Школьники и школьницы. Глава 15

               


                ИЗ ПУНКТА "А" В ПУНКТ "В"


   Два часа на электричке, и вот мы на месте назначения, вернее, отправления: от станции до Глистово, как сказал вожатый Федя, пилить да пилить.
   Зоркий Славкин глаз быстро приметил на платформе несколько теток с корзинами.
   - Малина есть? - подошел он к ближайшей торговке.
   - Не созрела еще, сынок. Вот созреет - милости просим угощаться.
   - Это когда еще созреет, - махнул рукой Славка. - Я бы сейчас угостился. Хочется пирогов вкусных. Есть у вас пироги-то? С повидлом, к примеру? Или еще с каким фруктом?
   - Как не быть, сладкий мой, - пропела тетка. - На вокзале продают. Иди, милый, отведай. Там их много, пирогов-то. Уж какой день в вокзальном буфете лежат. Есть и с повидлом.
   - Ну, тогда я побежал.
   - Беги, хороший мой, беги. Там в буфете Елисей плешивый торгует. Ты только скажи ему: "Лысая башка, дай пирожка!" Тут он тебе и даст.
   Славка все сделал, как сказала тетка.
   Тут он ему и дал...
   Крепким мужиком оказался Елисей. Плешивые, они сильные...
   Славка очень рассердился на тетку.
   Но пора было двигаться в пункт В.
   - Надо бы по карте определиться - куда идти, широту там, долготу, градус, - сказал вожатый, ковыряя куриной косточкой в зубах.
   Ганнибал Ильич отмахнулся.
   - Что тут определять! Пойдем прямо по дороге, как раз и упремся в Глистово. А градус... Хороший пока градус, теплый. Впрочем, точнее определим к вечеру. Стартуем! Надеюсь, нытиков среди вас нет?
   - Есть, - сказал Васька Бегалов. - Все девчонки плаксы и нытики.
   - Это грязная ложь! - закричали девчонки, и от обиды заплакали.
   - Ну, пошли сырость разводить, - огорчился физрук.
   И не успели мы толком отойти от станции, как они вновь заныли, что  лес здесь густой и дремучий, куда не ступала нога человека, что загрызут нас серые, а если не серые, то медведь в кого-нибудь вцепится. И вообще нужно вызвать спасателей, иначе пропадем, потому что места тут гиблые.
   Физрук с вожатым только зубами от злости поскрипывали.
   Скрипели и мы, но от пыли, жары и усталости.
   Славка и Юрка стали засыпать на ходу. Тогда Ганнибал Ильич прорычал им на ухо что-то бодрое, и они зашагали веселее.
   - И зачем мы вообще поперлись в этот пункт В! - сердито сказал Лисицкий.
   - А действительно, на что он нам сдался?
   - Для того, чтобы преодолеть трудности и сплотиться, - объяснил вожатый. - А если будем держать голову гордо и высоко, то тогда не подведем и не опозорим.
   - Так с высоко поднятой мы и до Луны дотопаем, - проворчал Славка. - А нам это надо?
   - До Луны летят, а не топают, - отозвался Юрка. - Пешком до нее далеко. Нужны ракетоносители.
   - Сейчас вы у меня полетите ракетами, без всяких там носителей! - гаркнул физрук. - Марш вперед! И с песней!
   И мы запели. Хотя было жарко и петь совсем не хотелось. А хотелось пить. Но разве с Ганнибалом поспоришь.
   Когда от припекавшего солнца стало совсем невмоготу, решили идти лесом. По тропинке спустились в овраг, перебрались через ручей, и наконец оказались под навесом из зеленых шапок.
   Так мы шли, распевая песни, попутно наблюдая за явлениями естественной истории. Заметных явлений замечено не было, а не заметных и замечать не стоило.
   Витька остановился, достал блокнот и попытался что-то зарисовать, но на него зашикали и он блокнот спрятал.
   Мы продолжали петь, хотя уже и не так стройно. Сказывалась усталость. Нас поддерживали, надрываясь от крика, скворцы. Испуганные белки прыгали с дерева на дерево. Нахально свистела иволга. Прыскали из-под ног мелкие лягушки, а когда прыснула большая,  то Клещевой стало плохо, а Варька закатила истерику. Блеснула река, искрившаяся на солнце спокойной, никуда не торопящейся водой. Обожравшиеся за утро комары, поумерили свой пыл и свирепеть начнут уже ближе к вечеру, но все равно донимали.
   - Привал! - закричал вожатый, и мы без сил повалились кто куда, а Ленька от радости весело пукнул, и тут же заявил, что это не он.
   - Это ты, ты, прыщ бесцеремонный! Мы слышали! - закричали девчонки, но Ленька стоял на своем и не признавался.
   - Что ж, пора перекусить, - сказал Ганнибал Ильич, привалившись к дереву и развязывая рюкзак. - Картошка, селедка и горох - вот три кита, на которых я стою. Это не обременительно для желудка и избавляет мозг от чрезмерных умствований.
   Он посмотрел на вожатого и улыбнулся. Тот улыбнулся ему в ответ, и они с легким рычанием стали уминать нашу жирную пищу и калорийные пирожки. Мы же уплетали консервированную кильку и запивали ключевой водой.
   Пока все отдыхали, мы с Вовкой и Игоряхой ушли в лес в поисках дополнительного пропитания. Сабельников быстро от нас отделился; мы же обнаружили следы, как Вовка полагал, кого-то из копытных.
   - Нет, - сказал я. - Это геологи.
   - Что им здесь в лесу делать?
   - Наверное, нефть ищут.
   - Откуда же здесь нефть?
   - А может, бутылки пустые...
   - Зачем?
   - Сдадут и купят себе сыру, витаминов и курева.
   - Геологам пустые бутылки собирать неинтересно.
   - А что им интересно?
   - Полные, конечно! Пустых у них и так навалом. На полные, они как пчелы на цветы летят.
   - Работа у них такая.
   - Сегодня суббота. А по выходным геологи не работают, а поют песни и гуляют.
   Поблизости затрещало. Мы насторожились.
   - Думаешь, геологи гуляют? - спросил я у Вовки.
   - Может, и не гуляют вовсе, а заблудились, на Большую землю дорогу ищут.
   - А вдруг их медведь гонит?
   Мы быстро испарились. И совсем немного пробежали, как наткнулись на гнездо с яйцом.
   - Почему только одно?
   - Остальные, наверное, Игоряха съел.
   Вовка понимающе кивнул.
   - Яйцо трогать нельзя! Возможно, это гнездо птицы Рух, - с опаской сказал я. - Она прилетит и отомстит нам.
   - Да брось ты, какая еще Рух!
   Вдруг огромная, как нам показалась, тень накрыла нас и яйцо. Затрещали ветки, что-то рухнуло и раздался сдавленный вопль.
   - Рух! - в ужасе прошептал Вовка. Глаза его помертвели и сделались пустыми как у вареной трески, а шепот перешел в легкий скул и нервное подвывание.
   - Ну вот, развылся как последний баран, - сказал я с укоризной.
   - Разве баран воет?
   - Ну, если его на шашлык собираются наладить... Ты сам-то, хоть раз барана видел?
   - Видел. В зоопарке. Но он не выл.
   - Так что же ему выть в зоопарке. Там не страшно. Страшно не в зоопарке.
   Из кустов донесся стон.
   - Рух! - опять в ужасе закатил глаза Вовка.
   - Нет, - ответил я задумчиво. - Похоже, что это не Рух, а Сабельников. 
   Мы подошли к кустам и раздвинули их. Я оказался прав - стонал Игоряха.
   - Ты что, с неба упал? - спросил пораженный Вовка.
   - И вовсе не с неба, а с дерева, - пробурчал Игорь.
   - Зачем же ты на него полез: хотел определить расстояние до пункта В?
   - Очень надо! Я за орехами полез, - огрызнулся Сабельников.
   - Какие же на осине орехи?
   - Разве это осина? - удивился тот.
   Мы промолчали, так как уверенности в том, что это осина у нас не было.
   - А что это ты дергаешься, словно на муравейнике сидишь? - спросил Вовка.
   - Я и сижу на нем, - тусклым голосом ответил Игоряха, и болезненно исказился лицом.
   - Тогда понятно, - посочувствовал я. - Поднимайся, время идти в Глистово.
   Вдруг дурным голосом заорал Вовка: "Ежик, ежик, лови его!" Он стремительно бросился за ним, споткнулся о корень, и уже падая, попытался схватить ежа, но тут же отдернул руку, и опять завопил: "Ух, колючий какой!"
   - Станешь колючим, когда каждый юннат норовит тебя сцапать, - рассудительно сказал я. - Вот если тебя раз за разом хватать, у самого колючки вырастут.
   Мы уже навострились идти в пункт В, когда Сашка Прохоров стал ныть, что натер ногу и не желает сплачиваться и бороться, и вообще глупо изучать явления естественной истории с высоко поднятой головой, да и неудобно это - бороться и не сдаваться с натертой пяткой.
   Бороться все же пришлось. Потому что пошли явления.
   Мы уже прилично отшагали, как случилось первое явление - в образе непонятно откуда появившейся козы. И коза была неспокойна. Мы попятились. Время изучать козу не было, поскольку наступил момент второго явления - все в том же образе козы. И вместе, они сильно прибавили в агрессии.
   Недолго думая, мы брызнули в разные стороны, а проворней всех оказался вожатый, пулей взлетевший на дерево и оттуда внимательно наблюдавший за происходящим.
   Но благодаря мужеству и беззаветной храбрости Ганнибала Ильича, враг отступил.
Нас собрали по кустам, и мы, страдая от нервного потрясения, тут же устроили еще один привал.
   Сашка сказал, что идти ему в пункт В нет никакой возможности, если только на костылях или на носилках, поскольку он натер и вторую ногу.
   Желающих нести носилки не оказалось. Решили, что заберем его на обратном пути из пункта С в пункт А, если, конечно, вернемся.
   А тут настало время и для третьего явления.
   На этот раз явилась корова.
   - М-му! - замычал Женька, и обозначил пальцами рога.
   Вслед за коровой появилась женщина с хворостинкой в руке и вежливо спросила у Женьки:
   - Мальчик, ты идиот?
   - Нет, я уже вырос из этого возраста, - с достоинством ответил Женька.
   - Не похоже.
   Во-первых, я подумал, что женщина права, а во-вторых, что она сейчас будет ругаться. Но нет. Мы даже познакомились. Фетисовна, так она представилась, сказала, что живет здесь неподалеку.
   - В пункте В? - спросил Славка.
   Ни в каком ни в пункте, ответила она недоуменно, а в деревне Лыково, работает там дояркой, и даже пригласила нас попить молока.
   - Приходите к нам коровницами работать, очень они нам нужны на молочной ферме, - обратилась к нашим девчонкам Фетисовна.
   - Вот прочитаю все книги о работе знатных доярок, тогда и приду, - пообещала Майка Борисова.
   - Ну-ну, - вздохнула Фетисовна. - Читай... Глаза только не испорти. Сейчас, кто не читает, телевизор смотрят или в компы таращатся, глазам отдыха не дают. Нет, чтобы подоить...
   - Девчонки, - повернулась к подругам Майка, - давайте вместе почитаем. Мамолова, ты как?
   - Да шла бы ты Борисова! - ответила Юлька и надулась.
   - Совсем спятила Майка, - озабоченно сказала Анька Сушкина. - Лечить ее надо. Настоя бы травяного попить...
   - Здесь трав много, выбирай любую, - заметила Наташка Клещева. - Хоть пей, хоть жуй.
   - Давно я к тебе, Борисова, присматриваюсь, - прищурилась на нее Людка Свиридова. - Что-то у тебя с головой... Не дружишь ты с ней.
   Другие девчонки тоже не изъявили желания идти в коровницы.
   Впрочем, скоро одумалась и сама Борисова.
   - Не пойду в коровницы. Мне надо пальцы беречь. Как же я на инструменте стану играть, если у меня все руки в сметане будут?
   Сил идти в Глистово больше не было, и мы решили заночевать здесь на лужайке и уже рано утром, или поздно, как получится, двинуть в пункт В.
   Получилось поздно.
   Только мы, усталые за день, погрузились в сон, как были разбужены леденящими кровь криками.
   Кричал Трахтер:
   - Где он? Где?
   - Кто?
   - Рамзес... Нет, воин Рамзеса.
   - Какого Рамзеса?
   - Я забыл его порядковый номер.
   Оказывается Ленька взял с собой книжку про Древний Египет. И вот результат.
   - Что тебе приснилось?
   - А снилось мне, что я нахожусь в музее, и все как будто бы наяву, - начал рассказывать Ленька. - Вдруг слышу - из саркофага стук и голос:
   "Открой, дубина. Не видишь, я задыхаюсь".
   - Открываю...  А там мумия!
   "Где я?" - спрашивает она.
   "В музее", - отвечаю.
   "Сам вижу, что не в уборной. Какой год на дворе?"
   "Две тысячи..."
   "Ба! Вот уж точно не помолодел!"
   "А сколько вам лет?"
   "Когда погиб - тридцать стукнуло. Сейчас старше стал... А славная была битва! Жаль, что мне проломили череп".
   "И мне жаль. А кто вы?"
   "Я - великий воин Мемнон великого фараона Верхнего и Нижнего Египта Рамзеса!"
   "Не знаю такого. Не дошел еще..."
   "Двоечник!" - с отвращением сказал Мемнон.
   "Ну, не совсем так..."
   "Все так говорят. - Тут он с подозрением посмотрел на меня. - Ты какой-то необычный. Уж не враг ли ты великого бога Амона"
   "Нет, нет, - поспешил я его заверить. У меня только один враг - Лисицкий!"
   "Он могучий?"
   - Я могучий! - хвастливо подтвердил Женька. - Все слышали? Слава обо мне разнесется по всему Древнему Египту - от Нижнего до Верхнего, от первого порога до последнего.
   Сестренкин сказал, чтобы он замолчал, и Женька сразу присмирел.
   Ленька же продолжил:
   "А знаешь, как мы казним врагов Амона?"
   "Откуда?" - отвечаю.
   "Мы бросаем их в змеиный гадюшник, в кучу ядовитых пауков или к злобным крокодилам. А как сегодня поступают с врагами Амона?"
   "Насколько я знаю, у Амона сейчас нет врагов, как, впрочем, нет и самого Амона".
   - Погорячился я, - признался Ленька. - Рассердил Мемнона. И тут он за меня взялся... Сначала бросил меня к злобным крокодилам, потом...
   Книжку у Леньки физрук отобрал, всем велел расходиться по палаткам - досматривать сны, и пожелал нам спокойной ночи.
   А ближе к рассвету из палатки Ганнибала Ильича раздались ужасные вопли:
   - Я всегда чтил Амона! - кричал он. - И всех остальных: Ра, Пта, Инь, Ян... Ну, пожалуйста, не бросай меня в гадюшник!
   Нет, ночь выдалась неспокойной.