Мои воспоминания. 52 глава

Почему то хорошие события в жизни очень быстро кончаются, тогда как рутина суеты, продолжается до маеты. Свадьба прошла так уютно и весело, но жизнь не стоит на месте, только у сына почему то началась чёрная полоса. Сначала у него украли новый айфон, через неделю отобрали права, а так как без прав он ездить не мог, через месяц забрали машину, арендатор, за то, что была неуплачена арендная плата, а ведь он заплатил реальную сумму, каждый месяц сын платил тысячу долларов, чтобы быстрее выкупить машину. Поменял в ней магнитофон, шины и чехол, да заплатил уже не много, ни мало, шесть тысяч долларов за шесть месяцев. У него началась депрессия...он начал худеть, за три месяца сын сбросил тридцать килограмм, у него начались боли в кишечнике, открылась язва. Я не могла на него спокойно смотреть, сын просто занимался и я повезла его в больницу. В ТашМИ работал зять моей сестры, он был там ведущим хирургом, мы приехали к нему, но осмотрев сына он сказал, что в стадии обострения не оперируют, надо лечь в гастроэнторологию, на лечение. Но в ТашМИ такого отделения нет и нам посоветовали ехать в больницу Глав.Ташкент.строй, бывшая больница им. Жуковского. Что ж, мы отправились туда, сына сразу положили и начали лечение, пришлось за койку заплатить полтора миллиона сум, да и лекарства были не дешёвые, капельницы, уколы, таблетки...но я о деньгах тогда не думала. Мой сын загибался от боли, лечение не помогало, через десять дней я сына привезла домой, но лучше ему не стало. Я всё-время думала о земле с кладбища, насыпанное по комнатам, перед уходом невесткой. Наргиза, жена младшего сына ухаживала за мужем, как за малым дитём, но странное дело, буквально через месяц она не могла усидеть на месте и захотела уйти домой. Я не понимала, ведь недавно она мне сказала, что очень счастлива в моём доме. Но настаивать я не стала, Наргиза ушла и не только ушла, а собрала мебель и увезла. Я была в шоке. Мама Наргизы и я уговорить не смогли её, чтобы она не поступала опрометчиво, но удержать девушку не получилось. А буквально через три дня сын мне говорит,
- Наргиза плачет, говорит, что хочет вернуться, можно?
Я была в недоумении, не знала что и сказать, но ради сына я согласилась и разрешила Наргизе вернуться. Мы с Бахом действительно её полюбили, как дочь. Приехав к нам, девушка плача, стала просить прощение, потом они с сыном собрали мебель, которую привезли обратно и до глубокой ночи возились с уборкой. Я Баху сказала, что девушка неспроста уходит из дома, где ей хорошо. Мы решили, чтобы дети пошли к мулле и он их отчитал. Они ходили семь дней, потом мулла пришёл сам и почистил дом, совершив ретуалы очищения, читая молитвы. Мулла сказал сыну, чтобы тот зарезал чёрную курицу, что тот и сделал. Мулла забрал курицу, чтобы бросить её в речку. Я надеялась, что у нас наконец всё наладится и сын поправится, но нет...сыну лучше не становилось. И однажды сын просто не поднялся с постели, рыдая я повезла его в ТашМИ, но нас направили в инфекционную больницу, зять сестры позвонил главному врачу больницы и попросил выделить сыну отдельную палату, пока не выйдут результаты всех анализов. Рентген и анализы вышли чистыми и сыну лишь делали укрепляющие организм капельницы. Там сыну действительно стало лучше, а истощён он был основательно. Сыну кто-то из больных посоветовал поехать в Карши, там как ему сказали есть специалист, профессор, русская в летах врач. Собрав сына в дорогу и дав ему на руки пятьсот тысяч сум, я отправила его в Карши, там его встретил родственник Баха и приютил у себя, на время осмотра и лечения. В Карши ему сделали повторно эндоскопию и УЗИ печени и почек, взяли анализы. Через три дня сын вернулся с пакетом лекарств и самаркандскими лепёшками. Вроде от новых препаратов, которые выписали сыну в Карши, боли стали проходить. Тут Наргиза плача, опять решила уйти домой, я не знала, что делать, удерживать её было бесполезно, сколько бы я её не убеждала, она опять ушла. Сын тоже недоумевал, ведь они даже не ссорились и мы к ней, как к родной относились. Мама Наргизы звонила мне и просила прощение, но она тоже была бессильна уговорить дочь. Та только плакала...но через три-четыре дня Наргиза опять вернулась, опять плакала и просила прощения. Но я знала, что это неспроста...
Сват и невестка, когда уходили из моего дома предупредили нас, что детей к нам пускать не будут. Мы с Бахом надеялись, эти слова сказаны в порыве обиды, но когда в субботу мы отправили сына за внуками он вернулся без них, Бах был в ярости, я в отчаянье. И тут моя подруга Людочка Деканова, на одном из концертов хора, дала мне четыре билета на президентскую ёлку. Мы с сыном и Бахом поехали проведать внуков, страшно соскучились, да и на новогодний праздник хотелось повезти детей. И что-то нам подсказало зайти в дом свата не одним, а пригласить кого-нибудь из махали. Начальник ЖЭКа услышав нашу историю и посмотрев на нас с каким-то сожалением сказал,
- Что же Вы, когда брали невестку в дом, ко мне не пришли? Я бы Вас ой, как отговорил. Эта семья ведь даже с соседями не в ладах, а дочка их даже не здоровается, никакого воспитания.
В общем, он любезно согласился отправить с нами свою помошницу. Заходить к сватам ой, как не хотелось, но любовь к внукам была сильнее эмоций. Дверь нам открыл сам сват, мы все прошли в зал, разговор не заладился с самого начала, сват наотрез отказался отпускать внуков со мной на ёлку, а дети обняв нас просились к нам домой, туда где они родились и росли. Обидно было до слёз. Мы долго уговаривали, но сват был неприклонен, Бах даже предложил остаться у них, пока мы с детьми не вернёмся. Но нет, никакие уговоры не действовали. Разразился скандал, сват так и провоцировал на то, чтобы Бах его ударил, но я помнила, Бах перенёс инсульт и у него диабет, нервничать ему никак нельзя. Я успокаивала мужа, говоря, что надо мирно всё решить, ведь дети не поймут, а свату сказала,
- Прошу Вас, давайте отбросим все обиды, сейчас прежде всего, надо думать о детях, об их интересах. Ведь они ни в чём не виноваты. Они росли в нашем доме, лишать их сразу всего нельзя.
 Но сват меня не слушал, а твердил,
- Будем решать всё по закону, принесите бумагу с суда о разрешении забирать детей, я дам их Вам.
Странно, Бах от негодования, оскорблял свата, говоря ему,
- Ты додик, подкаблучник, сам не можешь решить ни одного дела без помощи своих женщин. 
На что свет, не смущаясь отвечал,
- Да, говорите, что хотите, я такой, а детей всё-равно не дам.
 А ведь настоящий мужик не вытерпел бы таких слов, тем более узбекский. Тут пришла невестка и услышав скандал, взвыла,
- Папа я вызываю милицию, звоню ноль два, выгони их.
Тут уж я не выдержала, вспомнив о том, как она поступила с нами, - А ты вобще молчи, я докажу, что ты приставала к брату своего мужа. Ты и в больнице на ночь сына своего оставляла и уходила, чёрт знает куда. И дай Аллах, чтобы земля, которую ты насыпала уходя, наполнила твои бестыжие глаза. О Аллах, спасибо тебе, что избавил нас от этой твари! - кричала я ей в след, так как она испугавшись, убежала в глубь длиного коридора.
А мать её мне даже не возвражала, а только говорила,
- Пусть Аллах накажет того, кто это сделал.
- Не сомневайтесь, накажет, Инша Алла, Вы сами прокляли свою дочь.
 Женщина с ЖЭКа, пришедшая с нами, была в шоке. Схватив Баха за руку, я просто выволокла его за дверь. Расстроенные, мы ушли от них и долго ещё не могли успокоиться. Давление у нас подскочило, у меня разболелась голова, а через пару недель после нового года, нам пришла повестка из милиции, оказывается невестка на нас заявление в прокуратуру написала. Сначала нас вызвал участковый с их махалли, чтобы мы написали объяснительные, о том проишествии в доме свата. Ведь невестка в заявлении написала ни много, ни мало, а то что Бах пришёл к ним с ножом, хотел зарезать её отца, а я её якобы оговорила мужа и оскорблять их всех. Вот так, пять лет, я эту тварь кормила, поила, одевала, всё дозволяла...да, оказывается змею на груди проиграла. Так было мне обидно, на старости лет, с больным мужем по судам ходить, да и дело не гражданское, а уголовное. Вот и привела нас сляпая любовь к внукам в суд.  Но мы скучали и очень хотели видеть малышей, они были ещё такими маленькими. И мы опять пошли к сватам, только Баху я не позволила ехать, щадила его нервы, да и скандала не хотелось. А у внучки день рождения, купив на Кадышева базаре небольшой тортик и накупив игрушек обоим малышам, мы с сыном скрепя сердце, вошли в квартиру свата... Малыши с опаской, оглядываясь на мать невестки, нерешительно подошли к нам. Крепко обняв, я внука, сын дочку свою, мы вошли в зал. Сваха сев напротив, осталась с нами... Странно, живёшь с человеком ни день, ни два, годы, а когда расстаёшся с ним...нет, я с первых дней знала, что она не та, что нужна моей семье, только ведь всегда надеешься на лучшее и к сожалению, часто эти надежды нас разочаровывают. Невестка писала куда только можно, мы с Бахом трижды приходили в суд, а его всё откладывали, переносили. Я не хотела идти, но Бах настоял,
- Чего ты боишься? Ты права, поэтому никогда не склоняй головы и не отступая. - сказал он мне.
 В тот день и Бах и я очень плохо себя чувствовали, но надо было идти. Когда мы с сыном и Бахом подъехали к зданию суда, там уже стояли невестка со своей матерью. Мы долго сидели в ожидании, когда же нас наконец вызовут. Я глотала таблетки, от давления, от головной боли и сердечные таблетки, меня начало трясти, нервы были на взводе. Видя моё состояние, Бах взяв меня за руку, стал успокаивать. Наконец назвали нашу фамилию, мы вошли в зал судебных заседаний и сели. Участковый привёл женщину с ЖЭКа, как свидетельницу тех злаполучных событий, знать бы ещё в чём нас обвиняют. Начался процесс... Слово дали невестке, она стала рассказывать, как мы нагло пришли, Бах с ножом, а я с криками и оговорами, в общем прервав её громкое красноречие, судья дала слово нам. Мы сказали, что наши интересы только дети, нам их не дают, а в тот день не было никакого ножа, да, ругались, но всё что она говорит, ложь. Судья попросила свидетельницу, как независимое лицо объяснить, что же всё таки было двадцать восьмого декабря, в день, когда мы пришли, чтобы повидаться с внуками и повезти их на ёлку. Фируза, так звали женщину из ЖЭКа, сказала, что не было никакого ножа и свекровь, то есть я, мирно хотела урегулировать конфликт. Ещё невестка кричала, что её дети инвалиды, что машину которую она требует, с разделом имущества, ударили нарочно, что её муж женился, будучи женатым...её судья еле успокоила.
- Вы бы радовались, что ваш бывший муж так любит своих детей, исправно платит алименты и так хочет их видеть, прочие от детей официально отказываются, чтобы алименты не платить... Да и машину нарочно,  как можно ударить? И за неимением состава преступления, я дело закрываю. - проговорила судья и закрыла папку с нашим уголовным делом.
Тут невестка пришла в бешенство,
- И чё? Вы в отношении их, (тут она кивнула на нас) ничего не предпримите, что ли? - воскликнула она.
Судья разозлилась,
- А Вы мне не чокайте, не имеете права, иначе Вас привлеку, за неуважении к суду. Я свое дело хорошо знаю и нечего мне указывать, что делать. - сказала женщина судья. 
Слушая её тираду, я проковыляля к двери, мне стало еще хуже, невестка со злостью выскакивая за дверь, чуть меня не опрокинула, хорошо я удержалась держась за стенку и хорошо сын не увидел, иначе ей было бы не здобровать. Зато судья смотревшая ей всед ахнула и покачала головой в знак негодования. Ушли мы оттуда не оглядываясь, очень всё угнетало. Дома мне вызвали машину скорой помощи. А ведь это было только начало. У меня был билет на руках в Дубай, день поездки наступил и мы с дочерью уехали на десять дней отдыхать, эти десять дней дали разрядку моим нервам, хотя и там, в гостинице, дочь делала мне уколы и я каждый день пила таблетки, но эти десять дней были самыми счастливыми в моей жизни. Об этих счастливых днях, я поведала выше. Через десять дней, вернувшись в Ташкент, я окунулась в ещё большие проблемы, казалось они никогда не закончатся. Невестка писала во все инстанции, даже на судью написала жалобу, требуя алиенты в размере миллиона сумов, на что ей ответили, что она получает максимальную сумму и то, что требует она, нереально и противозаконно. Что ж, оставался раздел имущества, а это машина числившаяся за сыном. Радовало то, что она не сможет претендовать на дом, каким то чудесным чутьём, я её не стала прописывать, не хотела и всё, да и дом был на моём имени. Машину должны были оценить, для этого была назначена экспертиза, но все эти проблемы меркли, в сравнении с тем, как мой младший сын просто стал таять на глазах. Начались хождения по мукам...и я должна была всё это выдержать. К тому же, очень скучала по внукам. Целуя их фото без конца плакала от своей беспомощности, но идти в дом невестки не хотелось, даже ради детей я не могла переступить через себя. Когда я была в Дубае, с нами вместе там была подруга моей дочери, вернее они работали вместе, их магазины на Чорсу были рядом. Так вот Дилором, так её звали, как-то услышав нашу историю, она мне сказала слова, которые врезались в мой мозг,
- Дорогая моя, рыдайте, войте, тоскуйте, но никогда не опускайте головы перед святыми, им нужна Ваша слабость. Переборите себя, дети сами придут к Вам, у меня такая же история, я выла закрыв рот подушкой, но ни разу не переступила порог дома сватов. Теперь бывшая невестка сама мне приводит внука. Так что перетерпите и всё будет хорошо.
Эти слова дали мне стимул и силы пережить разлуку с внуками и Баха я просила не ходить, не хотелось, чтобы он там опять скандалил и нервничал, ведь сватам это и нужно было. И тоскуя по детям я понимала, невестка молодая, захочет выйти замуж...ну почему такие замечательные, умные детки достались такой злой, чёрствой, тупой и безнравственной особе? Сына я попросила написать два заявления в суд, на встречу с детьми и на развод, что он и сделал. Бедный мой мальчик, он без конца ходил в суд, то одно дело, то другое. Но самое интересное, что машину, которую ударили сзади, оценили дороже, чем она новенькая стоила в салоне, когда сын её покупал. Сын был в шоке. Подав встречное заявление о переоценке машины, сын добивался встречи с детьми и развода, для этого он съездил к профессору, который оперировал внука и взял у него справку о том, что да, ребёнок перенёс пять операций, тромбокалита, но в данный момент малыш здоров. Но когда сын чернее тучи пришёл с очередного заседания суда, от рассказанного им, мы были в шоке. Невестка, чтобы нам не давать детей, раздобыла справки на обоих детей о том, что они оба инвалиды первой группы и у малышки порок сердца...Ужас! А ещё эта, с позволения сказать, мать, сказала своим детям, моим внукам, что их отец умер. Ну какая мать способна кликать беду на головы своих детей? И при всём при этом, она отказывается давать развод и требует посадить мужа за двоежёнство. Да, мне говорили, что кто-то из соседей информирует мою невестку обо всём, что творится в моём доме, но я не поверила, зачем? Кому это надо? Только узнав, что она действительно информирована обо всём, я поняла...после ухода невестки, соседи напротив, установили камеру наблюдения, ведь на суде она акцентировала на то, что у неё есть видио, где якобы в наш дом вошла новая невестка, то бишь жена её мужа. Я тот час позвала соседа, ведь когда я писала акт с махали о том, что невестка ушла в феврале, а в ноябре вывезла свой скраб, эти соседи отказались подписывать акт, чем очень меня удивили, тем более сосед видел, как она с вещами покидала мой дом. Но сосед и не отрицал, что наша невестка иногда им позванивает. Вот это да! Что значит, не покупай дом, покупай соседей. Ладно, Бог им судья. Но за детей я очень переживала, на очередное заседание я отправилась в суд с сыном. Но когда я попросилась присутствовать, судья спросил у невестки, как у истца, можно ли мне войти, она почти криком отказалась. И судья сказал, что я могу присутствовать оформив натариально, с доверительным разрешением. Тут я взорвалась и бросила невестке,
- Твоё лицо исказила гримасса чёрных сил, что ты сыпала в мой дом  умри сама, прежде чем хоронить моего сына. Дай Аллах, ты скоро за всё поплатишься! - крикнув эти слова, я  вышла из зала суда.
А сыну сказала, чтобы он требовал независимую экспертизу, независимого врача, я просто негодовать. Сколько нам ещё бороться, чтобы видеться с детьми? Первая с заседания, вышла злорадствуя невестка, проходя мимо милиционера на выходе, она громко, чтобы я слышала, сказала смеясь,
- Ура! Я их сделала и выиграла суд.
Не выдержав я крикнула ей в след,
- Не спеши! Вот Аллах тебя сделает, тогда я посмеяться.
 Я себя не узнавала, ведь так не люблю ссор и скандалов. Сын вышел чернее тучи,
- Мы можем видеться с детьми два раза в месяц по три часа и в присутствии матери... - сказал он.
 Я обомлела и лишь произнесла, - Нет. Пиши опеляцию.