Мои воспоминания. 46 глава

Вот и закончились наши приключения и радости, в шесть тридцать утра заиграл будильник из телефона, нехотя открыв глаза я посмотрела на Говхар, она крепко спала. Она вообще у меня соня, стало жаль её будить, но в девять утра надо было ехать в аэропорт. Умывшись и переодевшись я тихонько стала будить дочь. Мы стали собираться, я Баху взяла верблюжье молоко, на что Говхар сказала, что его не пропустят, но я рискнула. Нам предстояло ещё позавтракать, вещи были собраны, вчетвером спустившись на первый этаж, мы подошли к стойке. Как всегда сытный и вкусный завтрак, салаты, каша, молочный омлет и кабачковая икра с сосисками. В общем получив удовольствия, мы пошли в номер за вещами, хорошо, что чемоданы сейчас ездят, не надо таскать, только ручная кладь и сумочки. Спустившись вниз мы прошли к автобусу, который делал последний маршрут для нас, в аэропорт. В последний раз я смотрела на небоскрёбы Дубая и вдалеке видневший Бурч Кхалифа, самое высокое здание в мире, ну что за красота. Ровные дороги и высокие пальмы, красочные витрины магазинов, огромные плакаты и стеклянное наземное метро и я тогда подумала, Бог даст может ещё раз приеду сюда. Доехав до аэропорта и выгрузив вещи, мы вчетвером прошли в здание аэропорта. Как же красиво здесь было, пальмы росли даже тут.  Взвесив ещё раз на контрольных весах свои баллы, мы с Говхар подошли на регистрацию, вещи были просвечены и пропущены. Ручную кладь не стали тщательно проверять и верблюжье молоко я пронесла без проблем. Получилось так, что у нас был перевес на десять килограмм, пришлось заплатить сто долларов, по десять за каждый килограмм, ох потом я пожалела. Этим же рейсом в Ташкент летела команда БИНОКОР, они летели на легке и можно было кого-нибудь из ребят попросить перенести до самолёта лишний груз. Говхар сказала, что не всегда летают ребята из команд и рисковать она не хотела, но деньги уже заплачены и мы прошли долгий путь до салона самолёта. У меня был мандраж, страх не давал расслабиться. Заняв свои места, причём подруги Говхар сели прямо за нами, мы решили перекусить. И хорошо, что ведёрочко с кусочками кейэфси мы захватили с собой,  вкусная курица в кляре наконец кончились. Стюардесса на трёх языках объяснила, как вести себя в самолёте на случай непредвиденных обстоятельств. Перелёт займёт три часа пять минут, нас попросили пристегнуть ремни, самолёт начал взлёт, Говхар включила монитор, который находился на спинке кресла передо мной. Надев наушники я с удовольствием стала смотреть фильм "ДЕВЧАТА" обожаю этот фильм. Самолёт поднявшись и набрав высоту, летел плавно и ровно. Через полтора часа принесли обед, который состоял из тушёного мяса, рыбы с макаронами, грибами и оливками, чай, сок по выбору и десерт, нежное пирожное с желе. Обратный полёт я всегда переношу легче, перед полётом выпив таблетки от давления и успокаивающие сердечные, я летела более спокойно. Даже в окошечко посматривала и видела красоту голубого неба и белизну пушистых облаков. Но вот стюардесса объявила, что самолёт входит в турбулентность, это было что-то. В течении двадцати минут самолёт потрясывало основательно, но я выдержала эту тряску стойко, даже не тошнило. И вот наконец началось снижение и шасси самолёта коснулись земли, пассажиры захлопали в ладоши, один за другим все стали выходить из салона, поблагодарив стюардесс и мы вышли на свет. Надо же, улетали из Ташкента шёл дождь, прилетели опять идёт дождь... Мы ждали, когда приедет наш багаж и пройдя через таможенный досмотр, наконец вышли на улицу. Ташкент...может он не так красив, как Дубай, но это мой город, моя земля и я была рада вступить на эту землю.  Машина нас ждала на стоянке, внук подскочив ко мне стал обнимать и целовать, говоря, как он соскучился по нам. Попращавшись со своими спутницами, с которыми мы провели в Дубае десять прекрасных, незабываемых дней, мы пошли к машине. Домой ехали воодушевлённые и радостные, от предстоящей встречи с родными и близкими и когда мы наконец приехали и вошли домой, на сердце сразу потеплело. Как же были рады нам все, дом был полон родными лицами. 
Спускаясь с небес на землю и просмотрев предыдущие повествования я вычитыла, что остановилась на событиях две тысяча третьего года. Да, в этот год нам с Бахом исполнилось по пятьдесят лет, зацвела сирень, весна обновляла всё вокруг, цвели урюк, персик, трава покрыла зеленью землю. Мы с Бахом обсуждали, как проведём день рождения зная, что гости всё-равно придут, ведь на день рождения не приглашают. Пришли мои дочери в гости, Бах сделал плов. И Тамилочка вдруг сказала,
- Пятьдесят лет бывает один раз в жизни, да ещё сразу и у папы и у мамы, поэтому надо праздновать его в кафе, а не дома.
Мы с Бахом переглянулись, ведь это нам и в голову не приходило, нам идея понравилась. Бах как всегда взяв листок бумаги и ручку,  набросал список продуктов, которые надо будет купить. Девочки довольные ушли по своим домам, а на следующий день, когда Бах пришёл с работы, мы поехали к свекрови, чтобы обсудить и испросить разрешение на празднование нашего юбилея в кафе. Идея нашей маме понравилась, поговорив ещё немного мы вернулись домой, Бах, который брал на себя все события большой семьи, свадьбы, дни рождения и похороны, со знанием дела сделал уже основательный список продуктов и гостей. Для начала надо было выбрать кафе, которое бы нас устраивало, мы выбрали кафе "АРЗАНДА" на Рисовой,  тем более там поваром работал племянник Баха, так что горячие блюда он взял на себя и с арендой договорился с хозяином кафе. Ну пол дела сделано, список гостей достиг восьмидесяти человек, хотя пришли около ста человек, так же были приглашены музыканты, наши близкие знакомые и при обсуждении гонорара артистам, Шомалик Дадаев категорически отказался брать деньги сказав, что это подарок нам на юбилей и он довольствуется теми деньгами, которые обычно у нас дают танцующим гостям, на том и порешили. День юбилея приближался, надо было подумать о наряде, ведь я женщина и на мне будут взгляды гостей, как на виновнице торжества. На Кадышева, на базаре я выбрала костюм ярко синего цвета, это была тройка, длиная юбка, безрукавка расшитая бисером и пиджак, ну и мои девочки приоделись. Говхар была в чёрном велюровом платье с блёсками, а Тамилочка одела костюм горчичного цвета, они у меня красавицы, а нарядившись были неотразимы. Ну и мальчики не отставали, высокие, статные, в чёрных костюмах, они стояли рядом с нами, как наши телохранители. Когда я приехала в кафе столы уже были накрыты,  Тамилочка испекла огромный торт с бисквитным сердцем в середине и надписью " 50 + 50 ПОЗДРАВЛЯЕМ!"я испекла рулеты и эклеры, на столе были отборные фрукты, фундук, фисташки, конфеты, мясные ассорти и напитки, водка и шампанское, грибы и оливы, я была довольна. Гости подходили и рассаживались, музыканты играли мелодию, тихо, тихо, уголок зала в кафе наполнялся корзинами с цветами, а отдельная в углу комната, где ставили чашки с угощениями от гостей, наполнялась подарками. Ведущий торжества поздравив нас и пожелав здоровья, счастья и долгих лет, поблагодарил гостей, за проявленное к нам уважение своим посещением нашего торжества. Торжество началось, все с удовольствием ели, пили и танцевали не уставая поздравлять нас. Свекровь сидела на самом почётном месте, для неё мы пригласили двух её близких подруг. Буквально утром ей вызывали скорую помощь, у нее поднималось давление и щемило сердце, но она пришла, правда выглядела немного утомлённой, мы с Бахом тревожно на неё посматривали. В общем юбилей закончился далеко заполночь, гости понемногу расходились. Вдоволь наевшись и натанцевавшись, все уставшие, но довольные, разъехались по домам. Ноги гудели, ведь весь вечер ходить, танцевать на каблуках, может только женщина. Море цветов, я несколько корзин раздала своим девочкам, заловке и свекрови, но цветов было так много, что когда мы их привезли домой, зал наполовину был в цветах, было очень красиво. Мальчики аккуратно перевезли подарки, но о них я подумаю завтра, сегодня было уже поздно, да и устала очень. Бах уже спал, со мной приехала моя подруга Гуля и мы с ней попили чай с тортом, кусочек которого Тамила сунула мне, ведь с этим торжеством я вспомнила, что так и ничего не поела. Часто я просматривая диск юбилея вижу, как многих уже нет в живых... После нашего юбилея близкий друг Баха, Алик тоже решил отпраздновать свой юбилей так же и в том же кафе "АРЗАНДА" мама Алика, интеллигентная женщина, врач кардиолог, с мягким характером, очень нас с Бахом любила, говоря что ближе друзей у её сына нет, называя нас своими детьми. Алик остался единственной отрядов для матери, после смерти младшего сына и мужа, они жили вдвоём в большом доме, дополняя друг друга и мы часто бывали у них в гостях. Тётя Ида, так звали маму Алика, великолепно готовила пельмени, такие маленькие и вкусные,  в наваристом бульоне, а ещё она для нас готовила парамачки, это было нечто, ведь она была татаркой, а они, как известно прекрасно готовят. Я же в свою очередь пекла ей эклеры, бисквитные рулеты и яблочную шарлотку. Весной стол накрывали во дворе, где росли плодовые деревья, черешня, инжир, яблоня и слива, а ещё огромный куст розовой розы. И после поседелок, Алик обязательно срезал для меня огромный букет, который благоухал в моей спальне пару недель. А зимой мы сидели в большом уютном зале, на стенах которого висели картины нарисованные Аликом, ведь он был неплохим художником. Засиживались мы у них дома до поздна, ведя интересные беседы на разные темы и мама Алика и сам Алик были начитанными и умными людьми, а так как и я читала много литературы, то вести беседы было азартно интересно. И каждый раз, когда бывало уже довольно поздно, тётя Ида просила меня сыграть что-нибудь на пианино и спеть, что я и делала с удовольствием. Инструмент был довольно старый и некоторые ноты были расстроены и западали, а так как мой брат был прекрасным настройщиком я и предложила пригласить его посмотреть пианино. На что и мама и сын очень обрадовались, ведь найти профессионального настройщика было нелегко. Я позвонила брату и попросила его помочь нашим друзьям, он согласился, я дала адрес и через пару дней мне позвонила тётя Ида со словами благодарности, но была расстроена тем, что мой брат сделав идеально свою работу, отказался от денег, но согласился у них отобедать, сказав что друзья сестры и зятя и его друзья. Так что придя к ним в гости очередной раз, мне было приятно слышать слова благодарности и ещё приятнее сыграть на настроенном инструменте. Да, брат меня не подвёл, ведь у него был и есть идеальный слух. Так обсудив и сделав список продуктов и гостей, мы стали готовиться к юбилею Алика, к тому времени у него уже был диабет и он себя совсем не берёг. Похудевший и бледный, но всегда подтянутый и аккуратный, Алик пришёл на своё пятидесятилетие в белой рубашке, в сером костюме и в галстуке, и надушенный дорогим парфюмом, чем очень отличался от Баха, который в жизни не носил галстуков и не пользовался одеколоном. Я по просьбе Алика пригласила тех же музыкантов, своих друзей, но гостей собралось в два раза меньше, чем на нашем с Бахом юбилее, хотя столы были накрыты на столько же персон и моим сыновьям пришлось пригласить своих друзей, чтобы наполнился зал. Но всё же было очень весело и непринуждённо, все поздравляли именинника и танцевали от души. По просьбе Алика, Тамилочка испекла большой и очень вкусный торт. Разошлись довольно поздно, усталые и довольные. Тётя Ида была очень довольна прошедшим праздником и без конца благодарила нас с Бахом за то, что мы помогли всё так красиво организовать. Смущённо улыбаясь, я просила её не благодарить, ведь мы родные люди и нам не трудно было это сделать, даже наоборот, приятные хлопоты всегда в радость. К концу мая Бах с Аликом решили поехать во Владивосток, а точнее в Находку, там жил  их общий друг Шин Виталик, директор рыбного завода. Быть может они смогут там поработать и заработать, ведь торговля на базе у Баха почти остановилась, а они два друга, привыкшие широко жить и не могли бездействовать. Решено, долго не собираясь, они уехали в Находку. У Шина был огромный трёхэтажный дом и он встретил своих друзей с большим шиком. Бах часто звонил, Виталик дал ему работу на своём заводе, назначив начальником сбытцеха, в общем Бах был доволен. А вот Алик не захотел работать, просто отдыхал, такие разные и такие близкие друзья, один трудоголик, проработавший всю жизнь на одном месте, другой не работавший почти никогда. Бах часто звонил нам из Находки, но я видела, как его мама тосковала по нему, её отношение ко мне изменилось к лучшему, она стала мягче и добрее, а может быть я стала более послушной и покладистой...меня это радовало. Всё лето, пока не было Баха, я приезжала к ней и помогала с консервированием, мы вместе с ней и детьми заготавливали на зиму икру, лечо, обжарку, икру. Да ещё я успевала печь и продавать на базаре свою выпечку, ведь без хозяина дома надо было на что-то жить мне, детям, свекрови и золовке с её детьми. Наконец, к первому сентябрю приехал Бах, он провёл в Находке три месяца и мы встречали его и Алика в аэропорту. В те годы встречающим можно было пройти на территорию аэропорта и нам было видно выходящих пассажиров и проходящих таможенный досмотр. Бах и Алик привезли с собой две коробки красной икры, рыбные консервы и просто копчёную рыбу, их задержали на выходе, не хотели пропускать такое количество икры. Я слышала, как Бах возмущался и говорил,
- Смотрите, чтобы ни одна банка икры не пропала, я позвонил...так что будут неприятности.
В общем их пропустили и багаж не тронули, было затемно, когда мы наконец приехали к свекрови домой, Алика мы завезли по дороге к нему.Обнимая сына, свекровь плакала, она никогда так надолго с ним не расставалась, встреча была очень тёплой, все обнимали Баха и наперебой расспрашивали, как он съездил, красиво ли там и общие фразы о здоровье. Оставив всё свекрови мы уехали к себе домой. Добрая душа, Бах раздал всю икру и консервы родственникам, а их у него предостаточно, мне тоже досталась одна банка деликатеса и пару рыбных консервов, свекрови досталось в два раза больше, две банки икры и четыре рыбных. Копчёную рыбу ели все, за столом, иначе ни Бах, ни я не могли, для Баха мама была святыней, он делал всё, чтобы ей угодить, чему и меня приучил. Свекровь не болела так, давление по стариковски, да ноги болели, давала себя знать травма, полученная в автокатастрофе, в молодости. Часто вызывали скорую, делали магнезию, давали чай с лимоном и к ногам горячую грелку. Она оправлялась и быстро вставала на ноги и всегда говорила,
- Мы, мое поколение, ели Николаевское масло, поэтому крепкие.
И правда, часто возвращаясь с ней с базара, я просто падала от усталости, а свекровь могла ещё и плов приготовить, она была неутомима. Однажды, через два года, после возвращения Баха, ей стало плохо, приехала скорая, сделали укол...ночью она стала бредить, звала свою покойную мать и просила её помочь резать тесто на нарын. Брат Баха настороженно спросил у матери, что она видит? На что та ответила,
- Много цветов...ромашки и руки устали резать тесто, слишком много теста.
Брат Баха плакал, он чувствовал, что это конец, но ночью матери стало лучше и мы решили положить её в больницу. ГЛАВТАШКЕНТСТРОЙ, название клиники, или больница им. Жуковского. Собрав всё необходимое, мой сын Дониёр, дочь Говхар и Бах повезли свекровь в больницу, я осталась, чтобы приготовить ей что-нибудь вкусное. Сделав блинчики с мясом и творогом, она их любила, я сложила в чашку и собралась в больницу, ещё заложила в казан фаршированный перец, чтобы Бах через пару часов отвёз матери. Взяв с собой старшую внучку, я приехала в клинику и вошла в палату. Вид у свекрови был усталый, я попросила её съесть пару блинчиков, она взяла с творогом и с трудом съела. Я предложила ей блинчик с мясом, но она отведя мою руку сказала,
- Слава Аллаху, я съела один, и Всевышний, не знаю ради Баха, ради внуков или дочери, сохранил мне жизнь.
Затем попросила меня угостить остальными блинчиками больных по палате, что я и сделала. Я стала её успокаивать, говоря, что ещё рано, ей надо внуков женить и дел ещё много... Она попросилась в туалет и я держа её за руку отвела по нужде, затем помогла ей вернуться к постели и лечь. Свекровь попросила меня уйти, сказав, что устала и хочет спать, я умоляла её позволить мне остаться, но она покачала головой. Погладив её руки и поцеловав в щёку, я вышла из палаты, ведя за руку внучку, мы с ней сели на тридцать седьмой автобус и доехали до дома, но у порога нашей квартиры, меня встретил Бах, он был мрачнее тучи, он только и сказал,
- Звонили из больницы, маме хуже стало, поехали.