мир, война закончилась и каждый, кто грабит ближнего, хоть бы то был и монах, является преступником, а за преступления губернатор приказал вешать на деревьях. Решительный тон Менвиля и суровые лица перигорцев внушили крестьянам должное почтение, и они побрели нестройной толпой в деревню, нехорошо озираясь на монахов и ворча себе под нос.
После этого бравый корнет расспросил пострадавших и выяснил, что они являются насельниками ближайшего аббатства Сен-Пьер де Брантом, доходы от которого были пожалованы королем семейству Де Бурдейль. Нападение на них случилось прямо тут на дороге. Они везли возврат долгов, господину мэроу в ближайший город под названием Легюйяк-де-Серкль. Внезапно из лесу выбежали разбойники, человек десять и стали стрелять в монашеские телеги из арбалетов, ранили лошадь и двух братьев, которые до сих пор страдают от невыносимых мук. Разбойники и разграбили бы все что можно, но тут по дороге случились неизвестные всадники в зеленых плащах, которые скакали в сторону замка. При виде их бандиты кинулись обратно в лес, а вскоре появились крестьяне, которые не проявили к бедным монахам никакого христианского милосердия.
 
  Знакомый с полевой хирургией шевалье де Менвиль лично перевязал святых отцов, благо болты не опасно застряли в их обширных телах, здоровые же братья кое-как поправили развороченные тюки и запрягли лошадей. Четыре бочки вина, тюки с шерстью и даже монастырское серебро оказались нетронуты. Поблагодарив перигорцев, монахи тронулись в путь, в душе негодуя, что своим спасением обязаны ненавистным еретикам. На обратном пути в замок Менвиль заехал в деревню Лубазак и заглянул к местному старосте, где попытался разузнать подробности и слухи о волках и пропавших людях. Край это теперь казался ему зловещим и полным мрачных тайн, а беседа со старостой только подкрепила его опасения.

  За последние два месяца в деревне бесследно исчезли шесть человек, никак не связанные между собой: Леон Амиду, старик 58 лет, бывший замковый камердинер, изгнанный из замка за приверженность католической вере, Арнаут Сорель 26 лет, сын мельника, Жером Дюгло 37 лет, охотник, Пьер Гожери, 46 лет, плотник, деревенский дурачок Луи Кабош 18 лет, вдова Анна Мулен 27 лет. Менвиль взялся было расследовать эти загадочные исчезновения, однако быстро запутался в непростых деревенских интригах и взаимоотношениях и сумел толково побеседовать только с Маргаритой Амиду – женой пропавшего старика камердинера. Она рассказала, что старый маркиз выгнал их из замка после того, как ее муж отказался перейти в кальвинизм. Они поселились тут в деревне и муж, за неимением лучшего места, ходил молиться в расположенную где-то в лесу старинную часовню. После одной такой молитвы он не вернулся домой.

 Также Менвиль собрал слухи о волках, заполонивших окрестные леса, точнее о какой-то злой стае, нападавшей на путников и окрестные селения. Говорили, что вожаком у них был огромный белый волк, который вел себя слишком разумно для животного. Он нападал со своей стаей на небольшие группы и одиноких путников, не трогая большие отряды. Понимающий в животных Ларош-Новель заметил, что атаковать отряды вообще странно для любого волка, ведь те слишком шумные и опасные. Подозрительным было бы противоположное поведение. Однако местные жители продолжали твердить про оборотня и не воспринимали разумных доводов.
Покинув деревню, перигорцы рысью поехали в сторону Монтобера. Сокол Ларош-Новела парил над ними, разведывая путь. Никто уже не удивлялся странному общению этой птицы со своим молчаливым хозяином, который, казалось, понимал ее клекот. Менвиль же привык полагаться на принесенные соколом известия, которые не раз помогали в сложных ситуациях.

  Тем временем начало темнеть. В лесу раздался вой волков, испугавший лошадей, так что требовались усилия, чтобы их успокоить. Вернувшийся сокол сел на руку Ларош-Новеля, что-то произнося. Беловолосый юнкер артиллерии поднял взгляд на Менвиля и сообщил, что сюда движутся волки во главе с огромным вожаком. Стая очень большая — лучше немедленно ехать в замок, чем встретиться с хищниками в темноте. Солдаты пришпорили коней и галопом ринулись в Монтобер.

  Менвиль закончил рассказ и налил себе вина. Агнеса велела подать еще несколько кувшинов и в свою очередь рассказала о том, что удалось узнать ей. Странная смерть Рибейрака косвенно подтверждала версию о самовольном отъезде супруга, но с другой стороны его гибель могла быть делом рук разбойников. Корнет перигорцев, выслушав маркизу, также пришел к мыли о хитроумном плане хозяина замка. Вот только в чем он заключался? И какова в этом их роль? Обсуждение продолжалось еще около часа, после чего маркиза встала из-за стола.
Перед тем, как уйти, Агнеса распорядилась завтра же привести в замок изгнанную госпожу Амиду. Уж она-то вряд ли будет покрывать тайны этого зловещего рода.

  После ужина молодая женщина поднялась в свою комнату и принялась горячо молиться за своего сурового супруга. Обращение к Богу как всегда помогло собраться с мыслями. Почему-то молодая женщина преисполнилась уверенности, что ее муж жив и здоров, а поэтому может быть крайне опасен для нее. Молясь за него, он надеялась с Божьей помощью смягчить маркиза, но удалось ли ей это? Кто знает…

  Поднявшись с колен, Агнеса велела пригласить мадемуазель Бижу, чтобы та еще раз рассказала ей о ее предшественницах. Шарлотта не возражала. Анна-Луиза, пятая жена, заболела на следующую ночь после прибытия в замок. Она почти не приходила в себя и не вставала с постели. Не прошло и пол года, как ее не стало. Госпожа Элен напротив была крайне живой и здоровой юной девушкой. Она отличалась красотой и приятным нравом, а сюда приехала из Марселя. В его свите прибыл, кстати, и Жак Стоффель с горсткой суровых головорезов. Поговаривают, что раньше он был отъявленным марсельским пиратом и грабил на море неверных. Он просто боготворил свою хозяйку, и маркизу это было не по душе. Однажды между ними разгорелась ссора, после которой маркиз прогнал Стоффеля, но тот далеко не уехал, а вместо этого поселился в лесу и стал разбойником.
От шестой маркизы осталась шкатулка с личными вещами, которые Агнеса тут же попросила принести.
 
  В шкатулке лежали всякие безделушки, морские ракушки, кусок коралла, несколько писем и дневник. Там же Агнесса с некоторым удивлением обнаружила вчерашний гребень. Мадемуазель Бижу уверяла, что это не ее рук дело. Решив разобраться с этим позже, маркиза отпустила камеристку и принялась за письма. Их было десятка полтора, несколько были от родственников, а добрая половина от Стоффеля. Маркиза принялась читать с увлечением и вскоре нашла кое-что интересное:
«Моя маленькая мадам», — писал разбойник — « я выяснил причину ваших кошмаров — все это связано с вашим супругом. Вы должны оставить его и бежать из замка как можно скорее, дабы сохранить свою бесценную жизнь. Я все устроил, моя маленькая мадам, и буду ждать вас в лесу. Главное — выбраться из замка. Верьте мне, все будет хорошо».
— А потом она погибла, — пробормотала Агнеса.

  Но с этим Стоффелем стоило встретиться. Он вероятно знал очень многое о тайнах замка Монтобер и явно не питал любви к маркизу. Вот только как заманить его в замок, ведь для нее леса крайне опасны, она не может искать разбойника там. И не было ли во всем этом хитрой ловушки?…
Маркиза перешла к дневнику и обнаружила описания кошмаров, которые каждую ночь мучали бедную Элен. Казалось, между молодой девушкой и ее мужем не было особой любви, к тому же тот запрещал ей выезжать из замка под любым предлогом. Элен чувствовала себя пленницей. Но почему он так делал? Агнесса отложила письма, велев госпоже Бижу отправить их родственникам погибшей, как поступали с личными вещами ее предшественниц. Полная тревожных мыслей маркиза помолилась и легла спать.